Безусловные рефлексы и их значение для развития ребенка.

Рождение является для организма ребенка большим потрясением. От вегетативного, растительного существования в относительно постоянной среде (организм матери) он вдруг переходит в со­вершенно новые условия воздушной среды с бесконечным количеством часто сменяющихся раздражителей, в тот мир, где ему предстоит стать разумной личностью.

Жизнь ребенка в новых условиях обеспечивают врожденные механизмы. Он рождается с определенной готовностью нервной системы приспосабливать организм к внешним условиям. Так, сразу после рождения включаются рефлексы, обеспечивающие работу основных систем организма (дыхания, кровообращения).

В первые дни можно также отметить следующее. Сильное раздражение кожи (укол, например) вызывает защитное отдерги­вание, мелькание перед лицом — зажмуривание век, а резкое увеличение яркости света — сужение зрачка и т. д. Эти реакции — защитные рефлексы. Они направлены на удаление от раздражите­ля или ограничение его действия.

Кроме защитных реакций, у новорожденных можно обнару­жить реакции, направленные на контакт с раздражителем. Это ориентировочные рефлексы. Наблюдениями установлено, что уже в период от первого до третьего дня сильный источник света вызывает поворот головки: в детской комнате родильного дома в солнечный день головки большинства новорожденных, как подсолнухи, повернуты в сторону света. Доказано также, что уже в первые дни новорожденным свойственно следить за медленно перемещающимся источником света.} Легко вызываются и ориенти­ровочно-пищевые рефлексы. Прикосновение к углам губ, к щекам вызывает у голодного ребенка реакцию поиска: ребенок поворачи­вает головку в сторону раздражителя, открывает рот.,

Рис. 2. Зародыш сосет большой палец руки

Кроме перечисленных, у ребенка обнаруживается еще несколь­ко врожденных реакций: сосательный рефлекс — ребенок сейчас же начинает сосать вложенный ему в рот предмет; цеплятельный рефлекс — прикосновение к ладони вызывает реакцию схватыва­ния; рефлекс отталкивания (ползаний)—при прикосновении к подошвам ног — и некоторые другие рефлексы.

Таким образом, ребенок вооружен определенным количеством безусловных рефлексов, которые проявляются в самые первые дни после рождения. За последние годы учеными доказано, что некоторые рефлекторные реакции проявляются еще до рождения. Так, уже через восемнадцать недель у плода образуется сосатель­ный рефлекс (рис. 2).

^Большинство врожденных реакций необходимы для жизни ребенка. Они помогают ребенку приспособиться к новым для него условиям существования. Благодаря этим рефлексам для ново­рожденного становится возможным новый тип дыхания и питания. Если до рождения плод развивается за счет организма матери (через стенки сосудов плаценты — детского места — из крови матери в кровь зародыша поступают питательные вещества

и кислород), то после рождения организм ребенка переходит к легочному дыханию и так называемому оральному питанию (через рот и желудочно-кишечный тракт). Это/приспосабливание происходит рефлекторно. После того как легкие наполняются воздухом, целая система мышц включается в ритмические дыхательные движения. Дыхание осуществляется легко и сво­бодно. Питание происходит с помощью сосательного рефлекса. Врожденные действия, включенные в сосательный рефлекс, на первых порах еще плохо согласованы между собой: ребенок при сосании захлебывается, задыхается, у него быстро иссякают силы. Вся его активность направлена на сосание ради насыщения. Очень большое значение имеет также установление рефлекторного автоматизма терморегуляции: организм ребенка все лучше приспо­сабливается к температурным перепадам.

Новорожденность является единственным периодом в жизни человека, когда еще можно наблюдать в чистом виде проявление врожденных, инстинктивных форм поведения, направленных на' удовлетворение органических потребностей (потребностей в кисло­роде, пище, тепле). Эти органические потребности не могут, однако, составить основу психического развития — они только обеспечивают выживание ребенка.

У ребенка в отличие от детенышей животных имеющиеся безусловные рефлексы не обеспечивают появления человеческих форм поведения, в то время как сложный набор безусловных рефлексов детенышей животных позволяет сложиться взрослой особи с активными защитными, охотничьими, материнскими и другими реакциями, необходимыми для нормального сущест­вования.

Как показали исследования, в сравнительно небольшом наборе врожденных реакций ребенка на внешние раздражители есть много таких рефлексов, на основе которых ничего не развивается. Это — атавистические рефлексы, представляющие собой наследство, полученное ребенком от животных предков. Из названных выше врожденных рефлексов такими являются цеплятельный рефлекс и рефлекс ползания. Движения, свойственные этим рефлексам, в дальнейшем угасают, Цеплятельный рефлекс заключается в том, что сжимание ручки в кулак вызывается раздражением ладони. Движения ребенка, необходимые для его психического развития, для развития способности взаимодействовать с внешним миром, начинаются не на основе этого цеплятельного движения, а на основе хватания, которое возникает при раздражении пальцев. Цеплятельный рефлекс угасает раньше, чем начинает складывать­ся хватание. Рефлекс ползания при упоре на подошвы также не является исходным для развития самостоятельного передвижения в пространстве. Как показали наблюдения, подлинное ползание начинается не с отталкивания ножками, а с движений рук: ребенок тянется к привлекшему его предмету, «переступает» руками и продвигается вперед.

Хватание и ползание начинают формироваться не в период новорожденности, а значительно позже — при взаимодействии ребенка со взрослым, который понуждает и тренирует эти действия.

Таким образом, ребенок гораздо меньше вооружен врожденны­ми формами поведения, чем детеныш животного.! У ребенка все человеческие формы поведения еще должны сложиться.

Особенности развития органов чувств. Значение упражнения органов.Ребенок рождается значительно более .беспомощным, чем детеныши подавляющего большинства животных. На большую часть внешних воздействий новорожденный отвечает беспоря­дочными движениями ручек и ножек. Однако отсутствие значитель­ного количества врожденных форм поведения составляет не слабость, а силу ребенка.

Основная особенность новорожденного — безграничные воз­можности усвоения нового опыта, приобретения свойственных человеку форм поведения. Если органические потребности в доста­точной мере удовлетворяются, они вскоре теряют свое ведущее значение, и в условиях правильного режима и воспитания формируются новые потребности (потребности в получении впечатлений, в движении, в общении со взрослыми); на их основе осуществляется психическое развитие.

Потребность в получении впечатлений связана в своих истоках с ориентировочными рефлексами и развивается в зависимости от готовности органов чувств ребенка получать эти впечатления. Хотя зрительный аппарат и слуховой аппарат новорожденного вступают в строй с первого дня, их работа крайне несовершенна. Зрительные реакции вызывает только свет, находящийся в близком простран­стве, слуховые реакции — только резкие звуки. На протяжении первых недель и месяцев жизни зрение и слух быстро совершен­ствуются. Ребенок начинает следить глазами за движущимися предметами, а потом и останавливать взор на неподвижных предметах. Он начинает реагировать на нерезкие звуки, в частно­сти на голос взрослого. В ответ на зрительные и слуховые раздражители возникает пока еще кратковременная задержка импульсивных движений ручек, ножек и головы, прекращение плача — происходит зрительное и слуховое сосредоточение.

О, 1, З¹. Ира 3. находилась в состоянии эмоционально-отрицательного возбуж­дения, но возникновение зрительного сосредоточения на игрушке вызвало его торможение, которое продолжалось в течение всего времени (1 мин 44 сек), пока Ира прослеживала взором за медленно передвигаемой из стороны в сторону игрушкой.

