Международные конфликты в системе международных отношений

Международный конфликт, даже если его участниками становятся только два актора, все равно занимает определенное место в существующей на данный момент структуре международной системы. От характера этой структуры зависит степень конфликтогенности международных отношений, а также возможность и пределы управления конфликтной ситуацией.

Весьма интересные суждения по этому поводу высказал в 60-70-х гг. XX в. известный скандинавский исследователь международных конфликтов Йохан Галлтунг. По его мнению, могут существовать два «идеальных» типа международных систем и один «смешанный», характеризующийся той или иной комбинацией структур первых двух. Идеальными типами международной системы могут быть эгалитарный и иерархический. Эгалитарный характеризуется отсутствием устойчивой структуры. Все элементы такого типа международной системы абсолютно равны и независимы друг от друга, отсюда и название – «эгалитарный», т. е. предполагающий всеобщее равенство. Ни один актор подобной системы не обладает властью по отношению к какому-либо из других акторов, все акторы действуют исходя из своих собственных интересов, невзирая на интересы остальных участников международных отношений. Поскольку эти интересы не могут совпадать полностью, конфликты в такой системе неизбежны. Представители концепции «политического реализма» и имели в виду такую ситуацию, называя ее «естественным состоянием международных отношений».

Иерархический тип системы международных отношений противоположен эгалитарному. Не случайно Й. Галлтунг дал этому типу название «феодальный». Структура отношений в такой системе похожа на структуру отношений в феодальном обществе, где отношения формализованы и подчинены жесткой иерархии. Каждый актор иерархической системы имеет фиксированный статус, определяющий его права и обязанности. Акторы, стоящие выше на иерархической лестнице, обладают властью по отношению к нижестоящим и могут контролировать и направлять их действия. Если все участники иерархической системы будут подчиняться установленным правилам, то конфликты между ними в принципе невозможны.

В реальной действительности, как полагал Й. Галлтунг, в чистом виде не существует ни эгалитарных, ни иерархических систем, а есть смешанные типы, включающие элементы одной и другой. Международная система по характеру структуры и присущим ей закономерностям может приближаться к тому или иному идеальному типу, а может быть и равноудалена от них обоих.

Анализ практики международных отношений на основе теоретических положений Й. Галлтунга позволяет сделать два вывода.

Во-первых, если в регионе складывается близкая к иерархической система отношений с государством-гегемоном, обеспечивающим контроль над всеми другими акторами, то такая система будет отличаться определенной устойчивостью и стабильностью, конфликты внутри нее маловероятны. Если же конфликты возникают, то у государства-гегемона есть достаточно ресурсов и возможностей для управления такими конфликтами, в том числе и для их полного прекращения, если они противоречат интересам самого государства-лидера.

В качестве примера можно назвать ситуацию, сложившуюся на европейском континенте в 40-80-е гг. XX в. Это был период холодной войны между двумя блоками. Внутри каждого из них сложилась система отношений, близкая к той, которую Й. Галлтунг называл иерархической. На Востоке Европы Советский Союз сначала установил контроль над внешней и внутренней политикой государств «народной демократии», сплотив их в «социалистический лагерь», не имевший поначалу формальных институтов и механизмов управления. Затем отношения внутри «социалистического лагеря» были формализованы благодаря созданию Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) и Организации Варшавского договора. Аналогичный процесс происходил и на Западе, где при активной роли США в 1949 г. была создана Организация Североатлантического договора (НАТО). Хотя в НАТО были провозглашены демократические принципы взаимоотношений между его участниками, фактически в годы холодной войны данный блок выступал как орудие внешней и военной политики США, поэтому реальные механизмы функционирования организации соответствовали иерархической модели Галлтунга. Государства-лидеры блоков не могли допустить открытых конфликтов внутри своих сфер влияния. Если не оценивать это с морально-этической точки зрения и оставить за рамками противостояние двух сверхдержав, то можно сказать, что на смену межгосударственным конфликтам и войнам, сотрясавшим Европу в предшествующую эпоху, пришел длительный период стабильности.

