Галилео Галилей. Создание экспериментального метода.

Натурфилософия Дж. Бруно.

Новые воззрения развивали в своих сочинениях Парацельс(1493—1541), Бернардино Телезио(1509-1588), Франческа Патрици (1529—1597), Томмазо Кампанелла, но наиболее глубокие результаты натурфилософия получила в творчестве Джордано Бруно (1548—1600), с чьим именем связан решающий поворот в утверждении новой космо­логии.

Центральная идея космологической доктрины Бруно — тезис о бесконечности Вселенной. «Она никоим образом не может быть охваче­на и поэтому неисчислима и беспредельна, а тем самым бесконечна и безгранична...». Эта Вселенная не сотворена, она существует вечно и не может исчезнуть. Она неподвижна, «ибо ничего не имеет вне себя, куда бы могла переместиться, ввиду того, что она является всем». В самой же Вселенной происходит непрерывное изменение и движение.

Обращаясь к характеристике этого движения, Бруно указывает на его естественный характер. Он отказывается от идеи внешнего перводвигателя, т. е. Бога, а опирается на принцип самодвижения материи.

«Бесконечные миры... все движутся вследствие внутреннего нача­ла, которое есть их собственная душа... и вследствие этого напрасно ра­зыскивать их внешний двигатель».

Положение о бесконечности Вселенной позволило Дж. Бруно по-новому поставить вопрос о центре мира, отрицая при этом не только геоцентрическую, но и гелиоцентрическую системы. Центром Вселен­ной не может быть ни Земля, ни Солнце, потому что существует бесчис­ленное множество миров. И у каждого мира-системы есть свой центр — его звезда.

Разорвав границы мира и утвердив бесконечность Вселенной, Бруно оказывается перед необходимостью выработать новое представ­ление о Боге и его отношении к миру. Решение этой проблемы свиде­тельствует о пантеистической позиции мыслителя. Бруно утверждает, что природа есть Бог в вещах, он не противостоит миру как его творец, а находится в самой природе как внутреннее деятельное начало.

Если в рассуждениях Николая Кузанского природа как бы погру­жается в Бога, который сохраняет свою обособленность от мира, то у Бруно Бог отождествляется с природой, и он немыслим вне материаль­ного мира. В этом состоит кардинальное отличие натуралистического пантеизма Бруно от мистического пантеизма Кузанского.

Итальянский ученый-астроном Галилео Галилей (1564-1642) формулирует теоретическое различие между суждениями веры и науки. Священное Писание и вера показывают человеку «как попасть на небо», но при этом почти ничего не говорит о том, «как перемещается небо.

На этот второй вопрос дает ответ научное знание. При этом научное знание является нейтральным по отношению к вопросам духовных и религиозных ценностей, а вера не должна рассматривать Библию как источник точных фактических знаний об окружающем нас мире. Таким образом провозглашается автономия научного знания относительно Священного Писания. Наука и вера у Галилея несоразмерны, но вполне могут сосуществовать.

Рассмотрим образ науки у Галилея. Прежде всего, как уже было сказано, наука более не служанка веры, она имеет самостоятельное значение. Основы и задачи науки и веры отличаются. Более того, наука должна стать независимой от оков догматизма, слепого преклонения перед древними авторитетами.

Для определения истинности или ложности того или иного положения следует использовать доказательства, а не бумажные ссылки на авторитеты. При этом такой подход не означает полного отказа от традиций и наследия того же Аристотеля. Следует только отделить истинно научные доказательства, опирающиеся на чувственные опыт, от оторванных от действительности рассуждений.

Галилей воспринимает науку в стиле реализма. Рассуждая более как физик, нежели как математик, он считает научное знание описание реальной действительности, а не просто набором инструментов для практических расчетов. В этом заключается основное эпистемологическое противоречие между Галилеем и церковью, причина гонений и суда инквизиции.

Наука будет в состоянии дать достоверное описание действительности только в том случае, когда она будет в состоянии различить субъективные и объективные свойства тел.

Объективность науки состоит в том, что она оперирует количественными характеристиками тел, не зависимыми от наблюдающего их субъекта, доступными исчислению и измерению. Субъективные качества тел (к ним Галилей относил в том числе цвет, запах, вкус) не являются предметом науки. Объективная и доступная измерениям наука о действительности возможна, так как природа, с точки зрения Галилея, написана на языке математики.

Галилей также формулирует научный метод, следуя которому можно получить объективные научные знания. Суть его можно сформулировать несколькими цитатами из его письма к Христине Лотарингской: «в диспутах о проблемах природы не следует начинать с авторитета Священного Писания, но с чувственного опыта и необходимых доказательств»; «природные явления, которые открывает перед нашими глазами чувственный опыт или в которых убеждают нас необходимые доказательства, никоим образом не должны быть подвергнуты сомнению или осуждены отрывками из Священного Писания, где, как представляется, говорится иначе».

