Лекция 1. Инновации и цикличность

Таблица 1.5

Четыре группы теорий по Вайнеру [1972, р. 9]

Классификация	Структура	Тип объяснения
Механистическая	S—R	Поведение объясняется на основании связи «стимул— реакция» (S—R). При анализе поведения гипотетические промежуточные конструкты не используются. Представители: Уотсон, Скиннер и другие ассоциационисты и бихевиористы
Механистическая	S—конструкт—R	Поведение объясняется на основании связи «стимул— реакция». При его анализе вводятся опосредующие гипотетические конструкты: потребность и мотив. Представители: Халл, Спенс, Миллер, Браун и другие необихевиористы
Когнитивная	S—когнитивные процессы—R	Между поступающей информацией и конечной поведенческой реакцией предполагается действие мыслительных процессов. Влияние на поведение главным образом оказывает «ожидание». Представители: Толмен, Левин, Роттер, Аткинсон и другие
Когнитивная	S—когнитивные процессы—R	Между поступающей информацией и конечной поведенческой реакцией также предполагается действие мыслительных процессов, но поведение обусловливается многими когнитивными структурами и процессами, например поиском информации, стратегиями причинного объяснения (каузальная атрибуция), личностными конструктами и т. п. Представители: Хайдер, Фестингер, Келли, Лазарус и другие

 

Ситуация. В самом общем смысле под ситуацией понимается актуальное окружение живого существа, определяющее в данный момент времени поведение этого существа. Ситуация предполагает, следовательно, поток информации об актуальном окружении. В бихевиористских теориях вместо ситуации употребляется термин «стимул». Независимо от того, какой из этих терминов используется, обнаруживаются как минимум четыре проблемы.

Во-первых, какую часть своего актуального окружения регистрирует живое существо? Конечно, не все, а лишь часть, в первую очередь новое, неожиданное, заметное. Все эти качества, однако, представляют собой результат переработки информации при восприятии ситуации. Они зависят от особенностей деятельности воспринимающего субъекта (например, от способов кодирования, отбора и означивания информации).

Во-вторых, насколько элементарна или сложна воспринятая информация? Гипотезы, которым отдается предпочтение, колеблются в весьма широком диапазоне: от восприятия простых сигналов («стимул») до восприятия целостных смысловых конфигураций. Скорее всего, имеет место нечто вроде схватывания «ситуации в целом», и это схватывание определяет, какое значение будут иметь детали.

В-третьих, как выделить информацию в мотивационных особенностях ситуации? Есть три принципиально различные системы описания:

· физикалистская констатация,

· интерсубъектное сообщение (т. е. согласованное мнение нескольких наблюдателей или то, что экспериментатор считает таковым);

· субъективные (феноменальные) особенности,как они воспринимаются данным индивидом в соответствующей ситуации.

Выбор одной из трех систем крайне важен для построения психологической теории. Не только физикалистски идентичные, но и интерсубъектно воспринимаемые как тождественные ситуации (в их общем, очевидном значении), как правило, будут переживаться разными индивидами по-разному (т. е. будут иметь разное личностное значение). Точное определение психологически значимых особенностей ситуации осуществимо в конечном счете лишь на уровне личностных значений, т. е. на уровне тех смыслов, которые реально существуют для субъекта [Н. Heckhausen, 1973a]. Для психологии важно то, что дано субъекту как существенное для него переживание, а не то, что дано физикалистски или интерсубъективно, т. е. не то, что считают важным другие. Требование оценивать ситуации в соответствии с их личностным значением влечет за собой методологическую проблему, с которой связана основная трудность психологического исследования поведения.

В-четвертых, где проходит граница между индивидом и его окружением? Часто ее просто отождествляют с поверхностью тела. Однако имеется еще информация о внутренних состояниях (таких, как голод или боль), которые в переживании (или даже по отношению к центральной нервной системе, принимающей и обрабатывающей эту информацию) представляют собой нечто внешнее и поэтому должны быть отнесены к ситуации.

Действие.С понятием «действие» связано не меньше проблем, чем с понятием «ситуация».