Исключением на этом фоне стал турецко-греческий конфликт вокруг Кипра. Этот конфликт имел длинную предысторию. Остров Кипр вместе с другими греческими территориями в 1571 г. был захвачен Турецкой (Османской) империей. Когда Греция в 1821 г. сумела добиться независимости, Кипр остался под властью Турции. Не вошел он в состав греческого государства, в отличие от других территорий, населенных греками, и после Первой мировой войны, когда Османская империя распалась. К этому времени на Кипре вместе с греками проживало и турецкое этническое меньшинство. После 1918 г. остров на протяжении нескольких десятилетий оставался под контролем Великобритании, которая построила там свои военные базы. В соответствии с Цюрихско-Лондонским соглашением 1959 г. Кипр был провозглашен независимым государством с ограниченным суверенитетом. Как до подписания этого соглашения, так и после вопрос о принадлежности острова был «яблоком раздора» в отношениях между Грецией и Турцией. В Греции националистические силы требовали «энозиса», т. е. воссоединения Кипра с остальными греческими территориями. Турецкие националисты выступали за присоединение к Турции той части Кипра, где проживали турки-киприоты (хотя четкой линии границы между двумя общинами в то время не существовало).

После установления в 1967 г. диктатуры «черных полковников» во внешней политике Греции усилились националистические тенденции. В 1973 г. греческие офицеры устроили на Кипре переворот и провозгласили «энозис». В ответ на севере острова началась высадка турецких войск. В прежние времена эти события неминуемо привели бы к началу войны между Грецией и Турцией. Но в данном случае США не могли допустить открытого вооруженного конфликта между своими союзниками по НАТО. Американское вмешательство и действия ООН позволили избежать войны, но американцы не смогли, да и, видимо, не стремились полностью разрешить конфликтную ситуацию на острове. С тех пор фактический раскол Кипра на греческую и турецкую части сохраняется, но открытого вооруженного противостояния нет. Греция и Турция сосуществуют в рамках единой военно-политической структуры Североатлантического блока.

На востоке Европы после Второй мировой войны потенциал международной конфликтности был еще более высоким, чем на западе. Например, существовали территориальные споры между Венгрией, с одной стороны, и Румынией и Чехословакией – с другой. Но Советский Союз не допустил возникновения открытого конфликта между своими «социалистическими братьями». Если бы такой конфликт начался, то советское руководство, очевидно, нашло бы ресурсы для его прекращения. В Восточной Европе имели место конфликты, например советско-югославский и советско-албанский, но эти конфликты развивались при активном участии самого государства-лидера, а не вопреки его воле.

На рубеже 1980-90-х гг. в условиях крушения «социалистического лагеря» и коммунистических режимов существовавшие в отношениях между странами проблемы стали проявляться открыто. Внутренние конфликты разрослись до международных масштабов, прежде всего в бывшей Югославии, появилась потенциальная угроза возникновения межгосударственных конфликтов. Кстати, именно эта угроза использовалась в качестве аргумента в пользу расширения Европейского Союза. Прием новых восточноевропейских членов в состав ЕС происходил в ускоренном порядке, без соблюдения всех правил, что в итоге вызвало серьезные трудности в самом процессе европейской интеграции.

Во-вторых, из концепции Й. Галлтунга следует, что иерархическая система международных отношений предполагает множество формальных правил и процедур, если не понимать буквально термин «иерархическая система» как отсутствие равенства между государствами и насильственное навязывание воли одних государств другим. Иначе говоря, это господство международного права, широкое развитие сети международных организаций, наличие сложившихся и устойчивых международных режимов во многих сферах мировой политики и мировой экономики. Чем больше государства связаны между собой различными обязательствами, чем меньше пространство, где они могут действовать без оглядки на интересы и мнения других государств, тем меньше угроза открытых международных конфликтов, тем выше уровень международной стабильности и безопасности.

Наибольшую известность в научной среде приобрела разработанная на рубеже 50-60-х гг. XX в. типология международных систем Мортона Каплана. Этот американский политолог также связал характер структуры каждой из предложенных им моделей систем международных отношений со степенью их конфликтности. Всего он выделил шесть типов международных систем: система «баланса сил», свободная биполярная система, жесткая биполярная система, универсальная система, иерархическая система и система вето.

