Диалектные элементы в произведениях К. Паустовского и В. Шукшина

Глава I. Родной говор писателя в системе русских наречий

1.1. Диалектные элементы в их соотношении с родным говором писателя

1.2 Родной говор писателя В.Шукшина

1.3 Родной говор писателя К.Паустовского

1.4 Единообразие языковых черт говоров Алтайского края

1.5 Особенности говоров Центральной России

1.6 Типы диалектизмов в составе говора

Выводы по I главе

Глава II. Отражение родного говора в прозе современных писателей

2.1 Диалектизмы в прозе В.Шукшина в их соотношении с родным говором

2.2 Диалектные элементы родного говора у К.Паустовского

Выводы по IIглаве

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность исследования

Вопрос об использовании диалектных слов в литературных произведениях на протяжении долгих лет не оставлял равнодушными многих ученых и писателей. Одни высказывались "за", другие "против" употребления диалектизмов в художественных произведениях. Одни всячески приветствовали живые, народные словечки, расцвечивающие ткань литературного произведения, другие упрекали писателей в злоупотреблении диалектными словами. Таким образом, существовали полярные точки зрения на вопрос о допустимости использования диалектизмов в литературных произведениях. Так, М.Горький говорил: "Щегольство местным словарем – это не только дурной тон, но – препятствие к познанию России Европой. "Словечки" надо оставить филологам, писать без кокетства, четко, просто, крепко, малословно… "Картоха" и тому подобные уродливые "местные наречия" допустимы в языке героев, а когда их говорит автор – это или грубое кокетство, или недостаток художественного вкуса" (6, 57). Думается, не все в этих высказываниях бесспорно. Употребление диалектных слов в авторской речи – далеко не всегда "грубое кокетство" или "недостаток художественного вкуса" писателя, если писатель говорит и пишет на исконном языке народа.

В.Астафьев, который также не раз подвергался критике из-за "злоупотребления диалектизмами", писал, что "герои и повествователь говорят так, как говорят по сию пору в Сибири", и добавлял: "В наши дни человек испытывает неловкость, признаваясь, что не знает ни одного иностранного языка… А разве не стыдно не знать языка, на котором говорит многомиллионная Сибирь? И слова-то какие – выразительные, меткие, точные! Уж не считаем ли мы порой чуть ли не признаком культуры – говорить на языке нивелированном, бесцветном?" (18, 106).

В.Астафьеву вторит и А.Т.Твардовский: "Диалектизмов не нужно бояться, ими нужно пользоваться с толком, и великие старики (Л.Толстой, И.Тургенев, не говоря уж о Лескове, который тут кокетничал) отлично знали об этом и нас, дураков, этому учат. Литература невозможна на так называемом литературном, дистиллированном языке…" (18, 107).

Думается, что мнения авторитетных литераторов звучат достаточно убедительно. Уместно процитировать слова В.Г.Белинского: "Избегая книжного языка, не должно слишком гоняться и за мужицким наречием…" Итак, во всем нужна мера. Ярый противник писания "по-балахонски" М.Горький, по свидетельству современников, так до конца жизни и не смог избавиться от диалектной черты – оканья, которым одарила его родина с ее нижненовгородским говором (18, 107).

Долгое время было распространено мнение, что диалектоносители – люди неграмотные, низкой духовной культуры. Эту точку зрения можно опровергнуть следующим фактом. Приведем пример из речи диалектоносительницы – обыкновенной старухи из рассказа В.Бокова: "Мы подошли с учительницей Полиной к дому бабки Труновой, чтобы поговорить с ее внучкой, не сыграет ли она роль в пьесе. Бабка появилась на крыльце с курицей, браня ее за какую-то оплошность. – Где Люба? – спросил я. – По батожьи ушла. – По что? – Ну, по столбцы. – По что? – Ну, по петушки. – По что? По что? – По стебени. – Не понимаю вас. – Ах, батюшки, какой ты бестолковый. По щавель!" Таким образом, для обозначения одной реалии в отображаемом говоре отмечается пять наименований.

Итак, язык развивается по своим законам, но создатель языка, его хозяин – народ. Благодаря писательскому мастерству литературный язык обогащается за счет народной речи. Поэтому изучение диалектных элементов в языке художественного произведения остается актуальным для русистики. Особенно важно такое изучение в сопоставительном аспекте, поскольку это дает возможность определить как общие принципы использования говора в языке писателей, так и своеобразие, самобытность каждого из них.

