Стратегия и тактика избирательной кампании

Стратегия избирательной кампании жестко членится на два типа:

а) действия в условиях своего доминирования,

б) действия в условиях доминирования другой стороны.

В более мягкой западной форме это выглядит как вари­ант действующего президента и кандидата в президенты. Для каждого из них начинает осуществляться свой вариант условий, который совершенно по-иному начинает пред­ставлять и оценивать имеющуюся ситуацию: один должен хвалить ситуацию, другой — видеть ее в мрачном свете. Два других варианта стратегии возникают также при позитив­ной или негативной оценке кандидата электоратом. Например

 

* Лебедева Т.Ю. Путь к власти. Франция: выборы президента. — М.,

1995. — С. 68.

 

, низкий рейтинг Б. Ельцина заставил его резко усилить объем негатива по отношению к оппоненту в рамках своей избирательной кампании. Невысокие оценки Росса Перо вынудили его начать с проблем, при этом самому даже не показываясь на экране. Картер также в кампании 1980 г. не столько защищал свои позиции, сколько нападал на Рейга­на, представляя его как "сумасшедшего бомбометателя". Интересно, что, представляя на уровне слухов избрание Л. Кучмы как вариант войны между востоком и западом Украины, также эксплуатировался элемент страха, тревож­ности, который, вероятно, очень существенен именно для массового сознания. На индивидуальном уровне можно по­нимать абсурдность подобных утверждений, но законы мас­сового сознания интерпретируют ту же ситуацию совершен­но по-иному.

В принципе следует представлять работу с имиджем в рамках избирательной кампании как серию шагов, носящих технологический характер. По нашему мнению, можно вы­делить три сферы, где сосредоточена работа имиджмейкера. Это сфера личностных изменений, требующая внутренней трансформации личности лидера. Если он не будет ощущать себя в достаточной степени уверенным, не -снимет элемент тревожности, не научится владеть собой в стрессовых ситу­ациях, эта нервозность неизбежно передастся аудитории. Эта сфера близка работе психотерапевта, и именно там на­коплен большой опыт работы с личностью человека. Назо­вем эту область внутренними характеристиками имиджа. Психотерапевты говорят в этом случае, например, о тре­нинге самоуверенности: "Активное, самоутверждающее по­ведение несовместимо с чувствами страха и тревоги. Чело­век, страдающий социофобией, избегает встреч с людьми из-за возможных негативных последствий: пассивность, не­уверенность, робость, дефензивное поведение, как правило, не вызывают одобрения у других людей"*. Эти отрицатель­ные оценки вдвойне касаются руководителя.

Не менее важна и другая сфера, которую можно обозна­чить как внешние характеристики имиджа. Сюда попадет порождение ситуаций и событий, призванных продемонст­рировать способности лидерства, компетентности, умения

 

* Александров А.А. Современная психотерапия. — СПб., 1997. — С. 71.

 

решать проблемы. Имидж здесь выступает как решение задач, которые стоят перед аудиторией. Если в первом слу­чае лидер решает, к примеру, проблемы тревожности, стоя­щие перед ним, то теперь он должен предложить их реше­ние для всей аудитории. И здесь возникают разнообразные возможности для применения "тонких технологий", разли­чающих те или иные уровни страха, которые стоят перед человеком. Например, когда люди читают сообщения в га­зетах о местных преступлениях, они пугаются больше, осо­бенно если преступление предстает как случайное (немоти­вированное). Когда же речь идет о преступлениях в другом районе, людей уже не так волнует немотивированность, поскольку географическая отдаленность создает ощущение психологической безопасности*.

Или такой пример: нахождение в вербальном потоке приучило нас к тому, что любой визуальный объект пред­стает как более значимый. Так, долгие разговоры о корруп­ции руководителя X имеют меньшее воздействие, чем, на­пример, демонстрация его дачи.

Третья сфера предстает как порождение контекстов пол­ожительного восприятия первой и второй сферы. Мы бо­ремся против невнимательности аудитории теми же метода­ми, которые учтены в структуре естественного языка, опи­рающегося на избыточность сообщений. Так и в этом случае, большой объем однотипных сообщений призван преодолеть разнообразные фильтры, "встроенные" в любую аудиторию.

Стратегические приоритеты кампании определяют ее дальнейшее построение. Перечислим ряд факторов, задаю­щих этот аспект организации эффективного воздействия. Для кампании очень важно начать подготовку как можно раньше. Выигрыш Клинтона в 1992 г. был связан еще и с тем, что его команде удалось провести достаточно рано все необходимые исследования, естественно, потратив время и деньги, создав необходимые для работы планы и сценарии. В середине июня, как говорил руководитель кампании Джеймс Карвилл, они знали уже 85 процентов того, что сле­довало делать. В то же время Хэмфри в 1988 г., Дукакис в

 

* Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. - СПб., 1997. - С. 400.

 

1988 г., Буш в 1992 г. завершили подобную работу только в середине своей президентской кампании.

А.И.Ковлер предлагает такой вариант помесячного ка­лендаря предвыборной кампании со следующими стратеги­ческими приоритетами*:

Соответственно, за 6 месяцев предлагаются различные варианты подготовительной работы: учеба менеджеров, подготовка аналитических материалов, создание команды кандидата. Сама кампания планируется на срок в четыре месяца. Здесь также есть учеба активистов, различного рода методы работы с избирателями. В целом он видит следую­щие три этапа:

1. Предкампания (18—6 месяцев до выборов).

2. Выдвижение кандидатов и организационные меропри­ятия (за 6—4 месяца до выборов).

3. Собственно избирательная кампания (за 4 месяца до выборов — день выборов).

 

* Ковлер А.И. Избирательные технологии: российский и зарубежный опыт. _ м., 1995. - С. 53.

 

А. Жмыриков* предлагает свой "алгоритм воздействия", призванный активизировать избирателей. Он также состоит из трех составляющих:

1) За 15 дней до голосования — "вброс" биографических листовок в ящики избирателей с целью расширить знания избирателей о кандидате.

2) За 8 дней — расклеивание плакатов с изображением кандидата с характерным жестом, который он демонстриро­вал на встречах с избирателями, цель — оживить в памяти имидж кандидата.

3)За 4 дня до выборов — информационный бум, вклю­чающий в себя две десятиминутные телепередачи и четыре полутораминутных клипа.

Интересно, что есть конкретные авторы подобной идеи массированной атаки масс-медиа в последние дни кампа­нии. Ими были первые специалисты по проведению поли­тических кампаний, муж и жена Клем Уитейкер и Леон Бакстер, которые открыли первое агентство такого рода в Сан-Франциско в 1933 г. С 1935 по 1958 гг. они провели 80 серьезных кампаний, среди них лишь 8 оказалось проигран­ными**. И именно от них ведет свое начало идея основа­тельного информационного воздействия в последние дни.

Стандартный американский вариант президентских вы­боров предлагает членение на три фазы (этапа):

А. Рассказ о себе.

Б. Антиреклама противника.

В. Рассказ о решении проблем данным кандидатом.

