Вопрос 2.

В литературе по социологии управления, вполне естественно, также даются свои определения категории «управление». Например, Е.М. Бабосов полагает: «Под управлением понимается основанное на достоверном знании систематическое воздействие субъекта управления (управляющей подсистемы) на социальный объект (управляемую подсистему), в качестве каковой может выступать общество в целом, его отдельные сферы: экономическая, социальная, политическая, духовная, а также различные звенья (организации, предпри­ятия, учреждения и т.п.) с тем, чтобы обеспечить их целостность, нормальное функционирование, совершенствование и развитие, до­стижение заданной цели». Следовательно, под управлением понима­ется воздействие субъекта на объект с тем, чтобы обеспечить его целостность и достигнуть заданной цели.

Не так многословно и несколько в ином ключе определяет уп­равление Т.П. Галкина. По ее мнению, «управление может быть определено как деятельность групп людей, соединяющих свои усилия для достижения общих целей». Стало быть, управление — это совместные действия людей для достижения общих целей.

«С социологической точки зрения, — считают А.И. Кравченко и И.О. Тюрина, — управление есть властная форма закрепления соци­альных отношений людей, различающихся позицией (должностным положением) в системе организации труда и местом в системе распределения труда, определяющим размер основного вознаграждения (оклада, заработной платы) и дополнительных выплат (премий, доли от прибыли)». Другими словами, управление есть власть одних над другими, порождаемая позицией в системе организации труда.

Как видим, три достаточно различных определения категории «управление», которые не дают должных оснований для какого-либо обобщения. В одном случае управление — это воздействие субъекта на объект, в другом — совместные действия людей, в третьем — власть одних над другими.

При рассмотрении вопроса о видах управления, прежде всего, следует выделить пять эволюционных видов управления — механическую, физическую, химическую, биологическую и социальную. Самое существенное их различие, несомненно, связано с различием основных эволюционных форм движения материи. Так как управление есть обязательный элемент всякой деятельности, то оно необходимо прошло в процессе эволюции все те же основные ступени, что и деятельность. И потому нельзя согласиться с утверждением, будто эволюционных видов управления только два — биологический и социальный. В этом случае надо признать, что на неорганическом уровне материя имела и имеет неуправляемый характер.

Каждый уровень развития материи имеет свой специфический вид управления. Сейчас становится все более очевидным, что эволюционный процесс усложнения организации материи зависит, прежде всего, от усложнения видов управления. Более сложные и развитые виды управления детерминируют более сложные и более развитые формы существования материи. И для того чтобы материя смогла подняться на новую ступеньку в своем развитии, она должна выработать новые и более совершенные виды управления.

По времени действия управление, как и деятельность в целом, подразделяется на актуальное и аккумулятивное. Актуальное управление осуществляется обычно по новым программам, которые вырабатываются в процессе актуальной деятельности. В отличие от этого аккумулятивное управление есть совокупность программ, которые сохраняются предметом или родом предметов от прежде осуществ­ленных процессов управления.

По характеру связи особое место среди управленческих процессов занимают управление с прямой (разомкнутой) и управление с обратной (замкнутой) связью.

Прямая или разомкнутая связь характеризуется тем, что некоторое воздействие осуществляет в воспринимающем предмете определенные изменения и на этом данное взаимодействие прерывается. Формирующийся в такой деятельности результат, его особенности и тенденции развития не оказывают какого-либо влияния на дальнейшее протекание процесса. Деятельность взаимодействующего предмета зависит, главным, образом от воздействия и никак не коррелируется результатом. Управление в этом случае также имеет разомкнутый характер. Выработав под влиянием внешнего воздействия программу изменения формы (организации) воспринимающего предмета, оно исчерпывает свою функцию.

Иначе обстоит дело в условиях замкнутой связи между предметами. Здесь результат деятельности самым непосредственным образом влияет на продолжение этой деятельности. С учетом результата вырабатывается новая управленческая программа воздействующего предмета, что ведет к новым преобразованиям воспринимающего предмета. Например, характеризуя деятельность животных и кибернетических машин, Н. Винер пишет: «Как в животном, так и в машине выполнение приказов имеет своей целью оказание воздействия на внешний мир. И в том и в другом случае их осуществленное воздействие на внешний мир, а не просто предполагаемое действие возвращается в центральный регулирующий аппарат». Взаимодействие здесь приобретает замкнутый контур. По мнению Н. Винера, обратная связь представляет собой «свойство, позволяющее регулировать будущее поведение прошлым выполнением приказов».

