Критерии истины. Догматизм и релятивизм.

 

Целью любого познания является истина. Проблема определения сущности истины и ее критерия является не только одной из самых древних философских проблем, но и, без сомнения, самых острых. Острота проблемы истины определена тем, что именно эта гносеологическая категория является центральной для выяснения мировоззренческой и методологической функций всего философского знания.

Еще Платон определял истину как соответствие наших представлений о мире самому этому миру: «Тот кто говорит о вещах в соответствии с тем каковы они есть, говорит истину». Таким образом, уже в Древней Греции истина трактовалась как единство объективного, «того, что есть» и субъективного – нашего мнения о том, что есть.

Все наше сознание представляет единство объективного содержания и субъективной формы: явлений и сущности объективных предметов и процессов и отражений их в ощущениях, восприятиях, представлениях (отражение явлений) и понятиях, суждениях, умозаключениях (отражение сущности).

Часто рассуждая об истинности наших суждений, мы явно или неявно смешиваем очень разные понятия, отождествляя их как синонимы. Это понятия «правда», «истина» и «правильность». Отсюда как тождественные принимаются и суждения «Он правду говорит», «Он истину говорит», «Он правильно говорит».

«Правда» имеет своим антиподом «ложь» оба этих понятия входят в арсенал этики, но не философской гносеологии. «Истина» имеет своим антиподом не «ложь», а «заблуждение». «Правильность» относится к логическим понятиям и имеет своим антиподом «неправильность».

Так как «плоскости» этих понятий не совпадают, встречаются разительные сочетания заблуждения, правильности и истинности. Рассмотрим, например, такое умозаключение: «Все планеты обращаются вокруг Земли. Луна - планета. Следовательно, Луна обращается вокруг Земли». Первые суждения-посылки – заблуждения. Однако заключение сделано логически правильно, а вывод – истина. Если при этом мы считаем истинным геоцентрическую точку зрения, то данное умозаключение мы сделали не только правильно, но и правдиво. Однако если мы считаем суждения-посылки неистинными, а подаем как истинные, то мы лжем. В этом варианте сочетаются ложь, правильность и истинность.

Истина или заблуждение относится не к объективному миру, а к нашим суждениям о нем. Нельзя отождествлять объективную реальность с ее отражением в нашем сознании и рассуждать об истинности как о чем-то существующим объективно. Именно из такой ошибки вытекают некорректные фразы о «познание истины», об «отражении истины» и т.п. Истину нельзя отразить, но ее можно выразить в каком либо суждении.

Не всякая форма мысли может выражать истину. Так ни одно понятие само по себе, вне связи с другими понятиями, не выражает ни истину, ни заблуждение. Например, понятие «дом» не выражает истину. Суждения же типа «Это – дом», «Это – не дом», «Этот дом высок» выражают либо истину, либо заблуждения и могут быть проверены на истинность. Выше было отмечено, что не все предложения выражают суждения. Те из них, кто не представляют суждений, не могут выражать и истину или заблуждение. Например, вопросительное предложение «Будет ли завтра хорошая погода?» не выражает ни истины, ни заблуждения и не может быть проверено на истинность.

Суждения – форма мысли и потому субъективны. Но содержание суждений лишь постольку истинно, поскольку соответствует объективной реальности. Именно в этом смысле истина всегда объективна

В современной философии встречаются множество агностических учений, силящихся доказать невозможность достижения в познании объективной истины. Большинство авторов таких учений - субъективные идеалисты, для которых объективная реальность – фантом человеческого сознания. Единственное с чем имеет дело человек – факты его собственного сознания. При такой поставке вопроса истина также становится фантомом и разговоры об объективной истине лишены основания. Упраздняется и весь познавательный процесс…

Существуют и концепции умеренно агностические. К ним относятся прежде всего различные варианты современного релятивизма. Напомним, что релятивизм абсолютизирует изменчивость мира и на этой основе отрицает возможность познать его. Если объективная реальность изменчива, то не может быть устойчивого знания о ней.

Наиболее ярко противоположные подходы к истине проявляются в различных критериях истинности.

Рассмотрим несколько конкретных вариантов критерия истины суждений, из тех, которые и сейчас используются в практике, а иногда и в науке, несмотря на то, что они содержат явные логические противоречия и противоречат практике познания и деятельности.

Ясность и отчетливость

Великий французский философ, физик и математикРене Декарт [1596,— 1650], в работе "Рассуждение о методе" (1637) утверждал, что истинным можно признать только то, "что представляется моему уму столь ясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их сомнению". Декарт, как основоположник рационализма в гносеологии, предполагал, что такое истинное знание, знание о сущности всех вещей и процессов, заключено во врожденных идеях, находящихся в голове у каждого человека. Основным же методом получения этих идей он считал интуицию: "Под интуицией я разумею не веру в шаткое свидетельство чувств и не обманчивое суждение беспорядочного воображения, но понятие ясного и внимательного ума, настолько простое и отчётливое, что оно не оставляет никакого сомнения в том, что мы мыслим, или, что одно и то же, прочное понятие ясного и внимательного ума, порождаемое лишь естественным светом разума и благодаря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция..."

