Алексей Баталов в роли Бориса, Татьяна Самойлова в роли Вероники

Содержание

(http://ru.wikipedia.org/wiki/%CB%E5%F2%FF%F2_%E6%F3%F0%E0%E2%EB%E8)

Действие фильма разворачивается в Москве до и во время Великой Отечественной войны. Борис с Вероникой любят друг друга, вот-вот собираются пожениться, они гуляют по Москве и замечают, как над городом пролетает журавлиный клин. На следующий день начинается война. Борис уходит добровольцем на фронт за день до дня рождения Вероники и оставляет ей в подарок игрушку — белку с корзинкой, полной золотых орехов, под которые он кладёт записку. Бориса провожают на фронт, а Вероника не успевает проститься с ним.

Во время бомбёжки в Москве погибают родители Вероники, и Фёдор Иванович Бороздин, отец Бориса, врач по профессии, предлагает ей переехать к ним, где она сталкивается с ухаживаниями Марка, двоюродного брата Бориса. Давно влюблённый в Веронику Марк — талантливый пианист, имеет бронь и на фронт не попадает. Борис также советует ему не ходить. Марк продолжает добиваться Веронику, и она, уступив его настойчивости, выходит за него замуж. Этот поступок тяжело воспринимает всё семейство Бороздиных, однако, в отличие от сестры Бориса, отец не отворачивается от неё.

Воинская часть Бориса и его товарища Степана выходит из окружения в тяжёлых условиях. Один из солдат пошло высказывается в адрес Вероники. Борис бьёт его по лицу, и их обоих «в воспитательных целях» отправляют в разведку. Под разрывами снарядов и под пулями Борис, вынося на себе раненого напарника, сражен точным выстрелом.

Семью Бороздиных эвакуируют за Урал. Вероника работает санитаркой в госпитале, где главврач — Фёдор Иванович. Вероника несчастна, поскольку считает, что, выйдя замуж за Марка, предала Бориса (о смерти которого она не знает).

Однажды в госпитале у одного из раненых происходит нервный срыв из-за полученного сообщения о том, что его невеста вышла замуж, пока он воевал. Фёдор Иванович, усмиряя его, говорит, что не он, а она потеряла своё счастье. Весь госпиталь поддерживает, и Вероника, видя, как люди презрительно относятся к неверным невестам, в смятении выбегает из госпиталя, теряет голову и хочет покончить жизнь самоубийством. Она поднимается на мост, чтобы спрыгнуть под идущий поезд, но в последний момент замечает маленького мальчика на дороге. Вероника спасает его из-под колёс грузовика и выясняет, что мальчик потерялся, и зовут его Борис.

Вернувшись с мальчиком домой, к Бороздиным, она хочет дать ему поиграть игрушку-белку, прощальный подарок Бориса. Но выясняется, что игрушку унёс Марк, якобы подарить какому-то мальчику. Со слов дочери Фёдора Ивановича Вероника узнаёт, что Марк уже давно ходит к какой-то женщине.

Тем временем Марк развлекает толпу разодетых спекулянтов и барыг игрой на пианино и романсами. На столе со снедью стоит игрушка, подаренная Марком любовнице. Какая-то тётка, говоря, что «всё уже попробовала, только вот орешков не едала», хватает белку и находит под орехами записку, не замеченную Вероникой.

В этот момент Вероника вбегает в этот вертеп, вырывает записку из рук, даёт Марку пощечину и уходит.

Фёдор Иванович узнаёт, что Марк получил бронь не за заслуги, а по блату. Марк, придя домой, встречается с ним, и отец семейства выгоняет его из дома. Вероника тоже хочет уйти, но Фёдор Иванович убеждает её, что она не виновата, и что её нельзя осуждать за её ошибку.

Вероника стирает бельё. Заходит солдат, которого Борис спас во время разведки. Солдат рассказывает Веронике, что Борис погиб, но она не верит этому, так как солдат всего лишь видел, как Бориса тяжело ранило и его унёс на плащ-палатке товарищ Степан, но не видел самой смерти Бориса — о котором известно лишь, что он пропал без вести.

