Плохой человек» как профессия

Начнем с так называемого политического киллерства. С точки зрения выбора негативных стратегий эта разновидность НТ-специалистов является самой простой, но и наиболее агрессивной. Стратегическая задача «политического киллера» проста: «замочить», «растоптать», «уничтожить»; что будет потом – его не касается: «мавр сделал свое дело, мавр может уходить». Иными словами, работа такого специалиста состоит в устранении некоего объекта с политической либо деловой арены, не устраняя его физически.

Конечно, ликвидация объекта (конкурента, политического соперника и т.п.), пусть и путем разрушения его имиджа, – лишь самый крайний случай развития конфликта, когда не остается иных выходов. Но, как показала практика, в отечественных условиях «крайние случаи» стали нормальным атрибутом деловой жизни, что сделало весьма высокооплачиваемой и востребованной профессию «политического киллера».

Первопроходцами стали, конечно, журналисты, первыми изъявившие готовность уничтожить чей угодно имидж с помощью грязнейших заказных статей, видеосюжетов и даже специально созданных «под заказ» тематических передач. Но доверие к прессе падало, а излишне многочисленная «заказуха» – просто утомляет обывателя.

Окончательным фиаско журналистов на этом поприще стало получение непредвиденных результатов: все большее число «жертв» компрометирующих их кампаний, число которых увеличивалось, выживало и успешно продолжало свою деятельность. Стали падать расценки на заказные публикации, снижаться спрос... У многих бизнесменов и политиков выработался своего рода «иммунитет», благодаря которому порочащие публикации не только не вредили им, но и укрепляли их позитивный образ.

Снижением доверия к журналистам воспользовалась новая категория «киллеров» – «инсинуаторы», работающие с помощью старых большевистских методов в сочетании с новыми технологиями фабрикации компромата. Главным средством стали веками проверенные листовки, отпечатанные самиздатовским способом, малограмотные, но содержащие подборки «жареных фактов». Распространение – в лучших традициях большевистского подполья. Первое появление таких материалов дало ошеломляющий эффект: обыватель с упоением вчитывался в размытые строки, знакомился с «данными из компетентных источников». Но и здесь дело сгубила передозировка: когда по одному округу идут, допустим, 19 кандидатов в депутаты и в адрес 16 из них выпускаются подобные материалы, их ценность катастрофически падает, как и доверие к содержанию. Появилось и много «халтурщиков», готовых за 15 могут сфабриковать «инсинуацию» на кого угодно, используя минимум фактического материала; понятно, что продукт такой деятельности явно шаблонен и неинтересен. Если еще лет пять назад обыватель, обнаруживший в почтовом ящике самиздатовское творение, не только читал его, но и предлагал коллегам, сегодня он уже безошибочно определяет, что это очередная «чернуха», и выбрасывает, не читая.

Параллельно развивалась и другая категория – «психологи». Требуя за свою работу весьма высокие гонорары, они внушали мысль, что политической победы можно добиться лишь с помощью воздействия на подсознание обывателя или самого конкурента. В качестве средств здесь использовались методики «зомбирования», НЛП, гипноза. Однако практика показала, что лучше всего «психологам» удавалось воздействовать на собственных клиентов, выманивая у тех внушительные суммы, а большинство поставленных задач не достигалось – «спецы» объясняли это тем, что их рекомендациям следовали не в полной мере.

Поскольку и «инсинуаторы», и «психологи» использовали очень мудреную иноязычную терминологию, у клиента возникали подозрения: «либо я такой тупой, либо меня «кидают». Закономерно возник спрос на «политических киллеров», способных объясняться с заказчиком на доступном уровне, результат работы которых измеряется в эфемерных «коэффициентах эмоциональной дисфункции», а в чем-то конкретном – так возникла категория «хулиганов». Эти «профессионалы» придерживались радикальных действий: срывали расклеенные листовки, уродовали фотографии объекта, писали на стенах оскорбительные высказывания... Заказчик получил возможность количественно оценить результаты, однако сорванные листовки и разбитые окна почему-то не мешали кандидатам избираться на выборные должности, а конкурентам заказчика – вести бизнес.

Требовалось что-то новое – тогда-то и появились «провокаторы», нарушавшие психологическую стабильность объекта посредством оскорбительных телефонных звонков, организации посещения штаба скандальными избирателями, срывов встреч в коллективах, угроз.

Допустим, с самого утра вам по прямому телефону позвонила «бабуля», которая представилась ветераном войны и труда и инвалидом всех групп одновременно. Если вы публичный политик или известный предприниматель – нагрубить ей нельзя, так как последствия для вашего имиджа будут весьма ощутимыми. И вот вы в течение часа терпите бред, который она несет, выслушиваете обвинения в развале СССР, отвечаете на идиотские вопросы. В конце разговора она выдает последнюю гадость в стиле «даже вашим детям будет стыдно за ваши преступления»; какой бы эмоциональной устойчивостью и чувством юмора вы ни обладали, настроение будет испорчено. А таких звонков может быть несколько.

Особенной популярностью у «провокаторов» пользовался срыв встреч политика с народом, когда того вынуждали выставить себя в неблагоприятном свете. Нередко такой метод оправдывал себя, результатами были сердечные приступы, инфаркты, психические срывы.

