Тема 5. Формирование и развитие этикета в России.

1. Этикет Древнерусского государства. Домострой.

Этикет древнерусской, а затем великорусской народности формировался как часть ее этнических традиций, в целом мало подверженных иноземным влияниям. Русь достаточно долгое время жила замкнуто и практически не имела контактов с восточными и европейскими странами. Тем не менее во времена Киевской Руси в города проникли христианские нормы жизни из Византии, вытеснявшие языческие и скандинавские. В пору своего государственного становления Русь испытывала сильное влияние Византии.

Долгие годы русская культура развивалась под влиянием языческой религии, языческого мировоззрения. Языческие духовные традиции, народные в своей основе, оказывали глубокое воздействие на все развитие русской культуры раннего средневековья. С принятием Русью христианства положение резко изменилось. Новая религия претендовала на то, чтобы изменить мировоззрение людей, их восприятие всей жизни, а значит, и представления о красоте, художественном творчестве, эстетическом влиянии.

В период феодальной раздробленности (XII - конец XV в.), после татаро-монгольского нашествия 1237-1241 гг., проникают восточные нормы поведения, например, ужесточение наказаний, деспотизм мужа в семье и т. д. Они сохранились и в период централизованного Московского государства (XVI - XVII вв.).

Первые письменные правила поведения были даны в «Поучениях» Владимира Мономаха. Приведу некоторые отрывки из этого сочинения: «Куда не пойдете по своей земле, нигде не позволяйте ни своим, ни чужим отрокам обижать жителей ни в селениях, ни в полях… где не остановитесь в пути, везде напойте и накормите всякого просящего…чтите гостя, откуда бы к вам ни пришел, - простой ли человек, или знатный, или посол, - … угостите пищей или питьем… Больного посещайте, мертвого пойдите проводить… Не пройдите мимо человека, не приветствуя его, а скажите всякому при встрече доброе слово…».

Домострой - памятник русской нравоучительной литературы XVI в., являющийся сборником правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Наиболее известен в редакции середины XVI в. на церковнославянском языке, приписываемой протопопу Сильвестру. Написан живым языком, с частым использованием пословиц и поговорок, молодому царю Ивану Грозному в качестве наставления.

По мнению С. М. Соловьева, И. С. Некрасова, А. С. Орлова, Д. В. Колесова и др., «Домострой» возник в XV в. в Великом Новгороде. По мнению этих исследователей, текст «Домостроя» появился в результате длительного коллективного труда на основе существовавших на момент его написания литературных источников. Книга почти сразу получила распространение среди новгородских бояр и купечества. Исследователи прослеживают связь «Домостроя» с более ранними сборниками поучений и «слов», как славянских - «Измарагд», «Златоуст», «Златая цепь», так и западных - «Книга учения христианского» (Чехия), «Парижский хозяин» (Франция) и другими. Фактически, «Домострой» лишь систематизировал и оформил сложившиеся в то время морально-этические нормы поведения и нравоучительные тексты.

Обновлённая редакция «Домостроя» была составлена иеромонахом московского Чудова монастыря, работавшего справщиком московской духовной типографии, а позже игуменом - Карионом (Истомином) в XVII в. Эта редакция объединяла несколько существовавших на тот момент версий.

В сильвестровской версии «Домострой» состоит из предисловия, 63 глав и «Послание и наказание ото отца к сыну», сгруппированных по следующим основным направлениям:

· О строении духовном (Как веровати).

· О строении мирском (Как царя чтити).

· Об организации семьи (Как жить с женами и с детьми и с домочадцами).

· Об управлении семейным хозяйством (О строении домовном).

· Кулинарная группа.

· Послание и наказание ото отца к сыну (посланием Сильвестра своему сыну - Анфиму).

В «Домострое», даны наказы и поучения в том, как «всякому христианину следует проводить жизнь в добрых делах, в чистоте и в покаянии, во всем исповедуясь… Возлюбить Господа от всей души»; изложен «наказ о мирском строении: о том, как жить православным христианам в миру с женами, и с детьми, и с домочадцами, как наказывать их, и учить, и страхом спасать, и строго запрещать, и во всяких делах их сохранять в душевной и телесной чистоте, и во всем их защищать и заботиться».