Иногда обратную связь рассматривают как особую форму или метод управления. Этой точки зрения придерживался и Н. Винер, который считал, что «обратная связь есть метод управления системой путем включения в нее результатов предшествующего выполнения ею своих задач». В действительности, обратная связь есть не «метод управления», а особая форма взаимодействия предметов. Получаемая в этом процессе информация может использоваться, а может и не использоваться в управлении. Обычно поступающая по­средством обратной связи информация лишь частично используется для выработки управленческих программ.

На эту особенность обращают внимание многие исследователи. Так, характеризуя информационные процессы, протекающие в мозгу человека, А.Г. Спиркин пишет: «Общее количество информации, которое поступает из внешнего мира в мозг человека через его органы чувств, выражается числом 100 тыс. единиц (битов) в секунду. Но лишь небольшая часть этой информационной лавины становится фактом сознания. Количество информации, которое подвергается сознательной обработке, по данным разных авторов колеблется от 25 до 100 битов в секунду. В мозгу происходит тщательный отбор информации. Если даже исходить из максимального числа битов, то выходит, что лишь тысячная доля воспринятой информации доходит до сознания». Поэтому нельзя отождествлять обратную связь как особую форму связи предметов и управление с обратной связью как особую форму программирования преобразований этих предметов. Нередко обратные связи рассматриваются лишь как свойство биологической и социальной материи. Однако сейчас все большее число естествоиспытателей склоняются к признанию того, что они имеют место не только на верхних, но даже и на нижних этажах неорганической материи. Например, видный советский биолог академик В.А. Энгельгардт считает, что обратные связи, несомненно, встречаются в планетных и галактических системах. Но в отличие от биологических в данных системах они «выражены во много раз менее значительно».

В последнее время получены экспериментальные подтверждения наличия обратных связей и на неорганическом уровне. Естествоиспытателями был открыт закон, который регулирует развитие отдельных метаболических процессов. Он пока фигурирует под различными названиями: «торможения конечным продуктом», «ретроингибирования» или «аллостерического торможения». Суть его заключается в том, что некоторая цепь химических реакций функционирует как замкнутый процесс, поскольку управляется конечным результатом.

Для иллюстрации можно привести пример с цепью метаболических реакций, которая в процессе образования пирамидиновых рибонуклеотидов оперирует с помощью самоорганизующихся систем. Если количество цитидин-пять-трифосфата, являющегося ко­нечным продуктом этой цепи реакций, достигает известной концентрации, то эта концентрация тормозит деятельность начального фермента, что в свою очередь затормаживает всю цепь и конечный продукт больше не вырабатывается. Как видим, здесь вполне определенно просматривается механизм обратной связи на неорганиче­ском, а точнее на химическом уровне развития материи.

В публикациях, посвященных анализу, проблему управления, обратную связь иногда характеризуют как важнейший принцип лишь процессов самоуправления (саморегуляции, самоорганизации). Но обратная связь как специфическая форма взаимодействия предметов является предпосылкой не только самоуправления, но и управления (регуляции организации). Различие состоит в том, что при самоуправлении она используется для внутреннего регулирования деятельности целостного предмета (системы), а при управлении - для осуществления воздействия одного предмета на другой.

Всегда ли обратная связь сопутствует управленческим процессам? Очевидно, что нет. Обратная связь есть основа лишь сложных процессов управления. Большая часть управленческих процессов в неорганическом мире протекает без обратной связи. В равной мере нельзя считать обратную связь обязательной предпосылкой биологической и социальной форм управления. У животных и человека в результате многократного повторения в филогенезе и оногенезе одних и тех же действий вырабатываются различного рода управленческие автоматизмы, которые в обычных условиях не требуют обратной связи.

Кроме того, в обществе под воздействием различного рода факторов не всегда удается сформировать механизм обратной связи или его формирование осуществляется несвоевременно. Особенно наглядно это видно на примерах функционирования нашей многозвенной структуры управления народным хозяйством (так, во многих министерствах до сих пор используется пятизвенная структура). В социальных процессах довольно часто формирование обратной связи запаздывает, отстает от потребностей деятельности или данная связь оказывается некачественной. Это ведет к тому, что управление утрачивает свой сознательный (планомерный) характер, формируемые цели деятельности перестают соответствовать действительности, т.е. оно становится стихийным.

По формам упорядочивания управленческих процессов специфическими моделями управления являются координация, субординация и реординация.

Координацией (лат. coordinatio — сорасположение) называется такая упорядоченность как на внутрипредметном, так и на межпредметном уровнях, при которой стороны, части и элементы одного и того же предмета или взаимодействие нескольких предметов характеризуются тождественностью, равновеликостъю. Их воздействие друг на друга не принимает односторонней зависимости и подчиненности. Равновесие между ними поддерживается равными возможностями и равными воздействиями. Деятельность каждого из них упорядочивается в соответствии с деятельностью других.

