Сложные вопросы

В анкетных исследованиях специалисты обращают внимание на существование трудных, сложных, наводящих и деликатных вопросов.

Трудный вопрос — это вопрос, затруднения при ответе на кото­рый связаны со спецификой опосредованного общения и прежде всего с восприятием печатного текста. Доля трудных вопросов колеблется от 10 до 40%²⁹. Чем профессиональнее составлена ан­кета, тем ниже доля подобных вопросов. Трудный вопрос ведет к пропускам, формальным отпискам, комментариям на полях.

Недостаточное внимание к формулировкам трудных вопросов, по мнению И.А. Бутенко, связано с тем, что социолог ориенти­руется на лингвистические способности людей своего круга, т.е. лиц с высшим образованием. Это понятно, так как свободное вла­дение родным языком создает иллюзию однозначного понимания высказываний всеми, кто их воспринимает.

Основная трудность восприятия текста вопроса — количество содержащихся в нем слов. Длина высказывания в 10 и более слов вызывает затруднение при его чтении, восприятии и понимании. Примером может служить такая формулировка: «Обсуждаете ли Вы и как часто, если обсуждаете, вопросы охраны окружающей среды с членами семьи, друзьями и знакомыми, товарищами по работе?»

Помимо чрезмерного количества слов препятствием к понима­нию анкетного вопроса может стать злоупотребление специальной терминологией, непонятной лексикой, сленгом. К трудным отно­сятся, в частности, термины, которые в повседневной жизни рес­пондентами не употребляются. Скажем, на вопрос о бюджете се­мьи один из опрашиваемых ответил: «Бюджета в нашей семье не имеется». Даже широко распространенные понятия респондента­ми могут истолковываться совсем не так, как представлял себе автор анкеты. Так, на вопрос о климате в коллективе был полу­чен ответ: «А климат в коллективе плохой: дует все время и запа­хи разные». Редко употребляемые слова также понимаются по-разному, что может остаться незамеченным для социолога³⁰. Даже простейший вопрос «Как часто Вы гуляете с детьми в свое сво­бодное время?» может вызвать у человека затруднение, если под­сказки типа «часто», «регулярно», «редко» не обеспечены конкрет-312

ними критериями для оценивания. Для одних «часто» — прогу­ливаться с детьми каждый день, для других — по большим празд­никам.

Третьим препятствием выступает форма анкетного вопроса. По данным методического эксперимента, проведенного И.В. Федо­ровым³¹, отказы от ответов на вопросы в форме таблиц встреча­ются в среднем в 1,8 раза чаще, чем на вопросы в традиционной форме. Автор пишет:

«При разработке анкеты исследователь стремится сделать бланк более компактным, поэтому некоторые позиции он дает в табличной форме, где подлежащее — оцениваемые параметры, сказуемое — набор возможных вариантов ответа. Число подвопросов в подлежащем может быть различ­ным: от нескольких единиц до нескольких десятков. В последнем случае материал воспринимается как громоздкий вопрос. Это ведет к тому, что респондент быстро устает, число пропусков в анкете увеличивается. Напри­мер, при сравнении числа не ответивших на вопросы, предложенные в обыч­ной форме, и доли не ответивших на вопросы, данные в форме таблицы, выяснилось: во втором случае отказов в 1,8 раза больше. Кроме того, про­пусков при ответе на первую часть подвопросов таблицы оказалось в 1,4 раза меньше, чем при ответе на вторую ее часть. Чаще всего без ответов остаются те подвопросы, которые в меньшей сте­пени интересуют респондентов. Чтобы проверить эту гипотезу, мы сравни­ли число отказов в табличном вопросе «Как Вы используете свое свобод­ное время?» — для различных видов занятий. При оценке частоты посеще­ний кинотеатров, просмотра телепередач, слушания радио, чтения книг, газет и журналов число пропусков оказалось в 2,2 раза меньшим по срав­нению с подвопросами о вечерней и заочной учебе, занятиях художествен­ной самодеятельностью, работе по совместительству, на приусадебном уча­стке, игре с товарищами в карты или домино. Аналогичные данные получе­ны и в результате анализа числа отказов при ответе на вопрос о необходимости и возможности приобретения подписных изданий, холодиль­ника, швейной или стиральной машины по сравнению с необходимостью и возможностью приобретения туристической палатки, киноаппарата, мотор­ной лодки, кооперативной квартиры. Первые из них нужны практически всем, вторые - лишь части опрошенных»³².