Несомненно, это условное деление. Каждые выборы вносят в него свои особенности. Вспомним некоторые из уже упомянутых нами примеров. Так, в выборах 1992 г. ко­манде Клинтона пришлось дважды "запускать" своего кан­дидата, поскольку опрос в фокус-группах показал, что на­селение слабо знало о существовании у кандидата жены и дочери. Росс Перо в тех же выборах на первом этапе больше говорил о существующих проблемах, поскольку население давало ему низкие оценки по рейтингу. В случае первых выборов Р. Рейгана также приходилось уделять много внимания

 

* Жмыриков АН. Как победить на выборах. — Обнинск, 1995. — С. 89-90.

** Cutlip S.M. и.о. Effective Public Relations. — Englewood Cliffs, 1994. -P. 117-118.

 

его личности, поскольку он слабо был известен на национальной арене.

Для украинской парламентской избирательной кампа­нии 1998 г. были возможны среди других два варианта "про­дажи" блоков и партий. Для первого случая три основных этапа могут выглядеть следующим образом:

А. Отстройка от конкурентов. Это важный этап, пос­кольку для большинства избирателей партии практически неразличимы. Массовое сознание готово выступить либо за компартию, либо против нее. Все остальное представляется ему несущественным.

Б. Представление партии как команды. Акцент на лич­ностях важен, но не менее значимо представление органи­зации как единого целого. Население легче отдает свои го­лоса команде.

В. Партия способна решать проблемы. Партии и блоки нужны избирателям только для того, чтобы облегчить их жизнь, а также задать определенный уровень справедливос­ти общественной жизни. По этой причине акцент должен быть сделан на приоритетных проблемах, таких как ЭКО­НОМИКА, ПРЕСТУПНОСТЬ, СОЦИАЛЬНАЯ ЗАБОТА.

Второй случай построения кампании может быть связан с выходом на арену менее известной партии. Здесь нет не­обходимости в акценте на личности лидеров. Три основных этапа в этой ситуации могут принять следующий вид:

А. Акцент на проблемах. Если "говорящие головы" не поднимают рейтинг, то вперед следует выпустить связку партии или блока с набором имеющихся в обществе про­блем, чтобы таким образом одновременно задать свои отли­чия от "конкурентов".

Б. Акцент на конкурентах. Негативная реклама очень хо­рошо запоминается избирателем, именно поэтому она может выгодно оттенить партию, которая первой "ввяжется в драку". Если партия получит ответный критический удар, то он достаточно часто служит лишь дополнительным рас­сказом о ней самой.

В. Акцент на решении проблем данной партией или блоком. Здесь целью становится показ лидеров партии как профес­сионалов, способных решать проблемы в своей конкретной области, что даст возможность перенести их компетентность из одной профессиональной сферы в другую, в зако­нодательную.

Примечание: во всех случаях третий этап подается как оп­ределенная информационная интенсификация кампании.

Российская группа Ефима Островского* предложила рас­сматривать общество как многослойную пирамиду, состоя­щую из народа (масс), слоя непрофессиональных коммуни­каторов, более тонкого слоя профессиональных коммуни­каторов (журналисты, политологи и другие эксперты), элиты (владельцев избирательных ресурсов) и избиратель­ного аппарата, считающего голоса. Кампания членится на этапы в соответствии с работой в разных слоях. Для обес­печения ее ресурсами — необходима работа в элитах. Здесь создается командно-штабная инфраструктура и формирует­ся бюджет. На следующем этапе следует привлечь на свою сторону профессиональных коммуникаторов. Здесь прово­дятся "круглые столы" и создаются нужные рейтинги. При­влекаются мощные медиа-ресурсы. Кампания Ельцина 1996 г. завершилась на втором этапе, когда было привлече­но телевидение. Ефим Островский сравнивает электронные СМИ с авиацией; "Кампания Ельцина была решена в концеп­ции "Бури в пустыне", молниеносной воздушной войны по телевизору. Тем не менее хорошо известно, что массирован­ная бомбардировка с воздуха не решает основной пробле­мы — позиции должны занять пехотные части, иначе эффект будет кратковременным. Поэтому неудивительно, что уже через считанные месяцы произошло массовое разочарование президентом". Отсюда следует необходимость третьего этапа — организация "непрофессиональных" коммуникаций и формирование актива. Таким образом, движение кампании выглядит как поэтапный переход следующего вида:

 

* "Эксперт", 1998, № 48.

 

Успех кампании будет решаться на уровне актива ("по­левых соединений", "пехоты"), поскольку война в СМИ будет взаимно гаситься. Поэтому самым важным становит­ся четвертый этап — кампания в массах.

В случае лидерства партии кандидату выгодно акценти­ровать свою принадлежность к ней. В этой ситуации сим­волика партии начинает активно работать на него. В США демократические кандидаты всегда идут при активной опоре на партию, республиканские — нет. История партии начинает работать на кандидата. Так, демократическая партия США зафиксирована в сознании избирателей как партия среднего человека, как партия, которая вывела стра­ну в период великой депрессии, как партия, сориентирован­ная на проблемы экономики. Республиканцы, с другой сто­роны, более связаны с интересами большого бизнеса. Но в девяностые годы эта четкость ориентации несколько раз­мылась. Поэтому Б. Клинтон начинал в свои выборы как "новый демократ", как человек, готовый вести страну к из­менениям, которые он проведет в интересах всех людей, включая тех демократов, которые в последние годы голосо­вали за Рейгана и Буша.

Поскольку республиканцы в США являются правой партией, то они оказываются более сильными тогда, когда на первое место выходят проблемы внешней политики и национальной безопасности. Эйзенхауэр в 1952 г. показы­вал себя как кандидат, который сможет завершить войну. Он шел под лозунгами "Коммунизм, коррупция и Корея". Кеннеди шел под лозунгом спасения страны от правления республиканцев. Рейган в 1980 г. строил свое движение на вводе советских войск в Афганистан и ситуации с амери­канскими заложниками в Иране. Дж. Буш в 1988 г. опирал­ся на свои встречи с мировыми лидерами — вновь внешний акцент. Но когда закончилась холодная война, завершился конфликт в Персидском заливе, эти же внешние ориента­ции перестали быть доминирующими для избирателей, и Буш проиграл выборы.

В это время, в 1992 г., более серьезными для США ста­новятся проблемы экономики (плюс проблемы работы и бюджетного дефицита). В три раза больше людей считали, что экономическое положение стало хуже (10% — лучше, 33% — хуже). Буш не смог вести полемику с другими кан­дидатами в экономической плоскости, предпочитая гово­рить об их личностных характеристиках. Руководитель же кампании Клинтона Дж. Карвилл, наоборот, повесил над своим столом напоминание для всех своих сотрудников: "Это экономика, придурок", подчеркивая тем самым, что все проблемы в результате сводятся к одной центральной — экономической.