Например, отношения между различными молекулами на химическом, между растениями на биологическом, между семьями на социальном и других уровнях, с точки зрения управления, могут быть охарактеризованы как отношения координации. Все они располагаются один возле другого или один вслед за другим, но так, что никто не выдвигается на роль ведущего начала или лидера. Управление в форме координации свойственно тождественным целостностям, которые ни при каких условиях не могут взять верх одна над другой. «Координация, — по мнению В. Г. Афанасьева, — выражает пространственную упорядоченность компонентов системы, упорядоченность по горизонтали. Здесь речь идет о взаимодействии компонентов одного уровня организации».

В отличие от этого субординацией (лат. subordinatio — соподчинение) называют вторую модель упорядочения, при которой один из элементов какого-либо предмета или один из взаимодействующих предметов играет роль ведущего, определяющего начала в деятельности всех остальных. Вместо сорасположения здесь действует соподчинение. Один элемент в составе целостного предмета или отдельный предмет в составе взаимодействия берет верх над другими и подчиняет их себе. Такой характер присущ управленческим процессам во взаимодействии Солнца и входящих в его систему планет, вожака и животной стаи, руководителя и подчиненных в социальных общностях. В.Г. Афанасьев отмечает: «Субординация... есть вертикальная упорядоченность, подчинение и соподчинение компонентов. Здесь речь идет уже о взаимодействии компонентов различных уровней».

Каково соотношение понятий «субординация» и «иерархия»? В главном понятия «субординация» и «иерархия» имеют синонимический характер. Это латинское и греческое название такой формы управления, как соподчинение. Но, как правило, понятие «иерархия» используют тогда, когда речь заходит о сложных формах субординации. Если в какой-либо деятельности субординационная зависимость проявляется многосторонне или на нескольких этажах управления, то в этом случае обычно говорят об иерархии, т.е. расположении систем или сложных элементов определенной системы в порядке от высшего к низшему. В сравнении с субординацией иерархия является более объемной и развитой формой управления. Она упорядочивает по линии соподчинения не просто целостности, а системы, в которых управление одного порядка оказывается зависимым от управления второго порядка, управление второго порядка — от управления третьего порядка и т.д. до вершины пирамиды или высшей точки данной системы.

Субординационный характер управления между предметами долгое время оставался вне поля зрения исследователей. Однако в последние годы этой проблеме уделяется все больше внимания. Биологи, которые первыми обратили внимание на эту проблему, считают, что субординация имеет место и в неживой природе, например, в деятельности планет и галактик, но здесь она «несравненно менее выражена».

Важнейшими особенностями субординации как формы управления деятельностью предметов являются следующие: 1) в условиях этих связей одни предметы оказывают направляющее воздействие на другие, вследствие чего последние начинают выполнять функции, которые им раньше не были свойственны; 2) значительное изменение функций зависимыми предметами способно привести к измене­нию их совокупных характеристик и даже качеств в целом; 3) новые функции и новые качества предметов создают предпосылки для возникновения новых субординационных зависимостей, отличающихся еще большей сложностью. Следовательно, субординацию нельзя понимать как простое механическое структурирование. В последнем случае внимание обращается обычно лишь на внешнюю сторону и оставляется без анализа сторона внутренняя — функциональная, а между тем именно ей принадлежит особенно важное значение.

Отмечая определяющее влияние высших уровней субординации в отношении низших, ни в коем случае не следует абсолютизировать эту зависимость, ибо всякое взаимодействие, как уже говорилось, исключает абсолютно первичное и абсолютно вторичное. В любой субординации не только высший уровень воздействует на низший, но имеет место и обратный процесс, в силу которого низший уровень также влияет на высший, и очень важно изучить особенности этого влияния. Субординационную зависимость не следует понимать односторонне, это всегда двусторонний процесс. Высшее только потому высшее, что есть низшее. Именно низшее обусловливает возможность высшего. Без низшего невозможно никакое высшее. И, кроме того, разделение на низшее и высшее всегда очень условно, граница между ними подвижна и неустойчива. Специфика биологических и особенно социальных субординации проявляется в том, что здесь, в отличие от неорганических, в большей мере и в более развернутом виде осуществляется с обеих сторон функция контроля. Не только высшее контролирует низшее, но и наоборот, низшее способно контролировать высшее.

Кстати, сложившаяся в прошлом в нашей стране командно-адми­нистративная иерархия страдала как раз порочной односторонностью, при которой контроль осуществлялся лишь сверху вниз. Всякие попытки нижних этажей управленческой пирамиды осуществить контроль за деятельностью верхних этажей пресекались, да и все еще пресекаются довольно решительно и жестко. В этом, видимо, проявляется социальная сущность бюрократизма. В процессе реформирования нам нужно создавать такие механизмы управления, народовластия, при которых управляемые имели бы реальную возможность всесторонне контролировать работу управляющих.

