Программная симфония в творчестве ГекторА БерлиозА

Во французской музыке XIX века Берлиоз занимает особое, даже исключительное место – первого французского симфониста мирового масштаба. Если в немецкой музыке симфония уже давно была одним из основных музыкальных жанров, то Франция вплоть до последней трети XIX века была страной театральной, оперной, а не симфонической. Когда 27-летний Берлиоз «ворвался» в музыкальную жизнь Парижа своей необычной «Фантастической симфонией», здесь всего лишь два года существовал симфонический оркестр, и публика впервые слушала симфонии Бетховена, причем слушала с недоумением, неприятием, даже возмущением.

Творчество Берлиоза развивалось в атмосфере романтизма, что определило его со­держание. В его музыке запечатлены новые романтические герои, наделенные не­истовыми страстями, она насыщена конфликтами, полярными противопоставления­ми - от небесного блаженства до дьявольских оргий. Многое объединяет произведения Берлиоза с творчеством других романтиков – интимная лирика, фантастика, интерес к программности. Безусловно, самая интересная и самобытная область творческого наследия Берлиоза – это его программные симфонии. Рожденные новой эпохой, они не похожи ни на бетховенские симфонии, ни на симфонии немецких романтиков. Их особенности:

I – отражение острых проблем современности. Идейное содержание программных симфоний Берлиоза теснейшим образом перекликается с образами современной ему романтической литературы – Мюссе, Гюго, Байрона. «Фантастическая» симфония является таким же манифестом романтиз­ма, как и роман Мюссе «Исповедь сына века», поэма Байрона «Паломничество Чайльд Гарольда» – это первый в истории музыки музыкальный портрет молодого челове­ка XIX века, типичного героя своего времени. Он наделен теми же чертами болез­ненной чувствительности, разочарования, одиночества и меланхолии, как и ге­рои Байрона, Гюго. Сама тема «утраченных иллюзий», к которой обратился компо­зитор, была очень характерной для своего времени;

2 – элементы театральности. Берлиоз обладал редким театральным даром. Он мог с максимальной наглядностью показать в музыке тот или иной образ. И почти каждому музыкальному образу Берлиоза можно дать конкретное сюжетное истолкование. Например, в «Фантастической симфонии»: «Появление возлюбленной на балу», «Переклич­ка пастухов», «Раскаты грома», «Казнь преступника» и пр. В симфонии «Гарольд в Италии»: «Пение пилигримов», «Серенада горца»; в «Ромео и Джульетте» – «Одиночество Ромео», «Похороны Джульетты» и пр.