Распорядок дня был согласован с церковными службами, в основу его был положен византийский счет часов: 7 «дневных» и 17 «ночных» зимой, 17 «дневных» и 7 «ночных» летом, первый «дневной» и «ночной» совпадали с восходом и заходом солнца; в десятом (шестом часу обычных суток) служили обедню, в двенадцать был обед, затем сон, вечерние дела до шести, после шести досуг и сон. У крестьян и простых городских жителей весь день зависел от характера и количества работы.

Утренняя и вечерняя молитвы были обязательны для всех русских верующих, обедню и вечерню стояли обычно знатные люди, на заутреню ходили все верующие по праздникам.

Семья в русском сознании была чрезвычайно замкнутой ячейкой, брак был церковным институтом. Домовладелец был главой своего «двора», «чада и домочадцы» были почти его собственностью. Составители «Домостроя» главной добродетелью женщины видели в религиозности, полном подчинении мужу, заботе о семье и трудолюбии. «Поднявшись с постели, умывшись и помолясь, слугам дело на весь день указать, всякому свое рукоделье и работу на день: кому еду готовить, а кому хлебы печь, кому одежду стирать, кому гладить». Да и сама хозяйка должна была уметь вести хозяйство. Заботилась хозяйка и о душе своих подопечных - учила их молитвам, следила за нравственностью. Относительная свобода славянской женщины в 10-13 веках постепенно сменилась ее ограничением во всех слоях общества, но особенно у самых родовитых и состоятельных. До замужества девушка находилась в полном подчинении у отца, после свадьбы - у мужа. Никогда и ни при каких обстоятельствах порядочная женщина не показывалась без сопровождающих, из дому выходила редко, обычно только в церковь. При разговоре с посторонними считалось приличным закрывать лицо рукавом.

В домашнем кругу женщину с детства окружали многочисленные кормилицы-«мамки», нянюшки, сенные девушки, зачастую бедные родственницы и приживалки. Выйдя замуж и став хозяйкой, женщина должна была следить за повседневной жизнью всех многочисленных домочадцев, вставать раньше всех, а ложиться - позже. Круг общения женщины был крайне ограничен.

За расходами следил обычно хозяин, уход за детьми передавался доверенным слугам, а хозяйка заботилась об одежде и утвари. Достойным занятием считалось рукоделие, которому обучали с малых лет. Грамоте обучали весьма немногих.

В имущественном отношении русская женщина и в то время была защищена законом: за ней сохранялись права на приданое, вдова получала не менее седьмой части имущества мужа, если не было завещания в ее пользу; жена и дети осужденного преступника сохраняли права на его имущество.

Устойчива была «большая семья», жившая во «дворе», состоявшая из нескольких ветвей родственников; только глава семьи имел право отделять некоторых из них. Дом был разделен на женскую и мужскую половины. Мужская запиралась на ключ главой семьи. Женская половина состояла из светелок, теремов и сада для прогулок. Степень старшинства определяла положение каждого обитателя дома, то же касалось и слуг, количество их определяло знатность домовладельца, который жаловал и наказывал по своему усмотрению.

Браки заключались по воле родителей. Ранняя женитьба или замужество ограждали от соблазнов холостой жизни. Женщины выдавались замуж начиная с 11-12 лет, мужчины - с 12-15 лет; в крестьянских семьях, где в жене видели прежде всего работницу, невеста могла быть и старше жениха.

Разводы были редки, производились по бракоразводным грамотам и приговорам священников. Освященный церковью брак можно было заключать только три раза.

Из семейных событий крестины чаще бывали на восьмой день после рождения; ребенка торопились окрестить, чтобы в случае смерти Бог «забрал его к себе».

День рождения не считался праздником, торжественно справлялись лишь именины; в «день ангела» будущим гостям рассылались именинные пироги тем больше, чем выше был чин гостя, вечером на пиру одаривали именинника.

На новоселье священник освящал дом, в который вносили хлеб-соль (символ благополучия и спасения от «сглаза»), а суеверные люди - черную кошку или курицу; после был пир.

Похороны в народном сознании считались как бракосочетание со смертью, а свадьба - как похороны девичьей свободы. Поэтому в песнях, сопровождавших эти обряды, есть немало схожего.

Считалось, что христианин умер достойной смертью, если он находился в сознании, чтобы огласить завещание, благословить родню иконой, отпустить на волю холопов, сделать «вклады» в церкви и монастыри; после смерти на окно ставили святую воду - «на омовение и питание души», люди с достатком нанимали плакальщиц. Хоронить старались быстро (летом - за сутки); опустив гроб, прикладывались к иконе, ели кутью; после похорон устраивались поминки, потом на девятый день и на сороковой; от похорон до 40-дневного поминовения читали Псалтырь, часто и на могиле, и в церкви, и дома.

