Ученый и философ, политик и религиозный деятель

Томский государственный университет

Философский факультет

Реферат к ответу на экзаменационный вопрос

Кандидатского экзамена по философии

ФИЛОСОФ И МАТЕМАТИК,

ПОЛИТИК И РЕЛИГИОЗНЫЙ ЛИДЕР«Он был первый, давший философии название и назвавший себя философом»ДиогенВыполнил:аспирант каф. Алгебры ТГУКоновалов Владислав БорисовичПроверил:Томск 2000 г.

План.

Введение.

1. Пифагор и его союз.

2. Философия пифагорейцев.

2.1. Математическое объяснение мира.

2.2. Роль чисел.

2.3. Геометрическое объяснение.

2.4. Таблица противоположностей.

3. Космология.

Заключение.

Введение.

Личность Пифагора, религиозного реформатора и одного из величайших философов Греции, была уже в V веке окружена легендой, и точные сведения о его жизни, учении и ранней судьбе основанного им союза крайне скудны. Он жил в VI в. до нашей эры, а биографии Диогена Лаэртского, Порфирия и Ямвлиха составлены в III и IV в. нашей эры, источники, на основании которых они написаны, относятся самое раннее IV в. до нашей эры.

Пифагорейская философия – или, точнее, совокупность учений, носивших это название, – зародилась в VI в. до нашей эры и в III в. нашей эры растворилась в неоплатонизме. За время существования она неоднократно изменяла свое первоначальное значение. Первые два века приходятся на развитие старопифагорейской школы, и уже в этот период в ее среде намечаются значительные разногласия. Затем, во второй половине IV в., пифагорейское учение поглощается платонизмом, а сама школа продолжает существовать в виде мистической секты или религиозного союза, в котором научная деятельность теряется. Начиная с II в. пифагорейство возрождается, но это, по сути, совершенно другое учение, стремящееся объединить Платона, Аристотеля и стоиков в сборной схеме, которая выдается за подлинную философию Пифагора, вкладывается в якобы древние пифагорейские символы и развивается в большом количестве подложных сочинений, приписываемых Пифагору и ближайшим его ученикам. Почти все «пифагорейские» произведения, дошедшие до наших дней во фрагментах или известных только по заглавиям, принадлежат к этому периоду. Так, например, фрагменты из сочинения Архита, тарентского стратега, современника и друга Платона, с их аристотелевской терминологии относят к сочинениям «неопифагорейцев». Труднее определить авторство фрагментов, приписываемых Филолаю, который якобы впервые составил письменное изложение Пифагорейской философии. Таким образом, разбираясь в сведениях или источниках, касающихся пифагорейского учения, необходимо различать источники относящиеся к раннему периоду и периоду неопифагорейства. Сам же Пифагор по преданиям не оставил письменного изложения своего учения.

Учитывая все это, изучение истории пифагорейской школы, а также самого учения представляет трудности, личность Пифагора остается во многом загадочной и неизвестной. Существует точка зрения, отделяющая Пифагора от пифагорейцев, причисляя его к мистикам и видя в нем религиозного учителя, близкого к орфикам и чуждого научного духа, и помещая пифагорейцев лишь после досократовских физиков. Но, несмотря на большую разницу между ранними и поздними пифагорейцами, те и другие проникнуты одним общим духом.

1. Пифагор и его союз.

Пифагор, сын Мнесарха, уроженец острова Самос, прославился уже среди современников как религиозный учитель, ученый и философ, превосходивший всех своими познаниями. Предания много рассказывают о путешествиях Пифагора, хотя достоверно о них почти ничего не известно, кроме, пожалуй, его путешествия в Египет. Мало известно и об учителях Пифагора. Вероятно только его знакомство с учением Анаксимандра и других представителей милетской школы. Возможно также, что он был знаком с учением Ферекида. Приблизительно около 530 г. Пифагор переселился в Кротон, важный культурный центр Великой Греции в Южной Италии, где он основал союз, носивший его имя. Пифагорейские мистерии уже в древности сближались с орфическими. Близость эта были настолько велика, что уже Геродот не делал различий между ними. Есть основание предполагать, что орфики частью заимствовали у пифагорейцев свои учения, частью же могли и сами оказать на них некоторое влияние. Переселение Пифагора могло быть вызвано его связью с местными орфиками или же тиранией Поликрата, который не мог допустить деятельности тайного общества, преследующего не только религиозные, но и политические цели, каким несомненно был пифагорейский союз. Политикой и религией деятельность союза не ограничивалась: союз был философской школой, а Пифагор одним из величайших греческих мыслителей, создателем научной геометрии, теории чисел, учения о гармонии и основатель оригинального философского миросозерцания, видевший во Вселенной царство математических законов.

