Второе начало термодинамики
Правда, перестройка породила на Западе временную моду на все русское, и российские фильмы стали желанными гостями больших и малых международных фестивалей. При этом часто призы доставались режиссерам-дебютантам, среди которых, на мой взгляд, наиболее заметными были Леонид Каневский («Замри-умри-воскресни»), Александр Хван («Доминус»), Валерий Тодоровский («Катафалк», «Любовь») и Павел Лунгин («Такси-блюз»). Наиболее престижные международные награды (Берлин, Канн, Вененция) получили работы Киры Муратовой («Астенический синдром»), Глеба Панфилова («Тема», «Мать»), Павла Лунгина («Такси-блюз») и Виктора Аристова («Сатана») и Никиты Михалкова («Урга»).
Далее можно убрать
Совсем иначе выглядели коммерческие результаты российского кино рубежа 90-х. Одна из последних лент самого кассового комедиографа нашего кино Леонида Гайдая «Частный детектив, или Операция «Кооперация» не привлекла внимания и четверти зрительской аудитории его прежних хитов. А комедии Юрия Мамина («Бакенбарды»), Себастьяна Алакорна («Испанская актриса для русского министра»), Валерия Рубинчика («Комедия о Лисистрате»), Константина Воинова («Шапка») имели еще более скромный прокатный успех. Что же касается такой комедии, как «Сэнит Зон», то она запомнилась разве что тем, что в прессе возникло некое подобие скандала по поводу неприличности ее первоначального названия. Ни в художественном, ни в коммерческом плане сей опус никак себя не проявил...
Непрофессионализм «среднестатистического» российского жанрового кинематографа превращал в скучнейшее зрелище гангстерскую драму («Динозавры ХХ века»), детектив («Загадка Эндхауза»), мюзикл («Биндюжник и король»), мелодраму («Захочу – полюблю», «Поездка в Висбаден», «Яма»), фильм ужасов («Семья вурдалаков»), «action» («Фанат»)... Логично, что массовая аудитория с еще не остывшим энтузиазмом продолжала смотреть крепко сколоченные заокеанские боевики (преимущественно в видеоварианте).
1991-й, как хорошо известно, стал последним годом существования Советского Союза и так называемого августовского путча. «Скрытая» инфляция и завораживающая пустота на прилавках магазинов (включая столичные) достигли апогея. Государство все еще продолжало по привычке финансировать существенную часть из 213 отечественных фильмов 1991 года, но лишь немногие из них доходили до экранов кинотеатров, заполненных иноземной коммерческой продукцией. Как грибы после дождя по всей стране продолжали плодиться видеозалы, где зрители, лишенные возможности купить видеомагнитофоны (тогдашний супердефицит), с наслаждением впивались в экраны мониторов, демонстрирующих пиратские копии «Терминатора» и «Эмманюэль». Цензура фактически уже не действовала, видеокассеты с порнофильмами лежали на прилавках любого привокзального киоска.
В 1991 году список художественных и фестивальных удач уже выглядел скромнее, чем во второй половине 80-х. Вялый, анемичный «Армавир» вряд ли можно отнести к творческим вершинам тандема Абдрашитов-Миндадзе.
Далеко не лучшие свои работы представили Эльдар Рязанов (тем не менее, снявший одну из самых зрительских картин года – «Небеса обетованные»), и Сергей Соловьев («Дом под звездным небом»). Меньше стало и интересных дебютов. Окрашенный ностальгической дымкой коллаж Олега Ковалова «Сады скорпиона», сотканный вокруг давно позабытой шпионской ленты А. Разумного «Случай с ефрейтором Кочетковым», кажется в этом не слишком длинном списке наиболее оригинальным. Хотя там есть еще и очаровательная ретро-комедия «Облако-рай» Николая Досталя, и веселая пародия Аркадия Тигая «Лох – победитель воды», и драматическая притча о постафганском синдроме «Нога» Никиты Тягунова...
Довольно неожиданным для знатоков фильмографии Леонида Марягина, на протяжении многих лет числившегося во «втором эшелоне» российской режиссуры, стало появление политической драмы «Враг народа – Бухарин», в отличие от большинства «разоблачух» эпохи перестройки ничуть, на мой взгляд, не устаревшей и сегодня...
