Оценка модели.

Существует несколько логических критериев, позволяющих нам дать качественную оценку модели. Назовём некоторые из них. Кредибильность, то есть доверие зависит от целей, предваряющих её создание. Модель считается заслуживающей доверие в той мере, в какой её воплощение позволяет достичь ожидаемых результатов.

Прогнозирование. Это тоже очень важный элемент. Зачастую он является основной причиной, ради которой эта модель была задумана. Модель тем интереснее, чем вероятнее её возможность предсказать цепь причинно-следственных отношений.

Простота. Она является важным критерием оценки модели, поскольку ей поручено воспроизвести всю ситуацию или её часть, когда ситуация слишком сложна, чтобы рассматривать или изучать её целиком.

Простота это гарант того, что модель будет легко применима на практике.

Управляемость. Это тоже необходимый элемент. Усложнённость и тяжеловесность модели сковывает и лишает решимости изменить что бы то ни было при изучении результатов.

Понимание. Способствует ли модель лучшему пониманию явлений, которые ей поручено изучить? Главное качество модели заключается в возможности сочетать как можно больше элементов, способствующих пониманию.

Cпособность развиваться . Модель должна иметь способность к развитию. Необходимо, чтобы её можно было изменять в зависимости от трудностей, возникающих при её использовании, в зависимости от открытий и находок, которые сделаны с её помощью, или при изменении изучаемой ситуации.

Научная модель это особый вид моделей, разработанная сознательно, проще говоря, воспроизводящая реально существующее целое, слишком сложное, чтобы быть экономичным или дающим возможность исследовать его напрямую. На неё возлагают надежду, что она позволит предсказать возможные реакции этого целого на действия, направленные на него, что она поможет поставить некоторые задачи с большой вероятностью их решить.

Но научная модель это только сознательное использование присущего жизни процесса. «Можно считать, что человек без конца строит модели. В большинстве ситуаций, в которых он может очутиться, он не смог бы обойтись без них, чтобы понять, как действовать. Даже самые волшебные системы, далёкие от нашего образа мыслей, используют модели, которые становятся абсолютно приемлемыми для нас, как только мы вникнем в логику, на которой они основаны, или, как только мы откроем для себя и поймём те мифы, на которых они зиждутся». (Bulla de Villaret, 1992,112).

Мы моделируем всё. Чаще всего бессознательно. Это значит, что мы разрабатывает абстракции и представления на основе того, что мы чувствуем и апробируем опытным путём. Мы делаем это с целью создания взаимосвязей и понимания сути вещей, жизни, чтобы ориентироваться и находить решения. С самого раннего возраста ребёнок, контактирующий с окружающими его людьми, а именно с родителями, устанавливает модели поведения, которые позволяют ему контролировать своё окружение. Например, он узнаёт, что грустное выражение лица способно разжалобить маму. Поэтому, когда он хочет получить что-либо от своей матери, он строит скорбную мину. Если такое поведение работает достаточно стабильно и предсказуемо, то оно станет моделью поведения по отношению к матери. Всё это происходит неосознанно. С отцом, наоборот, лучше вести себя более решительно и наступательно. Применительно к своему отцу, он выберет более бойцовское поведение и создаст другую модель. Таким образом, ребёнок, неосознанно, строит систему, которая становится его привычкой, так как ситуация каждый раз повторяется. Он анализирует, что работает, а что нет, устанавливая связи, которые не всегда являются верными, но кажутся ему правильными, потому что позволяют добиваться поставленных целей.

Остеопат поступает также. Он разрабатывает модели понимания, которые являются попыткой интегрировать совокупность книжных и научных знаний, философию и опыт, приобретённый при контакте с пациентами, и ощущения, возникающие при пальпации живых тканей.

 

«Молчаливые постулаты» Корцибского.

Именно в ходе несознательного моделирования устанавливаем мы наши стандарты и критерии для оценки жизни, других людей, нас самих, нашей работы и т. д.

Они становятся частью нашего способа оценки. Мы знаем только небольшую часть этих стандартов, научных, дидактических, моральных, философских, метафизических.

Главные из них те, которые Корцибский называет «молчаливыми постулатами». Это данные, поставляемые нам культурой, внутри которой мы живём, полученным образованием, некоторым опытом и т. д. Они «молчат», потому что мы не осознаём их присутствие, хотя они сильно влияют на наши представления.

Эти молчаливые постулаты часто ложатся в основу суждений, которые зиждутся на обобщениях, которые совсем не принимают во внимание частности, относящиеся и к людям, и к вещам, и к событиям. Мы часто используем такие обобщения в бесплодных спорах по поводу людей, французов, арабов, негров, женщин, остеопатов, врачей. Мы называем их имплицитными или скрытыми моделями.

Мы все функционируем по моделям поведения и моделям оценки жизни и других людей, которые мы проецируем. Большая часть из них является имплицитной, невысказанной, потому что не осознаётся нами. Поскольку эти модели служат нам ориентирами в оценке жизни, следовательно мы действуем главным образом под влиянием нашего бессознательного, которое обусловливает наше поведение. Современные системные исследования в области физиологии и поведенческих реакций показывают, что только 10% информации, которой мы обмениваемся, передаётся сознательно. Остальные 90% составляют невербальное, не выраженное словом и, в общем, неосознаваемое нами.

«Наши поведенческие реакции, наши успехи в меньшей степени обусловлены реальным миром, нежели нашим представлением о нём». (Lassus, 1992, 105).