Цель и задачи исследования.

Целью данного исследования является проследить, как отражается родной говор писателя в его художественном произведении. Данной целью определяются следующие задачи дипломной работы:

1. Выявить диалектизмы в произведениях писателей, использующих в своих произведениях прямо противоположные территориальные диалекты, - К.Г.Паустовского и В.М.Шукшина.

2. Определить степень отражения в их произведениях диалектизмов родного говора.

3. Проследить, используют ли авторы в своих произведениях диалектные элементы, не связанные с их территориальной принадлежностью.

4. Определить способы и приемы, к которым прибегают писатели при введении диалектизмов в ткань произведения.

Предмет исследования.

Предметом исследования послужили диалектные элементы в произведениях К.Паустовского и В.Шукшина, в которых отразился родной говор писателей. Под родным говором писателя при этом понимается говор той территории, на которой прошли его детство и юность, то есть на которой он родился и вырос. В нашем случае это говоры, принадлежащие к разным двум основным русским наречиям: северновеликорусскому и южновеликорусскому.

Материал исследования.

Фактическим материалом исследования послужили произведения К.Паустовского и В.Шукшина, в которых использованы диалектные элементы их родного говора. Поскольку нами анализируются народные элементы родного края писателей, думается, будет вполне обоснованно остановиться на особенностях этого края.

Родной край В.Шукшина – это Алтайский край. Это земля, которая его родила и вырастила, вдохнув в него свою силу, свое собственное неповторимое своеобразие. Не случайно одна из книг о нем так и называется "Он похож на свою родину".

Родной край К.Паустовского однозначно неопределяем. Он родился в Москве, детство и юность провел на Украине, сначала в деревне, потом в Киеве. Попытка проследить изменение тематики творчества К.Паустовского по географическому признаку принадлежит Ю.Саушкину, который отмечает: "Наконец, все более и более произведений посвящается нашей средней полосе. К.Г.Паустовский останавливается на Центральной России и становится ее певцом (12, 60). Центральную Россию мы и будем условно называть родным краем писателя.

Методы исследования.

Основными методами исследования, используемыми в настоящей работе, являются метод наблюдения, метод сплошной выборки, количественного анализа, описательный и сопоставительный.

Методом сплошной выборки извлекался материал из текстов художественных произведений К.Паустовского и В.Шукшина. Количественный анализ применялся как для определения частоты употребления диалектизмов в авторской речи и речи персонажей, так и для выявления разницы в степени использования диалектных элементов в произведениях изучаемых писателей. Наконец, сопоставительный метод использовался в случае выявления приемов и способов введения диалектизмов в текст К.Паустовским и В.Шукшиным.

Новизна исследования.

Новизна данного исследования состоит в том, что, по располагаемым нами данным, попытка сопоставления использования диалектизмов в произведениях таких разных по художественной манере изложения и, несомненно, талантливых писателей, как К.Паустовский и В.Шукшин, не предпринималась. Кроме того, в данной работе впервые делается упор не на выявление диалектизмов, а на то, как они отражают родной говор писателей и диалектное членение русского языка.

Структура работы.

Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Рабочая гипотеза исследования.

В художественном произведении писатель использует диалектные элементы своего родного края.

Глава I. Особенности родного говора писателя в системе русских наречий

1.1 Исследование диалектных элементов в их соотношении с родным говором писателя

Многочисленные исследования творчества писателей, их языкового своеобразия свидетельствуют о том, что в своих произведениях каждый из них отражает прежде всего особенности речи той территории, на которой он родился и вырос. Совершенно очевидно, что писатель, в прошлом, возможно, носитель определенного диалекта, овладевает литературным языком в процессе своего становления. Однако он сохраняет черты своего родного говора и передает их в создаваемых им произведениях.

Черты северновеликорусского наречия, согласно лингвистическим данным и исследованиям дипломников АГУ имени Абая, отражены со всей полнотой в творчестве Д.Н.Мамина-Сибиряка, Ф.Абрамова, Виля Липатова, В.Распутина. Южновеликорусское наречие представлено в прозе И.С.Тургенева, Н.С.Лескова, так как оно соотносится с их родным говором – Орловской губернией.

