В те же годы регулярное радиовещание появилось в Аргентине, Бразилии, на Кубе, в Мексике, Перу, Уругвае. В 1926 г. оно существовало во всех латиноамериканских странах.

В первой половине 1920-х годов радиовещание началось в Великобритании, Германии, Франции и других европейских странах.

К 1922 г. относится экспериментальное радиовещание во многих странах Азии: в Японии, Китае, Индонезии, на Филиппинах и т.д. В том же году Япония первой из азиатских стран перешла к регулярному радиовещанию. В 1926 г. здесь была создана Национальная вещательная корпорация (NHK), с 1928 г. организовано централизованное общенациональное вещание по всей стране.

В 1920-е годы началось радиовещание в Австралии и Африке.

Если в 1921 в мире насчитывалось лишь около 50 тысяч любительских радиоприемников, то в 1922 г. их было уже 600 тысяч, в 1925 г – 4 млн., в 1927 г. – 6 млн..

Наиболее быстро этот процесс развивался в США. В 1923 г. здесь имелось около полумиллиона радиоприемников, в 1926 г. 5 миллионов, в 1930 г. – 12 млн., накануне Второй мировой войны – более 25 млн.. В 1920 г. население США составляло 106 млн. чел., в 1940 г. – 132. Если в 1920 г. радиоприемники представляли собою большую редкость, то в 1940 г. их имело подавляющее большинство семей: 90% в городе и около 70% в сельской местности.

До середины 20-х годов развитие частного радиовещания в Германии сдерживалось существовавшим законодательством. После того, как в 1926 г. оно было пересмотрено, Германия тоже встала на путь радиофикации. В 1929 г. в ней было более 2,5 млн. радиоприемников, к 1933 г. - 4 млн., через десять лет - 16 миллионов.

В Японии к концу 1941 г., когда страна вступила во Вторую мировую войну, имелось около 6,5 млн. радиоприемников.

Аудитория первых радиостанций была невелика. Между тем обнаружилось, что радио позволяет оперативно передавать информацию за сотни и тысячи километров. Стало очевидно и то, что со временем оно может стать конкурентом периодической печати.

В связи с этим, не дожидаясь, когда радиоприемник получит такое же распространение, как журнал и газета, правительства некоторых стран становятся на путь использования так называемого проводного или кабельного радио.

По сути дела речь шла о подключении радиовещательных станций к телефонным линиям и организации с их помощью передачи информации для более широкого круга лиц, чем владельцы радиоприемников.

Одним из достоинств проводного радио заключалось в том, что оно позволяло распространить влияние официальной идеологии на тех, кто не выписывал и не читал официальных газет, и даже на тех, кто вообще не умел читать.

В Москве первый опыт радиовещания был предпринят в 1922 г.. С 1924 г. оно стало регулярным. Первоначально количество радиоточек было невелико – 70 тысяч составляли эфирные радиоприемники, 22 тысячи – репродукторы. Положение дел изменилось в годы первых пятилеток. В 1940 г. общее количество радиоточек увеличилось до 7,0 млн., в том числе радиоприемников до 1,1 млн., репродукторов – до 5,9 млн..

Примерно 75% всех радиоточек находилось в городе, 25% в деревне. Поскольку к этому времени численность населения страны достигала 190 млн. чел. и средняя советская семья составляла около 4 человек, то 6 млн. репродукторов приходилось примерно на 50 млн. семей. Иначе говоря, радиофикацией было охвачено примерно 12% населения. А поскольку в городах проживало около трети населения страны, это значит, что радиофикация даже в городах затронула в лучшем случае четверть населения.

Поэтому во всех столицах союзных и автономных республик, в краевых, областных и районных центрах для передачи с их помощью официальных сообщения и трансляции в праздники музыкальных передач репродукторы были установлены на улицах.