В системе «баланса сил» основными акторами являются национальные государства с широкими военными и экономическими возможностями. В этой системе не существует дифференциации ролей; если в ней насчитывается менее пяти государств-акторов, то система может оказаться неустойчивой. Если имеется пять или более таких государств, то они проявляют заинтересованность в том, чтобы не допустить устранение других государств как основных акторов системы, сохранив их как будущих союзников. Каждый из акторов стремится обеспечить свою безопасность путем получения больших возможностей в системе международных отношений, поэтому они образуют союзы и вступают между собой в войны. Но эти войны носят локальный характер, а союзы неустойчивы. Возникающие коалиции чаще всего направлены против акторов, претендующих на господство или обладающих преимуществами, которые могут дать им господствующее положение. Любое из союзных государств-акторов может быть приемлемым партнером, ибо только таким образом оно в состоянии обеспечить себе оптимальную вероятность того, что будет членом победившей коалиции или не слишком пострадает от поражения, если окажется в проигравшей коалиции. Такая система устойчива.

В свободной биполярной системе роли дифференцированы. Она состоит из акторов различных типов: отдельных государств, блоков государств, лидеров блоков, членов блоков, неприсоединившихся стран и универсальных организаций. Устойчивость такой системы возрастает в том случае, если лидеры блоков обладают монополией на атомное вооружение. Союзы создаются на базе постоянных общих интересов. Войны имели бы тенденцию к превращению из локальных в тотальные, если бы не сдерживающее влияние ядерного оружия, а также посредническая деятельность неприсоединившихся стран и универсальных акторов. Такая система менее устойчива, чем система «баланса сил».

Жесткая биполярная система имеет много общего со свободной биполярной системой. Отличается она тем, что в жесткой системе упраздняется роль неприсоединившихся государств и в значительной степени атрофируется роль универсальной организации. В случае существования такой системы она характеризовалась бы очень высоким напряжением.

Универсальная система могла бы, по мнению М. Каплана, возникнуть в том случае, если бы ряд политических полномочий был передан универсальной организации. Такая система потребовала бы от части своих членов переориентации, поскольку предпочтение было бы оказано коллективным и международным ценностям.

Иерархическая система представляет собой модификацию универсальной. Предполагается, что она могла бы сформироваться вследствие изменения масштабов международной организации или установления единоличной власти какого-либо одного актора.

Система вето– это система государств-акторов или блоков-акторов, в которой каждый актор располагает значительным запасом атомных вооружений. Члены такой системы не склонны к образованию союзов. Они стремятся к тому, чтобы вероятность войны не увеличивалась, но при этом сохранялось бы напряжение, порождающее относительную неустойчивость. Эта система менее устойчива, чем свободная биполярная система.

В годы холодной войны система международных отношений изменялась от жесткой биполярной модели к свободной по схеме М. Каплана. В 1950-е гг. тенденция развития шла в сторону жесткой биполярной системы, поскольку противоборствующие сверхдержавы стремились вовлечь в орбиту своего влияния как можно больше стран, и количество нейтральных государств было невелико. Жесткая конфронтация Соединенных Штатов Америки и Советского Союза фактически парализовала ООН. США, располагая большинством голосов в Генеральной Ассамблее ООН, использовали ее как послушный механизм для голосования, чему СССР мог противопоставить только свое «право вето» в Совете Безопасности. В результате Организация Объединенных Наций объективно не могла играть возложенной на нее роли.

С конца 1950-х гг. система международных отношений развивалась в сторону свободной биполярной модели. За счет новых независимых государств Азии и Африки увеличилось количество нейтральных стран, многие из которых составили Движение неприсоединения. Несколько повысилась результативность деятельности ООН и других международных организаций. Но одновременно усилилось соперничество противоборствующих блоков в «третьем мире», что стало причиной возникновения региональных конфликтов.