1.2 Исследование родного говора писателя В.Шукшина

Огромное богатство творческой личности Василия Шукшина, его органическую народность, как подчеркивают многие исследователи его творческого таланта, с какой-то особой пронзительной душевной теплотой ощущаешь лишь на Алтае.

Эта земля, которая вырастила художника, вдохнув в него свою силу, свое собственное неповторимое своеобразие. Известная пословица гласит: "Что ни город, то норов". Можно продолжить и развить эту мысль: что ни край, что ни земля, то и свой, по-особому творящий талант, свой певец, в общем, все свое, никого не повторяющее и ни на кого более не похожее.

Все без исключения дорогие нам места на земле, где зреет подлинный талант, впервые, еще в детстве получающий мощные жизненные впечатления бытия, подтверждают мысль о последующих глубинных, коренных отпечатках этих впечатлений на всем творческом облике художника, так или иначе соотносящего уже в самые ранние годы весь окружающий мир с самим собою. Думая о В.Шукшине, с особой отчетливостью ощущаешь его на Алтае, его родине, могучей сибирской земле, определившей неповторимость художественного облика писателя.

Родина и народ, со всеми главнейшими своими жизненными проблемами, присущими тому времени, которое отпущено художнику на земле, и составляют содержание его творчества. Шукшин с его незащищенной, ничем не прикрытой и даже наивной будто бы простотой стиля сумел подняться на высокую трибуну исконной российской культуры.

В своих произведениях В.Шукшин использует язык настолько естественный, что он порою кажется записанным на магнитофоне. Возникает самая что ни на есть разговорная, ходовая, совсем будто нелитературная речь. А если приглядеться к ее строгому, продуманному строю, к ритмичной напевной либо рубленой фразе, где все целесообразно выражает содержание, сообразуется с содержанием, полностью подчиняется ему, то можно почувствовать особую, скрытую, неожиданную поэзию и самой этой прозы, и каждого образа.

Однако Шукшин встает перед нами не только как мастер слова, но и как умный, чуткий языковед. Так, в сказании о Родине он начисто отбрасывает наивное представление о том, что разинскому эпосу присущ старинный, тяжеловесно "изукрашенный" архаизмами лексический строй. "Шукшин пишет Разина и его казаков, пользуясь легкой, вполне современной, изящной конструкцией фразы, обнаруживая опять-таки непринужденную песенную возвышенную свободу народного языка, которая несет, однако, с собой великий жизненный смысл, великую раскрепощенность идеи" (24, 174-175).

Нельзя не согласиться с утверждением Н.П.Толченовой: многого стоят слова Шукшина. Они становятся то тяжкими, как сама алтайская земля с ее драгоценными рудами, то прозрачными, как ее лунный свет. Они органически вбирают в себя, в свою поэтическую природу все богатство оттенков музыкальной русской речи, "где звучит то пушкинская ясность, насквозь просвеченная мысль; то чеховская емкая и строгая содержательность; то непередаваемо щедрая гоголевская взвихренность; то слишком своенравная и своеобычная, будто даже "неправильная", сбивчивая и взволнованная речь Достоевского" (24, 180). Однако, пользуясь всеми манерами изложения великих художников, Шукшин рисует свое неповторимое, оставаясь всюду самим собой, говоря о своем. О родном крае, о родном доме, о родных людях, об Алтае – теме, очень широко выходящей за пределы Алтая, но именно Алтаем порожденной (24, 55).

1.3 Исследование родного говора писателя К.Паустовского

Если родной говор писателя В.Шукшина связан с Алтайским краем, то родной говор К.Паустовского определить однозначно достаточно сложно. Уроженец Москвы, он вырос на Украине в городе Киеве. Однако, учитывая то обстоятельство, что более поздние его произведения посвящены Центральной России, отображают ее язык, родной говор К.Паустовского мы связываем с Центральной Россией.

