Атмосферные воды.

Принято считать, что в английском языке существует согласование времен, требующее как бы механического передвижения глагола придаточного предложения в форму претерита, если глагол главной части имеет форму прошедшего времени. Иначе говоря, согласно этой трактовке, глагол-сказуемое придаточной части претерпевает некий формально обусловленный сдвиг своего временного значения. Однако никакого сдвига нет, и согласование далеко не формально. (I knew that he lived in London и Я знал, что он живет в Лондоне) (пояснить). (Формальное согласование – это How did you know I am here?).

Реальная одновременность протекания действия, передаваемого глаголом в придаточном предложении, с действием глагола-сказуемого главной части передается претеритом основного или длительного разряда; предшествование – формой перфекта или перфектно-длительного разряда в прошедшем времени. В тех случаях, когда действие, соотнесенное с временным центром прошедшего времени, проецируется в будущее, употребляется форма, называемая future in the past.

8. Наклонение.

Наклонением называется глагольная категория, выражающая определенную модальность высказывания, т.е. устанавливаемое говорящим отношение высказывания к действительности. Традиционная грамматика устанавливает наличие трех наклонений в английском: изъявительного, повелительного и сослагательного.

А) изъявительное наклонение.

Изъявительное наклонение предает действие, рассматриваемое говорящим как реальный факт, отсюда вытекает необходимость соотнесения его с той или иной временной сферой, так как ни одно действие не может происходить вне времени.

Существование изъявительного наклонения не вызывает сомнений ни у кого из лингвистов; остальные два наклонения трактуются по-разному.

Б) повелительное наклонение.

Повелительное наклонение выражает непосредственное волеизъявление, обращенное к собеседнику.

По форме глагол в повелительном наклонении совпадает с инфинитивом и с настоящим временем основного разряда, кроме 3 л.ед.ч. Stop talking! Be quiet! Существенным отличием от инфинитива является, во-первых, отсутствие частицы to и, во-вторых, отличие отрицательной формы повелительного наклонения: Don’t talk!

Кроме того, у повелительного наклонения нет вопросительной формы.

В случае повелительного наклонения отличие функционирования не ограничивается фактами, приведенными выше, в то время, как изъявительное наклонение всегда функционирует в сочетании с подлежащим, повелительное наклонение может функционировать с подлежащим, выраженным местоимением, только при резкой эмфазе: You stay here!

Выражение побуждения к действию, обращенное не к непосредственному собеседнику, передается конструкцией с глаголом let: let us begin; let her try again. Глагол let в этих случаях стоит в неударной позиции и десемантизирован.

В) сослагательное наклонение.

Сослагательное наклонение представляет собой весьма пестрый набор форм и вызывает поэтому серьезные разногласия в трактовке.

Набор форм включает, во-первых, форму be (ныне архаичную) (If it be true); форму were, функционирующую без стилистических ограничений (If I were you, If I should do it); и форму, совпадающую с парадигмой настоящего времени основного разряда, но не имеющую ее в 3 лице (I suggest that he g o) (форма также ограничена стилистически).

Во-вторых, набор включает формы, омонимичные претериту и перфекту прошедшего времени, но отличающиеся по соотнесению во времени и по отсутствию временного значения как такового.

В-третьих, набор включает аналитические формы с вспомогательными глаголами should и would.

Трактовка сослагательного наклонения различными лингвистами весьма разнообразна: крайние точки зрения выражены предложенной Дейчбейном парадигмой из 16 наклонений и, с другой стороны, отрицанием существования сослагательного наклонения (Л.С. Бархударов). Между этими крайними взглядами располагаются различные теории менее крайнего направления. Это разнообразие обусловлено тем, в каком соотношении авторы учитывали форму и содержание, насколько они находились под влиянием аналогии других языков, какова их позиция в вопросе грамматической омонимии. (разбирать подробно мы их не будем, остановимся лишь на взглядах Б.А. Ильиша).

Ильиш указывает на то, что необыкновенное расхождение во взглядах различных авторов свидетельствует о том, что интерпретация и систематизация форм, относимых обычно к сослагательному наклонению, представляет реальную трудность. Причиной этой трудности заключается в двух факторах: 1) одни и те же формы передают разные значения; 2) одно и то же значение передается различными формами. Сам Б.А. Ильиш склоняется к тому, что при идентичности формы желательно не выделять омонимов, а считать данный сдвиг грамматического значения особым употребление формы в определенном окружении; очевидно, это можно сформулировать как вариантное употребление формы: 1) He lived here five years ago; 2) If he lived here he would come at once. Формы lived и lived – не омонимы, а случаи особого употребления претерита; то же самое, естественно, относится к перфекту прошедшего времени: 1) I knew he had lived there; 2) If he had lived there he would have come to see me.

