Проблема свободы и необходимости в философии стоиков.

 

Основатель школы стоиков Зенон из Китиона (333-262 гг. до н.э.), поселившийся в Афинах около 300 г. до н.э., открыл школу в Расписной Стое – портике (беседке). Отсюда и стали философы его школы называться стоиками. Преемником Зенона был Клеанф (330-233 гг. до н.э.). Третьим и особо выдающимся представителем стоицизма был Хрисипп из Сол (227-205 гг. до н.э.). Римский стоицизм - Панеций (185-110 гг. до н.э.) и Посидоний (ок. 130-51 гг. до н.э.). Поздняя Стоя – это 1-2 века н.э. Сенека (6 г. до н.э. – 65 г. н.э.), Эпиктет (ок. 50-138 гг. н.э.) и Марк Аврелий (121-180 гг. н.э.).

 

Система философии, стоиков состоит из трех частей: логика, физика, этика. Сами стоики сравнивали свою философию с яйцом, где скорлупа – логика, белок- физика, а желток – этика.

Способность ума к образованию общих логических представлений стоики назвали "логосом". Логос рассматривается ими и как орган речи, и как орган мышления. Именно логос и отличает человека от животных, которые лишены разума. Человек же обладает разумом наравне с божеством и его "логос" одинаков с божественным разумом, божественным логосом, который действует во всем мире.

Не оставляют без внимания стоики и проблему истины. В теории познания они занимают сенсуалистическую позицию, т.е. полагают, что все наше знание проистекает из чувственного опыта. Критерием же истинного знания они полагают каталептическое представление, которое возникает при активном участии субъекта восприятия. Каталептическое представление непосредственно ясно "захватывает" воспринимаемый предмет. Только такое ясное и очевидное восприятие необходимо вызывает согласие разума и с необходимостью становится пониманием. Попросту говоря, необходимо, чтобы восприятие ясно отражало свой предмет и если это так, то возникают "схватывающие" или каталептические представления, которые и будут критериями истинного знания, истинной основой для понятия.

Но стоический бог – некий "творческий огонь", который находится в самой материи и смешан с нею. Таким образом, мир, по представлению стоиков – это единое и живое тело, пронизанное одушевляющим дыханием (пневмой).

Бог стоиков – это высшая разумная сила, которая все предопределяет, всем управляет, все провидит. По сути, стоики утверждают идею о строжайшей необходимости, по которой все происходит в этом мире или о судьбе, как причинной цепи всего сущего или же разуме, сообразно с которым движется мир. Судьба определяет возникновение, существование и исчезновение всего.

Итак, провидение, судьба, рок, фатум. А как же свобода человека? Как разрешить противоречие между роком и свободой? Для разрешения этого противоречия стоики вводят различие видов (причин) движения. У животного причина движения уже внутренняя и коренится она в психике. Для человека же причиной выступает логическое мышление. Но человек обладает и психикой (волей), следовательно, решающим фактором, побудительной причиной к деятельности для человека будет разумная воля. В силу этого человек всегда в состоянии нечто отклонить или принять. Свобода, как действие, изъятое из мировой необходимости, из мирового причинного процесса, для стоиков не возможна. Свобода понимается ими как действие по собственной склонности, исходя из собственного побуждения. Наиболее полным образом способность действовать по собственной склонности, полагают стоики, развивается только в мудреце.

Мудрец, говорят они, свободен как само божество, ибо для мудреца свобода и необходимость совпадают. Свобода мудреца – это высшая ступень доступной человеку свободы. Свобода как уклонение от необходимости у стоиков невозможна. Действия людей отличаются не потому, свободно или не свободно они свершаются (все происходит по необходимости), а потому, каким образом сбывается необходимость или неотвратимая судьба – добровольно или по принуждению.

Судьба ведет того, кто добровольно и беспечально ей повинуется, утверждают стоики, и насильно влечет, тащит того, кто неразумно или безрассудно ей противится. Мы можем отметить, что здесь формируется еще один вариант жизнепонимания, новая установка: знать и подчиняться.

Стоики утверждают, что первым побуждением человека является не стремление к удовольствию (или наслаждению), а стремление к самосохранению, ибо природа изначально дорога сама себе. А раз так, то единственным условием сохранения себя является жизнь сообразно с природой. Но коль скоро для человека от природы разум является его вождем, то жить по природе – это, значит, жить по разуму, разумно.

