Альтернативные представления.

Современная философская мысль призывает подойти к определению термина «национальная безопасность» отвечая на вопрос:кто мы, откуда мы и куда идем?[13].

Такая постановка вопроса предполагает, во-первых, понимание исторического пути «национальной безопасности» от её истоков вплоть до современного состояния, во-вторых, философское осознание исторического предназначения «национальной безопасности» для современной России, в-третьих, сопоставление действующих официальных актов в сфере национальной безопасности с научно осознанной миссией, историческим предназначением «национальной безопасности» как идеологии сохранения и развития самобытности русского человека, его духа и традиций в условиях динамично развивающегося, всё более глобализирующегося мира.

Развивая такой подход, А.П. Андреев определяет предназначение «национальной безопасности» (и её цель) как обеспечение самосохранения и саморазвития материального и духовного бытия российских народов. Автор определённо приоритетным считает самосохранение и саморазвитие духовного бытия российских народов на основе Русской Традиции, в основе которой лежит национальное самосознание русских людей. Цивилизационно А.П. Андреев предлагает осмысливать «национальную безопасность» как безопасность особого типа человека особого типа цивилизации и особого типа культуры по имени Россия [14]. В оценке самобытности и исторической значимости русской цивилизации, необходимости её защиты средствами «национальной безопасности» автор поддерживает традицию, заложенную великими русскими философами (Н.Я. Данилевский, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой и др.) и разделяемую нашими современниками[15].

Профессор Г.И. Ванюрихин (МГУ им. М.В. Ломоносова, Москва) предлагает рассматривать национальную безопасность как процесс[16]. В этом контексте национальная безопасность представляет собой совокупность политических, социальных, экономических, военных, правовых технологий, методов, средств и способов обеспечения безопасности личности, общества и государства.

В.В. Мамонов[17], В.В. Заречанский[18] полагают в принципе неудачным использование термина «национальная безопасность», поскольку Россия является многонациональным федеративным государством, в котором многие субъекты образованы по национально-государственному (республики) и национально-территориальному (автономная область, автономные округа) принципам, а сам термин содержит внутреннее логико-правовое.

Однако А.Ю. Кирьянов полагает, что понятие «национальная безопасность» следует раскрывать не строго этимологически, а в широком смысле – с учётом того содержания, которое в него вкладывается принятой в России правовой базой и государственными органами (в том числе Федеральным Собранием Российской Федерации, Президентом России и т.д.) – тем более, что такое понимание термина прочно вошло не только в юридический, но и в научный оборот[19]. Эту точку зрения поддерживает и В.Д. Зорькин, председатель Конституционного Суда Российской Федерации, подчёркивая, что национальная безопасность как система взглядов отражает не интересы какой-либо нации в смысле этноса (коренного, титульного, составляющего большинство), а единство интересов граждан и общества в рамках конкретного суверенного государства, т.е. интересы народа (многонационального народа), интегрированного в государственное сообщество на основе права[20].