Новатор.

И ещё, в непризнании различных уровней абстракции заключается, может быть, одна из причин, из-за которых большинство из новаторов остаются непонятыми и зачастую отвергаемыми: индуктивное действие ведёт личность, предпринимающую это действие, к восхождению в конус, что, следовательно, вынуждает его занять другой уровень абстракции или реальности по отношению к себе подобным.

Человек, находящийся на конусе выше, чем объект его наблюдения, может понять нижние уровни конуса. А человек, находящийся на более низком уровне, не сможет понять то же, что и первый, не изменив свою точку зрения. Он сможет понять только то, что позволит ему уровень, с которого он наблюдает. Чтобы действительно понять другого, нужно захотеть и смочь изменить свой уровень конуса.

Мы не станем претендовать на то, что один уровень абстракции более правильный, чем другой. Их правдивость не абсолютна, а относительна; она зависит от точки зрения наблюдателя. Но какой бы не была эта точка зрения, речь всегда идет лишь о частичном восприятии вещей. Трудность заключается главным образом в том, что явления не осознают сами себя: «Когда исследователь пытается изучить такие сложные вопросы, как человеческие отношения, он делит вселенную по своему усмотрению на такие части, которые позволили бы ему, используя такое деление, удовлетворительным образом рассмотреть и описать происходящие явления. (…) Можно сравнить его положение с тем, в котором находится посетитель музея, которому никогда не удастся одновременно увидеть статую с обеих сторон. Если он находится позади неё, он не сможет предугадать выражение её лица, пока не увидит его. Чтобы получить полное представление о статуе, ему придется обойти вокруг неё. По мере его перемещения, ему будут открываться все новые и новые виды статуи, пока, наконец, совокупность впечатлений не позволит ему создать её уменьшенную модель. Всё усложнится, если представить себе, что посетители, приходя в музей, руководствуются разными целями. Некоторые хотят получить лишь поверхностное впечатление о сокровищах, которые в нём находятся, другие собираются заняться детальным изучением, чтобы подготовиться к карьере художника, а третьи хотят встретить там людей, разделяющих их интересы. Таким образом, в зависимости от поставленных целей, каждый из собравшихся вокруг мраморной статуи, получит разную картину увиденного». (Bateson, 1988, 39).

Может быть, существуют ключевые точки, которые позволяют понять, почему краниальная концепция была так плохо принята. Для ученого, который занимается только конкретным, наблюдаемым, измеряемым, разговоры о мобильности черепа – это сказки. Он верит только в то, что видит, и ему недоступна эта реальность. Краниальный остеопат чувствует это движение. Он уверен в своей реальности: «Я же вам говорю, что чувствую это!» Каждый оценивает вещи на различный уровнях реальности. Понимание и применение этого принесло бы больше ясности и спокойствия. Это позволило бы тому, кто не чувствует тканевой ритмический импульс или движения черепа, проникнуть на этот уровень реальности. Это, конечно, не легко. Мы ещё рассмотрим этот вопрос в части, посвященной пальпации.

 

Реальность? Всё зависит от точки зрения!

Жизнь дает нам бесчисленное количество объектов для наблюдения, к тому же, они находятся в постоянном движении. Мы сами являемся частью этой игры, двигаясь вместе с ними. Абстракция виртуально выводит нас из этой игры и делает нас наблюдателями. Точка зрения – это инструмент, который мы неосознанно используем, чтобы абстрагироваться. Точка зрения – это точка, относительно которой мы наблюдаем, это точка опоры, фулькрум, как сказали бы остеопаты, относительно которого мы можем распознать, выявить, поддержать взаимосвязи как между нами и элементами, так и между собственно элементами. Точка зрения дает нам точку стабильности по отношению ко всему, что движется. Это позволяет нам снизить количество неясностей. «В области Камарг, где ландшафт абсолютно плоский, достаточно встать на табуретку, чтобы изменить пейзаж и достичь взглядом моря. (…) Стоит только наблюдателю изменить свое отношение, как меняется форма наблюдаемого объекта». (Cyrulnik, 1997, 16).

Существует бесконечное множество потенциальных точек зрения, каждая из которых работоспособна. К сожалению, длительное использование абстрактности приводит к тому, что мы начинаем думать, что это и есть реальность, то, что мы наблюдаем, находится вне нас и живет своей жизнью, независимой от нашей. Так мы полагаем, что физический мир – это предмет, существующий совершенно независимо от нас. Квантовая физика же утверждает обратное. А восточные философы повторяют нам это уже много веков… Именно на этих консенсусах – ведь речь идет именно о них – веками основывается наука. Но мы знаем теперь, что нужно изменить наше сознание и принять во внимание тот факт, что наблюдатель и объект наблюдения – это не чужие друг другу понятия, но и не зависящие друг от друга. Вспомним слова Поля Ватцлавика: «Очень часто (…) мы путаем два разных аспекта того, то мы зовем реальностью. Первый аспект имеет отношение к чисто физическим свойствам предмета, которые можно объективно почувствовать. Он тесно связан с правильной сенсорной перцепцией, с «общим» смыслом, с объективным, воспроизводимым и научным подтверждением. Второй аспект заключается в присвоении значения предметам. Он основан на общении».(Watzlawick, 1978, 65). Первый аспект является следствием того, что мы используем общую сенсорную систему: тело. Второй вытекает из интерпретации того ,что мы почувствовали.

 

Пары.

В свете сказанного об индукции и дедукции, мы создали концепцию пар. Пара состоит из внешне противоположных элементов, но может функционировать только при взаимообмене и сотрудничестве последних. Концепция конуса позволяет нам выделить несколько интересных пар.