Личность также является важным объектом любой кам­пании. Здесь ставятся две основные задачи. С одной сторо­ны, необходимо максимализировать свои позитивы. С дру­гой, следует столь же эффективно "раздувать" негативы своих оппонентов. Лидер должен быть сильным, убедитель­ным, доминирующим. Тут начинает работать личностная ис­тория претендента: Рузвельт побеждает свой полиомиелит, Эйзенхауэр успешно командует в годы второй мировой войны, Рейган предлагает простые и понятные всем реше­ния проблем. Ельцин имеет в своем активе защиту Белого дома от путчистов. А на предыдущем этапе на него работал уход с поста секретаря Московского горкома. В избрание Кучмы удачно вписывалось руководство Южмашем.

Действующие президенты должны демонстрировать себя в "президентских ситуациях": это чаще всего оказываются внешнеполитические ситуации, когда президенты встреча­ются друг с другом. Наличие рядом мирового лидера как бы приподнимает статус. Выгодным в этом плане выглядят "встречи без галстуков" Б. Ельцина, позволяющие порож­дать тексты типа "мой друг Билл".

Кандидатам также необходимо демонстрировать силу, уверенность, свою самодостаточность, компетентность для занятия этого высшего поста. Важным оказывается умение проявить возможность услышать голос простых людей. По­этому тема "простоты, открытости" обязательно вплетается в президентскую кампанию. Президенты, как правило, ро­ждаются далеко от центра, потом напряженно движутся в сторону столичной жизни. В некоторые периоды в кампа­ниях возникает тема "честности". На фоне кризисов, свя­занных с недоверием населения к первым лицам, приходят к власти Дуайт Эйзенхауэр в 1952 г. и Джимми Картер в 1976 г. Первый был военным героем, второй пообещал населению никогда не говорить неправды. Недоверие к про­шлым лидерам управляет всей постсоветской историей.

Р. Никсон в кампании 1972 г. уже позиционировался "над схваткой" как лидер мирового уровня. В его пользу говорили другие. Сам же он назвал эту кампанию "самой сдержанной в его карьере". Поль Боллер по поводу этой кампании как бы повторяет слова, сказанные Бренданом Брюсом по отношению к М. Тэтчер: "Менеджеры Никсона никогда не могли добиться большой любви к своему боссу, но им удалось создать значительное уважение к нему. Они убедили людей в том, что перед ними уже не Tricky Dick, но умный, уверенный в себе, далеко видящий и смелый миро­вой лидер, который принес Соединенным Штатам большой престиж"*.

В кампании 1992 г. возникало множество ситуаций, ко­торые могли бы выбить любого другого кандидата, но Клинтон все же выходил из них, создавая в результате образ сильного лидера, которого не могут сломить никакие обсто­ятельства. Его образ стал выигрывать в соревновании с Дж. Бушем. Можно привести такое сопоставление личностных характеристик двух лидеров**. По оценкам населения Клин­тон получил 36% голосов как лидер, Буш — только 31%. По уровню моральности у Буша был 51% голосов, у Клин­тона — 15%. Самым же важным оказался параметр "заботы о других": Буш — 21%, Клинтон — 53%. Это все важные характеристики, поскольку те, кто ощущали Буша или Клинтона более моральным, заботливым и т.п., голосовали именно за него. Те, кто не видели данных преимуществ у этих лидеров, имели предрасположенность голосовать за Перо. Клинтон и Перо пытались преувеличить слабость па­раметра "заботы" у Буша. Реклама Клинтона все время де­монстрировала его в окружении людей — так стала широко известной его любовь к посещению ресторанов быстрой еды, что соответствует моделям поведения среднего челове­ка. Сложнее было продемонстрировать этот параметр Россу Перо как слишком богатому человеку. Он старался пользоваться

 

* Boller P.F., jr. Presidential Campaigns. - New York etc., 1985. - P. 337.

** Miller A.H. Economic, Character and Social Issues in the 1992 Presidential Election // Campaign'92: New Frontiers in Political Communication. — American Behavioral Scientist. - 1993. - Vol. 37. - N 2. - P. 322.

 

максимально простым языком, часто шутил, активно участвовал в популярных ток-шоу. Интересно, что в кампа­нии 1988 г. 50% избирателей считали это отрицательной чертой Буша, но тогда эта характеристика не была цент­ральной для кампании.

Негативы "врагов" составляют важную часть любой кам­пании: кандидат, имеющий 30-40% негативных оценок, как правило, проигрывает избирательную кампанию. Дукакиса в 1988 г. убирают со сцены активной эксплуатацией его не­гативного образа как слишком либерального. Это сделал Буш. Против Клинтона он также пытался использовать не­гатив, связанный с его моралью. Но подобные сообщения следует уметь делать. К примеру, опрос прессы показал, что 50% тех, кто видел антирекламу Буша, оценили ее как не­достоверную, в то же время такую же оценку получила ан­тиреклама Клинтона только у 35% зрителей. Клинтон также старался реагировать на "удары" моментально, не давая ко­манде Буша уйти с более выгодных для него тем — эконо­мических.

Стивен Вейн перечисляет ряд факторов (позитивных и негативных), которые необходимо учитывать при проведе­нии кампании действующим президентом*. Отметим, что это может быть не только президент, но и мэр или депутат. Для них эти замечания также достаточно справедливы. Приведем лишь часть из них:

 

Позитивы

 

Президент всегда известен. В то же время просто канди­дата население может не знать вообще, что требует допол­нительной работы по внедрению его в массовое сознание.

Президент рассматривается как опытный и знающий. Это создает определенную психологическую безопасность в случае выбора именно его, поскольку претендент может рассматриваться как непредсказуемый.

Президент может преувеличивать недостаточность опыта своего оппонента.

Президент легче создает новости, воздействует на собы­тия. Президент использует в свою пользу весь символизм

 

* Wayne S.J. The road to the White House 1996. The Politics of Presidential Elections. - New York, 1996. - P. 202-203.

 

президентства (типа встречи с лидерами других государств, подписания важнейших договоров и т.п.).

Президент влияет на распределение ресурсов (финансы, посты и т.п.).

 

Негативы

 

В предвыборных обещаниях кандидаты преувеличивают свои возможности, раздают обещания, которые потом не выполняют.

Пресса постоянно критикует президента, что мешает прое­цировать в массовое сознание имидж успешного лидера.

Возрастает неверие в правительство и людей, работаю­щих в официальных структурах.

Все это говорит о том, что роль действующего президента не является такой уж легкой. Косвенно это отражается, на­пример, в том, что начиная с выборов 1972 г. в США только Рейгану удалось повторить свой срок, и теперь Б. Клинтону. В 1980 г. и в 1992 г. тяжелое экономическое положение и антивашингтонские настроения не позволили избраться Кар­теру и Бушу. Если позитивы имеются в период нахождения президента у власти, он будет избран, в противном случае — он скорее всего оставит свой пост. В случае Украины Л. Крав­чуку также не удалось продлить свое президентство.

Кетлин Джеймисон, анализируя выборы 1980 г. в США, также подчеркивает, что действующий президент имеет сле­дующие три преимущества: лучший доступ к освещению в новостях, способность использовать привилегии президен­тства на свое переизбрание, а также поддержку организо­ванного труда*. Последний вариант зависимости постепен­но снижается, поскольку профсоюзные лидеры теряют силу воздействия на своих членов. Избиратели чаще голосуют индивидуально, а не как члены коллективов.