Почти одновременно с «провокаторами» возникла родственная им категория «саботажников», у которых средством ликвидации соперника становились так называемые не-события: потем или иным причинам у него не получалось вообще ничего – «почему-то» не удавалось провести ни одно мероприятие, полиграфическая продукция всегда оказывалась бракованной, добраться на важную встречу становилось серьезной проблемой и т.д. В итоге и сам объект убеждался, что он «ни на что не способен» или ему просто «не везет», да и у обывателя возникало стойкое мнение, что у данного деятеля ничего не получается, поэтому и во власти он будет неуместен. Однако этот метод оказывал действие только на людей восприимчивых, да и то не всегда. Нередко «толстокожих» людей, т.е. с весьма устойчивой психикой, возникающие препятствия не останавливали, а, наоборот, вынуждали активизировать деятельность.

Довольно известная категория – «социологи», приверженцы использования «дутых рейтингов». Воздействие на общественное мнение оказывается с помощью социологических опросов (чаще всего реально они не проводятся), в итоге которых формируются «рейтинговые таблицы», выделяются «негативные качества» жертвы и т.п. Суть метода сводится к проведению частых «социологических исследований», демонстрирующих «неуклонное падение рейтинга» объекта в сочетании с «укреплением позиций» других фигур. Для усиления эффекта могут использоваться и «уточняющие исследования», выявляющие у объекта некие качества, которые якобы и формируют его негативный имидж. Проблема социологов – та же, что и у журналистов: электорат все более недоверчиво воспринимает результаты соцопросов, справедливо подозревая, что они подгоняются под конкретного заказчика.

Более новый тип «политического киллера» – «администратор», глубоко убежденный, что любого общественного деятеля или бизнесмена можно без труда «задавить» с помощью простейших административных рычагов, «перекрыв кислород». Обычно к этому типу относятся административные работники среднего звена, бывшие партийные и комсомольские активисты. Жертве перекрывается доступ к СМИ, блокируются встречи в трудовых коллективах, предпринимаются попытки ее информационной и политической изоляции. Благодаря успешному применению такого метода и его большой ресурсообеспеченности сегодня он является одним из самых популярных.

Относительно недавно появилась и категория «системщиков». Ее возникновение связано с увеличением числа квалифицированных PR-специалистов. «Системщики» применяют для «ликвидации» жертвы комплекс технологий, комбинируют разные подходы, создают индивидуальную стратегию. Верх мастерства – разрушение жертвой собственного имиджа (причем за собственные деньги), так и не заподозрившей, что она стала объектом чьих-либо воздействий.

Однако и политическая, и рыночная ситуация меняются, и с каждым годом «ликвидация» постепенно исключается из числа единственно приемлемых решений. Клиент начинает интересоваться и возможными побочными эффектами негативного PR, и вопросами «ювелирности исполнения» НТ-кампании. Обычное «политическое киллерство» становится все менее востребованным. Появляется потребность в специалистах более широкого профиля, способных добиться более сложных эффектов и не столь прямолинейными действиями (возвращаясь к разделам о стратегическом подходе в законах НТ, можно сказать, что в этом нет ничего удивительного).

В настоящее время в отрасли НТ можно выделить несколько категорий специалистов:

• НТ-технологи – в некотором смысле элита отрасли, разрабатывающая «технологии повышенной эффективности». Как правило, представители этой категории имеют немалый и успешный опыт работы и в других отраслях PR. Услуги НТ-технологов наиболее дороги, поскольку при решении конкретной задачи они способны не только сформировать эффективную стратегию, но и создать принципиально новую РR-технологию; соответственно, и задачи, к решению которых они привлекаются, отличаются особо высоким уровнем сложности. Это классические «плохие люди», отличающиеся специфическим взглядом на окружающую действительность и особой изощренностью;»они не входят в состав каких-либо РR-команд или агентств, нередко имеют какой-то дополнительный бизнес или собственные РR-агентства;

• НТ-консультанты – специалисты достаточно высокого уровня, владеющие большинством наиболее современных технологий; они лишь дают рекомендации относительно того или иного применения НТ, но обычно не занимаются непосредственным воплощением НТ-кампании. Могут быть персональными, корпоративными или независимыми консультантами – в зависимости от собственных предпочтений; чаще всего обслуживают некоторое количество крупных клиентов на постоянной основе; как правило, это профессионалы-одиночки;

• НТ-менеджеры – практики негативного PR, выполняющие работу «под ключ»: от разработки стратегии до ее полной реализации. Работают преимущественно с разовыми заказами, порой весьма крупными; нередко возглавляют неформальные PR-команды или агентства;

• НТ-координаторы – профессионалы-практики, специализирующиеся на отдельных видах технологий и координирующие их использование в рамках общей негативной стратегии (например, УС, КВК, провоцирование и т.п.). Представляют немалую практическую ценность, поскольку благодаря узкой специализации имеют возможность владеть той или иной технологией в совершенстве. Чаще всего привлекаются на разовые кампании, но могут работать и в качестве корпоративных или партийных специалистов, курируя свое направление;

• НТ-исполнители – практики, профессионально выполняющие отдельные виды работ в рамках НТ-кампаний (написание текстов, дизайн печатных материалов, отбор кадров и т.п.). В отдельных случаях ценятся «на вес золота», особенно в составе неформальных РR-команд.

Существуют и комбинированные разновидности НТ-специалистов: НТ-технолог параллельно может быть и НТ-консультантом, некоторые «универсалы» при необходимости способны совмещать функции НТ-консультанта и НТ-менеджера либо НТ-менеджера и НТ-координашора. Нередко специалист «самого высокого полета» одновременно обладает и какими-то особыми талантами НТ-исполнителя – к примеру, прекрасно пишет PR-тексты или разрабатывает дизайн газет-однодневок.