Конец войны. Мирная Москва. Вероника по-прежнему не может забыть Бориса и ждёт — потому что «человек должен надеяться хоть на что-то хорошее».

Приезжает поезд с возвращающимися фронтовиками. Их встречают с букетами цветов и со слезами на глазах. Вероника бежит сквозь толпу и ищет Степана. Встретившись с ним, она понимает, что Борис погиб. Плача, она бредёт сквозь толпу. Вероника идёт сквозь толпу и раздаёт по цветочку из своего букета фронтовикам. И тут все видят, как над Москвой летят журавли.

(http://images.yandex.ru/yandsearch?stype=image&lr=67&noreask=1&text=%D0%9B%D0%B5%D1%82%D1%8F%D1%82%20%D0%B6%D1%83%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BB%D0%B8%20-%20%D0%BA%D0%B0%D0%B4%D1%80%D1%8B).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Чуть позже тот же дуэт снял еще два знаменитых фильма с новаторским стилем – «Неотправленное письмо» и «Я – Куба».

Второе дыхание пришло и к Михаилу Ромму. На мой взгляд, именно в 60-х он поставил свои лучшие фильмы – «Девять дней одного года» и «Обыкновенный фашизм».

 

 

Комментарий С. П. 2:

Одной из эстетических тенденций советского кинематографа периода оттепели можно считать интерес к изображению простого, рядового человека, к его внутреннему миру, и углубление психологизма, что сближает отечественное кино с итальянским неореализмом – при учете того различия, что советский фильм ближе к классическому сюжетному повествованию, построен на драматическом динамически развивающемся сюжете.

Поэтика кино периода оттепели отличается тщательным отбором выразительных средств, скупостью и многозначительностью художественной детали – как в жанре короткого рассказа А.П. Чехова, использованием приема недоговоренности и умолчания, который характерен для метода «тайного психологизма» И.С. Тургенева. Таким образом, черты поэтики, которые отразили общую тенденцию развития отечественного кинематографа ХХ в. (сближение с традиционными классическими видами искусства), достигли в период оттепели своего апогея. Именно в этот период киноискусство достигает в развитии своей стилистики такого уровня, который сопоставим с классическим реализмом «золотого века» русской литературы.

Углублению названных выше черт киноэстетики способствовало обращение к теме войны.

Комментарий С. П. 3: Другая стилевая тенденция периода оттепели была связана с развитием философского интеллектуального кино. Эта тенденция представлена творческой деятельностью таких выдающихся режиссеров, как Андрей Тарковский (фильмы «Солярис» 1972 г., «Зеркало» 1974 г., «Сталкер» 1979 г. «Ностальгия» 1983 г., «Жертвоприношение» 1986 г. Все эти фильмы получили премии престижных международных фестивалей), Тенгиз Абуладзе (режиссерская трилогия «Мольба» 1967 г., «Древо желаний» 1977 г., «Покаяние» 1984 г.

Характерные черты эстетики философского интеллектуального кино:

· разрушение традиционного классического сюжета,

· углубление метафоричности изображения,

· напряженный символизм,

· наличие подтекста,

· наличие нескольких планов изображения (пример: три плана изображения в «Жертвоприношении» Тарковского: первый –реальный, второй – мифический, религиозный или оккультный, третий – сны, предвидения, предчувствия главного героя),

· усложненность структуры фильма и художественной техники (пример: роль тонких цветовых различий в «Жертвоприношении» Тарковского: 3-м планам изображения действительности соответствуют 3 степени цветовой насыщенности кадра: реальному плану – цветные тона, мифическому, религиозному или оккультному плану – «приглушенные» тона, а снам, предвидениям, предчувствиям – черно-белые тона),

· наличие символических отсылок к текстам культуры (нарочитая интертекстуальность), повышенная смысловая значимость реминисценций (пример: роль неоконченной картины Леонардо да Винчи «Поклонение волхвов» в структуре фильма Тарковского «Жертвоприношение» – картина связана с мотивом необходимости принесения жертвы).