Гостевой этикет на Руси учитывал возраст и происхождение.

К равному гости въезжали во двор, а затем подъезжали к крыльцу; к более высокому лицу шли через двор пешком; не было принято старшим ездить к младшим. Важного человека приглашал сам хозяин или его родня, менее важных - родня или слуги; знатного гостя встречали у крыльца или устраивали три встречи (слуги у ворот, родня во дворе и хозяин у крыльца), равного - в сенях, младшего - в комнате.

При входе в дом гость оставлял палку (или трость) в сенях, в комнату входил без шапки, нес ее с платком внутри перед собой в руке, троекратно крестился на образа, клал три поясных поклона до земли, затем кланялся хозяину (кивком, в пояс, касаясь земли рукой, на коленях, касаясь лбом пола), равные протягивали друг другу руки; друзья и родные раскрывали объятия, целовали гостя в голову, прижимали к груди.

В гостях нельзя было кашлять и сморкаться; хозяин должен был гостю говорить особые комплименты, называя его «кормильцем» и «благодетелем»; у светских людей спрашивали про здоровье, у духовных особ - о спасении. При прощании троекратно крестились на образа, кланялись им, целовались с хозяином, один раз крестились, и хозяин провожал гостя до сеней или крыльца, по его знатности.

Знаком высшего доверия к гостю был выход жены с чаркой; жена меняла наряды перед угощением каждого гостя, избранного мужем, потом они ее целовали. В случае приглашения гостя на обед жена обедала на своей половине.

Хозяину полагалось настойчиво угощать гостей, которые не имели права отказываться от угощения. Часто еда с пира посылалась тем приглашенным, которые почему-либо не пришли.

Соблюдению постных дней придавалось огромное значение. Росписи блюд составлялись чуть ли не на год. У хорошего хозяина всегда имелись в большом количестве съестные припасы. На рынке покупали продукты только самые бедные люди.

Пиры устраивались как одним лицом, так и несколькими хозяевами одновременно - такие пиры назывались «братчинами». Хозяин готовился загодя, украшал горницу (реже и сени) мехами, коврами, драгоценными сосудами; гостей усаживали по «чину». Сначала выпивали по чарке водки, закусывая хлебом, наломанным хозяином, затем шли перемены блюд. Еда была нарезана, драгоценные ножи лежали для красоты, «торели» (тарелки) предназначались для костей, только перед особенно важными гостями ставили отдельные тарелки, использовали деревянные ложки, гораздо реже двузубые вилки.

Когда произносилась здравица, каждый из гостей выходил на середину комнаты и выпивал чарку. Рекой текло заморское вино и свой родной «мед», слуги разносили огромные блюда с мясом и дичью. Женщины сидели за столом на равных с мужчинами. Гусляры услаждали слух именитых гостей, пели им «славу», «многая лета». Одновременно происходила раздача пищи, мелких денег от имени хозяина неимущим. На пиру четко отличали пьяную брань и драку от настоящего оскорбления, не вменяли это в вину.

По церковным праздникам устраивались пиры с участием духовных лиц. Начинали их после обедни, важный гость сидел в «красном углу», во время пира часто пел священник или дьякон. Если женщины приглашались на пир, то они ели за отдельным столом в особой комнате. Братчины устраивались крестьянами и посадскими людьми в складчину на какой-либо праздник и по нему назывались - «братчина Покровщина» - на праздник Покрова Богородицы и т. д.

Любимыми забавами богатых людей были соколиная, ястребиная и псовая охота. Для простого люда устраивались скачки, турниры, различные игрища. Неотъемлемой частью древнерусского быта, особенно на Севере, впрочем, как и в поздние времена, являлась баня.

Общедоступным всенародным зрелищем и действом были церковные службы, привившие народу любовь к музыке; песня сопровождала русского человека всегда и везде. До царствования Алексея Михайловича не существовало театра, число и характер развлечений строго ограничивалось церковью, чей авторитет был непоколебим. Весело праздновались святки с непременными ряжеными; временем катаний, хороводов и гуляний была Масленица. Карнавалы, столь характерные для Западной Европы, не прижились в России из-за холода во время Масленицы и из-за большой строгости к таким забавам православной церкви.