Интерес к русской «киноперестройке» со стороны отборщиков Канна, Венеции и Берлина еще не погас, однако российские фильмы все чаще получали призы второстепенных международных фестивалей.
Не принесли никаких существенных кассовых дивидендов ни обличительно-разоблачительные ленты о сталинских лагерях («А в России опять окаянные дни...»), ни боевики, спекулирующие на теме афганской войны и ее последствий («Афганец», «По прозвищу «Зверь») и терроризме («Взбесившийся автобус»), ни псевдоэротические комедии («Болотная street, или Средство против секса»), ни мелодрамы о проститутках («Высший класс»), ни криминально-бытовая «чернуха» («Дрянь», «За последней чертой», «Линия смерти», «Нелюдь», «Охота на сутенера», «Русская рулетка», «Стервятники на дорогах»), ни фантастика («Искушение Б.», «Яд скорпиона»), ни «ужасы» («Пьющие кровь»)... Подавляющее большинство этих так называемых «фильмов для массовой аудитории» отличала все та же неизбывная болезнь российского кино класса «Б» – непрофессионализм (плюс, разумеется, техническая бедность постановки).
1992 г. Экономические реформы нового российского правительства привели с резкому падению курса рубля при продолжающемся первое время тотальном дефиците продуктов и товаров. Именно в этом году немалое число российских граждан на одних только операциях купли-продажи импортных товаров сколотили миллионные капиталы, часть из которых по соображениям престижа, дружеских связей, но главное – для «отмывки» теневых средств, вкладывались в кинобизнес.
Теоретически в прокат 1992 года могло выйти немалое число новых отечественных фильмов – 172, львиная доля которых снималась на деньги частных фирм, банков, акционерных обществ и прочих организаций. Однако на деле, быть может, вопреки надеждам некоторых новоявленных кинокоммерсантов, в прокате оказался все тот же набор заокеанских боевиков.
Переживающая поистине второе режиссерское рождение Кира Муратова, каждый свой фильм 90-х превратила в событие отечественной культуры, раз за разом осуществляя свои замыслы, не реализованные в годы цензурных запретов и гонений. Блеснул каллиграфией «большого стиля» фильм режиссера Ивана Дыховичного и оператора Вадима Юсова «Прорва», чей завораживающий «сталинский ампир» визуального ряда отпугнул отборщиков многих фестивалей…
К сожалению, фильмы таких «мэтров» российского кино как Марлен Хуциев («Бесконечность») и Игорь Таланкин («Бесы»), на мой взгляд, уже на премьере казались псевдомногозначительной и нестерпимо скучной архаикой. Хуциевская «Бесконечность» стала, быть может, самой долгожданной и самой разочаровывающей премьерой года. И приз, полученный ею на Берлинском фестивале, вероятно, нельзя расценивать иначе как дань былым (и несомненным!) заслугам старого мастера...
1992 год порадовал несколькими весьма крепкими по ремеслу жанровыми фильмами, что, к несчастью, почти не отразилось на их прокатной судьбе. Авантюрные комедии «Встретимся на Таити», «Гений», «хичкоковский» триллер «Жажда страсти», едкая сатира «Комедия строгого режима» при иной социокультурной ситуации могли бы, наверное, сделать их создателей весьма обеспеченными людьми.
И все же эти картины, как и прежде, скорее, исключение, чем правило. Не менее сотни лент 1992 года, как в художественном, так и в жанровом отношении выглядели обескураживающе убого. Бесспорно, большинство «авторов» этой халтуры составляли волонтеры-дилетанты, бог весть какими способами нашедшие деньги для своих дебютов. Однако отсутствие редакторской правки не лучшим образом отразилось и на работах многих известных кинематографистов, решивших, по-видимому, распрощаться со своими былыми профессиональными «замашками». Одному Богу известно, зачем, к примеру, Сергею Никоненко понадобилось снимать пошлейшую «Брюнетку за 30 копеек» (как, впрочем, и большинство его режиссерских опусов 90-х годов). Ни секс, ни насилие, ни «разоблачуха» с «чернухой» опять не помогли отечественным конъюнктурщикам добиться хотя бы минимального зрительского успеха...