Разрабатывая проект анкеты, социолог должен тщательно про­думать все нюансы: сократить длинные формулировки, устранить

редко употребляемые или иностранные слова, узкоспециальные термины, расшифровать или вовсе заменить наречия типа «мно­го», «часто» и т.д.

Сложный вопрос заставляет респондентов решать сразу несколь­ко задач для того, чтобы дать один ответ: вспомнить и подсчитать («Какой доход приходится в среднем на одного члена Вашей се­мьи? Сложите суммы всех зарплат, пенсий, стипендий и подели­те на число членов семьи»), припомнить («Какую сумму ежеме­сячно Вы тратите на приобретение спиртных напитков?», «Сколь­ко времени Вы тратите обычно на химчистку или прачечную?»); понаблюдать («Каким свободным временем располагает каждый взрослый член Вашей семьи?»). В исследовании И.А. Бутенко на долю таких высказываний приходится 17% всех затруднений в ответах³³. Причина постановки сложных вопросов, помимо по­спешности исследователя и чисто технических ограничений, свя­занных с машинной обработкой, кроется в переоценке аналити­ческих способностей респондентов, в ориентации на уровень со­знания людей умственного труда. Неопытный разработчик анкеты уподобляет респондентов самому себе. Формулируя вопросы, он как бы примеривает их на себя, действуя по принципу: респон­дент ответит приблизительно так же, как я сам. Если вопрос по­нятен мне, то почему он должен быть сложным для респондента?

Однако ученый забывает разницу в образовании между ним и респондентом. Даже если она незначительна и анкету заполняют представители того же самого среднего класса, к которому при­надлежит социолог, разброс профессиональных интересов на­столько велик, предметная специализация, широта кругозора и гуманитарная компетентность настолько непохожи друг на дру­га, что простой анкетный вопрос может моментально превратиться в сложный, если исследователь не учел характеристики аудитории, подошел к ней с собственными, часто неправильными мерками.

Чем удачнее сконструирована анкета и лучше сформулирова­ны ее вопросы, тем меньше отказов и пропусков при ее заполне­нии, и наоборот. Методические исследования показывают, что число отказов от ответов зависит от пола, возраста, образования респондентов, а при оценке трудового коллектива — и от стажа работы на данном предприятии. В одном из них было установле­но, что «максимальное число пропусков сделали те, кто имеет образование 8 классов и ниже, минимальное — окончившие вузы и техникумы. Эта закономерность сильнее проявилась у женщин, 314

чем у мужчин. Пропуски при заполнении анкеты реже допуска­ют респонденты в возрасте от 20 до 40 лет. В 2—2,5 раза чаще дру­гих отказывались отвечать лица в возрасте 16—19 лет. Причина, на наш взгляд, в том, что данное исследование было ориентиро­вано в первую очередь на получение сведений о состоянии рабо­ты по нравственному воспитанию. Молодые рабочие, имея не­большой трудовой стаж, просто не располагали информацией»³⁴.

Проблема сложного вопроса решается сравнительно легко: из одного вопроса делается два или три; абстрактные формулировки переводятся в конкретные; длинноты заменяют короткими, чет­кими фразами, а понятия — терминами.