Как отмечает С.Л.Львов, "появление в творчестве Паустовского пейзажа Центральной России имеет более принципиальное значение для творческого пути писателя, чем расширение географического диапазона его творчества. Показать романтику и красоту морских и горных ландшафтов, поражающих воображение, показать поэзию необычных, героических профессий легче, нежели изобразить богатство и красоту обыкновенной земли, значительность людей, которые на первый взгляд кажутся обыкновенными. Переход к теме Центральной России сопровождается у Паустовского и появлением новых действующих героев – простых людей" (12, 60). "Обыкновенная земля", по словам критика, раскрывается в творчестве Паустовского как земля необыкновенной прелести и становится на долгие годы главным местом действия произведений Паустовского. Он пишет о ней в течение нескольких предвоенных лет, в военные годы и после войны. В рассказах о Центральной России раскрывается не только необыкновенная красота обыкновенного пейзажа, но и необыкновенная красота обыкновенных людей. В одном из эпиграфов К.Паустовский подчеркивает: "Ничего нет в мире милее для меня, чем мой народ, его судьба, чем волшебный русский язык и трогающая сердце то силой, то грустью, то покоем и радостью наша природа" (12, 84).

Об умении живописать словом Паустовский делится в главе "Алмазный язык" книги "Бег времени". Не случайно А.Толстой говорил: "Как же приблизиться к алмазному языку? Как найти его? Законов этого языка нет. Грамматики такого языка нет и сочинить ее нельзя. Но такой алмазный язык существует" (12, 91).

Таким образом, можно сказать, что каждый из анализируемых нами писателей "похож на свою родину" (14). Это наблюдается как в содержательной стороне их произведений, в идейном замысле, в изображении героев, так и в использовании языковых средств, поэтики той земли, которая его взрастила.

1.4 Исследование единообразия языковых черт говоров лтайского края

Территория Алтайского края входит в состав северновеликорусского наречия, а следовательно, ее говоры отражают основные его черты. Вместе с тем, как и любая другая группа говоров, говоры Алтайского края имеют и специфическое, свидетельствующее об их своеобразии. Отметим следующие специфические черты данных говоров:

1) на данной территории отмечается неполное оканье, в отличие от остальных северновеликорусских говоров, где оканье полное: звук (o) произносится на месте орфографического "о" лишь в первом предударном слоге, в остальных же позициях этот звук редуцируется и произносится так же, как в литературном языке: гълова, пъсмотри;

2) Редукция звука (o) в позиции второго, третьего предударного слога приводит к переходу этого звука в (у): угород, угурцы, утвори (дверь);

3) Звуки (ц) и (ч) обычно различаются, причем (ч) произносится твердо.

4) На месте щ и соответствующего звонкого звукосочетания обычно отмечается произношение долгих твердых звуков (ш) и (ж): шшука, пушшу, вожжы, дрожжи.

5) Звук (j) в положении между двумя гласными в данных говорах выпадает, а вслед затем происходит стяжение двух одинаковых гласных. Это явление, как правило, происходит в формах глаголов настоящего и простого будущего времени и в окончаниях прилагательных женского и среднего рода: читат, знам, полно (ведро), холодна (вода).

6) На уровне морфологии наблюдается колебание в роде существительных, а также разрушение категории среднего рода в пользу мужского: большой село, мой яйцо.

7) Своеобразием в системе склонения существительных отмечаются формы Р.п. мн.ч., которые имеют окончание -ев, -ов, как систематическое для существительных всех трех родов в отличие от литературного языка. Так, исследователи отмечают следующие примеры такого употребления: сапогов, богачев, дождев, товарищев, озеров, окнов, делов, местов, свадьбов, грушев, песнев (21, 146).

8) В отношении прилагательных в данной группе говоров отмечается специфическое взаимодействие мягкого и твердого вариантов склонения. В частности, отмечаются случаи произношения скотний, холодний, голодний, ватний, пустячняя и: нижный, теперешный, зимная, посторонной. В результате этого взаимодействия возможны такие формы, как летнёй (урожай), синёй (платок), к летнёму (дню).

9) Вопросительно-относительное местоимение что имеет форму чё (чо), отрицательная ничего – форму ничё (ничо).

Широко распространены в данной группе говоров притяжательные местоимения ихний, евонный и подобные.

10) Среди глагольных особенностей следует отметить особенности видового образования. Так, формы совершенного вида отличаются приставками, не характерными для общелитературной нормы. Например, исследователь П.С.Кузнецов отмечает следующие приставные образования совершенного вида: сдумать (лит. продумать, обдумать), удумать (придумать, вздумать), выпомнить (вспомнить), обрать (взять), пригореть (сгореть), заспать (заснуть) (20, 187).

Кроме того, на данной территории отмечается своеобразие, вариантность частицы -ся для возвратных глаголов: нашелясы, опустилсы, остаюса, садис, не балуйса, женилса, перепекса, остануса, боисса, умываемса, постараласа, сделалса.