1993 год.Год новых экономических и политических (октябрьский штурм Останкино и Белого дома в Москве) потрясений. Московский международный кинофестиваль, состоявшийся в июле 1993 года, пожалуй, впервые за всю свою историю испытал дефицит зрителей. Толпы жаждущих «лишнего билетика», похоже, навсегда ушли в прошлое. «Объевшаяся» лакомыми и «запретными» в былые времена западными фильмами, массовая аудитория предпочла смотреть кино по ТВ и видео (уже дома, а не в доживавших последние деньки видеозалах), не соблазняясь ни изумительной цветопередачей фестивального «кодака», ни громкими именами создателей фильмов. Пожалуй, впервые за много лет, российское кино весьма скромно звучало на международных кинофестивалях. Тепло встреченные российской кинокритикой картины «Барабаниада» Сергея Овчарова и «Макаров» Владимира Хотиненко за границей смотрели куда прохладнее. Да и остальные художественные кинолидеры 1993 года на главных мировых фестивалях золотых пальм, львов и медведей тоже не снискали...
Снова уменьшилось российское фильмопроизводство (152 полнометражных фильма). В 1993 году всего стало меньше, например, заметных дебютов (Сергей Урсуляк - одно из немногих исключений). «Мэтры» былых времен представлены только тремя фамилиями: Петр Тодоровский («Анкор, еще анкор!», Георгий Данелия («Настя») и Эльдар Рязанов («Предсказание»). Былые возмутители спокойствия сняли претенциозные, но крайне неудачные картины («Мечты идиота» Василия Пичула)... Добротный коммерческий кинематограф также практически сошел на нет. Кроме мелодрамы Дмитрия Астрахана «Ты у меня одна» и комедии Юрия Мамина «Окно в Париж» можно выделить, пожалуй, лишь «Затерянного в Сибири» Александра Митты …
1994 г. Россияне, похоже, начали привыкать к заполненным (заграничной продукцией) прилавкам отечественных магазинов. Все больше семей стали обладателями видеотехники. Относительно спокойный в политическом отношении год в самом его конце запятнан началом чеченской войны, которую официальная пропаганда долгое время пыталась выдавать за некий незначительный конфликт, связанный с «восстановлением конституционного порядка на части территории Российской Федерации».
Год несомненного бенефиса Никиты Михалкова. «Оскар» и призы Каннского и иных фестивалей, как бы там не возмущались недоброжелатели, просто так не получают. Драма Никита Михалкова «Утомленные солнцем», на мой взгляд, серьезная художественная удача не только кинематографического года, но и десятилетия. На фоне этого успеха работы остальных режиссеров старшего поколения выглядели куда менее выигрышно. Ни залихватская постперестроечная комедия Андрона Кончаловского «Курочка ряба», ни стильная, но анемичная «Музыка для декабря» Ивана Дыховичного, ни даже изысканные «Увлечения» Киры Муратовой не стали подлинными событиями года.
Ушли в прошлое золотые для многих «киношников» времена начала 90-х, когда число режиссеров увеличивалось в геометрической прогрессии. «Частники» все реже вкладывали деньги в убыточное кинопроизводство. Неуклонно сокращалась и государственная поддержка «десятой музы». В итоге общее количество фильмов уменьшилось вдвое – до 68-ми. Однако известный принцип «лучше меньше, да лучше», как видно, срабатывает не всегда… Добротных коммерческих картин в 1994 году не больше, чем в предыдущем. «Дорога в рай» и... Даже не знаю, чем продолжать. Не плюсовать же сюда скучную мелодраму Валерия Пендраковского «Я свободен, я ничей»...
Непривычно коротким по сравнению с прошлыми годами выглядел в 1994-м и список успешных дебютантов. Бывший оператор Денис Евстигнеев в гордом одиночестве дебютировал в режиссуре «new Russian» фильмом «Лимита». В «молодых» конкурентах у него по сути были лишь Валерий Тодоровский с «Подмосковными вечерами» и Сергей Ливнев с «Серпом и молотом»…
1995 г. Год бессмысленного продолжения чеченской войны при весьма относительной стабилизации российской экономики. Имущественное расслоение россиян обозначилось очевидной пропастью между богатством десятков тысяч и бедностью десятков миллионов...