В Пифагоре видели то исключительно религиозного реформатора, мистика или пророка, то моралиста и политического организатора, то исключительно ученого и философа. Между тем оригинальность Пифагора заключена именно в своеобразном соединении различных сторон духовной деятельности, в основании нового, особого «образа жизни»: его союз был одновременно церковью, философской школой и политическим объединением, распространявшимся далеко за пределы Кротона. По всем данным, союз этот бал довольно многочисленным, и члены его активно вмешивались в политическую жизнь. В самом Кротоне еще при Пифагоре союз вызвал сильную оппозицию, во главе которой встал демагог Килон. Пифагор был вынужден переехать в Метапонт, где и умер в V или IV веке (точных сведений нет). После его смерти политическая деятельность союза не прекращается. Парменид был политическим деятелем в Элее, его ученик Зенон пал мучеником за свободу родного города, Эмпидокл Агригентский был демагогом, борцом против тирании.

Приблизительно во второй половине V в. в Южной Италии произошел разгром пифагорейского союза. Сторонники Килона подожгли дом атлета Милона Кротонского, где были собраны пифагорейцы. Из них спаслись только двое – Архит и Лисис, бывший впоследствии в Фивах учителем Эпаминода. Из Кротона движение против союза быстро распространилось и по другим городам. «Повсюду в Великой Греции, – говорит Полибий, – собрания пифагорейцев были сожжены, и, так как таким образом погибли первые люди в каждом городе, то повсеместно произошли величайшие потрясения государственного строя, и города переполнились убийством, усобицей и всяческой смутой». Остатки пифагорейцев рассеялись, некоторые переселились в Грецию, как, например, Лисис и Филолай, гостившие в Фивах в конце V в. Смуты прекратились лишь при помощи посланцев из Археи, – Кротон был архейской колонией. Пифагорейцы снова вернулись в Италию и вновь достигли значительного влияния.

Главным центром уцелевших пифагорейцев становится Тарент, где в начале IV в. прославился Архит, друг Платона, знаменитый математик и физик, создатель научной механики и вместе с тем государственный деятель, долгое время стоявший во главе родного города и бывший семь раз стратегом. Пифагорейцы продолжали выступать против тирании и стояли во главе оппозиции против тирана Дионисия Сиракузского и его политики среди греческих городов Италии.

Таким образом, борьба с тиранией и столкновения с демократией являются характерными чертами пифагорейской политики. Создавая аристократический союз, Пифагор, по-видимому, его политической целью видел создание новой аристократии, образовывающей господство лучших посредством религиозного союза и воспитания в философской школе. Союз Пифагора впоследствии внушил Платону его идеал государства, управляемого философами. Но замысел Пифагора оказался более практичным и осуществимым: ему на деле удалось сплотить могущественную образованную аристократию, в состав которой вошли выдающиеся политические деятели, ученые, философы, врачи, атлеты. Интересно, что в союз допускались женщины. Идеал этой аристократии есть прежде всего этический идеал, который достаточно точно описывает Аристоксен, ученик Аристотеля, знавший «последних пифагорейцев» философов.

Для человеческого общества нет зла хуже безначалия, и для спасения спасения общества необходимо существование правителей. От правящах требуется просвещение и гуманность, человеколюбие, от управляемых – не только повиновение, но и почтение к старшим, к правящим, почитание отечественных богов и отечественных законов, почитание родителей и правителей: вот нравственно-религиозная основа нормального общества. Ео для того, чтобы достойно и успешно делать свое государственное дело, правящие должны быть действительно лучшими людьми – не по рождению, а по доблести, силе, разуму, по развитию своих способностей и добродетелей. И отсюда требование воспитания, религиозного, умственного и нравственного, которое осуществляется в союзе.

Мистический культ, в который члены посвящались после определенного послушничества, общие трапезы, общие занятия музыкой и гимнастикой и научные занятия соединяли пифагорейцев помимо тех общих политических целей, которые они преследовали. Здесь впервые осуществляется своеобразный идеал высшей жизни, свойственный в всем более поздним философским идеалам древности, – жизни, проводимой в замкнутом кругу избранных друзей, соединенных общностью духовных интересов, отдавшихся всецело совместному исканию истины и заботе о совершенствовании, о гармоническом развитии своих духовных, умственных и физических сил. В философских школах древности развивались самые сильные узы дружбы: нигде не ценили ее так высоко, нигде не отдавались ей с таким пафосом, находя в ней одно из высших благ человеческой жизни. И первым таким союзом, церковью друзей стал пифагорейский союз.