Форма инфинитива характеризуется наличием конечных -кчи, -гчи, -чти в соответствии с литературным -чь: пекчи, легчи.

11) Особенности отмечаются также в формах страдательных причастий прошедшего времени, которые могут иметь суффикс -т- в соответствии с литературным -н- и наоборот -н- в соответствии с литературным -т: колоный, пороный, ткатый, выгнатый.

12) В области синтаксиса на территории Алтайского края, как и всего северновеликорусского наречия, можно наблюдать конструкцию, не отвечающую нормам литературного языка, состоящую из инфинитива и приинфинитивной формы существительного в И.п. ед.ч. и мн.ч.: надо накосить травы, кормить свинья, носить вода.

Собирателями также отмечены конструкции, в которых главный член безличного предложения с родительным субъекта выражается глаголами бытия быть, бывать: есть у меня дров; волков тоже бывает.

Одной из ярких и жизнестойких форм русских говоров северновеликорусского наречия является сказуемное употребление деепричастия с суффиксами -вши, -ши: он выпивши; окно запотевши; дочка на сенокос уехавши; в лесах лоси опять появивши.

Особый вид сказуемого представляют собой инфинитивно-предикативные слова видать, слыхать, отмечаемые в инфинитивных предложениях: дом ихний отсюда видать; ну что там слыхать? земля уже видать.

13) Специфической рассматриваемой территории отличаются все типы диалектизмов. Данная территория богата собственно лексическими диалектизмами. Поскольку охота, рыболовство для данного края являются достаточно распространенными отраслями хозяйствования, то лексика детализирована именно в данной лексико-тематической группе.

Кроме того, важной сферой деятельности жителей данного края является земледелие, животноводство, что также отражено в своеобразии лексики. Особенностями характеризуются постройки, хозяйственные помещения, предметы домашнего обихода и утвари, предметы и явления окружающей природы. Так, слово мост означает "крыльцо", а слово изба – "комната в доме" и "дом", мерёжа – "рыболовная сеть на обручах", сухлец – "засохшее на корню дерево".

По наблюдениям исследователей, в говорах Сибири и Алтая многообразна лексика кедрового промысла, что связано непосредственно с территориальными особенностями (21, 265).

Особый интерес представляет собой освоение говорами заимствованных слов. Они также отражают чаще всего особенности местного ландшафта, название зверей и рыб, охотничье снаряжение и способы ловли. Большинство заимствованных слов обозначают новые понятие и не имеют русских синонимов. Среди них отмечаются такие слова, как лайда – в значении "песчаная отмель", курья – "залив рукав реки", сахта – "поросшая кустарником болотистая местность", рада – "моховое болото" и другие.

Многие диалектные слова обладают большой семантической емкостью, развивают производные, прямые и переносные значения. Например, слово припасный имеет в говорах значения "дырявый, рваный", "испорченный, неисправный", как прямые; и "больной, слабый" – как переносные (21, 271).

14) Говоры Алтайского края включают в себя богатейшие запасы фразеологического материала, различного и по структуре, и по использованию, и по эмоциональной насыщенности.

1.5 Характеристика и особенности говоров Центральной России

Как свидетельствуют данные лингвистических исследований, говоры Центральной России относятся в большей мере к южновеликорусскому наречию и к переходным, среднерусским говорам. В данном наречии находится и рязанская группа говоров, которая включает в себя говоры юго-запада Рязанской области.

Среди основных особенностей диалектологи отмечают следующие основные приметы:

1) Сильное, а также диссимилятивное яканье. Суть первого из них состоит в том, что звук (а) с предшествующей мягкостью произносится в первом предударном слоге независимо от качества гласного под ударением.

2) Согласный звук (в) обычно сохраняется как губно-зубной, при оглушении переходящий в звук (ф).

3) Твердое цоканье, которое постоянно сменяется различением звуков (ц) и (ц'). Кроме того, на месте (ц'), заменяющего (ч') литературного языка может быть любой сходный звук, т.е. шепелявое (ц''), (ц', ч'), иногда (ч').

4) Фрикативный звук (j) с оглушением в (x); (к) по-прежнему остается непарным по глухости – звонкости согласным.