Количество российских фильмов упало до 46-ти. В виду сокращения числа частных продюсеров, имеющих странное хобби вкладывать деньги в убыточное кино, значительная доля картин снова полностью или частично профинансирована государством. После несвойственной им ранее паузы дуэт Абдрашитов-Миндадзе обрадовал российских киноманов драматической комедией «Пьеса для пассажира» (приз на Берлинском фестивале). Савва Кулиш («Железный занавес») и Петр Тодоровский («Какая чудная игра») выступили с ретродрамами о жизни послевоенной молодежи. Пресса приняла их труды довольно сдержанно. Немало споров вызвала драматическая комедия Владимира Хотиненко «Мусульманин», но поистине под бурные аплодисменты российских журналистов прошла премьера, на мой взгляд, несколько однообразных по комедийным приемам «Особенностей национальной охоты...» (главный приз «Кинотавра»). На фоне этих шумных премьер совершенно незаслуженно была оттеснена на второй план ироничная и психологически тонкая картина Георгия Данелия «Орел и решка» (к слову, так произошло и с предыдущей работой мастера - грустной комедией-сказкой «Настя»).
Надо сказать, что именно Данелия, стал одним из немногих (вместе с Муратовой, Михалковым и Рязановым) режиссеров, сумевших поставить в 90-х годах по три и более фильмов, оказался как бы вне «тусовочной» моды из-за своего упрямого нежелания подстраиваться под социальную и кинокритическую конъюнктуру.
1995 год знаменателен возвращением в кинематограф создателя легендарных «Полетов во сне и наяву» Романа Балаяна. Увы, его экранизацию тургеневской «Первой любви», вопреки ожиданиям, иначе как главным провалом года и не назовешь: по-видимому, режиссеру категорически противопоказан длительный простой...
С заметными дебютами в игровом кино 1995 года дела обстоят не густо. Кроме перешедших из документального и коллажного кинематографа Алексея Учителя и Олега Ковалова назвать вроде бы и некого. Подававшие когда-то определенные надежды дебютанты конца 80-х - начала 90-х - Игорь Алимпиев, Лидия Боброва, Сергей Дебижев, Валерий Огородников, Сергей Попов, Светлана Проскурина, Сергей Снежкин, Олег Тепцов, Аркадий Тигай вышли из «киноигры» чуть ли не на пять лет. Быть может, они оказались не приспособленными к жестоким правилам рынка, где каждый сам должен ухитриться добыть деньги для очередной постановки...
Развлекательный кинематограф в середине 90-х помимо «Охоты…» держался на мелодраме «Американская дочь», каскадерском боевике «Крестоносец» и комедиях «Московские каникулы» и «Ширли-мырли», которые по тогдашним меркам имели вполне приличный зрительский успех, во всяком случае - на видео. Автор комедии «Ширли-мырли» Владимир Меньшов, несомненно, рассчитывал вернуть себе былое реноме фаворита кассы. Однако зрители, отучившиеся ходить в кино, предпочитали дождаться премьеры капустника В. Меньшова по телевидению (в купе с напористой мелодрамой Евгения Матвеева «Любить по-русски»).
В 1995 в Москве появляется первый в России кинотеатр с настоящим многоканальным звуком Dolby - «Кодак-Киномир» (к началу XXI века в столице их будет уже около полусотни, и залы с новой техникой появятся во всех больших и средних российских городах).