0,1,24. Плачущего Васю К. пытались успокоить, показывая ему шарик. Вася следил за шариком в течение 1 мин 15 сек, но кричать не переставал. Когда же показали волчок, то уже через 10 сек крик прекратился, и в течение 6 мин 35 сек, пока имела место реакция прослеживания, крик не возобновлялся. (Из наблюдений М. Ю. Кистяковской.)

¹ Обозначение возраста ребенка: первое число показывает год, второе — месяц, третье — день.

Важная особенность новорожденного состоит в том, что развитие зрения и слуха происходит у него быстрее, чем развитие телесных движений. Эта особенность отличает ребенка от детены­шей животных, у которых в первую очередь совершенствуются

движения.

Развитие работы зрительного и слухового аппарата, совершен­ствование реакций на внешние раздражители происходит на основе созревания нервной системы ребенка и в первую очередь его головного мозга. Вес мозга новорожденного составляет /4 часть веса мозга взрослого человека. Хотя количество нервных клеток в нем такое же, как у взрослого, сами эти клетки недостаточно развиты. Несмотря на это, уже в период новорожденности (и даже у детей, родившихся недоношенными) оказывается вполне воз­можным образование условных рефлексов. Оно служит доказа­тельством того, что в установление связей ребенка с внешним миром включаются высшие отделы мозга — кора больших полуша­рий. С первых дней жизни начинает быстро увеличиватьс#*вес . мозга, растут и покрываются защитными миелиновыми обо­лочками нервные волокна. При этом особенно быстро формиру­ются те участки, которые связаны с получением внешних впечатлений: за две недели площадь, занимаемая в коре больших полушарий зрительными полями, увеличивается в полтора раза. Но было бы неверно думать, что само по себе созревание мозга может обеспечить развитие органов чувств новорожденного. Это развитие происходит под влиянием получаемых ребенком внешних впечатлений. Более того, без таких впечатлений невозможно само созревание мозга. Необходимое условие нормального созревания мозга в период новорожденности — упражнение органов чувств (анализаторов), поступление в мозг получаемых при их помощи разнообразных сигналов из внешнего мира. Если ребенок попадает в условия сенсорной изоляции (отсутствия достаточного количе­ства внешних впечатлений), его развитие резко замедляется. Напротив, если ребенок получает достаточно впечатлений, то происходит быстрое развитие ориентировочных рефлексов (что выражается в появлении зрительного и слухового сосредоточения), создается основа для последующего овладения движениями и формирования психических процессов и качеств. Источником зрительных и слуховых впечатлений, необходимых для нормально­го развития нервной системы и органов чувств ребенка, и — что еще важнее — организатором таких впечатлений становится взрослый. Взрослый подносит к лицу ребенка предметы, наклоняет свое лицо, разговаривает с ребенком, тем самым активизируя его ориентировочные реакции.

Развитие эмоциональной сферы. Комплекс оживления.Ново­рожденный начинает свою жизнь с крика, который в первые дни носит безусловнорефлекторный характер. Первый крик — резуль­тат спазмы голосовой щели. Спазма сопровождает первые дыхательные рефлексы. Некоторые ученые считают, что первый

 

крик — это и первое проявление отрицательной эмоции: спазмы вызывают чувство стеснения. В данном случае, действительно, невозможно различить мышечную реакцию и эмоциональное отношение — у новорожденного еще нет никакого жизненного опыта. Однако можно утверждать, что уже в первые дни жизни ребенок криком отвечает на неприятные ощущения, связанные с потребностью в пище, сне, тепле: основанием для крика служат голод, мокрые пеленки и т. д. При нормальном воспитании оглушительное «уа» новорожденного незаметно переходит в менее бурное выражение отрицательной эмоции — плач. Плач стано­вится естественным выражением всякого рода страдания, идет ли речь о физической боли или (конечно, намного позднее) о ду­шевном горе.

Улыбка, выражающая положительные эмоции, появляется позднее, чем крик. Первые достаточно определенные проявления положительной эмоции в виде улыбки удавалось наблюдать в конце первого — начале второго месяца жизни, причем улыбка возникала либо при зрительном сосредоточении на предмете, либо в ответ на обращенные к ребенку ласковые слова и улыбку взрослого. Из этого можно сделать вывод, что для возникновения положительной эмоции недостаточно одного только удовлетворе­ния органических потребностей. Оно лишь снимает отрицательные эмоции и создает условия, при которых ребенок может испытать радостное переживание. Но само такое переживание вызвано получением впечатлений, и особенно впечатлений, связанных со взрослым.

0,2,14. У Иры непосредственно после кормления, как и у других наблю­давшихся детей, эмоционально-положительные реакции отсутствуют. При зри­тельно-слуховом сосредоточении на лице взрослого и звуках его голоса возникло торможение общих движений, через 10 сек сменившееся выразительной улыб­кой, длившейся 35 сек. (Из наблюдений М. Ю. Кистяковской.)

Постепенно у ребенка вырабатывается особая эмоционально-двигательная реакция, обращенная к взрослому, которая называ­ется комплексом оживления. Комплекс оживления состоит в том, что ребенок сосредоточивает взгляд на лице склонившегося над ним человека, улыбается ему, оживленно двигает ручками и ножками, издает тихие звуки. Это выражение появившейся потребности в общении со взрослым — первой социальной по­требности ребенка. Возникновение комплекса оживления является границей между периодом новорожденности и младенчеством.

§2 Младенчество

Роль общения ребенка со взрослым.Жизнь младенца целиком зависит от взрослого. Взрослый удовлетворяет органические потребности ребенка — кормит, купает, переворачивает его с одной стороны на другую. Взрослый удовлетворяет и растущую по­требность в разнообразных впечатлениях: младенец заметно 58

оживляется, когда его берут на руки. Перемещаясь в пространстве благодаря взрослому, ребенок имеет возможность видеть большее количество предметов, видеть их смещение, дотрагиваться до них, ;: затем и схватывать. От взрослого исходят также основные слуховые и осязательные впечатления.

Уже в комплексе оживления обнаруживается положительное эмоциональное отношение ребенка к взрослому, явное удоволь­ствие от общения с ним. Такое отношение продолжает нарастать на протяжении всего периода младенчества. Эмоциональное общение со взрослым сильно сказывается на хорошем настроении ребенка. Еслималыш капризничает и не хочет играть, то подошедший к нему взрослый одним своим появлением поднимает настроение ребенка, и он может вновь остаться один и развлекаться теми игрушками, которые перестали было его интересовать. К четырем-пяти месяцам общение со взрослыми приобретает избирательный характер. Малыш начинает отличать своих от чужих, знакомому взрослому он радуется, незнакомый может вызвать у него испуг.

Потребность в эмоциональном общении, имеющая огромное положительное значение для развития ребенка, может, однако, приводить и к отрицательным проявлениям. Если взрослый старается постоянно находиться с ребенком, то ребенок привыкает непрерывно требовать внимания, не интересуется игрушками, плачет, если его хотя бы на минуту оставят одного.

При правильных методах воспитания непосредственное обще­ние (общение ради общения), характерное для начала мла­денчества, скоро уступает место общению по поводу предметов, игрушек, перерастающему в совместную деятельность взрослого и ребенка. Взрослый как бы вводит ребенка в предметный мир, привлекает его внимание к предметам, наглядно демонстрирует всевозможные способы действия с ними, часто непосредственно помогает ребенку выполнить действие, направляя его движения.

Совместная деятельность взрослого и ребенка состоит как в том, что взрослый руководит действиями младенца, так и в том, что младенец, будучи не в состоянии сам выполнить какое-либо действие, обращается к помощи и содействию взрослого.