С. Вейн называет такие три составляющие, которые сле­дует учитывать при построении правильной стратегии предвыборной кампании. Это проблема создания общего призыва к электорату (учитывающего отсылку на симво­лизм партии, а также раскрывающего основные проблемы), создание имиджа лидера, роль нахождения/ненахождения у

 

* Jamieson ЯЛ. Packaging the Presidency. A History and Criticism Of Presi­dential Campaign Advertising. — New York — Oxford, 1996. — P. 418.

 

власти, рассмотренная выше, а также проблема создания побеждающей географической коалиции (Р. 204). Приме­ром первого элемента стратегии является "Сделаем Амери­ку снова великой" у Р. Рейгана. Или вариант "Вперед, Ита­лия!" (кампания С. Берлускони в 1993 г.), повторенная затем в лозунгах "Вперед, Россия!" и "Вперед, Украина!" При этом, к примеру, А. Ковлер отмечает бедность лозунгов в период российских избирательных кампаний*. Он приво­дит понравившийся ему итальянский лозунг: "Лучше чест­ная диктатура, чем коррумпированная демократия!" Мы его приводим здесь, понимая, что рано или поздно он может лечь в разработку стратегии одного из кандидатов в прези­денты любой из стран СНГ.

В случае учета географического распределения необхо­димо сконцентрировать свои усилия и ресурсы в регионах, где сосредоточено большинство избирателей. Так, в 1968 г. команда Никсона сосредоточила свои усилия для борьбы в десяти важнейших штатах. В 1992 г. Клинтон лидировал в пяти из семи самых больших штатов. В Украине такими решающими для голосования регионами являются восточ­ные и южные области.

Уильям Лэси работал над выработкой стратегии для Б. Доула в американской президентской кампании 1996 г. следующим образом: он составил семистраничный текст, где были перечислены 83 коротких высказывания, с кото­рыми, как он считал, Доул должен согласиться. Затем они перешли к работе с фокус-группой. Теперь респондентам нужно было оценить от 0 до 10 баллов эти высказывания, как бы исходящие из уст гипотетического кандидата в пре­зиденты. В результате анализа этих оценок Лэси пришел к выводу, что избирателя интересует три вещи: способность к лидерству, характер и философия. Первые два параметра оказались выгодными для Доула. Избиратели знали, что в прошлой жизни он был ветераном войны, в его биографии отсутствовали скандальные истории. По третьему пункту, к сожалению, Доул не ассоциировался ни с какой идеей. От­сюда следовал вывод, что его сообщения должны теперь тщательно контролироваться и иметь определенную

 

* Ковлер А.И. Избирательные технологии: российский и зарубежный опыт. — М., 1995. — С. 49.

 

направленность. Соответственно Доул вынужден был порож­дать речи на темы, которые наилучшим образом были оце­нены в фокус-группе.

Украинский вариант реакции населения на типы лозун­гов для кампании 1998 г. был следующим*:

 

1. За восстановление Советской власти! 16,2%

2. За дружбу и партнерство с Россией! 35%

3. За единую славянскую державу! 15%

4. За народный капитализм! 2,5%

5. За свободный рынок! 13,5%

6. Заставим богатых поделиться с бедными! 11,5%

7. Защитим русский язык и русскую культуру

в Украине! 7,4%

8. Реформы в интересах всего народа! 42,8%

9. Украина — для украинцев! 13,2%

10. Экспроприировать награбленный капитал! 11,8%

11. Ни одного 6,8%

12. Трудно ответить 7,8%

 

Еще одной сложностью для выработки стратегии кампа­нии 1996 г. в США стали результаты социологических оп­росов, в которых определялись сторонники республиканс­кой партии. Доул получил одобрение у 44 процентов. Одна­ко поддержка эта оказалась "мягкой". Это выяснилось, когда получили ответы на вопрос "Вы собираетесь опреде­ленно голосовать за Боба Доула или собираетесь возможно проголосовать за Боба Доула?" 15 процентов ответили "оп­ределенно", а 29 процентов — "возможно". По оценкам со­циологов хотя бы половина поддержки должна быть жест­кой, а не мягкой. Доулу для этого следовало иметь 20-22 процента, соответствующих 44 процентам общих цифр.

Тактика реализует то, что было продиктовано страте­гией. Если стратегия часто движется сама по себе, то такти­ка в сильной степени зависима от условий среды и обязана реагировать на них. Тактика указывает на технику комму­никации, направление сообщений на определенные группы людей, планирование времени выдачи сообщений с тем, чтобы достичь максимального эффекта.

 

* Сучасна пожгична ситуацщ в оцшщ громадсько! думки. — Вип. 3. — Кит, 1997.

 

Существует также разграничение стратегических и так­тических коммуникаций в сфере паблик рилейшнз, которое также представляет для нас интерес. В этом случае к стра­тегии относятся ответы на вопросы что и как должно быть сказано, а в случае тактики такими вопросами становятся, где и когда это должно быть сказано.

 

Коммуникативная техника

 

В качестве возможных путей продвижения сообщения можно предложить следующее: техника "от двери к двери" (что особенно важно в случае местных выборов), директ-мейл и масс-медиа. Роль работы с имиджем возрастает по мере перехода от локальной кампании к национальной. Личные контакты, конечно, более эффективны, но они тре­буют больше времени и достаточного количества добро­вольцев. Личностное общение, поскольку в нем немалую роль играет обратная связь, носит очень успешный харак­тер. Но даже в таком случае охват аудитории остается не­значительным. В 1960 г. кампания Дж. Кеннеди строилась на участии значительного числа добровольцев, которые рас­пределяли литературу, вербовали сторонников. И в ряде штатов именно эти добровольные организации принесли Кеннеди победу. Есть уже современные варианты исполь­зования этой традиционной техники. Так, в кампании Р. Перо активно применялся телефон, бесплатная связь по номеру 800, чтобы вербовать потенциальных сторонников. То есть в список техники добавляется телефонная. Приве­дем сходный пример партийной работы в Великобритании. Брошюра лейбористов завершается словами: "Вы можете написать Тони Блэру, члену парламента, по такому-то ад­ресу, или обратиться по горячей телефонной линии по та­кому-то номеру".

Директ-мейл помогает собирать фонды и распространять информацию о партии и кандидате. Республиканцы актив­но использовали директ-мейл в 1988 г. Письма, подписан­ные Дж. Бушем, рассылались республиканским избирате­лям. Для подобной цели каждая партия ведет четкий учет своих сторонников. Любое письмо сразу фиксируется, на него обязательно дается ответ.

Клинтон воспользовался стратегий директ-мейл для сбора средств в своей второй избирательной кампании. В письме, в котором шла речь об этом, вопрос о деньгах возникал только в постскриптуме. При этом обращение к миллиону человек обошлось в четыреста тысяч долларов. В первую очередь письма рассылались тем, кто был доно­ром прошлой кампании Б. Клинтона.