Наводящий вопрос — вопрос, в котором содержится скрытая подсказка или расшифровка того, в каком направлении пойдет в дальнейшем беседа между исследователем и респондентом, допол­нительная информация, необходимые пояснения. Следует разли­чать две формы наводящего вопроса, проистекающие из разных целей, которые преследуют их авторы.

Первую форму можно назвать техническим наводящим вопро­сом. Его задача — ввести респондента в курс дела.

Исследователь имеет право «наводить на цель», но не имеет права навязывать свой ответ. Он может поставить рамки диалога, как это делает диктор телевидения, в прямом эфире проводящий групповую беседу, где каждому хочется высказаться о наболевшем, не всегда думая о теме передачи. Наводящий вопрос указывает, каких тематических рамок надо держаться, отвечая на анкету.

Когда техническая функция, облегчающая диалог с респонден­том, уходит на задний план, вперед выдвигается вторая форма наводящего вопроса — идеологическая. При помощи ловко сфор­мулированных вопросов автор старается не просто направить, но подсказать нужный ему ответ. Обычно к таким приемам прибе­гают недобросовестные политологи, которые, кое-как собрав эм­пирические данные, стараются во всеуслышанье заявить о якобы всенародной поддержке своей партии. Вопрос типа «Хотели бы вы проголосовать за такую партию, которая, подобно коммунистичес­кой, защищает права простых людей?» нельзя считать научным. Это наводящий вопрос во втором, идеологическом смысле.

К выбору определенного варианта ответа респондента подво­дят следующие лексические средства: оценочные слова («Как Вы оцениваете экстремистские лозунги этой организации?»); слова, обозначающие резкое изменение («Бытовое обслуживание стало —

лучше, хуже»); вводные слова, обозначающие авторитеты («По мнению известных ученых... Согласны ли Вы с этим?»); выраже­ния, конкретизирующие общие понятия и выполняющие функ­цию примеров («Нужно ли, по Вашему мнению, предоставить право выдвигать своих кандидатов всем крупным общественным движениям, таким, как?..»). Нередко тот выбор, который кажет­ся нужным социологу, респондентам навязывает преамбула к воп­росу. И.А. Бутенко привела пример того, как в советские време­на заведомо высокая информированность задавалась предваряю­щей справкой: «На XIX партийной конференции было выдвинуто предложение о совмещении постов первого секретаря партийно­го комитета (райкома, горкома и т.д.) и председателя соответству­ющего Совета народных депутатов. Слышали ли Вы или читали о таком предложении? — да, нет». Кроме того, существуют и дру­гие, менее явные признаки наводящего вопроса. Так, использо­вание глагола в сослагательном наклонении усиливает впечатле­ние о сомнительности обсуждаемого факта, такое же воздействие оказывает применение частицы «ли»³⁵.

К плачевному итогу приводят наводящие вопросы, адресован­ные не реальным людям, а вымышленным, тем, образ которых со­циолог желает внушить респонденту. Обычно они начинаются с таких фраз: «Вам как человеку компетентному известно, что...»; «Нельзя не согласиться с...»; «По мнению всех здравомыслящих людей...».

Даже обычные вопросы превращаются в наводящие в плохом значении, когда респондент, слабо мотивированный на участие в опросе, догадывается, какие сведения хочет получить ученый, и вся­чески ему подыгрывает. Респондент не заинтересован да и не хочет отстаивать свою точку зрения, если она отличается от предложен­ной социологом. Это называется «феноменом услужливого респон­дента». Он готов принять предложенные варианты и выдать за соб­ственные, лишь бы не затрачивать время и силы на то, в чем он лично не заинтересован. Еще в 30-е гг. П. Лазарсфельд обнаружил, что рес­понденты указывают причины ответов, наиболее интересные для исследователя³⁶. Правда, некоторые респонденты, почувствовав тен­денциозность вопросов, отказываются участвовать в опросе.