Таким образом, Декарт отвергал логические операции ума, предпочитая, что истинные суждения могут быть получены интуитивно, "в готовом виде". Предложенные Декартом критерии истинного суждения "ясность, отчетливость и очевидность" относятся к субъективной форме высказывания, в то время как истина еще древнегреческим философом Платоном (427 - 348 гг. до н.э.) связывалась с объективным содержанием высказывания, т.е. с соответствием высказывания тому в объективной реальности, о чем оно повествует.

Субъективистской трактовке истины вполне соответствует предлагаемый Декартом критерий истинности мышления "Кто ясно мыслит, тот ясно излагает". Однако, студенты знают, что ясность мышления (владение истиной) далеко не всегда подкрепляется ясностью изложения даже у гениальных авторов научных работ. Кроме того, одному читателю (или слушателю) изложение может представится ясным, а другому – туманным, запутанным, непонятным. Получается, что с позиций одного – автор владеет истиной, а по мнению другого тот же автор заблуждается и вводит в заблуждение других.

 

Признание большинством

А.А. Богданов (Малиновский) (1873 — 1928), экономист, философ, политический деятель, учёный-естествоиспытатель в работе «Философия живого опыта» (1913) представил истину как "организующую форму коллективного опыта". Соответственно, критерием истины он представил общезначимость – то, с чем согласно большинство работающих в данной сфере. Получалось, что истину можно обнаружить поставив любую проблему на голосование! Такая позиция была не только вариантом субъективного идеализма, но и возвращение к идее получившей критическую оценку у мыслителей прошлого. Уже Гераклит указывал, что "большинство глупее (одного) ума". "Совершенно бесполезно, - считал Декарт, - подсчитывать голоса, чтобы следовать тому мнению, которого придерживает­ся большинство авторов, ибо если дело касается труд­ного вопроса, то более вероятно, что истина находится на стороне меньшинства, а не большинства".

Полезность

Один из родоначальников философии прагматизма УильямДжеймс (1842—1910 определил истину как полезность или работоспособность идеи: «истинное - это просто выгодное в образе нашего мышления» («Pragmatism», N. Y., 1963, р. 98). Такое определение истины является наиболее важным пунктом доктрины прагматизма. На лицо абсолютизация роли успеха, превращение его не только в единственный критерий истинности идей, но и в само содержание понятия истины. Однако практическую пользу, большой успех может принести не только истина, но и ее намеренное искажение – ложь. Вспомним А.С.Пушкина: "Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман". С другой стороны, "низкая" истина практически может быть вредна. Например, не всякий человек сможет выдержать сообщение о своей близкой кончине в результате какого-то заболевания. Поэтому врачи часто прибегают к "лжи во спасение". Прагматистский критерий истины отличается таким же субъективизмом как и предшествующие, ибо то что одному полезно другому будет безразлично, а третьему – вредно.

 

Проверяемость в чувственном опыте.

В философии неопозитивизма (главные представители М.Шлик (1882 – 1936), Р.Карнап (1891 – 1970) , Л.Витгенштейн (1889 – 1951), Б.Рассел (1872 – 1970) получил статус критерия истинности высказывания принцип "верификации"- возможность сопоставления высказывания с непосредственными данными чувственного опыта.

Однако, поскольку не всякую применяемую абстракцию можно верифицировать – например, все суждения о прошлом и об отдаленном будущем, критерий верификации не тождествен критерию практики. Кроме того (на этом был основан "физический идеализм" начала ХХ века), не поддаются сопоставлению с непосредственным чувственным опытом принципиально ненаблюдаемые процессы в микромире и многие взаимодействия мегауровня. Помимо всего прочего, чувственный опыт всегда субъективно ограничен и абстрагирован, что дает основание квалифицировать принцип верификации как субъективно-идеалистический критерий истины.

Логичность и доказательность

Выяснение несостоятельности принципа верификации привело представителей неопозитивизма, прежде всего О.Нейрата (1882—1945) и Р.Карнапа, к созданию концепции когеренции, согласно которой истинным надо признавать высказывание внутренне логически непротиворечивое и не противоречащее другим высказыванием в составе данной теории. Однако такой подход опять (как еще у Декарта) представляет собой отождествление объективного содержание суждения, с которым и может быть только сопоставлена проблема его истинности) и его формы, логической структуры. Такой подход делает равноистинными системы Птолемея и Коперника, атомизм Демокрита и современную атомную физику…

 

Практика как критерий истины

Единственный метод, использование которого позволяло еще первобытному человеку и позволяет человеку в наше время выяснить, не заблуждается ли он в своих взглядах, - метод практической проверки – попытка воплотить свой взгляд на тот или иной процесс в самом этом процессе.

Вопрос о практической проверке истинности наших суждений о мире не может быть решен без уточнения понятия «практика» и определения места и роли практики в познании.

Практика – это чувственно-предметная совместная и целенаправленная деятельность людей по освоению и преобразованию природных и социальных процессов.

Практика включает три основных вида деятельности:

1. Материально-производственная (объект – природные материалы и процессы);

2. Общественно-политическая (объект – социальные процессы и отношения);

3. Научно-экспериментальная (объект – природные или социальные процессы изучаемые локально или на моделях).