Игрища скоморохов со времен крещения Руси преследовались, как и игры в карты, кости («зернь») и даже шахматы и шашки («тавлеи»). Зимние забавы - катание на коньках, спуск с ледяных гор - развлекали все слои общества. Традиционны были кулачные бои: поединки и «стенка на стенку».

Одежда у мужчин и женщин имела одинаковые линии, никогда не подгонялась по фигуре, состояла из нескольких слоев: исподнего - домашнего, среднего и верхнего. На рубаху у женщин надевался летник, затем опашень (или сарафан, душегрея, телогрея), мантия (приволока), или шуба, а у мужчин - кафтан, ферязь, опашень, шуба (ходить без пояса не полагалось). Нарядная одежда (в том числе дорогая), хранящаяся по многу лет, была почти в каждой семье, а на различия в общественном положении указывал головной убор. Одежда обшивалась часто жемчугом, полудрагоценными камнями и драгоценными нитями (золотыми и серебряными).

Девицы обязательно показывали волосы из-под венцов (или головных повязок), замужние женщины прятали их под волосник, на который надевали убрус (платок), кику или кокошник. Выходить на улицу без румян, сурьмы, белил женщине было неприлично. Одно время следовали восточной моде чернить зубы. Серьги, ожерелья, перстни, одновременно несколько образков и крестов на шее носили и женщины и мужчины. Женщинам полагалось держать платок в руках, мужчины носили платок не в кармане, а в шапке. Женщины чаще, чем мужчины, ходили в сапогах (башмаках, чеботах) на высоких каблуках.

В поездках и путешествиях предпочитали санный и водный пути, сани и струги, так как дороги были плохие. Летом старики ездили в колымагах и даже в санях; молодые ездили верхом (верхом щегольства были белые лошади). Знатный человек ехал, окруженный свитой, слуги били в литавры, чтобы отпугнуть прохожих на дороге. Женские повозки скрывали пассажирок, для которых имелись небольшие слюдяные оконца. В поездках укрывались множеством одежд, брали с собой сулею с вином, съестные припасы, пополняя их в дороге. Мебель в то время была редка и дорога, даже самые знатные и богатые возили ее за собой. За плату можно было нанять лошадей и ямщиков.

В заключение можно сказать, что в те далекие времена взаимоотношения людей были совсем иными, чем сейчас. Грубость нравов, преклонение перед грубой силой и невежество были нормой. К концу 17 века домостроевский порядок стал мешать развитию культуры и общества и с приходом Петра I стали расширяться границы общения России с другими государствами и прививаться европейские нормы поведения.

 

2. Юности честное зерцало.

«Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов» - русский литературно-педагогический памятник начала XVIII в., подготовленный по указанию Петра I. Авторы издания неизвестны. Предполагаемый составитель - епископ Рязанский и Муромский Гавриил Бужинский. В создании книги принимал активное участие и курировал её издание сподвижник Петра, Яков Брюс. «Зерцало» было издано в соответствии с духом петровских реформ, когда основу всей книгопечатной продукции составляли разного рода руководства и наставления.

Издание состоит из двух отдельных частей. По-видимому, оно имело (или предполагало) типографские варианты, о чём свидетельствует отдельная нумерация страниц каждой части.

В первой части были помещены азбука, таблицы слогов, цифр и чисел, а также нравоучения из священного писания. Её можно считать одним из первых пособий по обучению гражданскому шрифту и арабскому написанию цифр, введёнными указом Петра I в 1708 г. вместо прежнего церковно-славянского обозначения.

Вторая часть - это собственно «зерцало», то есть правила поведения для «младых отроков» и девушек дворянского сословия. Фактически, это первый в России учебник этикета. Юному дворянину рекомендовалось учиться в первую очередь иностранным языкам, верховой езде, танцам и фехтованию. Добродетелями девушки признавались смирение, почтение к родителям, трудолюбие и молчаливость. Сочинение регламентировало практически все аспекты общественной жизни: от правил поведения за столом до государственной службы. Книга формировала новый стереотип поведения светского человека, избегающего дурных компаний, мотовства, пьянства, грубости, и придерживающегося европейских светских манер.

Принято считать, что вторая часть представляет собой компиляцию из западноевропейских (в основном, немецких) изданий аналогичного содержания, возможно, дополненных лично Петром. В числе прочих источников, называют, в частности «О воспитанности нравов детских» Эразма Роттердамского. Переводчиком Эразма Роттердамского в начале XVIII в. был И. В. Паузе, и его также обычно причисляют к создателям «Зерцала».