Пифагор был учителем жизни, и еще во времена Платона популярность его и его последователей связывалась преимущественно с тем новым «образом жизни», которого они придерживались. Школа была своего рода религиозным орденом, и основатель его уже в V веке пользовался высшим религиозным авторитетом, изображался «сверхчеловеком», обладающим особой мудростью. То немногое, что известно о его религиозном учении, позволяет сблизить его с орфиками, хот, по-видимому, главным божеством союза был Аполлон и возможно, что учение о переселении дущи было заимствовано орфиками у Пифагора. Во всяком случае и в том, и в другом учении целью служит спасение души, которая есть бессмертное демоническое существо, падшее в земной мир и , в наказание, заключенное «под стражу», в «темницу» тела. Душа не имеет необходимой связи с телом, в котором она живет, и может переселяться в другие тела. После смерти, разлучившись с телом, душа получает возмездие в загробном мире, а по истечении определенного срока воплощается вновь в каком-нибудь человеческом или животном теле. Легенды повествуют о том, что Пифагор обладает памятью своих предшествовавших воплощений и, по-видимому, представления о таком чудесном воспоминании были распространены у пифагорейцев V веке.

С этими верованиями связывался особый культ, состоящий из таинственных обрядов и очищений, особых «пифагорейский образ жизни», накладывавший на членов союза ряд обрядовых предписаний: воздержание от мясной пищи, от бобов, от некоторых рыб и шерстяной одежды и вообще соблюдение особого рода ритуальной «чистоты». Правда, нет оснований приписывать самому Пифагору всю совокупность аскетических правил и ритуальных суеверий, соблюдавшихся впоследствии его школой: по-видимому, здесь сыграло роль влияние орфиков в то время как научная и политическая жизнь союза заглохла. Но спасение души с помощью таинственного очищения и посвящения, играло большую роль и в ранних пифагорейских мистериях: освобождение от душеискания, приобщение к бессмертию богов было главной целью, а средством служило не только нравственное, но и ритуальное очищение.

2. Философские начала пифагорейцев.

2.1. Математическое объяснение мира.

По свидетельству Евдема, Пифагор впервые обратил занятия геометрией в научную деятельность, рассмотрев ее не с прикладной точки зрения примеров и задач, а исследовал теоремы и их доказательства. Он создал учение о несоизмеримости и пяти правильных телах. Ему же приписывается теорема, носящая его имя, о квадратах сторон прямоугольного треугольника. Таким образом, Пифагор является основателем дедуктивной геометрии. Еще больше занимался он теорией чисел, начало которой также принадлежит Пифагору: ему приписывают учение о четных и нечетных числах, о квадратных и гармонических числах. Также к Пифагору относят первое применение математики к музыке, открытие законов музыкальной гармонии. Есть основания полагать, что Пифагору принадлежат и некоторые астрономические наблюдения и заключения в духе его предшественников милетской школы. В какой степени все это достоверно и в какой степени труды последователей и учеников приписываются самому учителю ответить трудно. Во всяком случае, все направление школы предполагает открытие научной геометрии, занятия теорией чисел и попытку объяснить природу путем приложения геометрии и арифметики к физике. В этом суть пифагорейства, и его начальный научно-философский замысел принадлежит отцу научной математики – Пифагору.

«Так называемые пифагорейцы, – говорит Аристотель, – взялись за математические науки и подвинули их вперед. Вскормленные в этих науках, они признали математические начала за начала всего существующего. Из таких начал числа есть первые в природе, и им казалось, что в числах они видят множество подобий с вещами… так что данная особенность этих чисел является им как справедливость, другая как душа или разум, третья как благоприятный случай и так далее относительно всего остального; далее свойства и отношения музыкальной гармонии они усматривают также в числах. И таким образом, так как им казалось, что все прочее в природе своей уподобляется числам, а сами числа являлись им первыми из всей природы, то они приняли, что элементы числа есть элементы всего существующего и что небо есть гармония и число. И все соответствия, какие они могли указать в числах или гармониях с состояниями или частями неба, или со строениями мирового целого, они собирали вместе и согласовывали друг с другом; а если где чего-нибудь не хватало, то они всячески усиливались прибавить что-нибудь, дабы придать связную последовательность всему своему построению».