0,8,0. Жаклин наблюдает, как ее мать плавно размахивает матерчатой оборкой. Когда это зрелище кончается, Жаклин кладет руку матери на оборку и подталкива­ет, чтобы заставить мать повторить действие.

0,10,0. Жаклин берет отца за руку, кладет руку на подвешенную куклу, которую она сама не может заставить двигаться, и давит на его указательный палец, чтобы заставить отца сделать то, что ей требуется. (Из наблюдений Ж- Пиаже.)

Большое значение в совместной деятельности ребенка и взрос­лого имеет развивающаяся на протяжении младенчества спо­собность подражать действиям взрослого. Она открывает все расширяющиеся возможности обучения. В семь — десять месяцев ребенок внимательно следит за движениями и речью взрослого. Чаще всего он воспроизводит показанное ему действие не сразу,

а спустя некоторое время, иногда даже несколько часов. Нередко подражание возникает после многократного показа.

0,9,20. После проведенного накануне «занятия» по установлению на полочке шахматной фигурки, во время которого Сережа долго не понимал, чего я от него хочу, и только улыбался и возвращал мне фигурку,— на следующий день он, обрадовавшись моему приходу, сразу после того, как я со словом «та-ак» протянула ему шахматную фигурку, поставил ее правильно и устойчиво на полочку манежа и сказал при этом: «Та-а!» (Из наблюдений Р. Я. Лехтман-Абрамович.)

К концу младенческого возраста дети обнаруживают большую подражательность, повторяя за взрослыми многие действия. Наблюдая, например, как вытирают тряпкой клеенку на столе, ребенок при всяком удобном случае начинает тереть клеенку любой попавшейся под руки материей.

Действия, которыми ребенок овладевает под руководством взрослого, создают основу для психического развития. Таким образом, уже в младенческом возрасте ярко обнаруживается общая закономерность психического развития ребенка, которая состоит в том, что психические процессы и качества складываются у него под решающим влиянием условий жизни, воспитания и обучения.

Зависимость младенца от взрослых приводит к тому, что отношения ребенка к действительности (и к самому себе) всегда преломляются через призму отношений с другим человеком. Иначе говоря, отношение ребенка к действительности оказывается с самого начала социальным, общественным отношением.

Младенец очень рано вводится в ситуацию общения со взрослыми. В общении всегда проявляется направленность одного человека на индивидуальность другого человека. В общении происходит взаимодействие участников коммуникации, воздей­ствие каждого предполагает ответное действие другого и внутренне на него рассчитано.

Исследование поведения детей с первых недель жизни показало, что в первое время после рождения потребность в общении с окружающими людьми ,у младенца отсутствует. Позднее она возникает не сама по себе, а под воздействием определенных условий. Таких условий два.

Первое — это объективная нужда младенца в уходе и заботе окружающих. Только благодаря постоянной помощи близких взрослых ребенок может выжить в тот период, когда он не в состоянии самостоятельно удовлетворить свои органические потребности. Подобная заинтересованность ребенка во взрослом вовсе не является потребностью в общении. Как известно, в первые же дни после рождения ребенок научается использовать взрослых для устранения дискомфорта и получения того, что ему необходи­мо, с помощью разнообразных криков, хныканья, гримас, аморфных движений, захватывающих все его тело. Младенец в этот период не адресует свои сигналы конкретному лицу, в этот период нет общения.

Второе условие — это поведение взрослого, обращен*

к ребенку. Взрослый с первых дней появления ребенка

обращается с ним так, как будто тот может включаться в общение. Взрослый разговаривает с младенцем и неустанно ищет любогоответного знака, по которому можно судить, что ребенок включился в общение.

Эмоциональные контакты с детьми в возрасте двух, трех, четырех месяцеи показывают, какой глубокий восторг вызывает у них ласковый разговор взрослого человека, который никогда никого из них не кормил и не пеленал, но теперь, нагнувшись, улыбается и нежно гладит. Долгих семь минут (столько, сколько продолжалась встреча) младенец не сводил сияющих глаз с лица взрослого, гулил, перебирал ножками и не уставал радоваться. (По материалам М. И. Лисиной.)

Первоначально ребенка втягивает в общение взрослый, позднее. у ребенка возникает потребность в общении и отрабатываются средства для включения в общение других людей. Наиважнейшим средством общения в младенчестве являются экспрессивные действия (улыбки, вокализация, активные двигательные реакции). Младенец в свою очередь нуждается в избирательном наборе средств общения, предлагаемом взрослым: не все средства общения, существующие в человеческой культуре с первых недель и месяцев его жизни, имеют для него эмоциональную значимость.

Наблюдения показали, что попытки организовать общение с младенцем трех месяцев на основе чисто словесных воздействий взрослого бесплодны — ребенок «берет» лишь экспрессивную сторону речи. Годовалых детей длинные монологи раздражали, причем примерно так же, как поглаживание по головке; в этом возрасте общение детей с окружающими людьми строится на основе совместной предметной деятельности и чрезмерное опережение достигнутого детьми уровня оказалось столь же неэффективным для их развития, как и отставание от него. (По материалам М. И. Лисиной.)

Взрослый не только удовлетворяет растущие потребности ребенка и учит его действовать с предметами. Он определенным образом оценивает поведение ребенка, поощряет его улыбкой, хмурит брови и грозит пальцем, если малыш поступает не так, как следует. Благодаря этому ребенок постепенно усваивает положи­тельные привычки, учится правильно себя вести.

Нарастающая потребность в общении со взрослым вступает в противоречие с возможностями общения. Это противоречие находит свое разрешение в понимании человеческой речи, а затем и в овладении ею.

п Формирование предпосылок усвоения речи. Потребность общения создает основу для возникновения подражания звукам человеческой речи. Ребенок рано начинает затихать, прислуши­ваться, когда взрослый с ним заговаривает. После трех месяцев, когда ребенок в хорошем расположении, он постоянно издает звуки, гулит. Часто гуление становится интенсивнее, если взрослый наклоняется над ребенком. Издавая звуки, младенец прислуши­вается к ним. Случается, что он четко подражает себе: подолгу воспроизводит звуки, которые первоначально произнес случайно. Несколько позже (в возрасте около четырех месяцев) ребенок

может довольно выразительно подражать ритму произносимых звуков. Например, когда его укачивают и при этом напевают «а-а-а! а-а-а!», младенец воспроизводит не обязательно сам звук, но ритм (звук может быть различным: «ы-ы-ы!» или «о-о-о!»).

Интересно отметить, что взрослые всякий раз, подходя к младенцу, начинают общаться с ним, говорить ему милые безделицы. Не мысля себе жизни без речевого общения, люди бессознательно стараются вызвать ответную реакцию ребенка. Надо сказать, что ребенок — чрезвычайно благодатный материал для этого. Очень рано малыш начинает реагировать на эмоцио­нальный тон речи. Эмоциональное состояние поднимает общую активность. Во втором полугодии первого года жизни нормально развивающийся здоровый ребенок много и с удовольствием лепечет: подолгу произносит различные слоги, пытается подражать слогам, произнесенным взрослым.

Через лепет малыш выражает готовность к общению, лепеча, он научается произносить и различать все новые и новые речевые звуки. Произнесение этих звуков приятно ребенку, поэтому его лепет продолжается иногда все время бодрствования. Значение лепета для развития речи младенца трудно переоценить. Лепету сопутствует постепенное совершенствование употребления губ, языка и дыхания. С такой подготовкой в дальнейшем ребенок может усвоить звуки любого языка.