5) Парные звонкие согласные в конце слова и перед губными согласными обычно не оглушаются. Не оглушаются согласный (б), употребляющийся в соответствии с частицей бы: гаро(д), бума(ж)ка, пришли(б), забрали(б).

6) Наибольшей пестротой в реализации согласных перед глухими отличаются приставки и предлоги. Конечный согласный приставок, оканчивающихся на -з, всегда ассимилируются перед глухими: иссохла, расквасила, распек, васкрес, беспутый.

В предлоге-приставке из начальный гласный может отпадать, что ведет к одинаковому произношению с и из и их смешению: с Рязани, згнав, з девкой, з вами, з вайны, злазив. Отмечено параллельное употребление з(с) и из: знов – изнов, звим – извим.

В результате смешения этих предлогов появляются фонетические омонимы: знасила – износила, сносила. Смешение употребления этих предлогов очень устойчивая диалектная черта.

7) Смешение среднего рода с женским. Прежде всего это сближение происходит у существительных с безударным окончанием, что проявляется только в согласовании: большая стадо, одна окошко, какая-то болото. Затем отмечается такое же согласование при ударяемости конечного гласного: большая окно, купил кислую молоко, всю село. Наконец, появились новые падежные формы существительных: всю лету, какую-то изделию, сходи за мылой.

8) Представляет собой своеобразие склонение существительных в говорах Центральной России. По наблюдениям исследователей, местная система окончаний существительных первого склонения не совпадает с литературной формой. Предложные формы существительного с основами на твердый согласный Р.п. имеют окончание -е, формы Д.п. и П.п., наряду с окончанием -е, могут иметь окончание -ы, -и. Например: Р.п. – для сястре, Д.-П.п. – о сястри, к Шуры.

Основное отличие местной диалектной системы второго склонения существительного от литературной заключается в не равной распространенности окончания -у в Р.п. и П.п. Окончание -у гораздо продуктивнее: употребление его не ограничено, все существительные могут иметь окончание -у. Например: на рынку, при концу, в дому, в ящичку, в сараю. Это касается также существительных м.р. одушевленных: при отцу, при сыну; и существительных ср.р.: в платью, на солнцу, на окну. Такая продуктивность окончания -у(-ю) в П.п. придает речи ярко выраженный диалектный характер.

Отличие третьего склонения состоит и том, что некоторые, часто встречающиеся слова целиком перешли в 3-ий тип склонения: свинья грязю найдет.

Во множественном числе различия падежных окончаний диалектных форм от литературных обнаруживается в И.п. и Р.п. Основное отклонение диалектного оформления И.п. мн.ч. идет от линий 2-го и 3-го склонения. Окончание -ы, -и получили более широкое распространение за счет окончания -а. Например, в говорах Центральной России говорят: береги, боки, вечеры, глазы, городы, домы, лесы, луги, погрябы, поясы, сёлы, яйцы; а также повсеместно произносят: браты, сыны.

Известно, что в южновеликорусском наречии произошел частичный переход слов ср.р. в ж.р. Поскольку формы существительных И.п. мн.ч. ж.р. оканчиваются на -ы, -и, то носители изучаемых говоров и слова среднего рода, осознаваемые ими как слова женского рода, также стремятся произнести с окончанием -ы, -и.

Кроме того, в говорах Центральной России отмечается огромная тенденция – оформлять И.п. мн.ч. существительных 3-го склонения посредством окончания -а, -я: должностя, крепостя, лошадя, площадя, скатертя, матеря, дочеря, страстя.

9) Своеобразие форм прилагательных состоит в употреблении окончания -ый в И.п. ед.ч. под ударением: злый, косый, больный, чужий, худый, молодый, пустый, золотый.

В Д. и П.п. в безударном и ударном предложениях отмечается как господствующая форма с окончанием -ым: у чужим кармане, у большим сарае, в прошлым году, по живым человеку, в худым доме, в сухим песку.

В И.п. мн.ч. имена прилагательные всех трех родов могут иметь окончания -ыя, -ия: молодыя люди, старыя вороты, худыя коровы, блискучыя бусы, сырыя дровы.

10) Лексика Центральной России, по наблюдениям исследователей, богата словами, отражающими своеобразие природных условий той или иной местности, особенности хозяйственной жизни и быта населения. Она детализирована, особенно в той части, которая относится к ведущей отрасли хозяйства. Так, в рязанских говорах отмечаются слова обожать в значении "уважать, ценить"; аккуратный в значении "статный, ладный" и т.д.