Что касается форм should и would представляется правильным рассматривать данные формы в сослагательном наклонении как омонимы модальных глаголов на том основании, что, в отличие от модальных глаголов should и would, они передают совершенно идентичное отношение нереализуемого действия, связанного с определенным условием, тогда как глаголы собственно модальные передают иные, несовпадающие отношения.

Одним из важных аргументов в пользу трактовки should и would в сослагательном наклонении как вспомогательных, а не модальных глаголов является также то, что оба этих глагола могут редуцироваться в сослагательном наклонении, так как они, как все вспомогательные глаголы, находятся в неударной позиции, тогда как модальные глаголы, несущие лексическую семантику, не редуцируются: Ср.: I’d have acted differently if I’d known you were on the way. и You should have done it years ago.

Как видно из вышеизложенного, сослагательное наклонение не образовало регулярных парадигм, которые дали бы основания для выделения подтипов внутри этой категории.

Функционирование его форм в значительной мере определяется типами предложения, т.е. синтаксическими условиями: предложения с условными предикативными единицами, с уступительными, с так называемым «предваряющим» it: It is strange you should think so. Функционирование в простом предложении чаще всего связано с желанием говорящего снять категоричность высказывания и с формулами вежливости, хотя и в этих случаях возможно выражение нереализуемого действия, условие выполнения которого вытекает из общего контекста: I should say so. Would you be so kind as to tell me…? You can’t start now: you would get lost in the dark.

Эта нерегулярность объясняется историческими причинами: в то время как остальные аналитические формы глаголов образовались на пустом месте, как элементы, дополняющие и развивающие видо-временную систему, формы сослагательного наклонения образовались в процессе смены и замены старых синтетических форм новыми аналитическими. Частично старые формы сохранились, и этим, вероятно, и объясняется полная асимметрия и нерегулярность в соотношении форм сослагательного наклонения.

9. Категория залога.

Категория залога выражает отношение глагольного признака к подлежащему или характеризует реальное значение подлежащего по отношению к глагольному признаку.

В английском языке существует, по мнению ряда лингвистов, два залога, но некоторые авторы считают, что залогов три. Несомненные два залога – действительный и страдательный; третий залог, относительно которого нет единства мнений, – возвратный.

А) действительный залог.

Действительный залог передает действие, источником которого является референт подлежащего. Действительный залог не имеет особых показателей; он выражает отношение при котором подлежащее предложения и семантический субъект (производитель или источник действия совпадают).

Б) страдательный залог.

Страдательный залог – пассив – противопоставлен действительному залогу. Согласно определению А.А. Холодовича при пассиве подлежащее не совпадает с семантическим субъектом. Подлежащее глагола в страдательном залоге – лицо или предмет, на который направлено действие, выраженное глаголом-сказуемым.

Как правило, в современных европейских языках форма страдательного залога свойственна глаголам переходным, т.е. глаголам, способным передавать направление действия на объект. Грамматически этот объект выражен дополнением первым (прямым, беспредложным), например, Он взял книгу. He wrote a letter. «Направленность» действия на объект не означает обязательного воздействия на объект; ср., например, He heard a sound; Я увидел белку, где объект не меняет своего состояния.

Переходность – лексико-грамматическая характеристика глагола, его способность передавать действие, направленное на объект, или неспособность передавать такое объектно-ориентированное действие, и, следовательно, неспособность сочетаться с прямым дополнением, выражающим объект действия: Я живу в городе, Он встал, I live in town, He rose.

В английском языке глагол давно утратил закрепленную переходность/непереходность; последняя превратилась в синтаксическую сочетаемость глагола.(to take вне контекста – переходное значение to take a book; но в контексте - to take after her mother – непереходное значение).

Таким образом, страдательный залог в английском языке фактически не связан с переходностью глагола, как это свойственно другим современным европейским языкам. Эта независимость залога от переходности особенно ярко проявляется в тех случаях, когда форма страдательного залога образуется от глаголов, способных сочетаться только с предложным дополнением: Brown was listened to by everybody. Однако, форма страдательного залога возможна также и для явно непереходного глагола с последующим предлогом: Mr. Dereham is not in his room. His bed is not been slept in and all his things have gone. (Приведенный пример не поддается точной трансформации в действительный залог).