Если в первые месяцы жизни ребенка взрослые используют речь, чтобы передать свое эмоциональное расположение к ребенку, то примерно с середины младенческого возраста они стараются создавать специальные условия для развития понимания речи. Понимание речи ребенком первоначально возникает на основе зрительного восприятия. Процесс обучения детей пониманию речи обычно строится следующим образом. Взрослый спрашивает ребенка: «Где то-то?» Вопрос вызывает у младенца ориентиро­вочную реакцию на поведение взрослого. Обычно названный предмет тут же показывают. В результате многократных повторений возникает связь произносимого взрослым слова с предметом, на который указывают. Формирование этой связи начинается с общей реакции на место, где обычно находится предмет, и на интонацию вопроса. В младенческом возрасте! интонация вопроса, обращенного к ребенку, определяет понимание речи.

0,5,9—0,5,15: Кирюша и Андрюша верно реагируют на слова: «Иди ко мне» (конечно, они' не всегда произносятся с одной и той же интонацией). Сразу тянут ручки. Однажды нарочно сказали малышу сердитым голосом: «Иди ко мне». Ребенок начал кривить рот, готовый вот-вот расплакаться. Тут же сменили интонацию. Приветливо сказанные слова «Иди ко мне» вызвали обычную реакцию: заулыбался и протянул ручки.

0,10,0—0,11,0. Близнецы хорошо узнают и показывают по требованию многие предметы домашнего обихода, одежду.

Показываю детям книжки с яркими картинками. После того как назову один-два раза предметы на картинке, дети легко их узнают. На странице, например,

нарисованы четыре картинки — кошка, курица, дом, девочка. Спрашиваю: «Где киса?» — показывают «Где курочка?» — не ошибаются тоже. И далее все показали верно.

Но вот другая картинка: волк и козлик. Нарочно грубым голосом говорю: «Это молк». Елейным голосом: «Козлик». Спрашиваю тем же тоном: «Где волк?» — показывают верно. «Где козлик?» — тоже верно. Меняю интонацию. Вопрос о волке |;|даю тем тоном, каким говорила прежде о козлике. Дети показывают на козлика. Теперь тем же тоном спрашиваю о козлике. Показывают на козлика. Грубым голосом спрашиваю о козлике. Показывают на волка. (Из дневника В. С. Мухиной.)

К концу первого года жизни возникает связь между названием предмета и самим предметом. Связь выражается в поиске предмета и нахождении его. Это и есть начальная форма понимания речи.

0,10,0. Игрушки разбросаны на полу. Предлагаю показать ягодку, кису, мальчика и т. д.

Прошу: «Кирюша, покажи кису» — показывает. «Ягодку» — показывает.
«Еще ягодку»—показывает. (Этих игрушек две.) «Покажи Айболита» —
показывает. «Покажи другого» — ищет глазами, не находит. (Айболиты находятся
на расстоянии 30 см один от другого. Один лежит к Кирюше ближе ногами,
другой — ближе головой. Мальчик узнал и показал на Айболита, который лежит
Ллиже ногами.) • '••

Прошу Кирюшу: «Покажи еще Айболита» — показывает первого. «Покажи другого» — ищет и снова показывает первого. «Это один, а где другой?» — ищет глазами. Взгляд падает на второго, но малыш не узнает. Я оставила его в покое. Кирюша пополз, сел и вдруг обрадовался, стал улыбаться и показывать на второго Айболита. Теперь кукла оказалась повернутой к нему ногами, мальчик узнал ее и вспомнил просьбу показать второго Айболита. Снова спрашиваю: «А где другой Айболит?» — Кирилл ищет, находит первого, который теперь уже повернут к нему головой, и показывает пальцем. Показывает на первого, потом на второго, потом снова на первого. На лице удовольствие. (Из дневника В. С. Мухиной.)

Важно, что ребенок не просто ищет названный объект для того, чтобы взглянуть на него,— ребенок ищет предмет, чтобы про­должить общение со взрослым. Взрослый спрашивает: «Где то-то?» — и ребенок ищет предмет для того, чтобы своим поведением ответить: «Вот он!» Эмоциональное общение с пониманием речи взрослого доставляет малышу обычно большую радость.

Реакция на слово, обозначающее предмет, зависит от развития нозможностей ребенка: вначале он только смотрит на предмет, несколько позднее — стремится к нему и, наконец, подает требуемый предмет взрослому или указывает на предмет издали.

К концу первого года у младенца может возникнуть в ответ на слово взрослого и речевая реакция. При этом чаще всего на вопрос «Где папа?» — малыш поворачивает голову к отцу и радостно сообщает: «Па-па»; «Где дети?» — малыш оживляется, смотрит на детей и вторит: «Де-ти»; «Где часы?» — ребенок весело прыгает, находит часы глазами и повторяет: «Тси» или «Ти-си». Обычно к концу года младенцы могут произносить от четырех до десяти — пятнадцати слов. Более «немыми» чаще оказываются мальчики. Пассивный запас слов гораздо богаче. Это названия большинства игрушек, посуды, одежды; это приказы типа: «Дай! Закрой! Нельзя! Иди сюда! На! Найди!»; это слова, определенным образом классифицирующие людей: мама, папа, баба, дети, тетя, дядя.

С началом понимания речи взрослого и с употреблением первых! слов ребенок сам обращается к взрослому, требуя от него общения,! требуя названий все новых и новых предметов. Таким образом,] к концу младенческого возраста усвоение речи приобретает активный характер, становится одним из важных средств расшире­ния возможностей общения ребенка со взрослым.

Развитие движений и действий.На протяжении первого года жизни ребенок достигает больших успехов, овладевая передвиже-! нием в пространстве и простейшими действиями с предметами. Он) научается держать головку, садиться, ползать, передвигаться на четвереньках, принимать вертикальное положение и делать несколько шагов; начинает тянуться к предметам, схватывать и удерживать их, наконец, манипулировать (действовать с предме­тами) ими — размахивать, бросать, постукивать о кроватку и т. д. Все эти движения и действия являются как бы ступеньками, ведущими к постепенному овладению свойственными человеку формами поведения. Наряду с такими прогрессивными движения­ми и действиями при неблагоприятных условиях воспитания у ребенка могут складываться и закрепляться тупиковые виды движения, которые не только не способствуют дальнейшему развитию, но, наоборот, тормозят его. Это сосание пальцев, рассматривание руки, поднесенной к лицу, ощупывание рук, раскачивание на четвереньках. Разница между прогрессивными и тупиковыми движениями состоит в том, что первые способствуют получению новых впечатлений, ознакомлению с предметами и их свойствами, а вторые отгораживают ребенка от внешнего мира. Так, например, сосание пальцев вызывает полное и длительное торможение всех остальных реакций. Ребенок становится непод­вижным, ни на что не смотрит, ни к чему не прислушивается. Отвлечь его от сосания бывает чрезвычайно трудно.

Прогрессивные виды движений и действий успешно формиру­ются только при постоянном внимании к ребенку со стороны взрослых, организующих его поведение, и имеют большое значение для психического развития. Вместе с тем они служат показателями того уровня развития, которого достиг ребенок. Особенно важную роль играет овладение активным передвижением в пространстве (ползанием, а затем ходьбой), хватанием предметов и манипулиро­ванием ими.

Ползание — первый вид самостоятельного перемещения ре­бенка. Как показывают наблюдения, у большинства детей оно возникает к концу первого — началу второго полугодия жизни, когда дети пытаются достать привлекательную игрушку. Ребенок тянется к игрушке то одной, то другой рукой и, пытаясь ее захватить, немного продвигается вперед. Постепенно движения, ведущие к перемещению, закрепляются, превращаются в способ передвижения. Первоначально возникающее низкое ползание на жи­воте затем постепенно сменяется высоким ползанием на четвереньках.