Персональные обращения в ряде случаев позволяют со­бирать до 70% нужных для избирательной кампании средств. Лейбористская партия Австралии в процессе рабо­ты с избирателями, рассылая свой опросник, фиксирует ос­новную информацию о них, о том, какие проблемы волну­ют их больше всего. Компьютеры обрабатывают эти ответы и создают персонализированные письма, рассказывающие о политике партии. В случае позитивного ответа от избира­теля он в дальнейшем получает новые сообщения по тем вопросам, которые представляются важными для него.

В Великобритании этот тип общения с избирателями сна­чала использовался религиозными организациями. Организа­ция проповедника Билли Грэхема уже к 1963 г. имела список для переписки, который состоял из 11 миллионов человек. В этой организации в течение 15 лет работал Томас Гарви, который создавал для них массовые встречи в 97 странах. Это было как бы возрождением техники, подобной той, которая ухе использовалась в нацистской Германии для выступлений Гитлера и других фашистских лидеров. В 1978 г. Томас Гарви начинает работать на Консервативную партию Великобрита­нии. При этом партийные "орговики" встречали его предложе­ния с большим сопротивлением. Однако принципы, которые ввел Гарви, были достаточно простыми. Он говорил: "Во-пер­вых, следует сделать более легким процесс выступления для вы­ступающего, а во-вторых, облегчить процесс восприятия для воспринимающего"*. Во втором случае для слушающих созна­тельно создается "дружеское окружение". Сходная задача, кста­ти, возникает при дизайне крупных отелей и ресторанов. Чело­век должен чувствовать себя в таких местах не обеспокоенным новизной контекста, а, наоборот, максимально успокоен­ным, ощущать приятность для себя этого места.

 

* Цит. по: Втсе В. Images of Power. How The Image Makers Shape Our Leaders. — London, 1992. —

P. 117.

 

Масс-медиа "съедает" большую часть бюджета: для США в 1976 г. это была половина бюджета, в 1992 г. уже две трети его. Однако, в рамках масс-медиа нельзя выдать на-гора столь же индивидуализированные послания, как в случае директ-мейл, но для создания благоприятного имиджа это наиболее интересный инструментарий. Спутниковые технологии сегод­ня также позволяют кандидатам отвечать на вопросы местных журналистов непосредственно со своих мест.

 

Целевое направление сообщений

 

Каждая кампания жестко ориентирована на свою про­слойку избирателей. Одновременно целью становятся также те, кто еще не принял решения. В редких случаях сообще­ния могут планироваться для достижения тех, кто является по тем или иным параметрам противником своего кандида­та. В этих случаях делается редкая попытка "разбить" парт­ийную привязку избирателя. Когда же в кампании планиру­ется достичь всех, возникает двусмысленность сообщений, что может привести не просто к потере новых членов, но и к тому, что собственные сторонники отвернутся от лидера. Так, например, компартия и соцпартии Украины не сдви­гались в социал-демократическую нишу из-за боязни поте­рять своего традиционного избирателя.

Поскольку основной точкой приложения сил становятся те, кто еще не принял решения, ситуация в странах СНГ гораздо более благоприятная, чем в странах Запада. Там война может идти за несколько процентов, в то время, как в Украине, например, в середине 1997 г. 63% потенциально активного электората, собирающегося голосовать, еще не сделали своего выбора*.

Выступления кандидатов — наиболее важное средство формирования благоприятного мнения о них. К примеру, Р. Никсон в кампании 1968 г. поставил перед собой задачу объехать все пятьдесят штатов. Но поскольку он попал из-за инфекции колена в больницу на две недели, ему было слож­но выполнить свое обещание**.

 

* Хмелько В. Партшно-полгшчш та сощалыю-економ1чш opiemaiui на­селения Украши // Подлинна думка. — 1997. — № 3.

** SollerP.F.Jr. Presidential Campaigns. - New York etc., 1985. - P. 297.

 

В 1992 г. команда демократов разделила все штаты на три группы по степени возможного применения сил: штаты, где они и так имели приоритет и где можно было не размещать рекламы; штаты, где реклама будет размещена, если пона­добится, поскольку разрыв ожидался на уровне 15%; штаты, где следовало заложить больше усилий, так как имелся раз­рыв в один-два процента. Эта стратегия сконцентрирова­лась на 20 ключевых штатах, оставив за бортом такие штаты, как Нью-Йорк, Калифорния, Миннесота и ряд дру­гих, ведь там Клинтон имел 25-30 процентов преимущества. Одновременно штаты Юта, Аризона и Южная Каролина ос­тались без внимания, поскольку там лидером был Дж. Буш. Результаты этой фокусированной стратегии (а выбранные штаты демократы "накрыли" сильнее республиканцев) при­вели к тому, что только один из штатов не принес победы.

Соотношение результатов показывает следующее сопос­тавление затрат: на покупку времени демократы потратили 34,8 миллиона долларов, а также Национальный демокра­тический комитет израсходовал 13 миллионов на рекламу демократов в целом, а не просто Клинтона. В то же время общий бюджет Дж. Буш на эти цели составлял 33 миллиона, из которых, к тому же, 2 миллиона было потрачено на про­изводство. Еще одно сопоставление говорит в пользу демок­ратов: ко дню труда они имели план по рекламе выборов и 20 одобренных сценариев, республиканцы не имели ни того, ни другого. Уже после дня труда команда Буша пред­ставила две стратегические цели. Во-первых, предъявить план Буша о будущем Америки, поддержав его затем конк­ретными рекламами по поводу медицинского обслужива­ния, сокращения налогов и т.п. Во-вторых, следовало со­поставить планы Клинтона и Буша, чтобы уничтожить до­верие к Клинтону.

В последних выборах Б. Клинтона в 1996 г. с ним работал Марк Пени, имевший компьютерную программу, помогав­шую планировать выход сообщений на информационные рынки. При этом учитывались следующие семь параметров: предыдущие результаты выборов на этом рынке; цена рек­ламного времени; оценочное число тех избирателей, кото­рые еще не приняли решения; суммарная реклама "за" Клинтона за конкретный период времени; возможное вли­яние на выборы в сенат, конгресс и президентские выборы. Программа могла высчитывать наиболее эффективные спо­собы потратить полмиллиона долларов, определяя "цену на убеждаемого избирателя" на каждом из рынков.

Дик Моррис предложил, что они должны достичь уровня "кондоминиума" (управляемости территорий) в наиболее на­селенных штатах. Он считал — следует добиться уровня 61% поддержки, что не даст затем Клинтону потерять выигрыш. Клинтон сначала не согласился с этой идеей, но затем внезап­но он стал четко лидировать в опросах. Но и тогда противники этой идеи говорили: нам не следует побеждать слишком рано. Нашей задачей является победа только 5 ноября 1996 г.