Сочетание чувственного опыта с необходимыми доказательствами образует научный опыт - эксперимент. Отличие эксперимента от простого пассивного наблюдения заключается в том, что эксперимент проводится для подтверждения или опровержения какой-либо гипотезы. В результате происходит формирование научной теории, подтвержденной экспериментально. Следует отметить, что Галилей широко использовал также мысленные эксперименты, часто невыполнимые на практике. Такие эксперименты вполне оправданы в случае использования их с критической или эвристической точки зрения.

Галилей использовал подзорную трубу в качестве инструмента научного исследования. Это являлось революционным шагом, так как до того механические приборы не признавались научной средой как средства, способные расширить наше представление о мире. Велик вклад Галилея в преодоление эпистемологических барьеров на пути внедрения инструмента в научное исследование. Он превратил подзорную трубу из простого предмета в решающий элемент научного знания. Несовершенство человеческих чувств может быть преодолено использованием научных приборов, расширяющих возможности познания. Галилеяможно назвать теоретиком гипотетико-дедуктивного метода в научном познании. Он продолжил научную революцию, которая будет завершена Ньютоном.

 

Значение натурфилософии Возрождения.

 

1. В рамках натурфилософии происходит ломка теоцентризма и переход к научной картине мира, что способствовало освобождению философии от средневековой теологии.

2. В эту эпоху были заложены теологические, технологические, социальные и духовные предпосылки для осуществления научной революции и формирования рационализаторской картины мира, что произошло в 18в. и имело свое продолжение в будущем. Имена философов естествоиспытателей Возрождения символизируют собой борьбу старого и нового. Противоречивый процесс становление науки и утверждение ее позиции в общественной жизни.

3. Видя в природе не только совершенное божественное творение, но прежде всего совокупность присущих ей закономерностей, свободных от непосредственного вмешательства, натурфилософия эпохи открывала путь дальнейшему развитию экспериментального естествознания, воз­никновению классической механики Ньютона, созданию философских концепций XVII - XVIII вв.

 

7.Гуманистический антропоцентризм. Гуманисты Возрождения.

 

Гуманизм - особое явление духовной жизни эпохи Возрождения. В 14 - 15 веке было принято деление наук на: науки божественные, науки человеческие (гуманистические), причем к последним относили: граммати­ку, риторику, литературу, поэзию, историю и этику.

Гуманистами называли образованных людей особенно хорошо знавших эти науки. Со II половины 14 века особое значение придается классической древнегреческой и римско-латинской литературе. Греческие и латинские писатели стали считаться на­ставниками человечества. Особенно высок авторитет Вергилия и Цицерона. Именно у Цицерона был и заимствован термин гуманизм. Цицерон называл гуманизмом высшее культурное и нравственное развитие человеческих способностей. Гуманизм представляет собою восприятие человека в качестве некоего центра мира и высшей ценно­сти. Известно, что объектом внимания для античной философии был, прежде всего, космос, в средние века - Бог, а эпоха Возрождения свое основное вни­мание сконцентрировала на человеке, его сущности и природе, смысле существования, и призвании в мире.

Гуманизм объявлял человека свободным от государства и церкви, властелином собственной судьбы и вершиной природы и исторического развития. Гуманизм как течение зародился среди образованных городских слоев, он формировался в недрах художественной литературы как критическая ре­акция на догмы религии, на ее учение о греховности и несвободе человека.

По своему жанру гуманистическая философия сливалась с литературой, из­лагалась иносказательно и в художественной форме. Его центром была Италия, а лидером безусловно стала Флоренция. Здесь был и творил последний поэт средневековья и первый поэт Возрождения - Данте, Франческа Петрарка, Лоренцо Валла.

Антропоцентризм эпохи Возрождения был не только естественен, но и исторически оправдан. Он восстанавливал человека в качестве венца длительной эволюции формирования жизни на планете, носителя разума и твор­ческой деятельности. Человек становится для Возрождения тем абсолютом, каким был Космос для Античности, ценность приобретают не та или иная сословная принадлежность человека, а его собственные индивидуаль­ные качества и способности. Однако в Античности человек является лишь элементом природы, но гуманизм подчеркивает самостоятельную ценность свободного человека, который осознает себя творцом собственной судьбы. Создаются новые системы ценностных координат, ядро которого составляет утверждение приоритета личных качеств над происхождением, т.е. сословным благородством по крови. Ученость возвышает человека больше, чем богатство или власть. Одна из важнейших идей гуманизма состояла в том, что оценивать человека надо не по знатности, богатству, не по заслугам его предков, а по то­му, чего он сам достиг. Высокая оценка личности индивида неизбежно вела к индивидуальному выделению человека из «толпы», «массы». Именно поэто­му, в эпоху Возрождения на смену аноним­ности автора приходит традиция авторской подписи.