Овладению самостоятельной ходьбой — собственно человече­ским способом передвижения — предшествует сравнительно длительный период времени, в течение которого ребенок учится подниматься на ножки, стоять, держась за какую-либо опору, переступать, стоять без опоры, наконец, ходить с опорой. Посколь­ку ребенок уже владеет ползанием, он не нуждается в ходьбе, чтобы перемещаться с места на место. В побуждении ребенка к ходьбе и выработке у него необходимых подготовительных движений решающую роль играет взрослый..

Ребенок, который начал ходить, не сразу, перестает ползать. Обычно имеется период, когда ползать ему легче, и, чтобы приблизиться к отдаленному предмету, он опускается на четверень­ки и ползет. Но поддерживаемый взрослыми новый вид передвиже­ния скоро окончательно торжествует. Это происходит, как правило, уже за порогом младенчества.

Развитие хватания начинается на третьем-четвертом месяце жизни. Ребенок, лежа в кроватке или манеже, поднимает руки Над грудью, как бы ощупывает одной рукой другую. (Но эти движения только внешне похожи на ощупывание. Подлинное ощупывание, т. е. выяснение свойств предмета путем осязания, как показывают исследования, становится возможным к концу дошкольного возраста). Если взрослый вкладывает в руку ребенка предмет, возникает попытка его удержать. Вскоре ребенок начинает сам тянуться к висящей игрушке, хотя в течение некоторого времени он еще часто промахивается, а если и достает игрушку, то лишь овладевает ее, а захватить не может. Только в четыре с половиной — пять месяцев дети обычно свободно достают, захватывают и удерживают висящую игрушку, а вскоре (к шести месяцам) уже могут достать ее одной рукой. Но это не значит, что ребенок полностью овладел хватанием. Оно еще очень несовершенно. Рука, протягиваемая к предмету, движется не по прямой линии, впетлеобразно, по дуге, часто отклоняясь в сторону от нужного направления. Все предметы ребенок пытается хватать одинаково, прижимая пальцами к ладони.

Во втором полугодии первого года жизни происходит дальней­шее совершенствование хватания: во-первых, уточняется движение руки к предмету и, во-вторых, развивается противопоставление большого пальца всем остальным, ребенок переходит к удержива­нию предмета пальцами. Последовательное приближение руки к предмету складывается примерно к восьми месяцам, но прямым, Лез отклонений оно становится только к концу года. Схватывание и удерживание предмета пальцами формируется на седьмом-восьмом месяце жизни и продолжает совершенствоваться до конца года. Расположение пальцев на предмете все больше зависит от того, какой предмет берет ребенок: мяч берется растопыренными пальцами, шнурок — кончиками большого, указательного и сред­него пальцев, при удерживании кубика пальцы располагаются по его граням.

 

Как только ребенок оказывается в состоянии удержать в ручке предмет, он начинает им манипулировать. Первые манипуляции очень просты. Младенец схватывает предмет, затем, подержав некоторое время, выпускает, затем снова схватывает. Если перед ним находятся два предмета, он может схватить один из них, затем выпустить и схватить другой. Этому предшествует перевод взгляда с одного предмета на другой. Держа предмет в руке, ребенок подносит его к глазам, смотрит на него, тащит в рот, размахивает им. Отличительной особенностью первых манипуляций является то, что они направлены на предмет, который привлекает ребенка.

Но вскоре манипуляции с предметом усложняются. Даже простейшие действия (размахивание, толкание, сжимание предмета) вызывают тот или иной результат — перемещение игрушки в пространстве, ее приближение и удаление, бренчание погремушки, писк резиновой куколки. Ребенок начинает замечать этот результат и активно его воспроизводить.

0,3,29. Лоран схватил нож для разрезания бумаги. Мгновение смотрел, затем начал раскачивать, держа в левой руке. В ходе этих движений предмет случайно коснулся прутьев колыбели. Лоран стал энергично махать ру­кой, ожидая воспроизведения звука.

0,4,3. Лоран размахивает ножом и при этом смотрит на предмет.

0,4,6. Движения преднамеренные. Лоран проводит ножом по прутьям колыбели. (Из наблюдений Ж. Пиаже.)

К концу первого — началу второго полугодия в манипуляция; ребенка появляется устойчивая направленность на результат, на те изменения, которые возникают при действиях ребенка с предметов

0,6.14. Мила, лежа на животике, держа в руке кольцо и глядя на него многократно сгибала и разгибала руку в кисти. Отодвинула от себя несколько кисть так, чтобы удобнее было смотреть на кольцо, которым продолжала двигать.

0,6,26. Юра, получив в обе руки по одинаковой с виду металлической погремушке, из которых одна бренчала, помахал сначала обеими погремушками, а затем продолжал размахивать только той, которая бренчала. Как только погремушку заменили другой, он перестал играть ею. (Из наблюдений Р. Я- Лехтман-Абрамович.)

Дальнейшее развитие манипулирования состоит в том, что младенец начинает действовать не с одним, а одновременно с двумя предметами. Простейший пример такого действия — постукивание одной погремушкой о другую. Направленность на результат при этом становится особенно явной: малыш упорно старается приблизить один предмет к другому, положить, поставить или нанизать один на другой, всунуть или вложить один в другой Таким образом, результатом, к которому ведет действие, теперь становится попадание предмета в определенное место или приведение двух предметов в определенное взаимное положение. Добившись однажды подобного результата, ребенок повторяя действие, получая его вновь и вновь.

0,8,22. Петя 24 раза подряд открывал и закрывал круглую коробку с легко подвигающейся крышкой. Нацеливаясь крышкой на коробку, он раза два-три стучал по коробке, пока не попадал и не закрывал ее. Иногда для того, чтобы закрыть, он на ощупь двигал крышку над коробкой в стороны, пока коробка не закроется. (Из наблюдений Р. Я. Лехтман-Абрамович.)

К концу первого года жизни в манипуляциях ребенка с предметами появляется новая важная особенность. По внешнему виду действия в основном остаются такими же, как и раньше. Это укладывание, вкладывание, нанизывание, открывание и т. п., только выполняемые более точно. Отличие состоит в том, что если раньше ребенок производил действие одним (как правило, показанным ему взрослым) способом и на показанных ему для этого предметах, то теперь он пытается повторить знакомое действие на всех возможных предметах, иногда видоизменяя само действие в зависимости от особенностей этих предметов.

0,11,23. Света взяла барабанную палочку и толкнула ею небольшой шарик. Шарик укатился. Света подползает к нему и снова ударяет — и так много раз. Когда шар укатился под стол, Света, увидал лежащую на боку круглую коробочку, ударила по ней так, что она покатилась. Затем подползла к мячу и тоже ударила его палочкой. (Из наблюдений Р. Я- Лехтман-Абрамович,)

В этот же период развития дети начинают замечать не только прямые, но и косвенные результаты своих действий и пытаются, повторяя действия, снова их воспроизвести.

0,9,22—0,10.0. Кирилка ухватил конец бельевой веревки. Случайно сильно дернув конец, он обратил внимание, как подскочило белье на веревке, натянутой под потолком. Смотрит на прыгающее белье, пока оно не перестало колыхаться.

Играет концом веревки. Снова случайно дернул. Все белье заколыхалось. И тут-то он начал непрерывно с силой дергать веревку, наслаждаясь результатом.

0,10,0—0,11,0. Кирюша и Андрюша пускают в тазу с водой игрушечных рыбок. От воды на стену падает яркий блик. Как только дети сунули ручки в воду, блик разбился на десятки солнечных зайчиков. Малыши вдруг увидели на стене и потолке прыгающие световые пятна. Они недоуменно смотрят на движущиеся световые пятна, пока те не останавливаются. Дети возвращаются к игре, суют ручки в воду, и опять их внимание привлекает движение на стене и потолке. Они снова смотрят на движущиеся пятнышки. Как и в первый раз, пятнышки перестают двигаться, и ребята теряют к ним интерес.