«Горячая десятка» хит-парада российского кино 30-х
Точных данных, увы, нет. Однако не вызывает сомнения, что в десятку хитов десятилетия почти наверняка вошли следующие картины (приводятся согласно даты выпуска):
· Путевка в жизнь (1931) Николая Экка
· Веселые ребята (1934) Григория Александрова
· Чапаев (1934) Братьев Васильевых
· Юность Максима (1934) Григория Козинцева и Леонида Трауберга
· Бесприданница (1936) Якова Протазанова
· Цирк (1936) Григория Александрова
· Волга-Волга (1938) Григория Александрова
· Александр Невский (1938) Сергея Эйзенштейна
· Подкидыш (1939) Татьяны Лукашевич
· Трактористы (1939) Ивана Пырьева
«Горячая десятка» хит-парада российского кино 40-х
Здесь и далее – общее число зрителей за первый год демонстрации фильма:
· Молодая гвардия (1948) Сергея Герасимова. 42,4 млн.
· Падение Берлина (1949) Михаила Чиаурели. 38,4 млн.
· Сказание о земле Сибирской (1948) Ивана Пырьева. 33,8 млн.
· Звезда (1949) Александра Иванова. 28,9 млн.
· В шесть часов вечера после войны (1944) Ивана Пырьева. 26,1 млн.
· Встреча на Эльбе (1949) Григория Александрова. 24,2 млн.
· Радуга (1944) Марка Донского. 23,7 млн.
· Каменный цветок (1946) Александра Птушко. 23,1 млн.
· Аринка (1940) Юрия Музыканта, Надежды Кошеверовой. 22,9 млн.
· Подвиг разведчика (1947) Бориса Барнета. 22,3 млн.
«Горячая десятка» хит-парада российского кино 50-х:
· Тихий Дон (1957) Сергея Герасимова. 46,9 млн.
· Любовь Яровая (1953) Яна Фрида. 46,4 млн.
· Над Тиссой (1958) Дмитрия Васильева. 45,7 млн.
· Карнавальная ночь (1956) Эльдара Рязанова. 45,6 млн.
· Свадьба с приданным (1953) Татьяны Лукашевич, Бориса Равенских 45,3 млн.
· Застава в горах (1953) Константина Юдина. 44,8 млн.
· Иван Бровкин на целине (1959) Ивана Лукинского. 44,6 млн.
· Смелые люди (1950) Константина Юдина. 41,2 млн.
· Кубанские казаки (1950) Ивана Пырьева. 40,6 млн.
· Солдат Иван Бровкин (1955) Ивана Лукинского. 40,3 млн.
«Горячая десятка» хит-парада российского кино 60-х:
· Бриллиантовая рука (1969) Леонида Гайдая. 76,7 млн
· Кавказская пленница (1967). 76,5 млн.
· Свадьба в малиновке (1967) Андрея Тутышкина. 74,6 млн.
· Операция «Ы» и другие приключения Шурика (1965) Леонида Гайдая. 69,6 млн.
· Щит и меч (1968) Владимира Басова. 68,3 млн.
· Новые приключения Неуловимых (1969) Эдмонда Кеосаяна. 66,2 млн.
· Человек-амфибия (1962) Геннадия Казанского и Владимира Чеботарева. 65,4 млн.
· Война и мир (1966) Сергея Бондарчука. 58 млн.
· Сильные духом (1968) Виктора Георгиева. 55,2 млн.
· Неуловимые мстители (1967) Эдмонда Кеосаяна. 54,5 млн.
«Горячая десятка» хит-парада российского кино 70-х:
· А зори здесь тихие… (1973) Станислава Ростоцкого. 66,0 млн.
· Джентльмены удачи (1972) Александра Серого (при весьма ощутимом художественном руководстве Георгия Данелия). 65,0 млн.
· Табор уходит в небо (1976) Эмиля Лотяну. 64,9 млн.
· Калина красная (1974) Василия Шукшина. 62,5 млн.
· Афоня (1975) Георгия Данелия. 62,2 млн.
· Корона Российской империи, или Снова неуловимые (1973) Эдмонда Кеосаяна. 60,8 млн.
· Иван Васильевич меняет профессию (1973) Леонида Гайдая. 60,7 млн.
· Мачеха (1974) Олега Бондарева. 59,4 млн.
· Служебный роман (1978) Эльдара Рязанова. 58,4 млн.
· Судьба (1978) Евгения Матвеева. 57,8 млн.
«Горячая десятка» хит-парада российского кино 80-х:
· Пираты ХХ века (1980) Бориса Дурова. 87,6 миллиона зрителей за первый год демонстрации.