«Юности честное зерцало» на долгие годы стало руководством о правилах хорошего тона и поведения в обществе. Популярность издания у современников была так велика, что в том же 1717 г. книга была выпущена ещё дважды. А в 1719 г. книга вышла уже четвёртым изданием, и неоднократно переиздавалась вновь до конца XIX в.

Рассмотрим содержание данного источника:

1. В первых, наипаче всего должны дети отца и матерь в великой чести содержать. И когда от родителей, что им приказано бывает, всегда шляпу в руках держать, а пред ними не вздевать, и возле их не садиться, не с ними в ряд, но немного уступя позади оных с стороне стоять, подобно яко паж или слуга. В доме ничего своим именем не повелевать по именем отца или матери, разве что у кого особливые слуги, для того, что обычно челядинцы не двум господам, но токмо одному господину охотно служат.

2. Дети не имеют без именного приказу родительского никого бранить или поносительными словами порекать. А ежели то надобно, и оное они должны учинить вежливо и учтиво.

3. У родителей речей перебивать не надлежит, и ниже пркословить, и других их сверстников в речи не впадать, но ожидать, пока они выговорят. Часто одного дела не повторять, на стол, на скамью или на что иное не опираться и не быть подобным деревенскому мужику, который на солнце валяется, но стоять должно прямо.

4. Без спросу не говорить, а когда говорить им случится, то должны они благоприятно, а не криком или с задору говорить, не якобы сумасбродны. Но все, что им говорить, имеет быть правда истинная, не прибавляя и не убавляя ничего. Нужду свою благообразно в приятных и учтивых словах предлагать, подобно якобы с каким иностранным высоким лицом говорить случилось, дабы они в том тако и обыкли.

5. Не прилично им руками или ногами по столу везде колобродить, но смирно ести. А вилками и ножиком по тарелкам, по скатерти или по блюду не чертить, не колоть и не стучать, но должны тихо и смирно, прямо, а не избоченясь сидеть.

6. Когда родители или кто другой их спросят, то должны они к ним отозваться и отвечать тотчас, как голос услышат. А потом сказать: что изволите, государь батюшко или государыня матушка. Или что мне прикажете, государь; а не так, - что, чего, как ты говоришь, чего хочешь. И не дерзостно отвечать. Когда им говорить с людьми, то должно им благочинноучтиво, вежливо, разумно, а не много говорить. Потом слушать и других речи не перебивать, но дать всё выговорить и потом мнение свое предъявить. Ежели случится дело и речь печальная, но надлежит быть печальну и иметь сожаление. В радостном случае быть радостну. А в прямом деле и в постоянном быть постоянным и других людей рассудков отнюдь не презирать и не отметать. Ежели чье мнение достойно и годно, то похвалять и в том соглашаться. Ежели которое сумнительно, в том себя оговорить, что в том ему рассуждать не достойно. А ежели в чём оспорить можно, то учинить с учтивостью и дать свое рассуждение. А ежели кто пожелает что поверить, то поверенное дело содержать тайно.

8. С духовными должны дети постоянно и вежливо говорить, а глупости никакой не предъявлять, но о духовных вещах и духовные вопросы предлагать.

9. Никто себя сам не хвали и не уничижай и не срамоти и никогда роду своего и прозвания без нужды не возвышай, ибо так чинят люди всегда такие, которые не вдавне токмо прославились.

11. Всегда недругов заочно, когда они не слышат, хвали, а в присутствии их почитай, также и о умерших никакого зла не говори.

12. Всегда время пробавляй в делах благочестных, а празден и без дела отнюдь не бывай. Младой отрок должен быть бодр, трудолюбив, прилежен и беспокоен, подобно как в часах маятник. Имеет отрок наипаче всех человек прилежать как бы себя учинить благочестна; ибо не славная его фамилия и не высокий род приводит его в шляхетство, но благочестные и достохвальные его поступки.

18. Младой шляхтич, или дворянин, ежели в экзерциции (в обучении) совершен, а наипаче в языках, в конной езде, танцовании, в шпажной битве, и может добрый разговор учинить и в книгах научен, оный может прямым придворным человеком быть.