Речи часто становятся источником отрицательного имид­жа, поскольку пресса сразу выхватывает разного рода оговор­ки и несообразности. В ряде случаев президенты жестко при­держиваются написанных для них текстов, чтобы не допус­кать опасных отклонений. Так было с Р. Никсоном, так было с Р. Рейганом. Выступления эффективны тогда, когда они учитывают особенности целевой группы. Так, М. Дукакис, будучи кандидатом в президенты, обращаясь к этническим группам, делал акцент на своем греческом происхождении. Он говорил избирателям: "Если такой сын иммигрантов может вступить в борьбу за президентство и победить с вашей помощью, тогда ваши дети и внуки, дети и внуки иммигран­тов по всей стране, из любой общины, смогут сделать то же самое". Как видим, подобный текст активно опирается на су­щественную для США мифологему, которая трактует эту страну как страну иммигрантов, где каждый может найти себе свое место. Ср. американскую идею страны-мозаики, где каж­дый имеет право на свою культуру, а не страны-котла, при­званную "переварить" всех в единое культурное поле.

Кстати, Рейган получил замечание от своих советников, когда в рамках кампании рассказал следующую шутку:

"Как узнать, кто является поляком на петушиных боях? Это тот, кто пришел туда с уткой. А как узнать итальянца? Это тот, кто поставит на утку. А как узнать, что там есть мафия? Утка в результате выигрывает"*. Советники испугались,

 

* Циг. по: Boiler P.P., jr. Presidential Campaigns. — New York etc., 1985. — P. 36.

 

что шутка носит этнический характер. В ответ Рейган сказал, что теперь он будет рассказывать шутки только об ирландцах, поскольку сам он ирландского происхождения.

 

Временное планирование кампании

 

В 1988 г. Джордж Буш выстроил свою кампанию как бы из трех фаз. На первом этапе следовало представить квали­фикацию претендента для занятия столь высокого места, как опытного национального лидера, у которого есть свои идеи. На втором — центральным моментом стала борьба с Дукакисом. На третьем — акцентировался позитив (в отли­чие от второго этапа). Темой этого этапа стали "мир и бла­госостояние". Однако в 1992 г. ему пришлось слишком много времени уделять негативу, что, несомненно, повлия­ло на результаты. Американские исследователи считают, что действующему президенту трудно выиграть, ведя чисто негативную кампанию. Правда, опыт президентской кампа­нии 1996 г. в России опровергает это наблюдение.

Прессинг времени может передать такой факт из камла­нии 1936 г. в США, когда противники действующего на тот период президента Ф. Рузвельта, печатающие газету "Chica­go Tribune", напоминали в каждом номере, сколько у чита­телей осталось дней до того момента, когда еще можно будет спасти свою страну. Это, кстати, также один из сущес­твенных факторов стратегии — показать значимость именно данного выбора. К примеру, так позиционировали выбор Джонсона вместо Годдуотера, связывая последнего с ядер­ной войной. Правда, подобная же модель, использованная Картером против Рейгана, не принесла успеха, что говорит о множественности факторов, влияющих на принятие ре­шения.

Отдельно отметим особенности стратегии кампании Росса Перо в 1992 г., которая, как считают исследователи, отличалась от стандартного представления о продаже кан­дидата, принятого в американской политике. Медиа-группа Перо была сформирована из сотрудников рекламной фир­мы "Temerlin-McClain" из Далласа, которые до этого вели Рекламные кампании American Airlines и J.C.Penney. Осо­бенностью группы, которую возглавил Деннис Макклейн, стало быстрое реагирование, поскольку они привыкли работать в конкурентной среде рекламы авиакомпаний, где необходимо было за короткое время создавать и размещать рекламу в связи с изменением цены на авиабилеты. Каждый шестидесятисекундный ролик обходился Перо в 10 тысяч долларов. В сумме на них и на 11 получасовых и 4 часовых программы ушло около одного миллиона, таким образом потратив только на время вещания 39 миллионов.

Создатели кампании Перо сказали о ее сути: "Его не­стандартная сущность продиктовала нестандартную кампа­нию". И еще одна фраза: "Росс занимался тем, что строил продолжительные отношения и диалог с избирателями, ко­торые должны были протянуться далее третьего ноября"*. Перо рассказывал избирателям о негативных результатах американского федерального бюджета и об экономических трудностях. Стратегия базировалась на трех составляющих. Сначала — проблемы, потом — человек, затем — голосова­ние. В первых своих восьми рекламах Перо даже не появ­лялся на экране. Это было связано с его плохим рейтингом (негатив — 60%, позитив — 6%), что не позволяло идти по пути "говорящих голов", от которых бы сразу отвернулись телезрители. Поэтому стратегией рекламы стали проблемы, привлекающие безусловное внимание. Это — экономика, дефицит, забота о детях. Схема воздействия была следую­щей: сообщение о проблеме и позиционирование Перо как решение этой проблемы. Кстати, создатели рекламы гово­рили еще следующее: "Мы должны делать зрителя чуть более разумным к концу каждого кусочка". Было сделано 35 таких роликов, из которых Перо отобрал 9 для показа. Два из них одновременно запустили и на испанском языке. Заметим, что время для своих длинных программ Перо мог покупать не по цене рекламы, удешевляя тем самым их сто­имость. 20% рекламных денег он потратил на получасовые программы. Один из уроков его кампании годен для всех других кандидатов: "говорящие головы" хороши, когда кан­дидат и так имеет хороший рейтинг, но они не могут под­нять его выше.

 

* Цит. по: Devlin L.P. Contrasts in Presidential Campaign Commercials of 1992 // Campaign'92: New Frontiers in Political Communication. — Ame­rican Behavioral Scientist. — 1993. — Vol. 37. — N 2. — P. 283.

 

Еще раз подчеркнем, что те или иные стратегии должны учитывать такие параметры:

А. Сила властного противодействия:

— кампания строится при доминировании данного кан­дидата,

— кампания строится при доминировании оппонента;

Б. Знание о кандидате:

— кампания строится при знании населения о кандидате,

— кампания строится при незнании населения о канди­дате;

В. Сила поддержки:

— кампания строится при широкой электоральной базе,

— кампания строится при малой электоральной базе;

Г. Сила оппонента:

— следует планировать больший/меньший объем дейст­вий по контраргументации доводов оппонента;

Д. Конкретный расклад коммуникативных каналов (и даже в

рамках его следует принимать решение о том или ином

медиа-планировании).

Эти параметры могут быть различными для каждой из кампаний. Однако и одинаковые параметры (типа рассказа о будущем) будут в любом случае носить в достаточной сте­пени творческий характер, создавая свой собственный ри­сунок предвыборной стратегии.

Суммарно мы также можем представить три основных блока, которыми занят имиджмейкер во время кампании.

Во-первых, это то, что передается, что служит содержани­ем сообщений. Мы отмечали выше, что это: а) внутренние характеристики лидера, б) внешняя реализация этих внут­ренних характеристик, в) контексты восприятия сообще­ний, облегчающие введение нужного характера оценок.

Во-вторых, имиджмейкер занят "переводом" этих сообще­ний на разные языки. Он должен владеть умением создавать сообщения не только на языке вербальном, но и на языках визуальном и событийном. Чисто вербальные сообщения не имеют той силы убедительности, которые имеют сообщения визуальные и событийные, поскольку в этом случае аудитория Рассматривает их как неотредактированные.