Диалектическое единство объективного и субъективного в едином процессе человеческой деятельности и познания может быть представлено следующей схемой:

 

 

 

Объективное [О] детерминирует новое объективное [О¹] непосредственно (стихийный процесс) или (и) опосредованно, через субъективное [С], принимая, таким образом, форму субъективного фактора. Выделенные стрелки «слева – направо» показывают основное направление детермина­ции процесса человеческой деятельности и познания, стрелки «справа – налево» — положитель­ные и отрицательные обратные связи.

Схема раскрывает и основные функции практики в познании:

1. Практика является основой познания. Весь процесс познания основывается на взаимодействии человека с внешним миром, а это взаимодействие осуществляется, прежде всего, в практике. В практике развиваются как чувственные, так логические формы отражения. Объективное отражается в субъективной форме (О → С). Специализация в деятельности сказывается на специализации и развитии соответствующих органов ощущения - цветового зрения у текстильщиков и сталеваров, вкусовых ощущений и обоняния у работников пищевой промышленности, слуха у настройщиков музыкальных инструментов, тактильных ощущений у мукомолов…

Ни у кого не вызовет сомнения и то, что от характера деятельности зависит и развитие мышления – логики сознания. Умение искусно и правильно оперировать понятиями дается в процессе деятельности. При этом не обязательно, чтобы это была деятельность ученого-экспериментатора. Известно, что сложные практические задачи в строительстве, земледелии, машиностроении успешно решаются людьми, имеющими большой практический опыт, а, следовательно, знания и умение их применять в нестандартных ситуациях.

2. Практика выступает как цель познания. Деятельность человека ставит перед человеком такие задачи, решение которых необходимо для его дальнейшего существования и развития – новое знание воплощается в новой деятельности, организует и управляет ею. Субъективное воплощается на этом этапе в объективном (С → О¹). Процесс познания определяет новые цели, являющиеся идеальными моделями будущей деятельности. Цель познания – практическая деятельность.

3. Практика – единственный проверенный тысячелетиями истории общества критерий истинности знания, воплощенного в суждении.

Еще древнекитайский философ Мо-Цзы (479—400 до н. э.) учил, что только высказывания, которые претворяются в деятельности человека, становятся постоянным знанием.

Процесс практического подтверждения истинности суждений связан с применением различных методов и форм познания, о которых пойдет речь ниже.

Ясно, что не все суждения можно немедленно проверить в практической деятельности. Практика должна созреть до возможности проверить некоторую гипотезу. Например, практическая проверка положений специальной теории относительности А.Эйнштейна (1905 г.) могла быть осуществлена только после изобретения и использования синхротронов, фазотронов, синхрофазотронов и других ускорителей элементарных частиц (около 1944 г.).

В философии нередко возникали теории, стремящиеся абсолютизировать либо устойчивость, неизменность мира (родоначальники этой установки философы Элейской школа древней Греции), либо, наоборот, упразднить всякую повторяемость, закономерность, связь состояний — абсолютизировать изменчивость (родоначальник – ученик Гераклита - Кратил). Онтологические взгляды всегда бытии и остаются основанием гносеологических – теории познания.

Первый вариант мировоззрения стал основанием догматизма, объявляющего некоторые положения или целые учения абсолютной и вечной истиной, которая никогда не может быть уточнена и, тем более, изменена. Так появляются «вечные» заповеди, попытки распространить некоторые законы природы или общества на те уровни развития природы и эпохи, где они не действуют (например, перенесение биологических законов на неживую природу или на общество).

Абсолютизация изменчивости мира логично приводила к релятивизму - утверждению, что все знания человека относительны мгновенному состоянию

какой-то вещи или процесса. Данное состояние стремительно сменяется другим, в силу чего наше познание постоянно и безнадежно отстает от объективной реальности, суждения о ней никогда ей не соответствуют. Таким образом, релятивизм отвергает возможность истинности нашего знания и является разновидностью агностицизма.

Наше знание действительно никогда не было и не будет абсолютной истиной. Это определяется двумя фактами:

1) Ни один объект познания, в силу его неисчерпаемости, нельзя познать «до конца»;

2) Познание относительно не только объекту познания, но и по отношению к его субъекту. Субъект познания представляет уровень развития данной научной области и всех сопредельных областей. Этот уровень (к тому не всегда адекватно представленный конкретным субъектом познания) и определяет относительность полученного знания.

Однако признание относительности любого момента знания не является основанием для агностицизма, или для отрицания объективности истины.

Новые научные открытия не упраздняют старые фундаментальные положения, а определяют границы их применимости, раскрывают их относительность. Так случилось с законами Ньютона. Французский математик Лагранж (1736 — 1813) назвал Ньютона не только величайшим, но и самым счастливым гением, потому, что «систему мира можно установить только однажды». Лагранж пытался догматизировать положения ньютоновой физики. Но прошло столетие, и Альберт Эйнштейн показал, что учение Ньютона – относительная истина, применимая для материальных систем двигающихся и взаимодействующих в определенном пределе скоростей.