Итак, пифагорейцы впервые занялись математикой и открыли в ней путь достоверного научного знания. Древние поэты верили в объективный закон, царствующий в мире: мир есть устроенное целое, лад или строй – «космос», термин, по преданию, введенный в употребление Пифагором, также как «философ» и «философия». Задача философа в том, понять этот строй Вселенной и его законы, и математика дает ключ к такому пониманию. Весь мир тел подчинен законам геометрии, так как форма тел и их пространственные отношения подчинены геометрическим законам. Открытие гармонических законов в музыке показывает, что не только отношение величин выражаются численно, но и качественные отношения допускают математическое определение. Таким образом, по мнению пифагорейцев, «все небо есть гармония и число», все факты, соответствующие этому, собираются и «гармонизируются», все недочеты восполняются для придания стройности системе.

2.2. Роль чисел.

Среди поздних пифагорейцев существовало несколько различных теорий, пытавшихся объяснить мир с помощью чисел, часто смешивающихся с платоническими взглядами. Но в самых разных попытках решения видно единство основной проблемы: все существующее и возникающее, все свойства вещей объяснить математически. Решение этой задачи приводило к важным открытиям и гениальным догадкам в области физики, но поскольку все требовалось объяснить из математических начал или из числа, как «первого начала» математики, часто объяснения были невозможны или ошибочны.

Пытаясь объяснить все количественными свойствами, пифагорейцам приходилось приписывать числам качественные свойства: 1 – начало числа, причина единства и соединения, 2 – начало множества, разделения, 3 – первое проявление единства во множестве, 4 и 7, как средние пропорциональные числа между 1 и 10, являются началами всего пропорционального, а следовательно, гармонии, здоровья, справедливости, 4, кроме того, заключает в себе полноту числа, определяется как его «источник и корень», скрывая в себе всю декаду (1+2+3+4=10), она есть начало и глава божеской, и небесной, и человеческой жизни. Числами определяется и форма предметов: единица соответствует точке, двойка – линии, тройка – плоскости, так как линия определяется двумя точками, плоскость – тремя, на том же основании четверка соответствует первому геометрическому телу – пирамиде, являясь началом телесности.

В теории чисел пифагорейцы изначально установили различие между четными и нечетными числами. «Чет» и «нечет» - это основные элементы числа, основные его виды, причем единица, являясь первым общим началом всех чисел, иногда определяется как «четно-нечетное» начало. Четные числа кратны двум, а значит, допускают элементарную форму деления – раздвоение. Нечетные , наоборот, не допускают такого раздвоения, противятся ему, заключая в себе единицу между равными числами (7=3+1+3). Поэтому «чет» обозначает раздвоение, множество, разлад, а «нечет» внутренне единство, цельность, согласие.

Большое место пифагорейцы уделяли связи арифметики с геометрией, попытке перевести арифметическое в геометрическое, придать числам телесность. Кроме применяемых сейчас квадратных и кубических числах, пифагорейцы говорили о числах линейных, плоскостных, многоугольных, телесных, продолговато-четырехугольных, треугольных, о числах-гномонах.

2.3. Геометрическое объяснение мира.

Кроме арифметического объяснения мира среди пифагорейцев существовало и геометрическое объяснение.

Предшественник Пифагора Анаксимандр признавал началом всего беспредельное: мир сложился из нескольких основных противоположностей, заключающихся в беспредельном пространстве. По учению пифагорейцев, только беспредельным нельзя объяснить определенное устройство, определенные формы вещей, существующих раздельно, из одного пространства нельзя объяснить ни физических, ни геометрических тел. Тело ограничивается плоскостями, плоскости, линиями, линии точками, образующими предел линий. Таким образом, все в мире составлено из «пределов и беспредельностей», из границ и того, что само по себе неограниченно, но ограничивается ими.

«Предел» и «беспредельное», или неограниченное, – элементы всего существующего, и даже чисел. Пифагорейцы отождествляют предельное с нечетным, а неограниченное с четным числом. Мир представляется пифагорейцам окруженным воздушной бездной, которую он в себя вдыхает, и, если бы мир не вдыхал в себя этой воздушной «пустоты», в нем бы не было пустых пространств, все сливалось бы в сплошной непрерывности, в безразличном единстве. Единство борется с беспредельностью, которую оно в себя втягивает, и результатом взаимодействия двух начал является «число», определенное множество. Как только первоначальное «единое» сложилось среди беспредельного, ближайшие чисти этого беспредельного были стянуты и ограничены силой предела. Вдыхая в себя беспредельное, единое образует внутри себя определенное место, разделяется пустыми промежутками, которые дробят его на отдельные друг от друга части – протяженные единицы, являющимися «первыми в области чисел», составными частями чисел и всех тел.