В) проблема возвратного залога.

В то время, как большинство англистов не сомневаются в существовании страдательного залога, относительно возвратного залога существуют прямо противоположные мнения.

Выделение возвратного залога у ранних грамматистов базировалось на аналогии с другими европейскими языками. Дальнейшие исследования показали, что некоторые основания для этого действительно можно найти – особое соотношение глагола с возвратным местоимением, с одной стороны, и с подлежащим – с другой. Возвратное местоимение может функционировать как прямое дополнение, наряду с другими дополнениями (I poured myself another cup of tea/I poured him another cup of tea), но в других случаях оно замыкает действие на его источнике (I hurt myself), или меняет значение глагола (I hurt не означает I hurt myself, и I amuse не равно I amuse myself).

Таким образом, сочетание глагола с возвратным местоимением имеет особую направленность действия. Проблема заключается в том, достаточно ли оснований представляет языковой материал для выделения возвратного залога как особой грамматической категории, хотя бы и категории малого охвата. Однако указанное выше различие внутри сочетаний данного типа позволяет поставить вопрос по-иному, как он и был поставлен рядом исследователей: можно ли рассматривать эти сочетания не как особый залог, а как особый подтип возвратных глаголов, по-разному соотносящихся с возвратным местоимением. Тогда возвратные глаголы займут определенное место в полевой структуре глагола.

10. Инфинитив.

Инфинитив – наиболее отвлеченная форма глагола, в основном разряде действительного залога только называющая действие. Поэтому именно эта назывная форма глагола используется для введение глагольной словарной статьи.

Формальным маркером инфинитива, отличающим его от омонимичных ему личных форм, является частица to. Если инфинитив находится в составе модального глагольного сказуемого, то модальный глагол является показателем инфинитива. “I can’t be bothered” ( исключение конструкции с have to, be to, ought to).

Инфинитив может иметь синтаксические функции 1) подлежащего (To have asked questions here would have attracted attention); 2) именной части составного именного сказуемого (To see is to believe); 3) дополнения (I wanted to tell them before they discovered); 4) определения (There was no one to read the words…); 5) обстоятельства (He was a good workman; too good a workman to be sacked).

Инфинитив способен принимать любой тип дополнения и определяться наречием (I wish to specially stress the fact…).

Инфинитив основного разряда обозначает одновременность действия с действием глагола-сказуемого, перфект обозначает действие, имевшее место ранее действия глагола-сказуемого (It was like her also not to have asked a single question about what I had been doing).

А) причастие второе.

Причастие второе не имеет собственной парадигмы; оно имеет только одну форму, и эта форма, если она не входит в состав аналитической формы глагола – перфекта или пассива, - обладает, в основном, адъективными чертами: I am not qualified to express an opinion.

В составе именного сказуемого причастие второе может приближаться к компоненту страдательного залога: I am interested to hear what you think.

Причастие второе может также употребляться в составе абсолютной конструкции; в этих случаях оно имеет свой собственный семантический субъект и, следовательно, реализует свои глагольные черты: Supper finished, they hung mosquito nets from overhanging branches.

Б) причастие первое и герундий.

(основной разряд asking перфект having asked)

being asked having been asked)

Причастие первое и герундий имеют полностью омонимичные морфологические формы. Это обстоятельство заставляет многих лингвистов считать их одной формой, различающейся только функционально.

По-видимому, действительно можно описать герундий и причастие первое как «ing-форму», выступающую то с субстантивным (герундий), то с адъективным (причастие) грамматическим значением. Возможные для них синтаксические позиции определяются именно этими их свойствами, тогда как глагольные черты – наличие форм вида и залога и возможность принимать дополнение первое (прямое) – свойственны обеим формам. Однако есть позиция, в которой они четко противопоставлены, - позиция препозитивного определения.

Идентичность форм несомненна, но несомненно и то, что комбинаторика их различна.

Б. 1) причастие первое.

Причастие первое – неличная глагольная форма, близкая по значению прилагательному и наречию. Она передает признак предмета или действия, возникающий в силу производимого или произведенного действия.

Причастие первое функционирует в двух синтаксических позициях – атрибутивной и адвербиальной; вторая соответствует русскому деепричастию.

Атрибутивное причастие действительного залога основного разряда может употребляться препозитивно (если нет зависящей от него группы (причастной конструкции)): a loving mother.