Нужно отметить, что в блоке с координацией и субординацией целесообразно упомянуть и такую модель социологии управления, как реординация (лат. reordination — переподчинение). Реординацией обычно называют третью модель социологии управления, при которой осуществляется правовое или организационное переподчинение одной общности другой или одних сторон частей и элементов какой-либо общности другим, как по горизонтали, так и по вертикали.

О реординации пока мало что известно в науке. Вместе с тем она является постоянным спутником не только координации, но и субординации. Например, в России в настоящее время в системе государственного управления все силовые министерства переподчинены президенту, тогда как раньше они были в прямом подчинении у председателя правительства. Аналогично, представительства ряда федеральных министерств и ведомств в субъектах Федерации переподчинены теперь руководителям субъектов Федерации. Под влиянием актуальных факторов подобные переподчинения осуществляются постоянно. И эта практика характерна не только для государственного управления, но и для всех других видов социального управления.

Координация, субординация и реординация широко распространены в социальной действительности. Именно эти модели управления, чаще всего лежат в основе различных систем государственного «правления. Можно отметить, что они в равной мере способны придавать системам устойчивость и долговечность. Все попытки преувеличить роль и значение субординационных зависимостей в процессе общественной деятельности не выглядят убедительными. Координационные и реординационные системы также отличаются высоким уровнем надежности и продолжительным временем существования.

Наконец, по характеру авторефлексии следует выделить в качестве самостоятельного и такой вид управления, как «самоуправление», или «саморегуляция», или «самоорганизация». В настоящее время в литературе высказываются различные точки зрения об этом виде, но суть их сводится к тому, что эти три понятия, во-первых, надо различать между собой, так как они характеризуют разные процессы, а во-вторых, их нужно отличать от понятий «управление», «регуляция» и «организация». При этом одни авторы считают, что в обществе те процессы, которые связаны с сознательным упорядочением, следует называть управлением, а те, которые формируются стихийно — регулированием. Другие авторы рассматривают регулирование в качестве особой функции управления.

Здесь, прежде всего, следует указать на то, что понятия «управлять», «регулировать» и «организовывать» являются, как известно, синонимами: русским, латинским и французским названиями одного и того же процесса управления предметом самим собой. Их синонимический характер свободно просматривается даже на обыденном уровне. Из этого следует, что и все попытки установить какие-либо различия между понятиями «самоуправление», «саморегуляция» и «самоорганизация» также не имеют под собой никаких оснований, поскольку все они являются разноязычными синонимами.

Что касается управления и самоуправления, то действительно, между ними имеется вполне очевидное различие. Оно выражается в том, что управление осуществляется «как бы со стороны», когда один предмет воздействует на другой и определенным образом упорядочивает его деятельность. В отличие от этого самоуправление проявляется как такой процесс, который осуществляется не между отдельными целостностями, а внутри них. Министерство, например, не только управляет подведомственными предприятиями, но осуществляет и внутреннее упорядочение своей деятельности; правительство субъекта Федерации, чтобы успешнее руководить народным хозяйством на вверенной ему территории, должно постоянно совершенствовать и свою деятельность. Специфика самоуправления состоит в том, что оно всегда связано с внутренними проблемами целостного предмета или системы, направлено на сам этот предмет или систему. Отсюда и появляется приставка «само» или «авто» (гр. autos — сам). Никакого другого смысла в этом понятии нет.

Вместе с тем всегда, видимо, следует помнить, что грань между управлением и самоуправлением очень относительна. Все зависит от точки отсчета, т.е. от того, что мы берем в качестве целостности. Фактически любой отдельно существующий предмет осуществляет функции и управления (во взаимодействии с другими предметами), и самоуправления (во взаимодействии составляющих его сторон, частей и элементов).

Итак, деятельность, какой бы она ни была, не может быть неуправляемой, т.е. она обязательно включает в свой состав управление. В том же случае, если управление рассматривается само по себе, как нечто самостоятельное, оно выступает уже как особый вид деятельности. Это есть деятельность по управлению или управленческая деятельность. Например, с возникновением у животных нервной системы, которая стала выполнять функцию управления их жизнедеятельностью, появилась и особая форма деятельности — нервная деятельность, а у высших животных — высшая нервная система (ВНД). На социальном уровне, с появлением классов, возникает государ­ство как политическая форма управления обществом, с усложнением экономической деятельности в эпоху капитализма складывается экономическое управление и т.д.