II Съезд советов рабочих и солдатских депутатов

В Викитеке есть полный текст Декрета об учреждении Совета народных комиссаров

25 октября (7 ноября) в 22:40 меньшевик Дан открывает Второй всероссийский съезд советов рабочих и солдатских депутатов. По иронии судьбы, именно Каменеву, незадолго до того выступавшему против восстания, пришлось сообщать съезду о его победе. На заседании ЦК РСДРП(б) Каменев замечает, что «ну что же, если сделали глупость и взяли власть, то надо составлять министерство».

Точный состав съезда неизвестен, по оценкам большевистско-левоэсеровская коалиция получила на нём около двух третей голосов. На момент открытия съезда большевики уже контролировали весь Петроград, но Зимний дворец ещё не был взят.

В Викитеке есть полный текст Декрета о мире

25 октября в 18³⁰ защитникам Зимнего дворца был предъявлен ультиматум под угрозой обстрела с крейсера «Аврора» и Петропавловской крепости. «Аврора» произвела один холостой выстрел в 21⁴⁰, в 23⁰⁰ был проведён неприцельный обстрел с Петропавловской крепости.

В Викитеке есть полный текст Декрета о земле

Ночью большинство защитников дворца разошлись, и он был занят революционными солдатами и матросами, которые попытались совершить самосуд над свергнутыми министрами, потребовав «приколоть их». В 2¹⁰ ночи арестованные Антоновым-Овсеенко В. А. министры Временного правительства были доставлены в Петропавловскую крепость. По дороге, в районе Троицкого моста, окружившая министров толпа потребовала «отрубить им головы и бросить в Неву».

В Викитеке есть полный текст Декрета о печати

Открытие Второго съезда советов под председательством Каменева Л. Б. сопровождалось ожесточённой политической борьбой, в которой сторону большевиков представлял Троцкий. Крестьянские советы и все солдатские комитеты уровня армий отказались участвовать в деятельности съезда. Меньшевики и эсеры осудили выступление большевиков, как «незаконный переворот». Оппоненты большевиков обвиняют их в многочисленных махинациях при подборе делегатов съезда. 25 октября старый состав ВЦИК также осудил большевиков, заявив, что

В Викитеке есть полный текст Декрета об уничтожении сословий

Центральный исполнительный комитет считает II Съезд несостоявшимся и рассматривает его как частное совещание делегатов-большевиков. Решения этого съезда, как незаконные, Центральный исполнительный комитет объявляет необязательными для местных Советов и всех армейских комитетов. Центральный исполнительный комитет призывает Советы и армейские организации сплотиться вокруг него для защиты революции. Центральный исполнительный комитет созовет новый съезд советов, как только создадутся условия для правильного его созыва.

В Викитеке есть полный текст Декрета о восьмичасовом рабочем дне

ЦК меньшевистской партии осудил Октябрьское выступление, назвав его «захват власти большевиками путем военного заговора насилием над волей демократии и узурпацией прав народа». Меньшевик Мартов констатирует двусмысленность положения, в котором оказалась его партия: с одной стороны, «власть, созданная методом вооружённого солдатского восстания, власть одной партии не может быть признана страной и демократией», с другой «если большевики будут побеждены силой оружия, то победитель явится третьей силой, которая раздавит всех нас»^[57].

В Викитеке есть полный текст Декларации прав народов России

По выражению Мартова, большевики демонстрируют «аракчеевское понимание социализма, и пугачёвское понимание классовой борьбы». Меньшевик Либер на экстренном съезде меньшевиков 30 ноября заявляет, что «если же мы взяли бы власть, нас штурмовали бы и справа, и слева, и удержать власть можно было бы лишь методами большевиков. И так как мы не авантюристы, нам пришлось бы оставить власть».

В Викитеке есть полный текст Декрета Наркомпроса РСФСР «О введении нового правописания» от 23 декабря (5 января) 1917 года

Столь же резкой была и реакция эсеров. Так, центральный печатный орган партии эсеров^[58], газета «Дело народа», осудила большевистское выступление, заявив, что «наш долг — разоблачить этих предателей рабочего класса. Наш долг — мобилизовать все силы и встать на защиту дела революции».