Существует мнение, что причастие первое может полностью превращаться в прилагательное. Но прилагательными являются формы на -ing, не произведенные от глагола; так, heartbreaking – прилагательное, а не причастие, т.к. нет глагола to heartbreak. Если же существует однокорневой глагол – тогда анализируемая форма является причастием (a loving mother – to love).

Причастие первое может функционировать как обстоятельство. Все формы данной выше парадигмы свободно употребляются в этой функции. Roy was standing at his upright desk, reading a manuscript.

Адвербиальное причастие обычно соотносится с семантическим субъектом, обозначаемым подлежащим; однако существует так называемая абсолютная конструкция, в которой причастие имеет свой собственный семантический субъект; эти конструкции обозначают сопутствующее действие или причинное значение: Then his temper boiling over, he made a tactical mistake.

Б. 2) герундий.

Герундий – наиболее своеобразная неличная форма в системе английского языка. В то время как инфинитив и причастие – формы, свойственные всем современным европейским языкам, герундий имеет параллель только в испанском языке; германским языкам, кроме английского, эта форма не свойственна. Она представляет собой соединение глагольных и субстантивных форм.

В предложении герундий занимает только субстантивные черты. Герундий часто является сокращенным способом выразить отношения, передающиеся в других языках придаточными предложениями.

В позиции подлежащего герундий может выступать в любой из своих форм. То же самое относится к позиции прямого или предложного дополнения: Being angry wouldn’t help. She needs taking care of.

В позиции препозитивного определения герундий функционирует только в форме действительного залога основного разряда, как и причастие первое. В этой позиции герундий четко противопоставлен причастию; он передает действие, представленное предметно, т.е. соотносится с определяемым как любое существительное в позиции препозитивного определения; причастие же передает значение признака, свойства, возникающего при совершении действия или в результате совершения действия: a dancing hall «зал для танцев» и a dancing girl “танцующая девушка”; a swimming match “состязания по плаванию” и a swimming man “плывущий человек” a sleeping draught “снотворное лекарство” и a sleeping boy “спящий мальчик”.

Видимо, следует признать, что по своим именным свойствам причастие и герундий различаются в силу различных синтаксических позиций, которые они занимают в предложении; посвоим глагольным свойствам они не различаются. Единственная позиция, где они противопоставлены, это позиция препозитивного определения; в этой позиции семантическое различие прослеживается четко. Парадигмы причастия первого и герундия не имеют формальных различий. Представляется поэтому, что герундий и причастие – чисто функциональный способ различения вариантов одной и той же формы в зависимости от занимаемых ими синтаксических позиций.

 

 

Содержание воды в атмосфере сравнительно невелико - около 0,001% всей ее массы на нашей планете. Основным источником атмосферной влаги являются поверхностные водоемы и увлажненная почва; кроме того, влага поступает в атмосферу в результате испарения воды растениями, а также дыхательных процессов живых существ. Вода в атмосфере находится во всех трех агрегатных состояниях - газообразном (водяной пар), жидком (капли дождя) и твердом (кристаллики снега и льда). Конденсация водяных паров приводит к образованию облаков; атмосферная влага, теряемая в результате осадков, пополняется за счет поступления новых порций испарившейся воды. Дождевая влага, находясь в облаке, уже содержит некоторое количество солей. В ходе мощных циркуляционных процессов, осуществляющихся в облачных массах, вода и частицы солей, почвы, пыли, взаимодействуя, образуют растворы разнообразнейшего состава. По утверждению академика В.И. Вернадского, среднее солесодержание облака составляет около 34 мг/л. В дождевых каплях находят десятки химических элементов и различные органические соединения. Дождевая влага, соприкасаясь с атмосферным воздухом, вбирает в себя новые порции солей и пыли. Обычная дождевая капля весом 50 мг при падении с высоты 1 км "промывает" 16 л воздуха, а 1 л дождевой воды захватывает с собой примеси, содержавшиеся в 300 тыс. л воздуха. В итоге с каждым литром дождевой воды на Землю поступает до 100 мг примесей. Атмосферная влага содержит в своем составе и микроорганизмы, простейшие, водоросли и т.д., что объединяется понятием «аэропланктон».

Все перечисленное препятствует использованию атмосферных вод в качестве источника хозяйственно-питьевого водоснабжения, однако в безводных районах используется населением как для хозяйственных, так и для питьевых нужд.