Итак, говорам Алтайского края, входящим в состав северновеликорусского наречия, присущи основные черты данного наречия. По наличию языковых средств эти говоры прямо противоположны говорам Центральной России, которые вмещают в себя основные языковые черты южновеликорусского наречия. Совершенно естественно, что в отдельных случаях эти говоры могут пересекаться и нейтрализоваться. Особенно это проявляется на уровне лексики. Это ведет к тому, что ряд слов, отмеченных в одном говоре, приобретают значения или оттенки значений соответствующих слов другого говора, в результате чего слова приобретают иные смысловые оттенки, а в ряде случаев иную стилистическую маркированность.

1.6 Типы диалектизмов в составе говора

В составе любого говора присутствуют следующие типы диалектизмов.

§ 1. Особенности лексических диалектизмов

Л.А.Шевченко относит к лексическим диалектизмам слова, отличающиеся от литературных рядом характерных признаков, среди которых она выделяет:

а) иной звуковой комплекс при одинаковом звучании;

б) иная семантика при одинаковом звучании;

в) отсутствие параллелей в лексике литературного языка (23, 186).

Исследователи определяют лексические диалектизмы как собственно лексические. Основное их отличие от соответствующих слов литературного языка, обозначающих те же реалии, они видят в корневом различии. Например: серники – спички, глоба – тропинка, студено – холодно.

§ 2. Особенности фонетических диалектизмов

Этот тип диалектных слов отличается от литературных одним или несколькими звуками. Это слова с нерегулярными фонетическими изменениями, наблюдающимися в отдельных лексемах, но не обусловленные звуковой системой данного говора в целом. Например: мтичка – птичка, коряка – коряга, ланпа – лампа.

Следует отметить, что при рассмотрении отражения говора в языке писателя мы учитываем и фонетические черты, отличающиеся определенными закономерностями. Например: сястра, водой, снех. Однако к фонетическим диалектизмам мы их не относим (сравните спорные позиции, которые существуют в лингвистике относительно фонетических диалектизмов). Таким образом, звуковое своеобразие в том или ином слове должно носить лексикологический характер. Только в этом случае данное слово, с нашей точки зрения, будет являться фонетическим диалектизмом.

§ 3.Особенности словообразовательных диалектизмов

В данную группу слов включаются диалектные слова, синонимичные литературным, но отличающиеся от них определенными аффиксальными словообразующимися морфемами. Например: упредить – предупредить, сничтожить – уничтожить, забижать – обижать, зачинаться – начинаться, сполнять – исполнять, сымать – снимать, богачество – богатство.

§ 4. Сущность этнографических диалектизмов

Данной группой объединены слова, называющие предметы, характерные для быта, хозяйства данной местности. Если какой-то предмет, какая-то вещь встречается только на территории распространения данного диалекта, то название этой вещи и будет являться этнографическим диалектизмом. Таким образом, это местное название местной вещи. Именно поэтому этнографический диалектизм не может быть переведен на литературный язык в большинстве случаев. Его нельзя без ущерба для смысла заменить каким-то соответствующим литературным синонимом. Так, в некоторых южнорусских областях носят панёвы. Панева – это разновидность юбки; она шьется из нескольких полотнищ яркой ткани. На севере панев не носят, а там, где их носят, они называются именно так.

§ 5. Особенности семантических диалектизмов

К семантическим диалектизмам относятся слова, обладающие диалектным значением, но соответствующие общелитературным словам. Таким образом, если в говоре общелитературное слово употреблено в значении, не свойственном литературному языку, то это местное значение слова, которое представляет собой семантический (смысловой) диалектизм. Например: угадать – в значении "узнать кого-то в лицо"; ученик – в значении "учитель", пахать – в значении "подметать пол". Эта группа диалектизмов, как правило, в художественных произведениях не используется с целью избежать смыслового заблуждения читателя.

§ 6. Фразеологические диалектизмы

В данную группу диалектной лексики включаются диалектные устойчивые сочетания, имеющие смысловые параллели в литературном языке или не имеющие их. Л.А.Шевченко приводит следующие примеры фразеологических диалектизмов: зол к работе – "трудолюбивый"; остаться на корни – "при разделе остаться жить в отцовском доме"; белая изба – "изба, в которой печь имеет трубу"; балы точить – "балагурить"; биться по рукам – "договориться"; убирать запятки – "уносить ноги" (23, 191).