Борьба с идеологическими наводящими вопросами должна на­чинаться с самого социолога, которому предстоит выполнить са-316

мую трудную в его жизни задачу — освободиться от собственной предвзятости, подойти к составлению анкеты объективно, избавить­ся от компрометирующих его научную честь формулировок.

Деликатный вопрос — это такой анкетный вопрос, который зат­рагивает щекотливые темы, касается интимно-личных сторон жизни респондента, вопросов, которые не принято обсуждать либо в его узком кругу, либо в обществе в целом.

В то время как при работе снаводящими вопросами, их кор­ректировке и исправлении ученый обязан избавляться от собствен­ных предрассудков, партийной, классовой или расовой пристра­стности, в деле конструирования деликатных вопросов ему необ­ходимо проделать нечто совершенно другое — научиться уважать пристрастия, стереотипы, больные места, слабости и, наконец, права других людей, прежде всего тех, кого он опрашивает. Та­ким образом, появление деликатных вопросов является недооцен­кой исследователем пристрастности респондентов.

Людям среднего и пожилого возраста не нравятся вопросы «про это», хотя телепередачи для молодежи 1990-х и 2000-х гг. крути­лись восновном вокруг проблемы интимных отношений. Неде­ликатным считается задавать вопросы о евреях, гомосексуалистах или прямолинейно спрашивать респондента: вы относите себя к числу бедных? Неделикатно спрашивать супругов «Почему Вы развелись?», а родителей «Почему Ваши дети плохо учатся?».

 

1.8. Взаимосвязь анкетных вопросов и числа респондентов

Все виды эмпирических исследований подчиняются двум важ­ным условиям — количеству вопросов в анкете и количеству опра­шиваемых респондентов. Несбыточная мечта ученого — опросить как много больше людей по наибольшему числу вопросов. Она неосуществима по ряду причин и прежде всего по причине очень высокой себестоимости. Поэтому на практике применяются сле­дующие три варианта.

1. Чем больше респондентов, тем меньше вопросов. Всредней социологической анкете, расчитанной на 500—1000 опрашиваемых, содержится обычно от 30 до 40 вопросов. Но количество последних сразу же сокращается, как только возрастает число опрашиваемых. Примером служат переписи населения (сплошной опрос).

Программа первой и всеобщей переписи населения Российс­кой империи в 1897 г. включала 14 признаков: отношение к главе хозяйства и к главе своей семьи; возраст; пол; брачное состояние;

сословие, состояние или звание; место рождения; место припис­ки; место постоянного жительства; отметка об отсутствии или временном проживании; вероисповедание; родной язык, грамот­ность и обучение; занятие, ремесло, промысел, должность или служба; кроме того, делалась отметка о физических недостатках.

Программа переписи населения СССР 1989 г. содержала 25 признаков, часть которых учитывалась выборочно. Вопросы сплошной переписи для характеристики населения были следую­щими: отношение к члену семьи, записанному первым (в преды­дущей переписи 1979 г. этот вопрос формулировался как отноше­ние к главе семьи); пол; причина и время отсутствия (для времен­но отсутствующих); место постоянного жительства и время отсутствия в нем (для временно проживающих); дата рождения; состояние в браке; национальность, для иностранцев — также гражданство; родной язык и другие языки народов СССР, кото­рыми свободно владеет опрашиваемый; образование; окончил ли профессионально-техническое учебное заведение; для учащихся тип учебного заведения; источники средств существования. Воп­росы сплошной переписи для характеристики жилищных условий: период постройки дома; кому принадлежит дом; число занимае­мых жилых комнат; размер площади — общей и жилой. Вопросы выборочной переписи: место работы; занятие по этому месту ра­боты; общественная группа; продолжительность непрерывного проживания в данном населенном пункте; для женщины — сколь­ко детей родила, сколько из них живы. Переписи, как правило, проводятся раз в десять лет. Аналогичные переписям сплошные обследования и референдумы также содержат ограниченное чис­ло переменных.