Во-первых, обращает ли субъект на свои действия такое же внимание, как и на ситуацию, в которой находится? При всей рефлексивности действия внимание, как правило, направлено на те фрагменты ситуации, которые представляются значимыми и на которые действие ориентировано. Субъект может наблюдать за самим собой лишь в виде исключения.

Во-вторых, в какой системе описывать и определять действие: с помощью физикалистского измерения, интерсубъективного внешнего наблюдения или субъективного внутреннего восприятия? Предпочтение одной из систем весьма заметно влияет на то, что относится к действию. При физикалистском (или физиологическом) измерении в него можно включить не замечаемую субъектом непроизвольную активность организма, такую, как деятельность желез внутренней секреции, изменения электрического сопротивления кожи, и, напротив, исключить такие вещи, как представления и мыслительные процессы. В сущности, внешнее наблюдение ограничится регистрацией моторной активности (в том числе словесного и внеречевого общения). Самонаблюдению могут быть открыты (с учетом упомянутых выше ограничений) отдельные аспекты и содержания собственных действий, которые контролируются или принципиально контролируемы сознанием. К ним относятся как «внутренние действия», например представления и мыслительные процессы, так и «внешние действия» в форме двигательных реакций и коммуникативного поведения.

В-третьих, в зависимости от выбора одной из трех указанных систем дается ответ на вопрос: насколько элементарны или сложны, структурированы и протяженны во времени единицы активности? Так, на физикалистско-физиологическом уровне описания действие можно разложить до элементарных мышечных сокращений, в то время как на уровне внешнего наблюдения и самовосприятия в качестве элементов действия можно представить весьма сложные, разнообразные и протяженные во времени последовательности движений. На уровне описания конкретных данных различают поэтому «молекулярные» и «молярные» .единицы описания. То же приложило к строящимся на их основе теориям.

Лишь в самое последнее время расчленение непрерывного потока активности на единицы стало предметом более пристального изучения.

 

Накопленные человечеством знания, навыки, богатства культуры, система этических ценностей, религиозных представлений передаются из поколения в поколение по двум каналам: путем воспитания и общения в семье, через ближайшее окружение и специализированную систему обучения, образования.

Древнейшей инновацией можно считать первый речной канал, унаследованный от животного мира. Коренной особенностью человека, способствовавшей его отделению от остального животного мира и ускоренному интеллектуальному развитию, стала речь, вторая сигнальная система — эпохальная инновация доисторической эпохи. Другая подобная инновация — письменность, позволившая сохранять на столетия и тысячелетия и передавать накопленные знания и опыт.

Оба этих переворота (их можно считать первыми информационными революциями) создали предпосылки для следующей эпохальной инновации, произошедшей в III тысячелетии до н.э., для очередной ступени в общественном разделении труда, в результате которой выделился особый вид деятельности (в дальнейшем — отрасль экономики) — образование. Возникли образовательные учреждения, где учителя в систематизированном виде передавали ученикам сумму знаний и навыков. Это было первой революцией в образовании, огромным шагом вперед в развитии человечества, создало предпосылки для рождения науки как системы знаний, для дальнейшего совершенствования техники, а также для других видов деятельности, связанных с овладением профессиями скульпторов, архитекторов и т.д. Уже в Шумере, Древнем Египте создавались школы писцов, землемеров и т.д. до наших дней дошло наставление отца сыну, который отправлялся в школу писцов: «Я постиг тяжелый физический труд — отдай свое сердце буквам. Я также любуюсь человеком, который свободен от физического труда, поистине нет ничего более ценного, чем буквы. Как человек бросается в воду, так и ты погружаешься в самую глубь литературы Египта... Человек, который знает искусство письма, — высший в силу одного этого».

Следующей образовательной революцией, базисным образовательным нововведением античной эпохи стало создание школ философов, Академии Платона (387 г. до н.э.) и Ликея (Лицея) Аристотеля (335 г. до н.э.). Академия Платона просуществовала до 252 г. и, по оценке английского физика Джона Бернала, явилась родоначальником образовательных учреждений высшего типа: «Ее величайшее значение состоит в том, что она была родоначальником всех университетов и научных обществ нашего времени». Лицей Аристотеля соединил обучение с исследовательской деятельностью. Система обучения чиновников сложилась в Древнем Китае. Никто не мог занять государственную должность, не сдав экзамена, на котором проверялись знания Конфуция и других необходимых для этой должности предметов.