§ 7. Исследование способов введения диалектизмов в художественном тексте

Настоящий художник слова, тонко чувствующий народную речь и умело использующий ее в своих произведениях, всегда заботится об "уместности" и "понятности" используемой им диалектной лексики или другого диалектного явления. С этой целью диалектные единицы вводятся в художественный текст разными способами. Среди них исследователи отмечают следующие:

а) прямое толкование диалектного слова в сносках или скобках;

б) разъяснение диалектного слова в авторском тексте;

в) концептуальное раскрытие значения диалектизма в пределах предложения или абзаца;

г) толкование диалектизмов в прилагательных к художественному тексту словариках.

Согласно данным исследователей, как наиболее распространенный способ введения в текст диалектного слова ими на фонетическом и грамматическом уровнях диалектного явления наблюдается контекстуальный способ. В этом случае диалектизм является органической, неотъемлемой частью произведения; объяснения не отвлекают, на наш взгляд, внимание читателя от содержания произведения.

Классическим примером умелого разъяснения диалектизма в авторском тексте или в диалоге являются рассказы И.С.Тургенева. Например, в рассказе "Касьян с Красивой Мечи" встречаем: "…неудача, или как говорят у нас, незадача моя продолжалась" (см. рассказ).

Менее распространенным способом введения диалектных слов в ткань художественного произведения является прямое толкование, данное в скобках или в сносках. Так, в рассказе И.С.Тургенева "Хорь и Калиныч" находим: "В Орловской губернии последние леса и площадя исчезнут лет через пять, а болот и в помине нет". Пояснение автор дает в сноске: "Площадями" называются в Орловской губернии большие сплошные массы кустов" (см. рассказ).

Толкование диалектизмов в прилагаемых словариках практически не используется.

Таким образом, диалектизм рассматривается нами на уровне лексики. Различается несколько типов диалектизмов в зависимости от отношения диалектного слова к литературному языку: отличается ли оно отдельным звуком, аффиксом, корневой морфемой, всем звуковым комплексом или по своей семантике. Особо выделяются в каждом говоре собственно лексические диалектизмы, которые подразделяются на тематические группы. Использование их в художественном произведении связано с определенными трудностями: для введения их в текст и толкования писатель применяет разные способы и приемы.

Выводы по I главе

1. В произведениях современной и классической прозы последовательно отражается диалектное членение русского языка в соответствии сродным говором писателя.

2. В произведениях В.Шукшина и К.Паустовского отображаются события той земли, которая их вырастила: для В.Шукшина – это Алтайский край, для К.Паустовского – территория Центральной России.

3. Говоры Алтайского края включают в свой состав основные черты северновеликорусского наречия, характеризуясь выпадением интервокального (j), специфическими морфологическими формами, лексическим своеобразием.

4. Говоры Центральной России имеют основные черты южновеликорусского наречия, характеризуясь яканьем, смешением родовых различий существительных, своеобразной системой их склонения, лексическим составом.

5. Рассматриваемые говоры включают в свой состав все типы диалектизмов и различаются прежде всего собственно лексическими диалектизмами.

6. Для введения собственно лексических диалектизмов в художественный текст используются разные способы и приемы.

7. Диалектные элементы используются в художественном произведении с целью придать ему местный колорит.

Глава II. Исследования отражениея родного говора в прозе современных писателей

2.1 Исследование особенностей диалектизмов в прозе В.Шукшина в их соотношении с родным говором

Трудности в передаче звучащей речи на письме не позволяют писателю, как правило, передать весь ее колорит. В.М.Шукшин и не ставит перед собой такой задачи. Однако в его рассказах некоторые фонетические черты родного говора все же прослеживаются. Думается, употребление глаголов плотют, ростили в такой именно форме можно считать отголоском оканья, характерного для говоров Алтайского края. Например: И сколько плотют за такую работу? (Обида); Алименты свои плотит и довольный, а тут рости, как знаешь… (Вянет, пропадает); Для тебя мы ее ростили, чтоб ты руки распускал?! (Жена мужа в Париж провожала).

Из фонетических особенностей следует указать на передачу фонемы <ф> как звуков (к), (и): Возьми да постели куфайку хоть, руки-то не отсохнут (Петька Краснов рассказы