Когда малыши в третий раз вернулись к игре и дотронулись до поверхности поды ручками, то они снова обратили внимание на начавших скакать солнечных зайчиков. На этот раз оба начали приводить в движение воду и, подняв голову к потолку, радостно наблюдали прыжки солнечных зайчиков. (Из дневника В. С. Мухиной.)

Итак, развитие манипулирования состоит в переходе от направленности на предмет к направленности на результат действия и в дальнейшем усложнении достигаемых результатов. Вначале это перемещение или изменение, вызывающее проявление скрытого свойства (например, звучания) одного предмета, затем придание определенного взаимного положения двум предметам, наконец, получение знакомых изменений на новых предметах или получение изменений, не прямо, а косвенно связанных с действием.

 

 

Развитие ориентировкив окружающем мире.По мере овладения новыми видами движений и их совершенствования происходит формирование ориентировки ребенка в свойствах и отношениях предметов, в окружающем пространстве. Ориентировка ребенка носит еще нерасчлененный характер — в ней трудно выделить отдельные стороны, которые; можно было бы определить как внимание, восприятие, мышление, память и т. д.

Рис. 3. Младенческий взгляд на мир

Когда описывают поведение младенца, часто употребляют, выражения: «ребенок наблюдает», «ребенок узнает», «ребенок догадывается», «ребе­нок понимает». Но такие выражения можно употреблять только с условно: ведь они приписывают младенцу те психологические возможности, которые свойственны взрослому человеку. Младе­нец смотрит на предмет, и мы склонны считать, что он видит в это время то же самое, что увидел бы на его месте взрослый. Ребенок тянется к знакомой погремушке, берет ее и сразу же начинает трясти, прислушиваясь к звуку. У нас возникает впечатление, что он узнал погремушку, вспомнил, что она может издавать звук и что для этого ее нужно потрясти. Ведь так бы объяснялось; в подобном случае поведение взрослого. Но такое понимание пове­дения младенца не научно, оно не подтверждается психологически-3 ми исследованиями. Ребенок еще не способен воспринимать предметы и их свойства, представлять их себе, думать о них, предвидеть результаты своих действий с ними. Все это возникает постепенно в ходе ознакомления с окружающим миром. И главным средством такого ознакомления служат сами движения и действия младенца.

Во втором полугодии можно наблюдать постепенное появление особых ориентировочных действий, направленных на обсле­дование окружающего пространства и находящихся в нем пред­метов.

К началу младенчества происходит известное уточнение работы! зрительного аппарата и слухового аппарата, связанное с им упражнением, возникает зрительное и слуховое сосредоточение. В начальный период младенчества совершенствование зрения и слуха продолжается в том же направлении. Как показывают наблюдения, к трем-четырем месяцам, т. е. до овладения ползанием, хватанием и манипулированием, это совершенствований

в основном заканчивается. Ребенок вполне свободно следит взором за предметами, движущимися в любом направлении с различной скоростью и на любом расстоянии. Он может сосредоточить взор на предмете практически на неограниченное время (до 25 минут и дольше). Возникают так называемые инициативные движения глаз — перевод взора с одного предмета на другой без всякой внешней причины. Слуховое сосредоточение тоже становится длительным. Его вызывают любые негромкие звуки, чем-либо привлекающие младенца. Зрение и слух объединяются между собой: ребенок поворачивает голову в ту сторону, откуда раздается звук, ищет глазами его источник.

Ребенок не только видит и слышит. Он стремится к зрительным и слуховым впечатлениям, получает от них удовольствие. Его взор привлекают блестящие, красочные, движущиеся предметы, слух — звуки музыки, человеческой речи. Все это заметно и при простом наблюдении. Но наблюдение не может ответить на вопрос, что именно видит ребенок, как он разбирается в получаемых впечатле­ниях. Здесь на помощь приходит эксперимент. Эксперименты, проводившиеся с трехмесячными детьми, показали, что они хорошо различают цвета, формы объемных и плоскостных геометрических фигур. Удалось установить, что разные цвета привлекают младенцев в разной степени, причем, как правило, предпочтитель­ными оказываются яркие и светлые (хотя это правило нельзя считать всеобщим — сказываются индивидуальные «вкусы» мла­денцев). Обнаружилось также, что дети этого возраста очень чувствительны к новизне: если рядом с предметами, на которые ребенок часто смотрит, поместить новый, отличающийся от них по цвету или форме, ребенок, заметив его, целиком переключается на новый предмет, надолго сосредоточивает на нем взор.

Следовательно, зрительный мир ребенка состоит из сменяю­щихся впечатлений, которые различаются между собой и в одних случаях оказываются более, в других менее привлекательными. Эти впечатления младенец не связывает первоначально с располо­женными в пространстве предметами: предмет, показанный с необычного места или в необычном положении (например, перевернутым), выступает для него как новый. Даже значительно позднее, хорошо научившись узнавать мать, младенец пугается и плачет, если она появляется в новом платье. А шестимесячные дети в одинаковой мере тянутся к погремушке, которая находится от них за 25 и за 75 сантиметров, хотя одну из них можно, а другую нельзя достать.

Когда у младенца начинают складываться различные виды движений и действий, перед зрением возникает новая задача: оно должно направлять и регулировать поведение — передвижение в пространстве, хватание, манипулирование предметами. Но оказывается, что зрение к этому ни в малейшей степени не готово. Оно может только побуждать ребенка к действию, вызывая стремление приблизить к себе привлекательный предмет (или

приблизиться к нему). Но оно пока еще ничего не может сказать о том, как это сделать.

Чтобы успешно подползти к предмету, схватить его, передви­нуть с места на место, тем более заставить пищать куколку, накрыть крышкой коробку или надеть кольцо на стержень, нужно «учитывать» очень многое — направление, расстояние, форму предметов, их величину, вес, эластичность материала и т. п. Глаз ребенка этого не улавливает. Ребенок получает разные впечатле­ния от предметов, но в чем состоит разница и что она означает, ребенку предстоит выяснить. Такое выяснение идет на протяжении всего детства. В младенчестве оно только начинается, и началом служит постоянное приспособление движений и действий к свой­ствам пространства и находящихся в нем предметов.

Ориентировка младенца в окружающем мире, выполняемая при помощи внешних движений и действий, возникает раньше, нем ориентировка, выполняемая при помощи психических процессов (восприятия, мышления), и служит ее основой.

Как младенец знакомится с пространством, можно видеть на примере совершенствования движений руки по направлению к привлекающему предмету. На первых этапах развития хватания глаз получает впечатление от предмета, но не может определить ни расстояния, ни направления. Рука ребенка не направляется сразу к предмету, а улавливает его в пространстве, причем редко достигает цели. Постепенно глаз, следя за движением руки, начинает замечать приближение и удаление от цели и вносить в движение непрерывные поправки. Практическое овладение пространством (достижение цели) становится возможным гораздо раньше, чем зрительное определение расстояний и направлений. Возникновение последовательного приближения руки к предмету (которое наблюдается во втором полугодии жизни) свидетель­ствует о том, что глаз, следя за рукой, наконец научился разбираться в местоположении предмета. Только в самом конце первого года жизни становится возможным хватание «вслепую»: ребенок смотрит на игрушку, затем, если его что-то отвлекло, отворачивается и все-таки безошибочно берет ее. Значит, глаз успел точно зафиксировать положение игрушки в пространстве и отдать руке соответствующую «команду».

