Орфоэпические нормы произношения согласных звуков

Основные законы произношения согласных – оглушение и уподобление.

В русской речи происходит обязательное оглушение звонких согласных в конце слова. Мы произносим хле[п] – хлеб, са[т] – сад, любо[ф’] – любовь. Это оглушение является одним из характерных признаков русской литературной речи. Нужно учесть, что согласный [г] в конце слова всегда переходит в парный ему глухой звук [к]: лё[к] – лёг. Исключение составляет слово бог – бо[х].

Живое произношение в его прошлом и современном состоянии находит отражение в поэтической речи, в стихах, где та или другая рифма говорит о произношении соответствующих звуков. Так, например, в стихах А.С. Пушкина об оглушении звонких согласных свидетельствует наличие таких рифм, как клад – брат, раз – час.

В положении перед гласными, сонорными согласными и [в] звук [г] произносится как взрывной согласный. В некоторых словах перед гласным произносится фрикативный заднеязычный согласный [γ]. Обязателен он только в слове бухгалтер [буγа́лт’ьр], междометиях ага, ого. Допустимо произношение [γ] в междометиях господи, ей-богу. Произношение [γ] в сильной позиции характерно для южнорусских говоров. Кроме того, [γ] свойственен церковнославянскому языку.

На месте г перед глухим согласным произносится [к]: дёгтя, ногти, загс, отягчать. Но в корнях лёгк-/легч-, мягк-/мягч- произносится [х] перед [к]: лё[х]кое, мя[х]кая, мя[х]че и [х’] перед [к’]: лё[х’]кий, мя[х’]кий, так же: лёгкость, налегке; мягкость, мягковатый и другие. В сочетаниях звонкого и глухого согласных (так же, как и глухого и звонкого) первый из них уподобляется второму. Если первый из них звонкий, а второй – глухой, происходит оглушение первого звука: ло[ш]ка – ложка, про[п]ка – пробка. Если первый глухой, а второй – звонкий, происходит озвончение первого звука: [з]доба – сдоба, [з]губить – сгубить. Перед согласными [л], [м], [н], [р], не имеющими парных глухих, и перед [в] уподобления не происходит. Слова произносятся так, как пишутся: све[тл]о. Уподобление происходит и при сочетании согласных. Например, сочетания сш и зш произносятся как долгий твёрдый согласный [ш]: ни[ш]ий – низший.

Раньше в русском языке для большинства согласных действовала закономерность: согласный, стоящий перед мягким согласным, должен быть тоже мягким (С’С’). Затем возникла тенденция к отвердению первого согласного (С’С’ > СС’). Эта закономерность в наше время охватывает всё новые группы согласных. Так, [н’] перед [ч’], [ш’] обычно произносится по старым нормам: бубе́[н’ч’]ики, ко[н’ч’]и́на, сме́[н’ш’]ик, же́[н’ш’]ина. Другие (например, губные перед мягкими заднеязычными) обычно произносятся по новым нормам: ля́[мк’]и, ла́[фк’]и, тря́[пк’]и, сё[мг’]е. У третьих (например, у губных и зубных перед мягкими губными) равноправны оба варианта: [в’б’]ить и [вб’]ить, [д’в’]ерь и [дв’]ерь. Новая закономерность проникает и в сочетания зубных согласных. Так, обычно зубной перед мягким зубным мягкий: мо́[с’т’]ик, ле[с’н’]и́к, у[з’д’]е́чка, ба́[н’т’]ик, о[д’н’]и́, о[т’т’]яну́ть, по[д’д’]е́ть. Но по “младшей” норме в таких сочетаниях допустима и неполная мягкость и даже твёрдость первого согласного: [ст’]ена́, [зд’]е́шний, о[тн’]има́ть, о́пол[зн’]и. Произношение твёрдого [н] в этой позиции часто наблюдается в словах вонзить, консервы, консилиум и других. Оба варианта равноправны перед [л’]: [д’л’]и́нный и [дл’]и́нный, ко́[з’л’]ик и ко́[зл’]ик. Новая закономерность раньше проявляется при произношении редких слов, сочетаний на стыке морфем, старая дольше сохраняется в наиболее частотных словах, ср.: ра́[з’в’]е – ра́[зв’]ит, [в’м’]е́сте – со[вм’]е́стно – [в-м’]е́сте встречи.

Звук [ш’] в литературном языке может произноситься в соответствии с фонемой < ш’> и сочетанием фонем < сч’>, < зч’>, а также < жч’>, < шч’>, < стч ’>, < здч’>, < ж’>, например, в словах щука, расчёска, извозчик, перебежчик, веснушчатый, жёстче, бороздчатый, дождь. Наряду с [ш’] произносится и [ш’ч’]. Соотношение этих вариантов неодинаково в разных позициях и в разные эпохи.