Великая Отечественная война задержала развитие не только телефонии, но и радиовещания. Но уже к 1950 г. довоенный уровень был восстановлен и превзойден. К этому времени в стране имелось 1,8 млн. радиоприемников и 9,7 млн. репродукторов, в 1955 г. соответственно 6,1 и 20,4 млн., в 1960 г. – 27,8 и 30,8 млн., в 1970 г. – 48,6 и 46,2

Принимая во внимание, что к 1960 г. население страны составляло около 210 млн. чел., а к 1970 г. увеличилось до 240 млн. и учитывая, что средняя советская семья того времени составляла около 4 человек, мы получим 50 млн. семей в первом случае и 60 млн. – во втором. Это значит, что в 50-е годы радиофикация нашей страны была завершена.

Немного медленнее развивался этот процесс в масштабах всей планеты. В 1960 г. на 750 млн. семей приходилось 350 млн. радиоприемников. К середине 1970-х численность семей увеличилась примерно до одного милллиарда, а количество радиоприемников до 850 млн.. Из этого явствует, что в 60-е гг. радио стало обычным явлением не только в СССР, но и во всем мире. К 2000 г. на 6 млрд. человек населения планеты приходится полтора миллиарда радиоприемников.

Вторая половина XX в. характеризовалась не только завершением радиофикации, но крупными переменами в радиотрансляции, связанными с совершенствованием модуляции.

Как мы уже знаем, модуляция – это изменение амплитуды, частоты и фазы электромагнитных колебаний высокой, несущей частоты под влиянием колебаний более низкой частоты.

«Начиная с первых опытов Герца и Попова вплоть до середины 30-х годов, управление колебательными движениями при передаче сигналов было основано на изменении интенсивности колебаний, т.е. применялась амплитудная модуляция».

Можно встретить мнение, что первоначальное использование амплитудной модуляции объясняется «в основном тем, что в передающих устройствах ранних типов изменение амплитуды высокочастотных колебаний выполнялось более легко, чем управление частотой или фазой». Однако на самом деле все было еще проще, «на заре радиотехники» изучением модуляции никто не занимался, поэтому не возникал даже вопрос о необходимости подразделения ее на виды.

И только по мере того, как происходило освоение эфира и постепенно открывалась перспектива исчерпания возможностей использования длинных и средних волн, ученые начали задумываться над тем, как расширить возможности нового вида связи. Тогда модуляция стала предметом специального изучения. И только тогда обнаружилось, что она может быть трех видов: амплитудная, частотная и фазовая. Первые исследования в этой области появились в 1915-1916 гг.

Главное различие между амплитудной и частной модуляцией заключается в том, что при амплитудной модуляции основные характеристики передаваемого информационного сигнала выражаются с помощью изменения амплитуды электромагнитных колебаний, при частной модуляции амплитуда электромагнитных колебаний остается без изменений, а содержание информационного сигнала передается с помощью изменения частоты электромагнитных колебаний.

«История ЧМ и ФМ как новых типов модуляции. – пишут авторы «Очерков истории радиотехники», - начинается с конца Первой мировой войны (1918-1919 гг.), когда вопросом частотной модуляции занялись в связи с приобретавшей все более важное значение проблемой уплотнения эфира».

Изучение частотной модуляции обнаружило, что она, во-первых, «позволяет избавиться от помех и получить высокое качество воспроизведения звука», а во-вторых, «дает возможность уменьшить излучаемую мощность сравнительно с системами амплитудной модуляции».

Однако переход от амплитудной модуляции к частотной сдерживало то, что она возможна только на ультракоротких волнах. Между тем ультракороткие волны начали использовать лишь в 20-30-е годы, когда был исчерпан диапазон сверхдлинных, длинных и средних волн и появилась возможность использования в качестве генератора частотной модуляции электронных радиоламп.

Большой вклад в изучение этого вида модуляции внес американский физик Эдвин Говард Армстронг. К 1935 г. он разработал методику ее практического использования в радиотехнике, а в 1937 г. построил первую радиовещательную станцию с частотной модуляцией. После успешного экспериментального испытания этой станции правительство США в 1939 г. утвердило государственные стандарты на частотную модуляцию.

За США последовали другие страны. После Второй мировой войны частотная модуляция стала самым распространенным способом передачи радиосигналов.

В 90-е годы, когда переход к ней был завершен, в радиовещании тоже началась цифровая революция.