Влияние структуры системы международных отношений на характер и интенсивность международных конфликтов активно изучается в рамках неореалистического направления в теории международных отношений. Основоположник неореализма К. Уолтц анализировал однополярные, биполярные и многополярные модели международной системы с точки зрения степени их стабильности и, следовательно, вероятности вооруженных конфликтов. Наиболее стабильной он считает биполярную структуру, а наименее стабильной – однополярную; многополярная занимает промежуточное положение. Однако есть и противоположное мнение, согласно которому рост числа полюсов и центров силы ведет к дестабилизации, а однополярная структура международной системы самая стабильная, так как обеспечивает концентрацию силы и власти.

Неореалист С. Браун предложил шесть гипотез, объясняющих причины вооруженных конфликтов в зависимости от структуры международной системы:

1) однополярные системы с устойчивыми связями между государствами обладают наибольшими возможностями предотвращать конфликты;

2) войны в одинаковой степени возможны как в однополярной, так и в многополярной системах со слабыми связями, но когда ведущие государства не расколоты на противостоящие друг другу коалиции, у них меньше стимулов к участию в локальных конфликтах;

3) биполярные и многополярные системы со слабыми связями создают большую вероятность вооруженных конфликтов, которые способны распространяться на всю систему; данная структура отношений подталкивает ведущие государства к вмешательству в локальные конфликты;

4) возникновение войн в биполярной системе с сильными связями внутри полюсов в целом маловероятно, но если война начинается, то ее трудно локализовать;

5) теоретически наиболее безопасной может быть многополярная система, состоящая из внутренне сплоченных и интегрированных коалиций;

6) отсутствие в структуре международной системы ярко выраженных полюсов, с одной стороны, в наибольшей степени провоцирует возникновение вооруженных конфликтов, но, с другой – способствует их локализации.

Сегодня, после дезинтеграции прежней биполярной системы международных отношений, процесс становления новой системы затянулся. Пока неясны очертания присущей ей структуры взаимоотношений между ведущими акторами. Претензии на формирование однополярного мира не имеют достаточных оснований, а попытки достижения такого «мира» на практике приводят к еще большей дестабилизации современных международных отношений. В результате количество конфликтных ситуаций не уменьшилось по сравнению с периодом холодной войны, причем наряду с традиционными угрозами международной безопасности появляются новые, такие как терроризм, организованная преступность, наркоторговля и наркотрафик. Все эти угрозы связаны с зонами неурегулированных внутриполитических и международных конфликтов.

google_protectAndRun("ads_core.google_render_ad", google_handleError, google_render_ad); function LoadAd1(){ if(document.getElementById('goog2')){ document.getElementById('goog2').innerHTML=document.getElementById('goog2_loader').innerHTML; document.getElementById('goog2_loader').innerHTML=''; } } function LoadAd2(){ if(document.getElementById('goog3')){ document.getElementById('goog3').innerHTML=document.getElementById('goog3_loader').innerHTML; document.getElementById('goog3_loader').innerHTML=''; } } setTimeout("LoadAd1()",800); setTimeout("LoadAd2()",1500); § 3. Классификация международных конфликтов

Практика международных отношений знает различные типы и виды международных конфликтов. Политическая наука активно их изучает. Однако единая, признаваемая всеми исследователями типология международных конфликтов отсутствует. Наиболее часто в классификациях международных конфликтов встречается их разделение на симметричные и асимметричные. К симметричным относят такие конфликты, которые характеризуются примерно равной силой вовлеченных в них сторон. Асимметричные же конфликты – это конфликты с резким различием потенциала конфликтующих сторон. Выделение симметричных и асимметричных конфликтов важно с практической точки зрения. Если конфликт перейдет в стадию вооруженной борьбы, то от соотношения потенциалов принимающих участие в конфликте сторон будет зависеть его продолжительность и во многом конечный результат.