Произношение [ш’] постепенно распространяется за счёт [ш’ч’]. В XIX – начале ХХ века [ш’ч’] внутри морфемы господствовало в Санкт-Петербурге. В настоящее время и в Москве, и в Санкт-Петербурге почти исключительно произносится [ш’] [ш’]у́ка, [ш’]а́стье.

Употребление [ш’ч’] или [ш’] на стыке морфем зависит от темпа речи, степени употребительности слова, силы сцепления морфем. Там, где при обычном темпе речи произносится [ш’ч’], при убыстрённом темпе – [ш’]. В редких словах обычно употребляется [ш’ч’]. Чем чаще слово или предложно-именное сочетание встречается в речи, тем чаще в нём произносится [ш’]; ср.: бесчерепные, с чартизмом – с [ш’ч’], но расчесать, с чем – с [ш’]. Сила сцепления корня и суффикса велика (возчик, разносчик), поэтому здесь господствует [ш’]. На стыке приставки и корня (бесчисленный) сила сцепления слабее, ещё слабее она на стыке предлога и знаменательного слова (из чайника), поэтому здесь чаще произносится [ш’ч’].

Согласные [т], [д] ([т’], [д’]) между зубными или между зубным и [к] по традиционным нормам не должны произноситься. Но в части таких сочетаний в некоторых словах возникает и произношение [т], [д]([т’],[д’]):

1) между [з] – [н] ([з’] – [н’]): по́з[-]но (поздно), пра́з[-]ник (праздник), но бе́з[-]на и бе́з[д]на, звёз[-]ный и звёз[д]ный;

2) между [с] – [л] ([с’] – [л’])без [т] произносятся завистливый, совестливый, счастливый, участливый и другие, с [т] обычно произносятся слова костлявый, постлать;

3) между [н] – [с] перед следующим согласным обычно [т] не произносится: гигантский, декадентский, комендантский, голландский, ирландский, агентство, регентство; гораздо реже смычный согласный сохраняется: декаде́н[ц]кий, голла́н[ц]ский;

4) между [н] – [к] допустимо произношение без [т]: голландка ‘печь’, шотландка ‘ткань’, но [т] произносится в словах гувернантка, официантка, студентка, голландка ‘жительница Голландии’, шотландка ‘жительница Шотландии’;

5) между [с] – [к] по старым нормам, сохраняющимся в разговорном языке, [т] не произносится в таких словах, как бороздка, громоздкий, жёстко, невестка, поездка, однако чаще здесь отмечается произношение [т].

На месте двух согласных букв могут произноситься долгие и краткие согласные. Внутри корня и суффикса и на стыке корня и суффикса долгие согласные чаще всего произносятся непосредственно после ударного гласного, в других предложениях долгота обычно утрачивается: гру́[п]а – гру[п’]иро́вка, кла[с]ы – кла[с’]ифика́ция, коло́[н]а – коло[н]а́да, су́[м]а – су[м’]и́ровать, тра́[с]а – тра[с’]и́рующий, да́[н]ый – вы́да[н]ый, пле́[н]ый – облу́пле[н]ый, стекля́[н]ый – рассе́я[н]ый. На стыке приставки и корня долгота обычно сохраняется и между безударными гласными, и перед ударным гласным: бе[з]або́тный, во[с]озда́ть, о[тт]олкну́ть, ра[с]о́л. по[д’д’]ержа́ть, по[дд]а́ть.

Следует обратить внимание на сочетание чн, так как при его произношении нередко допускаются ошибки. В произношении слов с этим сочетанием наблюдается колебание, что связано с изменением правил старого московского произношения. По нормам современного русского литературного языка сочетание чн обычно так и произносится [ч’н], особенно это относится к словам книжного происхождения (алчный, беспечный), а также к словам появившимся в недавнем прошлом (маскировочный, посадочный).

Произношение [шн] вместо орфографического чн в настоящее время требуется в женских отчествах на -ична, например, Ильини[шн]а, Никити[шн]а и сохраняется в отдельных словах: горчи[шн]ый, коне[шн]о, яи[шн]ица.

Некоторые слова с сочетанием чн в соответствии с современными нормами литературного языка произносятся двояко: було[шн]ая и було[чн]ая, порядо[шн]ый и порядо[чн]ый. В отдельных случаях различное произношение сочетания чн служит для смысловой дифференциации слов: серде[чн]ый удар – серде[шн]ый друг.

С согласными связано значительно большее число отклонений от нормы, чем с гласными. Фонологическая система русского языка отличается от фонологических систем ряда языков наличием противопоставления по твёрдости-мягкости. Артикуляция мягких согласных оказывается трудной практически для всех участников эксперимента. Это приводит к большому количеству ошибок: замене мягких согласных твёрдыми: [д’испанс’эр] вместо [д’испансэр], [фон’эма] вместо [фонэма].

Следовательно, основное влияние на распространение того или иного варианта в первую очередь оказывает фонологическая система, в которую включается не только инвентарь фонем, но и функциональная нагрузка фонемы.