Таким образом, по представлениям пифагорейцев, составными частями всех вещей являются элементы числа, которые в свою очередь состоят из предела и беспредельного. На этом особенно настаивал Аристотель, полагая особенностью пифагорейцев то, что предельное и беспредельное не рассматривается ими как составная часть других сущностей таких как огонь, вода, земля, а само беспредельное и предельное является основой всего.

2.4. Таблица противоположностей.

Некоторые пифагорейцы принимали следующие десть начал, перечисляемых в параллельном порядке:

предел и беспредельное

нечет и чет

единство и множество

правое и левое

самец и самка

покоящееся и движущееся

прямое и кривое

свет и тьма

добро и зло

квадрат и продолговатый четырехугольник

В этой таблице следует обратить внимание на то, что противоположности разделяются на два ряда: первый ряд «предельного» носит положительный, а второй ряд «беспредельного» – отрицательный характер. Первый является рядом света, добра, единства мужского (активного) начала, второй, противоположный первому, – рядом недостатка, неопределенности, мрака, женского (пассивного) начала. Позже Платоном и Аристотелем все эти противоположности были сведены к дуализму формы – деятельной, образующей силы, дающей всему определенную меру, устройство, и материи – беспредельной и неопределенной, пассивной и бесформенной, приобретающей определенные формы под воздействием силы первого начала. Несмотря на кажущуюся искусственность попытки согласовать в этой таблице геометрические, арифметические, физические и этические начала, именно в ней впервые был предпринята попытка обозначить тот дуализм, который лежит в ее основе.

В связи с этим возникает еще одна проблема: как соединяются, сочетаются, согласуются между собой противоположные начала? Пифагорейцы считали, что сочетание это невозможно без некоторого равновесия. Перевес одной из противоположностей приводит к нарушению гармонии, противоположности, сочетаясь друг с другом в борьбе, должны уравновешивать, нейтрализовать друг друга в вечном процессе. Иначе противоположные и разнородные начала не могли бы войти в стройное целое Вселенной. Музыкальная гармония, или согласие различных тонов представляется пифагорейцами как случай всемирной гармонии, ее звуковым выражением. Музыкальная гармония определяется числовыми соотношениями тонов: кварты – 3:4, квинты – 2:3, октавы – 1:2. Октава и называется «гармонией», в которой раскрывается тайна внутреннего согласия одного и двух, единого и делимого, чета и нечета. И это единство в разнородном, согласие в различии, которое наблюдается в музыкальной гармонии, раскрывается во всей Вселенной.

Следует отметить попытки Филолая, современника Сократа, объяснить строение стихий через известные пифагорейцам правильные многогранники, сводя физические свойства к геометрическим. Так огонь, по его мнению, состоит из правильных тетраэдров, воздух из октаэдров, земля из кубов, вода из двадцатигранников. Стихии эти были заимствованы у Эмпидокла, но оставался еще додекаэдр, и соответственно ему Филолай принимает еще пятую стихию эфир.

У пифагорейцев было несколько попыток объяснения мира, но они считали, что природа требует не человеческого, а божественного понимания, истина доступна лишь богам, а человеку остается строить предположения. Только в области математики возможно приблизиться к божественному знанию, исключающему ложь, а поэтому именно на основе чисел строятся все модели и предположения.

3. Космология.

Космические тела, по мнению пифагорейцев, как и все в мире, слагаются из величин, из предела и беспредельного, а сам мир представляет собой сферу, находящуюся в беспредельной пустоте и «вдыхающей» ее в себя. В центре сферы находится огонь – Гестия (очаг Вселенной, дом Зевса, матерь богов или алтарь, связь и мера природы). Вокруг него движутся десять божественных тел: небо неподвижных звезд, пять планет, под ними солнце, луна, земля, а под землею «противоземелье» – особая десятая планета, которую пифагорейцы принимали для круглого счета, в виду божественности декады. С помощью «противоземелья» объяснялись лунные затмения, хотя позже ее заменяли «кометой».

