Александр I: частичная децентрализация

При Александре I баланс отношений "центр — регионы" опять немного выправляется в пользу регионов. Произошло частичное восстановление екатерининской модели региональной политики. По принципиальным соображениям Александр отменил ряд решений Павла, ущемляющих интересы региональных элит, с которыми не любил считаться Павел. Что особенно важно, были восстановлены жалованные грамоты дворянству и городам.

Таким образом, на уровне губерний в судебной власти вновь появилась выборность, что отвечало интересам регионального дворянства и купечества и делало отношения между центральными и региональными элитами более гармоничными. Александр I, правда, не стал восстанавливать громоздкую екатерининскую систему в виде отмененных Павлом судов второй региональной инстанции. В то же время по указу от 9 сентября 1801 г. была введена выборность заседателей от дворянства и купечества в губернских палатах гражданского и уголовного суда, т.е. судах первой региональной инстанции (при Екатерине выборность в этих судах не предусматривалась). Как и раньше, сохранилась выборность судебных заседателей на уездном уровне и в городских магистратах.

Важным с точки зрения региональных интересов решением стало восстановление приказов общественного призрения, игравших важную роль в обеспечении регионального развития.

Что касается института губернатора, то здесь произошло определенное новое упорядочение в связи с созданием системы министерств в 1802 г. Начиная с этого момента, губернаторы стали относиться к министерству внутренних дел. Общий надзор за губернскими администрациями (установлениями) перешел к министрам. В этой связи возникла новая управленческая проблема, в связи с которой губернатор лишь условно мог считаться "хозяином региона". Дело в том, что входящие в состав губернской администрации структуры относились к различным ведомствам и попадали в двойное подчинение — собственному министерству по вертикали и губернатору на месте. Это влекло за собой административное рассогласование на местах. Данную управленческую проблему пришлось решать на протяжении всего XIX в.

Наряду с децентрализацией при Александре I были реанимированы и прежние элементы военно-административной системы централизованного управления. Произошло частичное восстановление наместников и генерал-губернаторов. Особые, более жесткие формы управления использовались на слабо интегрированных окраинах, например в Сибири (области и округа вместо губерний и уездов).

На уровне ATE второго порядка вместо уездов в Сибири и некоторых других частях страны создаются округа с более централизованным управлением: округом руководит окружной начальник, при котором функционирует окружной совет. Параллельно действует земский исправник во главе земского суда, по образцу уездов. На уровне ATE первого порядка вместо губерний в более централизованных частях империи и прежде всего в той же Сибири создаются области. Отличием области является наличие регулярных войск, причем областной начальник является одновременно главой гражданской и военной администрации, напоминая генерал-губернатора, или воеводу.

Главными новыми вызовами для российской региональной политики при Александре I и его преемниках стали польский и кавказский.

Работая над интеграцией западно-христианских и кавказских территорий, центр использует на первом этапе тактику предоставления им автономии.

Двумя новыми крупными автономными регионами становятся Польша и Финляндия. Не случайно именно для западных (западно-христианских) территорий (по аналогии с "мягкой" политикой Петра I в отношении Прибалтики) был предложен институт региональной автономии. Например, Финляндия, войдя в состав России в 1809 г., получила свое самоуправление — сейм, особое законодательство и суд, сохранение традиционных законов, прав и привилегий. Конституция была дарована Польше. В результате Польша и Финляндия получили совершенно особый статус автономных государственных образований в составе Российского государства. Царство Польское и Великое княжество Финляндское входили в состав империи на принципах личной унии и со своими конституциями. Российский император одновременно являлся великим князем Финляндским, его интересы непосредственно в Финляндии представлял генерал-губернатор. Царство Польское возглавлял представитель правящего дома Романовых (вскоре им тоже стал сам император). Но одновременно в Польшу былназначен царский наместник.

В остальных частях империи на ее национальных окраинах (прежде всего на Кавказе) центр апробировал различные варианты сочетания централизованного правления на уровне регионов и самоуправления, осуществляемого традиционными местными правителями на сугубо локальном уровне. Напомним, что при Александре I в составе России закрепляется основная часть Закавказья, и одновременно начинается Кавказская война на Северном Кавказе с горными народами, не желающими терять свою независимость. Асимметрия территориально-государственного строительства сохраняется и даже усиливается. Кавказский вызов становится еще одним сложнейшим моментом в российской региональной политике.

На территории Армении и Азербайджана в локальных административных единицах — магалах управлением занимались местные наибы. В Грузии тоже частично была сохранена власть местных князей. Однако это ограниченное самоуправление сочеталось с жесткими формами централизованного военного управления. Классическим документом здесь может считаться "Учреждение управления Грузии" от 1802 г. В соответствии с Учреждением в Грузии было введено военное управление: главнокомандующий одновременно являлся председателем Верховного грузинского правительства. Правительственные экспедиции действовали в Грузии вместо губернского правления, казенной палаты, палат гражданского и уголовного суда. В городах верховную власть представляли военные коменданты. В то же время в тех же городах в порядке самоуправления были разрешены магистраты, а в уездах работали уездный суд и управа земской полиции, в большей степени представлявшие интересы местных элит.

Политика опоры на местную знать, имевшую ограниченные управленческие возможности на локальном уровне, проводилась и в отношении сибирских и среднеазиатских народов. Так,Устав об инородцах 1822 г. определяет систему самоуправления для сибирских кочевников. Для каждого стойбища, улуса или рода действует родовое управление с князьцами и старостами. Несколько родовых управлений составляют инородную управу с выборным головой и заседателями. Со стороны центра губернатор или областной начальник утверждал результаты выборов.Для оседлых сибирских народов — бурят, хакасов, позднее — южных якутов были созданы степные думы из местной знати. Показателен и особый устав 1822 г., принятый для сибирских киргизов (т.е. казахов).Этот устав предусматривал многоуровневую систему национального самоуправления: средняя орда (жуз) делилась на округа, те — на волости, затем на аулы и, наконец, на кибитки. Окружной приказ возглавлял местный ага-султан, который избирался волостными султанами на три года. При этом в окружной приказ входили два русских заседателя от областного начальника и два заседателя от знатных казахов.

Важными примерами использования этнокультурного фактора при создании АТД в России стали специальные административные единицы, созданные для кочевых народов. Это —Калмыцкая степь на месте прежнего Калмыцкого ханства и Внутренняя Киргизская орда на территории Астраханской губернии. Кроме того, в Ставропольской губернии была специально выделена территория кочующих народов.

Период правления Александра I очень важен и тем, что именно в это время впервые начинается общественная дискуссия о моделях русской региональной политики. Немалый российский опыт XVIII в. и западный опыт, с которым с огромным интересом знакомилась отечественная элита, стимулировали развитие общественной мысли. Вызревают две противоположных идеологии российской региональной политики:

- либеральная идеология нацелена на дальнейшую децентрализацию и развитие самоуправления;

- консервативно-унитарная идеология, напротив, выступает за жесткую централизацию, "единую и неделимую" Россию.

Примечательно, что декабристы, которые являлись на том этапе носителями передовых идей, раскололись по данному вопросу. План Северного союза (катехизис и конституция Никиты Муравьева) предполагал конституционную монархию и создание федерации по образу и подобию США. План Южного союза ("Русская правда" П. Пестеля) видел Россию единой и неделимой республикой.