Эти особенности интеллектуального кино требуют высокой зрительской и читательской культуры, большой эрудиции. Безусловно, интеллектуальное кино – это высокое, элитарное искусство, предназначенное для избранных.

Фильмы Тарковского можно назвать в своем роде эквивалентом романа «потока сознания» в литературе (поэтому они и получили столь высокое признание на Западе); они соотносимы и с поэтикой деконструктивизма русского писателя Андрея Битова.

Безусловно, существуют и черты, отличающие идиостили Тарковского и Абуладзе, делающие их неповторимыми. Так, для Тарковского характерно внимание к сфере иррационального, подсознательного, что проявляется в огромной роли предвидений, предчувствий, предсказаний, провидческих видений, снов, которую последние играют в смысловом пространстве позднего кинотворчества режиссера.

Далее см. папку «Абуладзе», файл «Тарковский»)

Отказ от парадной помпезности в пользу проблем «простого человека» особенно ярко виден в скромных мелодрамах Марлена Хуциева «Весна на Заречной улице» (совместно в Ф. Миронером) и «Два Федора». Эти фильмы беспрепятственно вышли в широкий прокат. Зато попытка Хуциева выйти на уровень критического осмысления современности («Мне 20 лет», «Июльский дождь»)вызвала резкое противодействие властей, начавших постепенную «заморозку» кинооттепели. Самой знаменитой жертвой этих цензурных холодов стал легендарный фильм Андрея Тарковского «Андрей Рублев» (1966). В середине 60-х Кремль фактически объявил войну российскому «авторскому кино», не укладывавшемуся в замшелые рамки «соцреализма». Вслед за «Рублевым» (тогда еще картина называлась «Страсти по Андрею»). На полке оказались фильмы Андрея Кончаловского («История Аси Клячиной…»), Александра Алова и Владимира Наумова («Скверный анекдот»), Андрея Смирнова («Ангел»), Ларисы Шепитько («Родина электричества»), Александра Аскольдова («Комиссар»)…

Вместе с тем «оттепель» позволила выйти на экраны не только «артхаусным» фильмам Андрея Тарковского («Иваново детство»), Глеба Панфилова («В огне брода нет») и Ларисы Шепитько («Крылья»), но и подарила зрителям удовольствие настоящего развлечения в комедиях Леонида Гайдая («Операция «Ы», «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука»), Эльдара Рязанова («Берегись автомобиля!») и Георгия Данелия («Я шагаю по Москве»). Нельзя не упомянуть и нашумевшие экранизации мировой классики – «оскароносную» «Войну и мир» Сергея Бондарчука, «Анну Каренину» Александра Зархи, «Гамлета» Григория Козинцева и «Братьев Карамазовых» Ивана Пырьева…

Кинооттепель стала звездным часом для Татьяны Самойловой, Анастасии Вертинской, Людмилы Савельевой, Вячеслава Тихонова, Олега Стриженова, Алексея Баталова, Иннокентия Смоктуновского, Евгения Урбанского, Олега Ефремова и многих других замечательных актеров нового поколения. И это притом, что в эти годы еще продолжали играть Борис Андреев, Алексей Черкасов, Михаил Жаров, Лидия Смирнова, Николай Симонов и другие известные артисты 30-х – 40-х годов.

«В тихом киноомуте…» (1969-1984)