В-третьих, имиджмейкер действует в рамках следующей

триады": сегмент аудитории (сообщения порождаются принципиально с учетом особенностей разных типов аудитории, а не просто для всех), канал коммуникации (каждый тип аудитории обладает излюбленным видом передач и ка­налов), ключевые сообщения (в рамках каждой фазы кам­пании можно говорить не более чем о четырех темах, пос­кольку массовое сознание не в состоянии концентрировать­ся на слишком большом объеме информации).

В заключение отметим, что роль и значимость этой скрытой от постороннего взгляда работы имиджмейкеров серьезно возросла в последнее время. К ней привлекаются не только параллельные структуры по организации кампа­нии, ее аналитическому обеспечению, но часто имеет место и параллельное проведение социологических опросов и т.п. Все это соответственно требует серьезных усилий по коор­динации слаженной работы.

 

27. Символические "прописи" в выборах

 

Если коммуникативные "прописи" моделируют и помо­гают успешным моделям восприятия информации, то сим­волические "прописи" предназначены для оформления этой информации в те формы, которые наилучшим спосо­бом соответствуют ожиданиям населения. Так, символичес­кая ниша, куда массовое сознание вписывает поведение президента России Б. Ельцина, — это тип рыцаря, который возникает в момент кризиса, разрешает его и вновь исчеза­ет. Это выгодная роль, поскольку она позволяет интерпре­тировать любой имеющийся недостаток как такой, о кото­ром не знает первое лицо. Если бы оно знало, ничего такого не было. То есть такая роль позволяет совместить как мак­симум положительности по отношению к первому лицу, так и любой максимум отрицательности в окружающей его дей­ствительности. Последние события противостояния премь­ера и Госдумы также были смоделированы по этому стерео­типу: Б. Ельцин был выведен из конфликта и поставлен над ним, что позволило ему играть роль арбитра между двумя противоборствующими сторонами. В ситуации давления на Б. Ельцина в отношении отставки первого вице-премьера А. Чубайса его пресс-секретарь, как и выступавшие от имени правительства (к примеру, пресс-конференция 18

ноября 1997 г.), задают правило: на Ельцина нельзя воздей­ствовать силой.

Президентская позиция позволяет рыцарю быть и до­брым, и злым одновременно. Он зол по отношению к вра­гам, но добр по отношению к своим сторонникам. Следую­щая роль чисто агрессивная — назовем ее условно ролью генерала. Это роль всех жестких личностей от А. Пиночета до А. Лебедя. От генерала ждут не только командирского голоса, но и наказания всех и всюду виновных, чего не де­лает рыцарь, поскольку в его роли присутствует избиратель­ность. Рыцарь, по своему определению, включается в дей­ствие лишь изредка, когда кризис достигнет максимума, до этого он как бы отсутствует, что позволяет части проблем разрешаться самим собой.

Роль хозяина — всеобщая, а не частичная роль, подобная первой. Если генерал наводит порядок в гораздо более систем­ном виде, чем это может позволить себе рыцарь, то хозяин строит этот порядок везде и всюду. В России, где эти роли проявлены более чисто, это роли Ю. Лужкова и В. Черномыр­дина. Хозяин весь в трудах и не может откликаться на полит­ические позывы и призывы. Он мастеровой, а не политик. Это очень выгодная роль с точки зрения отторжения политики и политиков в некоторых группах населения.

Роль молодого дарования — на эту роль умудренные опы­том рыцарь или хозяин пытаются "загнать" своих молодых да ранних противников типа Г. Явлинского. Задав в ней Координату "молодости", можно не бояться, что обладатель ее обгонит на повороте — все всегда будут думать, что у него еще все впереди, эти выборы еще не для него. Но это и выгодная координата, поскольку дает официальное право на неординарное поведение, моделируемое словами "еще перебесится". Даже попав во власть (типа положения Б. Не­мцова), данный образ трактуется как временный. Он там только потому, что таково мнение "старших товарищей". Новым примером реализации этой роли стал премьер С. Ки­риенко.

Противоположная роль аксакала вновь не страшна для власти. Выступление в роли мудрого старца не может нести разрушительной силы, поскольку всегда в запасе есть аргумент — вы же уже это пробовали. На такой позиции находится Н. Рыжков, к примеру, на нее же переведен уже и М. Горбачев после своего неудачного участия в президентс­ком марафоне.

Правом неординарности обладает и роль, которую играет В. Жириновский. Это бунтарь-одиночка, из которого власть при желании может делать и клоуна. Приблизительно в эту нишу власть хочет отправить и Г. Зюганова, по аналогичной схеме коммунистические митинги всегда моделируются теле­видением с преобладанием на них лиц старшего возраста, что позволяет говорить об этой группировке как об уходящей.

Последние события привели к появлению роли денежно­го мешка. Массовое сознание не очень любит эту роль. В шаржированном виде оно моделирует ее в понятии "новые русские". Все варианты анекдотов этого типа акцентируют две характеристики: непроходимую глупость и столь же не­мерянный объем денег. Подобное сочетание позволяет ком­пенсировать для массового сознания свое неадекватное положение (типа "если ты такой умный, то почему же ты такой бедный"). Собственно говоря, мы моделировали точно так и генеральных секретарей, задавая им сочетание глупости и власти (ср. бесконечный цикл анекдотов о Л. Брежневе). В Березовский, А. Чубайс нарушают это со­четания, потому и отвергаются массовым сознанием, требу­ющим сочетание ума и аскетизма.

Интересно, что некоторые роли позволяют идти на оп­ределенные нарушения, которые массовое сознание все равно готово принять. Роль "генерала" допускает большую долю жестокости, выходящую за пределы права, но массо­вое сознание согласно пойти на это ради установления в определенной степени идеализированного порядка. Роль "хозяина" делает возможным нарушения в плане личного обогащения, но массовое сознание и тут относительно спо­койно, поскольку предполагает, что хозяин не только сам будет обогащаться, но кое-что перепадет и остальным. Дан­ные характеристики как бы описывают эти роли с точки зрения аудитории, задают те или иные лишения/преиму­щества, которые могут появиться при соприкосновении с носителем данной роли.

Анонимный российский имиджмейкер в интервью "Все-украинским ведомостям" (1995, 11 июля) задает следующие

символические отношения между аудиторией и лидером: "Отношение русского человека к лидеру — это отношение сына к отцу. Так было всегда, и от этого совершенно неваж­но, что политик делает, чем занимается конкретно. У нас происходит не борьба деятелей, а борьба легенд. Кто при­думает себе более правдивую легенду, кто заставит людей поверить в себя — тот и победит". В качестве примера он приводит имена депутатов Марычева и Невзорова, которые совершенно не проявили себя как законотворцы, зато были на виду. Плюсом Г. Явлинского он считает то, что в послед­нее время тот не столько предлагает собственные экономи­ческие программы, а обсуждает программы других. "Люди всегда больше верят тому, кто критикует, нежели тому, кто предлагает". Последний вывод должен быть оспорен. Дело в другом. Критика всегда имеет более зрелищный характер, чем, например, рассказ о сложной экономической реаль­ности. В памяти же всегда остается зрелищный вариант по­ведения. Марычев был зрелищен своими необычными пе­реодеваниями, Явлинский — зрелищен критическими вы­сказываниями.