Проиллюстрировать это можно на примере ситуации, складывающейся вокруг Ирака в последнее десятилетие. В 70-е гг. XX в. режим Саддама Хусейна благодаря доходам от нефтедобычи и нефтеэкспорта смог создать значительный военный потенциал. Сам С. Хусейн мнил себя «Сталиным Ближнего Востока» и стремился показать всему миру силу своей страны и армии. Как показалось иракскому лидеру, такая возможность предоставилась после победы «исламской революции» в Иране в 1979 г. Между Ираном и Ираком существовал давний территориальный спор из-за линии границы в устье реки Шатль-эль-Араб. Этот спор подогревался наличием на данном участке больших запасов нефти. В 1975 г. между правительством Шаха в Иране и иракскими властями был подписан пограничный договор, который как будто бы устранил все спорные вопросы. Но когда после свержения Шаха в Иране наступила полоса хаоса и дестабилизации, С. Хусейн решил воспользоваться ситуацией и захватить приграничные иранские территории.

Развязывая войну против Ирана, С. Хусейн учел степень дезорганизации и развала иранской армии, но не учел того, что в целом потенциалы противоборствующих сторон были сопоставимы. В этом симметричном конфликте столкнулись два средних по размерам территории и численности населения ближневосточных государства, имевших крупные запасы нефти и большие доходы от ее экспорта. Ни одна из сторон не имела явного перевеса над другой, поэтому полная победа кого-либо из участников в данном конфликте была невозможна. Так в итоге и случилось. После почти десяти лет военных действий, в ходе которых стороны потеряли один миллион человек убитыми, Ирак и Иран вернулись к соглашению 1975 г. Война истощила золотовалютные запасы Ирака, и С. Хусейн принял решение пополнить их за счет соседнего маленького, но очень богатого запасами нефти Кувейта, тем более что иракская сторона всегда считала Кувейт незаконно отторгнутой от Ирака территорией.

В данном случае вооруженный конфликт был асимметричным, поскольку размеры и военный потенциал сторон были несоизмеримы. Иракская армия в течение суток оккупировала территорию Кувейта, и он был объявлен иракской провинцией. Хусейн принимал во внимание только потенциал непосредственных участников конфликта, не учитывая общую ситуацию в международных отношениях в целом. Действия Ирака вызвали создание широкой антииракской коалиции во главе с Соединенными Штатами Америки. Эта коалиция получила санкцию Совета безопасности ООН на использование силы для прекращения иракской оккупации Кувейта. Структура конфликта вновь приняла асимметричный характер, но уже не в пользу Ирака. Иракское руководство это обстоятельство проигнорировало. Итогом операции «Буря в пустыне» в начале 1990 г. стало поражение иракской армии, которая вынуждена была уйти из Кувейта. Режим С. Хусейна в тот раз устоял, но был подвергнут международным санкциям. Однако уроки из вооруженного столкновения 1989–1990 гг. иракское руководство не извлекло: своими непоследовательными и противоречивыми действиями режим С. Хуссейна сам создал условия для вторжения вооруженных сил США уже без соответствующей санкции Совета Безопасности ООН.

Но в этот раз просчиталась администрация президента США Дж. Буша-младшего. Американцы верно оценили предстоящий конфликт как асимметричный, в котором у США будет преимущество. При проведении военной операции так и получилось. Ослабленная иракская армия не оказала серьезного сопротивления, а режим С. Хусейна быстро рассыпался на фоне военного поражения. Однако теперь уже в Вашингтоне не учли того, что в современной мировой политике международная и внутриполитическая сферы не отделены друг от друга «китайской стеной», а тесно между собой связаны. Начиная военную операцию против режима С. Хуссейна, американское руководство надеялось, что вслед за военной победой оно сможет быстро привести Ирак к демократии и процветанию, заложить основы для «демократизации Большого Ближнего Востока». Однако реальная ситуация оказалась иной. Иностранное военное присутствие в Ираке вызвало вооруженное сопротивление. Кроме этого, Ирак, раздираемый внутренними этническими и религиозными конфликтами, стал очагом терроризма. Непродуманная политика завела вашингтонские власти в ситуацию, из которой простых и легких выходов быть не может.

Для типологии международных конфликтов можно использовать предложенную А. Раппопортом классификацию политических конфликтов, критериями для которой служат характеристики процесса протекания конфликта и мотивация поведения его участников. Исходя из названных критериев, Раппопорт выделяет такие модели конфликтов: сражение, дебаты, спор.