Развитый разум человека почти тождественен разуму божественному. Жить сообразно с природой – это жить сообразно с разумом, а жизнь сообразная с разумом – это добродетельная жизнь, что и является счастьем.

Главным источником пороков и несчастий человека стоики считали аффекты или страсти, т.е. чрезмерные влечения, переходящие меру, не подчиняющиеся разуму. Благо или зло зависят от человека и выбираются человеком добровольно, т.е. свободно на основании разума.Безразличное не содействует ни счастью, ни несчастью и может быть используемо как во благо, так и во зло.

11. Античный скептицизм: Пиррон, Энесидем.

 

Основателем скептицизма был Пиррон из Элиды (365-275 гг. до н.э.). Он, как и Сократ не писал, а ограничивался устным изложением своего учения.

Основные идеи школы. Для античного скептицизма характерно не прямое отрицание возможности познания истины, а лишь воздержание от решительных и окончательных высказываний. Философов интересует не «что есть» и «как есть», а то, как надо жить в этом мире.

Философ – это тот, кто стремится к счастью – т.е. к невозмутимости духа и отсутствию страданий.

Желающим достичь счастья необходимо ответить на три вопроса: «из чего состоят вещи?»; «как мы должны относиться к этим вещам?» и «какую выгоду мы получим из такого нашего отношения?» На первый вопрос, полагает Пиррон, мы не можем получить никакого ответа, поскольку «истинно ничто не существует, а людские поступки руководятся лишь законом и обычаем», следовательно, ни один способ познания не может быть охарактеризован как истинный или ложный.

Ответ и на второй вопрос: единственный и подобающий философу способ отношения к вещам может состоять только в воздержании от каких бы то ни было суждений о них. Наши чувственные восприятия, безусловно, достоверны для нас. Если мне нечто кажется сладким или горьким, то так оно и есть. Ошибается тот, кто утверждает, что данная вещь не только кажется ему горькой, но что она, по истине такова.

Ответ на третий вопрос. Выгодой из обязательного для скептика воздержания от однозначных суждений об истинной природе вещей будет невозмутимость или безмятежность духа, что и является высшей ступенью счастья.

Воздержание от догматических суждений вовсе не означает и полной практической бездеятельности. Философ-скептик принимает к руководству обычаи и законы той страны, в которой он живет, но не придает ни им, ни своему образу мыслей, ни своим действиям значения безусловных истин. Четвертый вариант жизнепонимания – «не знаю, но живу, сообразно обычаю, традиции или здравому смыслу».

Энесидем. Об этом мыслителе практически ничего не известно. Одни авторы полагают, что он жил в 1 в. до н.э., а другие, что в 1 в. н.э. Но именно ему приписывают десять "тропов" или аргументов, направленных против всех суждений о реальности.

Первый и второй указывают на разнообразие живых существ, на различие в их происхождении и в их телесном строении. Отсюда следует вывод, что одинаковые вещи вызывают неодинаковые образы. Следовательно, можно говорить только о том, что нам кажется.

Третий троп основывается на различии даже у одного человека в устройстве органов чувственного восприятия. Четвертый троп исходит из различия восприятий в зависимости от состояний организма. Одни и те же предметы воспринимаются по-разному в зависимости от бодрствования и сна, от возраста, от опьянения и трезвости, здоровья и болезни и т.д. Пятый троп исходит из зависимости суждений от положения, расстояния и места, высказывающего суждения. Шестой троп исходит из зависимости суждений от "примесей", т.е. вещи воспринимаются нами не обособленно, а во взаимодействии с другими вещами. Седьмой троп исходит из зависимости суждений от величины и устройства предмета. Восьмой троп исходит из относительности всех явлений, т.е. каждая вещь существует всегда по отношению к чему-либо и, следовательно, скорее кажется таковой, чем есть таковая по истине. Девятый троп указывает на зависимость суждений от того, насколько часто или редко встречается рассматриваемое явление. Десятый троп указывает на зависимость суждения от обычаев, верований, догматов и т.п. Здесь существует такой разнобой мнений, что первые девять тропов становятся излишними.

Таким образом, мы можем сказать, что здесь схвачена диалектика реального мира (диалектика количества и качества, противоположностей, взаимосвязи и т.п.), которая в рамках формальной логики не могла быть адекватно отражена.