· Москва слезам не верит (1980) Владимира Меньшова. 84,4 млн.
· Экипаж (1980) Александра Митты. 71,1 млн.
· Маленькая Вера (1988) Василия Пичула. 56,0 млн.
· Спортлото-82 (1982) Леонида Гайдая. 55,2 млн.
· Петровка, 38 (1980) Бориса Григорьева. 53,4 млн.
· Человек с бульвара Капуцинов (1987) Аллы Суриковой. 50,6 млн.
· Тегеран-43 (1981) Александра Алова и Владимира Наумова. 47,5 млн.
· Самая обаятельная и привлекательная (1985) Геральда Бежанова. 44,9 млн.
· Любовь и голуби (1984) Владимира Меньшова. 44,5 млн.
Второе начало термодинамики - один из основных законов термодинамики, устанавливающий необратимость макроскопических процессов, протекающих с конечной скоростью. Другими словами, это закон, устанавливающий направление протекания самопроизвольных процессов. Исторически второе начало термодинамики возникло из анализа работы тепловых машин [1-5,10]. Существует несколько формулировок второго начала термодинамики. Во-первых, второе начало термодинамики накладывает ограничения на возможности циклического получения механической работы за счёт полученной теплоты (формулировки Клаузиуса и Томсона(Кельвина)). Во-вторых, второе начало термодинамики с помощью понятия энтропии позволяет судить о направлении протекания процессов в системе (формулировка Больцмана).
Формулировка Клаузиуса.
Теплота не может самопроизвольно перейти от более холодного тела к более нагретому без каких-либо других изменений в системе.
Формулировка Томсона (Кельвина).
Невозможно преобразовать в работу всю теплоту, взятую от тела с однородной температурой, не производя никаких других изменений в состоянии системы (невозможно создать вечный двигатель второго рода).
Следует напомнить, что понятие «вечный двигатель» или «перпетуум-мобиле» появилось где-то в 13 веке и означало воображаемый двигатель, который после запуска совершал бы работу бесконечно долго, не заимствуя энергию извне (вечный двигатель первого рода) [5]. Вечный двигатель первого рода противоречит первому началу термодинамики (закону сохранения и превращения энергии). Наряду с вечным двигателем первого рода рассматривают вечный двигатель второго рода – воображаемую циклическую машину, которая полностью превращала бы в механическую работу теплоту, извлекаемую из окружающих тел (океана, атмосферного воздуха и т.п.). Вечный двигатель второго рода противоречит второму началу термодинамики.
Формулировки Томсона и Клаузиуса эквивалентны, доказательство эквивалентности см.[2,3,5].
Формулировка Больцмана.
Энтропия изолированной системы при реальных (необратимых) процессах всегда возрастает.
Математически эту формулировку можно записать, используя неравенство Клаузиуса в дифференциальном виде:
(4.73)
Второе начало термодинамики имеет статистический смысл [2,4,5,10]. Рост энтропии в изолированной системе означает переход системы в наиболее вероятное, то есть равновесное состояние. Но, принципиально, возможны флуктуации, то есть случайные отклонения физических величин от их средних значений. Количественной мерой флуктуаций может быть дисперсия σх2 случайной величины Х, а также среднеквадратичное (стандартное) отклонение σх от среднего значения 
случайной величины или его относительная величина 
, которая обратно пропорциональна квадратному корню из числа частиц, образующих систему. Флуктуации вызваны беспорядочным тепловым движением частиц, образующих термодинамическую систему, и имеют принципиальное значение, ограничивая пределы применимости термодинамических понятий лишь системами, содержащими большое число частиц, для которых флуктуации много меньше самих флуктуирующих величин. Флуктуации уточняют статистический смысл второго начала термодинамики. Возможны флуктуации системы из равновесного состояния в неравновесное, то есть в определённый промежуток времени система движется в направлении менее вероятных макросостояний. Относительная роль флуктуаций возрастает с уменьшением области пространства, в которой флуктуации рассматриваются. В макроскопических системах с большим числом частиц статистические флуктуации незначительны.