Предпарламент в своём последнем обращении назвал новую власть «врагом народа и революции» и осудил арест большевиками в числе министров Временного правительства, а также и министров-социалистов. В свою очередь, Троцкий на первом заседании II Съезда заявил, что «восстание народных масс не нуждается в оправдании; то, что произошло, это не заговор, а восстание. Мы закаляли революционную энергию петроградских рабочих и солдат, мы открыто ковали волю масс на восстание, а не на заговор», и назвал уход со съезда меньшевиков и эсеров «преступной попыткой сорвать полномочное всероссийское представительство рабочих и солдатских масс в тот момент, когда авангард этих масс с оружием в руках защищает съезд и революцию от натиска контрреволюции».

В Викитеке есть полный текст Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви от 20 января (2 февраля) 1918 года

Во время заседания до делегатов доносится грохот артиллерии; по свидетельству очевидцев, меньшевик Мартов вздрогнул и объявил: «Гражданская война началась, товарищи! Первым нашим вопросом должно быть мирное разрешение кризиса….вопрос о власти решается путём военного заговора, организованного одной из революционных партий…». В 3¹⁰ ночи Каменев объявляет о падении Зимнего дворца и аресте министров, в 6 утра закрывает заседание. На втором заседании в 20⁴⁰ Ленин, встреченный бурными аплодисментами, зачитывает съезду декреты о мире и о земле. Далее Ленин предлагает съезду распустить старый состав ВЦИК, выбрав вместо него новый состав ВЦИК и Совет народных комиссаров.

Согласно воспоминаниям Троцкого, автором термина «народный комиссар» являлся именно он; впоследствии это авторство было приписано Антонову-Овсеенко. На заседании ЦК большевиков утром 25 октября, первом после захвата власти, собираются Ленин В. И., Троцкий Л. Д., Сталин И. В., Смилга И. Т., Милютин В. П., Зиновьев Г. Е., Каменев Л. Б., Берзин Я. А.. По воспоминаниям Троцкого,

Власть в Петербурге завоевана. Надо формировать правительство. — Как назвать его? — рассуждал вслух Ленин.- Только не министрами: это гнусное, истрепанное название. — Можно бы — комиссарами,- предложил я,- но только теперь слишком много комиссаров. Может быть, верховные комиссары?.. Нет, «верховные» звучит плохо. Нельзя ли «народные»? — Народные комиссары? Что ж, это, пожалуй, подойдет. А правительство в целом? — Совет народных комиссаров? — Совет народных комиссаров,- подхватил Ленин,- это превосходно: пахнет революцией.

Избран новый состав ВЦИК под председательством Каменева, в котором большевики занимают 70 мест из 100.

На втором заседании II Съезда советов левый эсер Камков объявил, что фракция левых эсеров не собирается покидать съезд вслед за меньшевиками и правыми эсерами, однако отметил, что «крестьянство не с большевиками, а крестьянство — это пехота революции, без которой революция должна погибнуть».

27 октября (9 ноября) 1917 года все арестованные министры — социалисты Временного правительства были отпущены под честное слово. Некоторые из освобождённых вскоре занялись антибольшевистской деятельностью; так, министр продовольствия Прокопович С. Н. был освобождён ещё 25 октября, однако немедленно вступил в антибольшевистский Комитет спасения Родины и революции и стал одним из основных организаторов демонстрации протеста гласных (депутатов) Петроградской городской думы.

Уже в первые дни после прихода к власти большевики заявляют о своей решимости применять любые меры для разгрома своих политических конкурентов. По выражению Ленина, «В Париже гильотинировали, а мы лишь лишим продовольственных карточек…Пускай вопят об арестах. Тверской делегат на съезде советов сказал: „всех их арестуйте“, — вот это я понимаю; вот он имеет понимание того, что такое диктатура пролетариата». Троцкий же заявляет, что «Мелкобуржуазная масса ищет силы, которой она должна подчиняться…Нельзя, говорят, сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя. Нам нужен штык там, чтобы сидеть здесь». Высказывание Троцкого фактически перефразировало императрицу Александру Фёдоровну, в 1916 году заявившую Николаю II, что «Россия любит кнут»: «Дай им теперь почувствовать твой кулак… Нам нужен кнут… Такова славянская натура — великая твердость, даже жестокость и вместе с тем горячая любовь».

По воспоминаниям британского посла Дж. Бьюкенена,