После распада Западной Римской империи функционировавшая в ней система образования пришла в упадок (она сохранилась в Византии). ее возрождение происходило под эгидой Церкви и носило религиозный характер.

Базисным нововведением этой эпохи стало учреждение в конце VIII в. Академии Карла Великого в Аахене, резиденции франкских королей, и школы в монастыре Св. Мартина в Туре. Оба образовательных учреждения возглавлял ученый и педагог Алкуин. Школы создавались в Германии, Италии.

Вторым базисным образовательным нововведением средневековой эпохи явилось создание сети университетов: в XII в. — в Париже, Болонье, Оксфорде, в XIII в. — в Кембридже, Падуе, Неаполе, Саламанке, в XIV в. — в Праге, Кракове, Вене. в университетах осуществлялось систематическое обучение, которое принимало все более светский характер, проводились диспуты, велись научные исследования. По сути дела здесь формировалась интеллектуальная элита той эпохи.

Это создало предпосылки для взлета духовной жизни эпохи Возрождения, когда университетское образование было дополнено специализированным обучением профессиям мореходов, купцов, финансистов и т.п. Ученые эпохи Возрождения обратили внимание на то, что «не бывало торгового капитализма без ученичества, без предварительного обучения, без ознакомления со средствами, весьма далекими от примитивизма... Практическое и техническое обучение становилось необходимым повсюду». Сформировалась педагогика — наука об обучении. ее выдающимся представителем был Ян Амос Каменский.

Базисным образовательным нововведением индустриальной эпохи стало распространение обязательного начального образования, готовившего кадры рабочих, и высшего образования для подготовки инженеров, агрономов, конструкторов, технологов, финансистов, менеджеров для промышленности, сельского хозяйства, строительства, транспорта, торговли, банков и т.д.

Научно-технический прогресс органически объединяет развитие науки и техники. Превращение науки в непосредственную производительную силу означает, что каждый очередной шаг в развитии техники опирается на предшествующую ему научную разработку, что технический прогресс становится материализацией прогресса научного. Великий физик И. Ньютон говорил, что видел далеко потому, что стоял на плечах титанов. Современные исследователи утверждают: это относится как к эволюционному пути развития науки и техники, так и к революционному, получившему воплощение в научно-технической революции. Научный прогресс немыслим без использования новой техники исследования и обработки данных, воплощающих высшие достижения техники^[1].

Проблемы инновации неотделимы от такого явления как цикличность, однако до сих пор не существует единой концепции по поводу причины существования этого явления.

Вопрос о причинах цикличности современных национальных экономик в зависимости от типов цикличности трактуется разными экономическими школами с неодинаковой степенью равнозначности. Так, в оценках причин «длинных волн» и структурных кризисов подходы различных экономистов в настоящее время во многом схожи (идеи Кондратьева и Шумпетера признаются фактически всеми). Причины же «классических», т.е. промышленных (экономических), циклов определяются по-разному.

В начале ХХ в. Н.Д. Кондратьев, автор теории больших циклов хозяйственной конъюнктуры, обосновал идею множественности циклов и разделил их на короткие (продолжительность 3–3,5 года), торгово-промышленные (средние) и (7–11 лет) большие циклы (48–55 лет) (табл. 1.1).

Для обоснования больших циклов Н.Д. Кондратьевым были проанализированы статистические данные по четырем ведущим капиталистическим странам — Англии, Франции, Германии, США. Была исследована динамика цен, процента на капитал, заработной платы, объема внешней торговли, а также производства основных видов продукции промышленности.

После обработки полученных кривых зависимостей указанных показателей от времени по методам математической статистики были обнаружены хорошо выраженные циклы экономической динамики длиной 48–55 лет. Периоды колебаний и основные (верхние и нижние) точки кривых зависимостей разных показателей совпадают (3 года).