Наиболее опасен для мира и безопасности конфликт, развивающийся в форме «сражения». Само название его говорит о том, что стороны, вовлеченные в конфликт, изначально воинственно настроены по отношению друг к другу и стремятся нанести противнику максимальный урон, невзирая на возможные последствия для себя. Поведение участников такого конфликта можно определить как иррациональное, так как они ставят перед собой зачастую недостижимые цели, неадекватно воспринимают международную ситуацию и действия противоположной стороны.

Напротив, в конфликте, который разворачивается в форме «игры», поведение участников определяется рациональными соображениями. Несмотря на внешние проявления воинственности, стороны не склонны доводить обострение отношений до крайности. Решения принимаются на основе учета всех факторов и обстоятельств, на основе объективной оценки ситуации.

Для конфликта, развивающегося как «дебаты», изначально присуще стремление участников разрешить возникшие противоречия путем достижения компромиссов. «Дебаты» – это такое состояние конфликта, когда открываются перспективы для поиска приемлемого всеми сторонами компромиссного решения. Лучший путь выхода из конфликтной ситуации – переход от «сражения» через «игру» к «дебатам». Однако возможен и противоположный путь: от «дебатов» перейти к «игре», для того чтобы добиться уступок, а от «игры» незаметно для себя перейти к настоящему «сражению», исключающему возможность достижения компромиссов.

Данная типология также важна для практической деятельности по мирному урегулированию международных конфликтов.

В конце 1950-х гг., когда математические подходы и методы стали весьма активно применяться в гуманитарных исследованиях, из математической теории игр было заимствовано деление конфликтов на конфликты с нулевой и не нулевой (положительной) суммой. Затем к ним добавили конфликты с отрицательной суммой.

Конфликт с нулевой суммой– это конфликт, в котором интересы сторон полностью противоположны и победа одной из них означает поражение другой и наоборот. Компромисс здесь невозможен. Конфликт с положительной суммой – это конфликт, где есть реальная возможность найти приемлемое для всех решение. В результате достигаемого компромисса в какой-то степени удовлетворяются интересы всех участников. В конфликте с отрицательной суммой негативные последствия наступают для всех его участников. Примером такого конфликта в международных отношениях служит ядерная война, в которой, как известно, победителей не бывает.

С точки зрения количества участников международные конфликты можно разделить на двусторонние и многосторонние.

Еще одна классификация международных конфликтов основана на пространственно-географическом факторе, т. е. учитывает уровень охвата конфликтом системы международных отношений. Глобальные международные конфликты не имеют пространственных границ, от их исхода в той или иной степени зависят судьбы практически всех государств, направления и тенденции мирового развития. Примеры глобальных конфликтов – Первая и Вторая мировые войны. Глобальным характером отличалась и холодная война, поскольку определяла тенденции развития международных отношений на протяжении нескольких десятилетий – с конца 40-х до конца 80-х гг. XX в.

Региональные конфликты затрагивают международные отношения в пределах одного политико-географического региона. Число его участников ограниченно по сравнению с глобальными конфликтами, а последствия – менее масштабные. Локальные конфликты развиваются на субрегиональном или местном уровне. Как правило, они касаются конкретных проблем и территорий. К ним относится большая часть двусторонних, а также интернационализировавшихся внутренних конфликтов. Поскольку на практике провести границу между региональным и субрегиональным уровнем международных отношений сложно, региональные и локальные конфликты часто выделяют в общую группу. В этом есть смысл, так как они явно отличаются по масштабам и последствиям от конфликтов глобального характера. В современных условиях, когда возможность глобального международного конфликта крайне мала, региональные и локальные конфликты представляют собой основную угрозу всеобщему миру и безопасности.

Контрольные вопросы и задания

1. Назовите основные причины международных конфликтов.

2. Дайте характеристику конфликтов интересов и конфликтов ценностей. К каким из них относятся международные конфликты?

3. Как структура международной системы влияет на уровень конфликтности международных отношений?

4. Как отразилась дезинтеграция биполярной системы международных отношений на характере международных конфликтов?

5. По каким признакам можно классифицировать международные конфликты?

6. Назовите примеры симметричных и асимметричных конфликтов в истории международных отношений.