19. Придворный человек имеет быть смел, отважен и не робок. Возможет о своем деле сам предъявлять, а на других не имеет надеяться. Ибо где можно такого найти, который бы мог кому так верен быть, как сам себе. Кто при дворе стыдлив бывает, оный с порожними руками от двора отходит, ибо когда кто господину верно служит, то надобна ему и надёжная награда.

20. Умный придворный человек намерения своего и воли никому не объявляет, дабы не упредил его другой, который иногда к тому ж охоту имеет. Отрок должен быть весьма учтив и вежлив как в словах, так и в делах; на руку не драчлив, также имеет оный встретившего, на три шага не дошед и шляпу приятным образом сняв, а не мимо прошедши, назад оглядываясь, поздравлять. Ибо вежливу быть на словах, а шляпу держать в руках неубыточно, а похвалы достойно. И лучше, когда про кого говорят: он смиренный кавалер, нежели когда скажут про которого: он есть спесивый болван.

23. Отрок имеет быть трезв и воздержан, а в чужие дела не вступать. Разве что когда чести его кто коснётся, то в таком случае уступки не бывает, но по нужде применение закону даётся.

27. Младые отроки должны между собою говорить иностранными языки: дабы тем навыкнуть могли, а особливо когда им что тайное говорить случится, чтоб слуги дознаться не могли и чтоб можно их от других незнающих болванов распознать.

31. Которые в иностранных землях не бывали, а либо из школы или из другого какого места ко двору приняты бывают, имеют пред всяким себя унижать и смирять, желая от всякого научиться.

40. Хотя в нынешнее время безмерная скупость у некоторых за обычаи принята и оные хотят ее за домодержавство почитать, токмо чтоб могли денег скопить, несмотря на свою честь, отрокам надлежит знать, что они сим способом в бесчестие прийти могут.

41. Также излишняя роскошь и прихотливые не похваляются.

44. Отрок да служит с охотою и радением, ибо как кто служит, так ему и платят, по тому и счастие себе получает.

45. В церкви имеет очи свои и сердце к Богу обратить, а не на женский пол.

47. Никто не имеет, повеся голову и потупя вниз, по улице ходить или на люди косо взглядывать, но прямо, а не согнувшись ступать и голову держать прямо ж, а на людей глядеть весело.

55. Когде в беседе или в компании случится в кругу стоять, или сидя при столе, или между собой разговаривая, или с кем танцуя, не надлежит никому неприличным образом в круг плевать, но на сторону, а ежели где много людей, то прийми харкотины в платок, а так невежливым образом не мечи на пол или отъиди для того, дабы никто не видал, и подотри ногами так чисто, как можно.

57. Рыгать, кашлять и подобные такие грубые действия в лице другого не чини, но всегда либо рукой закрой, или отворотя рот на сторону, или скатертью, или полотенцем прикрой, чтоб никого не коснуться, тем сгадить.

58. И сия есть немалая гнусность, когда кто сморкает, якобы в трубу трубит, или громко чихает и тем других людей или детей малых пужает.

59. Ещё же зело непристойно, когда кто платком или перстом в носу чистит, а особливо при других честных людях. Когда прилучится с другими за столом сидеть, то содержи себя в порядке по сему правилу: в первых, обрежь свои ногти, да не явится якобы оные бархатом обшиты, умой руки, сиди прямо и не хватай первый в блюде, не жри, как свинья, и не дуй, чтоб везде брызгало, не сопи, будь воздержан и бегай пьянства, в блюде будь последний, когда тебе предложат, то возьми часть из того, прочее отдай другому, не утирай губ рукою, но полотенцем, не облизывай перстов и не грызи костей, но обрежь ножом, зубов ножом не чисти, но зубочисткою и одной рукой прикрой рот, когда зубы чистишь, ешь, что пред тобой лежит, а инде не хватай. Не чавкай, как свинья, и головы не чеши, не проглотя куска, не говори, ибо так делают крестьяне. Не замарай скатерти и не облизывай перстов. Около своей тарелки не делай забора из костей и протчего. Буде что найдёшь, хотя б что ни было, отдай оное назад. Платья своего и книг береги прилежно, а по углам оных не разбрасывай. Об одном деле дважды себе приказывать не давай. Охотно ходи в церкви и в школы, а не мимо их.

Хрестоматия по истории России: в 4.т. - Т.2. В 2 кн. Кн. I. XVII - начало XVIII века /Сост. И.В. Бабич, В.Н. Захарова, И.Е. Уколова.-М.,1995.С. 214 - 218.