Космические тела произошли из центрального тела, поэтому оно и называется «матерь богов». Эти тела прикреплены к прозрачным кругам или сферам. Планеты вращаются от запада к востоку, обращенные к центральному огню неизменно одной и той же стороной. Так же вращается и земля, мы не видим этого огня, потому что земля обращена к нему другой стороной, поэтому наше полушарие не согревается им. Оно воспринимает его свет и тепло через отражение лучей от солнца, которое, как и луна, представляет собой стекловидный шар, отражающий центральный огнь. Частицы огня, уносимые в наиболее темные и холодные сферы мирового пространства, освещают, согревают и оживляют их своим движением.

Несмотря на то, что эти представления были далеки от истинных, пифагорейская астрономия делает важный шаг вперед, отвергающий геоцентрическую теорию. Несмотря на то, что в модели пифагорейцев земля не вращается вокруг оси, суточные движения вокруг некоторого центра уже присутствует, было предположено суточное движение всего неба вокруг земли и отвергнуто ее центральное положение. В IV в. это привело пифагорейцев, сиракузян Гикета и Экфанта, к догадке о вращении земли вокруг своей оси. Также пифагорейцы признавали круглую форму земли, а солнечные затмения объясняли прохождением луны между солнцем и землей, изменения времен года – наклонным положением земной орбиты по отношению к солнечной.

Своеобразное представление у пифагорейцев было о «гармонии сфер»: прозрачные круги или сферы, к которым прикреплены планеты, разделяются между собой промежутками, которые относятся друг к другу как интервалы тонов октавы. Всякое быстро движущееся тело при этом издает звук, высота которого соответствует скорости движения, поэтому планеты или их сферы звучат при движении и производят созвучие, являясь семью группами небесного гептахорда. Эта гармония сфер не различается нашим слухом, потому что она звучит непрерывно. Интересно, что согласно этой теории речь идет лишь о семи планетах, нижней из которых является луна. О «противоземелье» здесь еще не идет речи, а земля остается неподвижной, таким образом, теория эта, по всей видимости, относится к более раннему периоду развития пифагорейской школы.

Изучением органического мира пифагорейцы интересовались достаточно мало, хотя близкий к ним врач-философ Алкмеон первый занялся анатомией, физиологией и эмбриологией. Он указал на мозг как центр умственной деятельности, к которому через особые каналы, или «поры», стекаются ощущения от органов чувств. Он же создал общую теорию болезней, по которой здоровье зависит от равновесия противоположных элементов нашего организма, болезнь – от нарушения этого равновесия.

Предметом практически всех исследований и трудов пифагорейцев является внешний мир, поэтому, несмотря на огромную роль религии в союзе, на веру в бессмертие и переселение души, само учение о душе не получило у них глубокого научного или философского развития. Душа представляется пифагорейцам движущейся пылинкой, частицей вечного огня, это своего рода «астральное тело», которое движется вечно подобно солнцу, луне и другим «астральным телам». Другие определения, приписываемые пифагорейцам, говорят о том, что душа это гармония, или душа это число, соответствующее их точке зрения о том, что «все небо есть гармония и число» и, также как и первое, показывающие небесную природу души. Небо воплощает в себе математическую законность и божественность числа, а, следовательно, наша душа, способна к познания математической истины, имеет в себе разум, есть существо, сродное божественному, небесному. Освобожденная из «темницы» тела, чистая душа возносится в высшие, надлунные сферы. Все небесные явления, а с ними и явления земной жизни, управляются «числом», то есть математическим законом, повторяются с определенной периодичностью, и среди поздних пифагорейцев встречаются представления о том, что души, подобно планетам и всему небу, подчинены роковому закону круговорота. Как светила восходят и заходят в определенный срок и затмения наступают периодически, так и душа, по прошествии определенного астрономического цикла, соединяется с новым телом и вновь покидает его.

Вера в объективный закон и меру всего, вера в разумное начало – «число», составляющее основу Вселенной, оказала влияние и в нравственной области на веру в естественную правду, в меру и закон, царствующий и в нравственном мире. По мнению пифагорейцев, мудрый должен проводить в жизнь эту меру и закон – начало «космоса», или разумного порядка и красоты, являясь врагом всего безмерного и неограниченного – всякой неумеренности, невоздержания, беззакония.

Заключение.

Литература.

1. Трубецкой С.Н. Курс истории древней философии. М., 1997.
2. Мамардашвили М.К. Лекции по античной философии. М., 1997.
3. Аристотель. Сочинения в четырех томах. Под редакцией В.Ф. Асмуса. М., 1975.
4. Электронные материалы лекций по философии.