Другой пример участия зрения и движений в ознакомлении с пространством дает изучение поведения детей в экспериментах . с «видимым обрывом». Для проведения экспериментов служит специальный длинный стол, со всех сторон окруженный дере­вянным барьером. Крышка стола представляет собой толстое прозрачное стекло. Одна половина стола непосредственно под стеклом покрыта досками, другая открыта, так что сквозь стекло виден пол. Доски стола и пола расчерчены в белую и черную шахматные клетки.

Эксперимент заключается в том, что младенца, умеющего ползать, помещают в центре стола. Мать попеременно подходит

к краю стола то с закрытой досками стороны, то со стороны видимого через стекло обрыва и зовет ребенка к себе. В этих условиях дети охотно ползут через закрытую часть стола, но, оказываясь перед «обрывом», останавливаются. У детей старше девяти месяцев часто наблюдается реакция испуга, сопровождае­мая криком и слезами. Такие дети отказываются двигаться дальше. Следовательно, они воспринимают пространство под стеклом как глубину, обрыв, в который можно свалиться. Иначе ведут себя дети шести — девяти месяцев. Они удивленно всматриваются в глубину, двигают по стеклу руками, иногда пытаются скрести по его поверхности пальцами и т. д. Если мать продолжает звать ребенка к себе, он после короткой остановки начинает ползти над обрывом, не обращая на него больше внимания. Поведение младших детей показывает, что они видят обрыв, но для них это не угроза падения, а просто новое впечатление, отличающееся от обычного, известного и потому привлекающее внимание.

Как эта реакция на новизну превращается в зрительное восприятие глубины, показывает эксперимент, в котором дети ставятся в ситуацию реального обрыва, т. е. обрыва, не покрытого стеклом. Для проведения эксперимента используется такой же стол, но без стекла и с более мелким обрывом, дно которого покрыто мягкой подстилкой. Ребенок по зову матери направляется к обрыву. Однако, как только он доползает до края, рука провали­вается вниз и все тело, потеряв опору, толчком устремляется вслед. С трудом приняв первоначальное положение, ребенок начинает, теперь уже более осторожно, опускать ручку вниз, наклоняясь над обрывом и напряженно всматриваясь в глубину. Действия его приобретают ориентировочный, пробующий характер — он знако­мится с глубиной. Именно в результате таких действий дети, которые раньше отличали глубокое от неглубокого только как нечто другое, начинают воспринимать глубину и избегать ее, вести себя по отношению к ней с осторожностью.

С разнообразными свойствами предметов — их формой, вели­чиной, весом, плотностью, устойчивостью и т. д.— младенец знакомится в процессе хватания и манипулирования. Изменение расположения пальцев в то время, когда рука ребенка тянется к предмету и берет его, может служить хорошим показателем ориентировки в форме и величине. Пальцы постепенно приспо­сабливаются к форме и величине уже на самом предмете, «подчиняясь» его особенностям: на мяче растопыриваются, на кубике размещаются по граням. Предмет «учит» руку учитывать его свойства. А глаз? Он, в свою очередь, «учится» у руки. К десятому-одиннадцатому месяцу жизни это «обучение» приводит к тому, что ребенок, посмотрев на предмет, который он собирается взять, заранее складывает пальцы в соответствии со свойствами привлекающего предмета. Возникает зрительное восприятие фор­мы и величины, которое теперь уже само может направлять практическое действие.

 

Манипулирование с того момента, когда у младенца возникает направленность на результат действия, включает непрерывное открытие в предметах все новых и новых свойств, вызываемых или обнаруживаемых при помощи манипуляций. Это такие свойства, как перемещение, падение, звучание, мягкость, сжимаемость, устойчивость и др. Переход к манипулированию двумя предметами открывает новые свойства — расчленяемость на части, нахожде­ние одного предмета в, на другом, над, под, за другим. Все эти свойства ребенок «знает» лишь в тот момент, когда действует,— прекращается действие, исчезает и «знание».

Но к восьми-девяти месяцам ребенка начинают привлекать не только действия и их результаты, а и сами по себе свойства предметов, благодаря которым эти результаты становятся воз­можными. Об этом говорит изменение отношения ребенка к незнакомым предметам. Новизна вызывает у ребенка интерес на всем протяжении младенчества. Как правило, он манипулирует с новой игрушкой охотнее, чем со старой. Однако до известного момента незнакомый предмет только новый материал для выполне­ния с ним привычных манипуляций. Появление интереса к свой­ствам предмета выражается в том, что, прежде чем начать действовать с незнакомым предметом, ребенок как бы «исследует» его: ощупывает поверхность, переворачивает предмет, медленно его двигает, а затем уже применяет привычные формы манипулиро­вания, причем не механически, а как будто выясняя, на что этот предмет пригоден.

0,8,0. Жаклин охватывает незнакомую ей прежде коробку, которую я ей показываю. Сначала она очень внимательно ее исследует, переворачивает, а потом держит обеими руками и произносит звук «апф-ф» (свист, обычно производимый ею в присутствии людей). Затем она проводит коробкой по прутьям колыбели (при­вычное движение ее правой руки), приподнимается, продолжая глядеть на коробку, раскачивает ее над головой и в конце концов берет ее в рот. (Из наблюдений Ж- Пиаже.)

Наиболее явно внимание ребенка к свойствам предметов обнаруживается к концу года, когда он пытается применять усвоенные действия к разнообразным 'предметам, имеющим сходные свойства (толкает палочкой шарик, колесико, мяч).

Постепенно за меняющимися впечатлениями для ребенка начинают выступать предметы как нечто, постоянно существующее в окружающем его пространстве и имеющее определенные, неизменяющиеся свойства.

Показателем первоначального отсутствия у детей представле­ния о постоянных предметах служит то, что предмет, исчезнувший из поля зрения шести-, семимесячного ребенка, как бы перестает существовать для него вообще, ребенок его не ищет.

0,7,0. Жаклин пробует взять целлулоидную утку, лежащую поверх ее одеяла. Она уже почти схватила ее, но сильно задвигалась, и утка медленно соскользнула с одеяла позади нее. Игрушка упала совсем рядом с ее рукой, но была покрыта складкой простыни. Жаклин глазами проследила движение утки и даже повторила его своей вытянутой ручкой. Но как только утка скрылась с ее глаз, все кончилось!

Ей не пришло в голову поискать за складкой простыни, что было бы очень легко сделать (она механически мяла ее в руках, не совершая никаких поисковых движений)... Я несколько раз вынимал утку из ее тайника и трижды клал ее возле ручки Жаклин. Все три раза она пыталась взять ее, но, когда она уже почти касалась утки, я перекладывал игрушку под простыню так', что это было очень хорошо заметно. Жаклин немедленно отдергивала руку и прекращала поиски. (Из наблюдений Ж- Пиаже.)

Позднее (в девять-десять месяцев) дети начинают искать исчезнувшие у них на глазах предметы, понимать, что эти предметы не перестали существовать, а просто находятся в другом месте. Примерно к этому же времени дети начинают узнавать предметы независимо от их положения в пространстве (узнают перевернутые предметы, предметы, показанные в необычном месте) и правильно определять величину предметов независимо от расстояния до них.

Таким образом, получаемые впечатления превращаются в обра­зы восприятия, отображающие устойчивые свойства предметов, с которыми ребенок знакомится в своих действиях. Это создает почву для использования таких свойств при решении возникающих перед ребенком новых задач — для элементарных форм мышления. В последние месяцы первого года жизни дети уже способны выполнять действия, основанные на установлении простейших связей и отношений между предметами и их свойствами, т. е. мыс­лительные действия.