Символические роли в ряде случаев могут задавать те или иные типы поведения. К примеру, французские исследова­тели проследили влияние "королевского мифа" на поведе­ние Наполеона. Этот миф не исчезает, несмотря на актив­ные действия республиканцев во время Французской революции. "Королевский миф", загнанный в глубины под­сознания, вновь всплыл на поверхность при Наполеоне. Намерение Наполеона основать новую династию, его жела­ние быть похороненным в крипте базилики Сен-Дени, т.е. в усыпальнице французских королей, свидетельствуют о его стремлении возродить традиционные формы монархии Ста­рого порядка. [...] Акт коронации Наполеона 2 декабря 1804 г., своей символикой и мистическим содержанием копировавший коронационные ритуалы Капетингов, дик­товался, по-видимому, стремлением подкрепить легитима­цию на основании демократического права легитимацией на основании права божественного"*.

* Мошонкина Е.Н. Символика королевской власти в средневековой Фран­ции. Обзор // История ментальностей. Историческая антропология. Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. — М., 1996. — С. 158.

 

Если продолжить примеры использования старого сим­волизма, то в странах СНГ также можно увидеть отсылки на ритуализацию и вербализацию прошлых периодов. Украина опирается на символизм "генеральных секретарей", Россия вводит символизм царской власти (ср. частотные отсылки этого рода в окружении Б. Ельцина). Перед нами как бы естественная реакция опоры на тот символизм, который уже внедрен и апробирован прошлыми периодами истории. В сильной степени это связано и с тем, что элементарными формами выражения этого символизма являются одни и те же знаковые приметы материального мира. В самом общем виде этим инструментарием является особая организация пространства, где выделяется первое лицо, и особая организа­ция времени, центрированная на него же. В последнем случае ритуалы сознательно задают элемент ожидания аудитории в качестве знака акцешуации в качестве точки отсчета времени именно первого лица. Ожидание выступает как закон подчи­нения моего времени времени высшего порядка. Отсюда из­вестное правило, подчеркивающее нарушение данной законо­мерности, которое звучит как : Точность — вежливость коро­лей. Роль ожидания становится знаком, выражающим особые типы отношений между первым лицом и аудиторией. Томас Харрис вообще трактует ритуал как "социально запрограмми­рованное использование времени"*.

Человек, являясь "символическим животным", гораздо более сильно зависим от законов символического мира, чем это представляется многим из нас. На этом строятся прак­тически все тексты, которые нас окружают. К примеру, аме­риканский фильм "Один дома" опирается на очень четкую мифологему "Мой дом — моя крепость", выраженную сло­вами мальчика "Это мой дом. Я должен его защищать".

Не менее символически предстают и другие способы пе­ревода общественного внимания на иные "стрелки". При этом негатив пытаются "канализировать" в сторону. Этот метод получил название "клапана", поскольку суть его в процессе "выпускания пара". Так, публикация рассказа об охоте В. Черномырдина на медвежат, со слов обслуживаю­щей его имиджмейкерской группы, была задумана именно с этой целью.

 

* Харрис ТЛ. Я — о'кей, ты — о'кей. — М., 1997. — С. 151.

 

Другой близкий метод назовем "живой мишенью". Как из­вестно из психоанализа, существует метод переноса (трансфе­ра) негатива с одного объекта на другой, если его невозможно применить к тому, кому следует. Мы делаем перенос нега­тивного выплеска эмоций с объекта X на объект Y. В укра­инской ситуации в этой роли достаточно долго выступал Д. Табачник. В российской — А. Чубайс. Интересно, что в случае дела "писателей" сам Б. Ельцин остается незапят­нанно чистым, плохо только его окружение.

Для введения нужной информации возможен метод "па­ровозика", когда необходимое сообщение "прикрепляется" К другому. Это стандартный прием подключения информа­ции и в области паблик рилейшнз, когда благодаря рассказу об ученом, получившем награду, можно рассказать об исто­рии его фирмы (института). В случае победы спортсмена на чемпионате, вполне подойдет рассказ о взрастившей его спортивной школе.

Можно назвать и такой процесс, как "капля" (в смысле "капля камень точит"), когда постоянная даже минималь­ная подача негатива в результате создает картину негатив­ного события. Постоянная фиксация знаков негативности постепенно делает событие негативным с точки зрения пот­ребителя такой информации.

Назовем также еще три феномена символических транс­формаций. Это "белое пятно", под которым мы понимаем сознательное незаполнение детализированной информа­цией с тем, чтобы потребитель сам вписал в эти контуры то, что, как считает он, должно там находиться. Это достаточно частотный феномен своеобразного черного ящика. Он, не­сомненно, эффективно воздействует на избирателя, пос­кольку тот вписывает в образ лидера, находящегося как бы в тени,те характеристики, которые массовое сознание счи­тает наиболее эффективными.

"Переполнение информацией" как отдельный феномен отмечает И. Калинаускас. Он считает, что обычно, перера­батывая новую информацию, мы стараемся подогнать ее под старые схемы. Когда же информации подается слишком много, человек оказывается не в состоянии ее осмысленно обработать. Поэтому ему приходится вписывать ее к себе в сознание как целое*. В результате потребитель информации получает точно то, что было ему передано, без искажений.

Следует отметить и "подсказку" как способ работы с массовой аудиторией. Мы должны все время демонстриро­вать в явной форме те знаки, подтверждающие для массо­вой аудитории верность избранной интерпретации ситуа­ции. Очень часто ситуации носят двусмысленный характер, их можно понять и так, и этак. Подсказка как бы выводит понимание ситуации на заранее заданный уровень.

Во всех этих случаях с точки зрения движения символов наблюдается следующая закономерность: более сильный сим­вол притягивает более слабый символ. Например, сообщение о спортивной школе слабее информации о золотой медали чемпиона. Интересно, что в случае негатива ("клапан" или "живая мишень"), негатив попадает не на более сильный символ, а на заранее построенный аэродром. Возможно, это связано с тем, что именно туда разрешено направить свой информационный удар.

Во всех этих случаях имиджевые задачи можно предста­вить в виде четырех схем:

а) введение имиджа, например: когда в начале кампании Клинтона обнаружилось, что население не знает о сущест­вовании у него жены и дочки, кампанию пришлось "пере­запускать", придумывая событие, к которому можно было бы "приплюсовать" данную информацию;

б) повышение имиджа, например: когда действующего президента "портретируют" на фоне мировых лидеров;

в) понижение имиджа, например: Дукакис подавался как такой, что очень мягко относится к преступникам и пре­ступности;

г) отторжение от конкурирующего имиджа, например: Рейган выступал на фоне Картера как сильный президент на фоне слабого.

 

* Калинаускас И. Наедине с миром. — СПб., 1997.