«Оттепель» оборвалась в августе 1968, раздавленная гусеницами советских танков, бороздивших пражские мостовые… Кремлевская кинореакция была довольно жесткой. На корню душились многие творческие замыслы. Немало незаурядных картин оказалось на цензурной полке: сильный фильм о войне «Проверки на дорогах» Алексея Германа, фантасмагорическая «Агония» Элема Климова, психологические драмы «Долгие проводы» Киры Муратовой и «Тема» Глеба Панфилова)... Иные выдающиеся фильмы иезуитски наказывались минимальным тиражом и прокатом («Зеркало» и «Сталкер» Андрея Тарковского, «Парад планет» Вадима Абдрашитова, «Мой друг Иван Лапшин» Алексея Германа). Но вопреки всему сквозь тихий киноомут отшлифованного цензурой российского кино то и дело прорывались ленты мастеров класса «А». Василий Шукшин («Печки-лавочки», «Калина красная»), Глеб Панфилов («Начало», «Прошу слова»), Никита Михалков («Неоконченная пьеса для механического пианино», «Пять вечеров», «Несколько дней из жизни И. И.Обломова», «Родня»), Вадим Абдрашитов («Слово для защиты», «Охота на лис»), Илья Авербах («Чужие письма», «Объяснение в любви»), Роман Балаян («Полеты во сне и наяву», «Поцелуй»), Ролан Быков («Чучело»), Динара Асанова («Пацаны»), Сергей Соловьев («Спасатель», «Наследница по прямой»), Георгий Данелия («Осенний марафон»), Петр Тодоровский («Военно-полевой роман»), Андрей Кончаловский («Дядя Ваня», «Сибириада»)… Это далеко не полный список заметных имен и фильмов той эпохи.

Посещаемость кинозалов в России в ту пору была одной из самых высоких в мире. Десятки миллионов зрителей смотрели комедии Леонида Гайдая («12 стульев», «Иван Васильевич меняет профессию»), Георгия Данелия («Афоня», «Мимино»), Эльдара Рязанова («Ирония судьбы», «Служебный роман», «Вокзал для двоих»), зрелищные ленты Владимира Мотыля («Белое солнце пустыни») и Александра Митты («Экипаж»). Абсолютными рекордсменами тех лет стали мелодрама Владимира Меньшова «Москва слезам не верит» (приз «Оскар») и боевик «Пираты ХХ века» Бориса Дурова. А какие были звезды – Владислав Дворжецкий (1937-1978), Владимир Высоцкий (1938-1980), Олег Даль (1941-1981), Анатолий Солоницын (1934-1982), Юрий Богатырев (1947-1989), Анатолий Папанов (1922-1987), Андрей Миронов (1941-1987), Евгений Леонов (1926-1994), Александр Кайдановский (1946-1995), Николай Еременко (1949-2001)!

Вопреки превратностям судьбы именно в это время полюбившаяся зрителям по «оттепельной» комедии «Карнавальная ночь» Людмила Гурченко снова взошла на актерский Олимп («Двадцать дней без войны» А. Германа, «Пять вечеров» Н. Михалкова). А рядом снимались Маргарита Терехова («Зеркало»), Нонна Мордюкова («Трясина», «Родня»), Елена Соловей («Раба любви»), Инна Чурикова («Начало», «Васса»)…

В угаре киноперестройки… (1985-1991)

 

Попытка новой либерализации коммунистического режима, поначалу довольно робкая, вызвала постепенное ослабление цензурного гнета. Реабилитированный по всем статьям Элем Климов стал безоговорочным лауреатом Московского кинофестиваля 1985 года. Его картина называлась «Иди и смотри». Пожалуй, ни до, ни после российское кино не знало такой беспощадной степени натурализма в изображении второй мировой войны…

Именно Климов очень скоро стал во главе перемен в тогдашнем Союзе кинематографистов. Затем его сменил Андрей Смирнов («Белорусский вокзал», «Осень»). Увы, в кинорежиссуру они (во всяком случае – пока) больше не вернулись…

В революционном угаре киноперестройки были несправедливо «сброшены с корабля современности» столпы официального кино 60-х –70-х (среди них был, к примеру, Сергей Бондарчук). А совсем не кассовая обойма «полочных» фильмов попала, наконец, в прокат, да еще и массовым тиражом. Затем последовала отмена списка запрещенных для кино тем и жанров. «Маленькая Вера» (1988) Василия Пичула стала первой российской картиной с откровенно снятой сексуальной сценой. Но ни эта лента, ни скандальная «Интердевочка» Петра Тодоровского уже не смогли повлиять на общую ситуацию снижения посещаемости. Распространение видео, конкуренция со стороны ожившего телевидения, интенсивный импорт американских фильмов и нахлынувший «девятый вал» отечественной «киночернухи» сделали свое дело. Российское кино стало терять даже самых преданных своих зрителей.