0,10,16. Лоран открывает истинные отношения между подставкой и целевым объектом и вследствие этого возможность использовать первую для того, чтобы подтянуть к себе последний. Я кладу свои часы на большую красную подушку и помещаю ее прямо перед ребенком. Лоран пробует прямо взять часы, но это ему не удается, он хватает подушку и тащит ее к себе. (Из наблюдений Ж. Пиаже.)

Глава 5. ХАРАКТЕРИСТИКА РАННЕГО ДЕТСТВА

§ 1. Важнейшие достижения раннего детства После года начинается новый этап развития ребенка. Младенчество вооружило его умением смотреть, слушать и управлять движениями рук. С этого времени ребенок уже не беспомощное существо, он чрезвычайно активен в своих действиях и в стремлении к общению со взрослыми. На первом году жизни

Все эти факты говорят о том, что к концу младенчества на основе организуемых взрослыми движений и действий ребенка у него складываются первоначальные представления об окружаю­щем мире и возникают элементарные формы восприятия и мышле­ния, позволяющие ориентироваться в этом мире и составляющие необходимую предпосылку для перехода к усвоению разных видов общественного опыта, которое происходит в раннем детстве.

у младенца сформировались начальные формы психических действий, свойственных человеку. Предыстория психического развития теперь уступила место его подлинной истории. Следую­щие два года — период раннего детства — приносят ребенку новые большие достижения.

Качественные преобразования, которые Претерпевает ребенок за первые три года, столь значительны, что некоторые психологи, размышляя о том, где же середина пути развития человека от момента рождения до зрелого возраста, относят ее к трем годам. Действительно, трехлетний ребенок владеет употреблением многих предметов обихода. Он способен к самообслуживанию, умеет вступать во взаимоотношения с окружающими людьми. Он общается со взрослыми и другими детьми при помощи речи, выполняет элементарные правила поведения.

Основными достижениями раннего детства, которые определя­ют развитие психики ребенка, являются овладение прямой походкой, развитие предметной деятельности и овладение речью.

Прямохождение.В конце младенческого возраста ребенок начинает делать первые шаги. Перемещение в вертикальном положении — трудное дело. Маленькие ножки ступают с большим напряжением. Управление движениями ходьбы еще не сложилось, и поэтому ребенок постоянно теряет равновесие. Малейшее препятствие в виде стула, который надо обойти, или мелкого предмета, который попал под ступню, затрудняет ребенка, и он после одного-двух шагов падает на руки взрослых или на пол. Что же все-таки заставляет его преодолевать страх перед падением и вновь и вновь прилагать все усилия для того, чтобы совершать первые шаги? На первых порах это участие и одобрение взрослых. Но вскоре, после первых успехов, ребенок начинает испытывать удовольствие от самого овладевания собственным телом и стре­мится как бы увеличить эту власть над собой, преодолевая препятствия. Кроме того, ходьба, вытесняя ползание, становится основным средством перемещения, приближения к желаемым предметам..

Упражнения в ходьбе быстро приводят к большей устойчивости. Ребенок все меньше и меньше падает, более уверенно идет к цели, но сами движения еще долго остаются недостаточно координиро­ванными.

1,0,0—1,1,0. Кирилл идет, расставив широко ручки, держа туловище наклонно вперед. Лицо радостное. Иногда радость столь сильна, что Кирюша, стоя, принима­ется неистово размахивать ручками и, конечно, шлепается. Однако такие казусы никак не отражаются на его желании ходить и на хорошем настроении.

Андрюша совсем другой. Глазами он мерит расстояние до какого-нибудь стоящего поблизости предмета и бегом-бегом направляется к нему. Затем подыски­вает новую цель и устремляется к ней. Частенько, однако, малышом овладевает робость, и он идет только тогда, когда есть рядом страховка — мебель, стены, за которые в случае чего можно удержаться, или рука взрослого. По «пересеченной» местности мальчик для верности и скорости передвигается на четвереньках. (Из дневника В. С. Мухиной.)

Постепенно дети начинают передвигаться гораздо свободнее. Движения совершаются уже без того огромного напряжения, которое было прежде. Кажется, что при передвижении они даже ищут дополнительных трудностей — идут туда, где горки, ступень­ки, всяческие неровности. В полтора года дети живут упражнения­ми в движении. Просто бег и просто ходьба их уже не устраивают. Дети сами нарочно осложняют свою ходьбу: ходят по всяческим мелким предметам, ходят вперед спиной, кружатся, бегают сквозь заросли, хотя рядом может быть свободный проход, передвигаются с закрытыми глазами (рис. 4). В этом возрасте они с увлечением занимаются специальными упражнениями под руководством воспитателя.

Таким образом, на первых ступенях овладение ходьбой является для ребенка особой задачей, связанной с сильными переживаниями. Только постепенно достигается автоматиза­ция этого способа передвиже­ния, он перестает представлять для ребенка самостоятельный интерес.

Благодаря способности к прямохождению ребенок всту­пает в период более свобод­ного и самостоятельного общения с внешним миром. Овладе­ние ходьбой развивает возмож­ности ориентировки в простран­стве. Мышечное чувство стано­вится мерой отсчета расстоя­ния и пространственного рас­положения предмета. Прибли­жаясь к предмету, на который он смотрит, ребенок практичес­ки осваивает его направление и удаленность относительно исходного места.

Освоив передвижение, ребе­нок намного расширяет круг вещей, ставших объектами его понимания. Он получает воз­можность действовать с самы­ми разнообразными предме­тами, которые прежде родители не считали нужным предлагать младенцу.

Ребенок узнает на личном опыте, что од того дерева от крыльца надо идти мимо куста,

Рис. 4. Ребенок сам усложняет себе ходьбу

 

 

который колет острыми иглами, что на пути глубокая яма, в кото­рую лучше не падать, что у скамейки грубая поверхность и она может наградить болезненными занозами, что цыплята очень мягонькие, но зато у курицы очень крепкий клюв, что трехколес­ный велосипед можно катить, взявшись за руль, а большую тачку невозможно сдвинуть с места и т. п.

Увеличивая самостоятельность ребенка, ходьба расширяет вместе с тем его ознакомление с предметами и их свойствами, умение обращаться с ними.

Развитие предметной деятельности.Уже в период младенчества ребенок выполняет довольно сложные манипуляции с предметами, может научиться некоторым действиям, показанным ему взрослым, может перенести усвоенное действие на новый предмет. Но манипуляции младенца направлены лишь на использование внешних свойств и отношений предметов — ложкой он действует так же, как палочкой, карандашом или совочком.

Переход от младенчества к раннему детству связан с развитием нового отношения к миру предметов — они начинают выступать для ребенка не.просто как объекты, удобные для манипулирования, а как вещи, имеющие определенное назначение и определенный способ употребления, т. е. в той функции, которая закреплена за ними в общественном опыте. Основные интересы ребенка перено­сятся в область овладения все новыми и новыми действиями с предметами, и взрослый приобретает роль наставника, сотрудни­ка и помощника в этом овладении. В период раннего детства осуществляется переход к предметной деятельности, которая становится ведущим видом деятельности на протяжении всего периода.

Специфика предметной деятельности заключается в том, что в ней ребенку впервые открываются функции предметов. Функция, назначение вещей является их скрытым свойством. Оно не может быть выявлено путем простого манипулирования. Так, ребенок может бесконечное число раз открывать и закрывать дверцу шкафа, долго стучать ложкой об пол, но этим ни на шаг не продвинется в познании функции предметов. Только взрослый способен в той или иной форме раскрыть ребенку, для чего служит шкаф или ложка.