Не надо нам мешать!

Шкала исходов

При этом юридическая и этическая установки отечественной медицины однозначны: за жизнь подобных больных надо бороться до конца, невзирая на отсутствие средств и соответствующих условий. То есть даже если нечем бороться. И все-таки в последние годы в России разработаны различные методы, которые могли бы помочь вывести человека из коматозного состояния <...> Однако профессор Кондратьев не может делать прогнозы о том, кто из больных выйдет из комы, а кто — нет <...> За тридцать лет практики он видел неожиданные случаи исцеления и долгое безнадежное угасание.

Реаниматологи мира могут опираться сегодня лишь на так называемую шкалу Глазго — документ, где перечислены различные варианты выхода из комы. Кондратьев сослался на одного из британских коллег. Тот сказал об этих людях, что они просыпаются, когда the time is coming. (Когда придет время).

Новые сенсации по поводу поиска якобы имеющей место недоброкачественности Кремля (слишком явно, увы, связанные с очередным поворотом политической конъюнктуры в России) начинают втягивать в свой компрометационный водоворот и наши скромные начинания. Ко мне обращаются за разъяснениями очень и очень многие. Если бы речь шла об обычных экономических недоразумениях или простых происках конкурентов, я не считал бы нужным на это реагировать. Но в данном случае речь идет о сопряжении подобных вещей с очень крупными и очень тревожными процессами чуть ли не мирового характера.

В связи с этим я считаю нужным сказать следующее.

Первое. Все эти годы (а в особенности последний год) я всячески стремился наладить ответственное взаимодействие с политическим руководством России. Это стремление находило и находит многих соратников. Оно оформлено в десятках статей, программ, публичных выступлений, политических документов.

Второе. Это стремление непосредственно вытекает из нашей (моей и моих соратников) острой обеспокоен ности глубоким неблагополучием в России. И мной, и моими единомышленниками это неблагополучие было замечено задолго до того, как Запад стал выходить из той эйфории, которая царила по отношению к очень сложным российским процессам.

Третье. Исправить неблагополучие может только союз молодого российского капитала и российской политической власти. Атаковать сейчас далеко не безупречный молодой российский капитал, причем делать это после многолетних аплодисментов и восторгов по его поводу, - это значит наращивать внутрироссийскую и мировую дестабилизацию. Это значит бросаться из крайности в крайность, переходить из эйфории в депрессию. Я не хочу давать медицинских определений подобному синдрому, но определения политические - самые печальные…

… Восьмое. Мы не считаем, что весь западный истеблишмент одинаково склонен бросаться из крайности в крайность. Мы надеемся быть не только понятыми, но и поддержанными многими на Западе в тех наших намерениях, которые здесь описаны.

Девятое. Иные намерения у нас отсутствуют. Никакие нормальные, добросовестные расследования ни в России, ни на Западе не могут выявить того, чего нет. И обнаружить "черного кота" нашей выдуманной экономической недобросовестности в "темной комнате" демонизируемой ныне российской политической власти. Если же расследования будут носить характер новой волны бросаний из крайности в крайность, порожденной поверхностным пониманием новой политической конъюнктуры в России, то тут возможно все. Но в этом случае реальная жизнь, реальный неблагополучный процесс в России и то, что этот процесс за собой потянет в мире, скоро отрезвит многие горячие головы.

Десятое. Единственное, чего мы не хотим, - чтобы это отрезвление произошло слишком поздно. И мы обращаемся ко всем ответственным силам, разделяющим наши опасения: надо отбросить все, что нас разделяет, и создать настолько мощные альянсы и союзы, чтобы необходимое осуществилось в необходимые сроки. Что касается наших усилий в этом направлении, то они будут только наращиваться. И этому не помешает никто.

ИП Лев Черной