Фразеологические со­четания

Словарь терминов

План

Межкультурной коммуникации

Русская фразеология и проблемы

Лекция 8

 

 

1. Типы фразеологизмов.

1.1. Фразеологические сращения.

1.2. Фразеологические единства.

1.3. Фразеологические сочетания.

1.4. Синтаксические фразеологизмы.

2.Фразеология и национальный образ мира.

3. Прецедентные высказывания.

Афоризм – фраза, которая всем известна и поэтому в речи не творится заново, а извлекается из памяти.

Девиз– краткое изречение, обычно выражающее руководящую идею поведения или деятельности (Наш девиз – вперед!).

Идиоматичный – присущий только данному языку, своеобразный.

Канонический– принятый за образец, твердо установленный.

Клише – расхожий речевой оборот, штамп.

Лозунг – обращение, в лаконичной форме выражающее политическую идею, требование (например, лозунг эпохи социализма: Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи).

Паремия – языковое клише (фразеологизм, пословица, поговорка, прецедентное высказывание).

Призыв – обращение, в лаконичной форме выражающее руководящую идею, политическое требование, лозунг (Все на выборы!).

Прототипная ситуация – ситуация, соответствующая буквальному значению фразеологизма.

Синтаксический фразеологизм–нестандартное, специфическое построение, струк­турные свойства и семантика которого выходят за рамки регуляр­ных синтаксических связей и закономерностей (например: Нет бы летом приехать!); служебные и местоименные слова, частицы и междометия функционируют не по действующим синтаксическим правилам. В отличие от лексического фразеологизма, синтаксический фразеологизм не воспроизводится, а строится.

Фразеологизм – словосочетание, общее значение которого не вы­водится из самостоятельных значений каждого слова, в него вхо­дящего (катиться по наклонной плоскости – ‘опускаться в нравственном отношении’). Основные признаки фразеологизма – устойчивость и воспроизводимость.

Эталон – образец.

 

 

Эта лекция посвящена рассмотрению проблем паремии, т. е. особенностям семантики и функционирования языковых клише разных видов и учету этих особенностей при обучении МКК. Клише мы называем всякую готовую речевую форму, критерием для выделения которой служит регулярность ее появления в опре­деленных повторяющихся речевых ситуациях [Дридзе, 1972, с. 43]. Сосредоточим свое внимание на фразеологизмах – единицах, которые особенно актуальны при обучении МКК.

 

 

1. Понятие о фразеологизме

 

В русском языке, как и в ряде других языков, слова соединяются друг с другом, образуя словосочетания. Одни из них свободные, другие – несвободные. Свободные сочетания слов постоянно образуются в ходе речи: говорящий подбирает нужные по смыслу слова на основе знания их значения и грамматически строит из них сочетания в соответствии с замыслом и структурой высказывания: пить чай, писать ручкой, участвовать в спектакле, организовать конференцию и т. п.

Каждое слово в таких свободных сочетаниях слов сохраняет свое самостоятельное значение и выполняет определенную синтаксическую функцию. Подобные сочетания создаются в процессе речи для осуществления коммуникативной цели (сообщить, спросить и т. п.) в соответствии с личным восприятием, впечатлением в определенной ситуации. Такие сочетания в памяти не сохраняются: изменятся обстоятельства – возникнут новые свободные сочетания.

В языке существуют и связанные сочетания, например, перебежать дорогу кому-либо ‘мешать добиться своего’: Я знаю, почему он так себя ведет. Когда-то я перебежал ему дорогу – выиграл конкурс на должность, на которую он претендовал. Самостоятельное значение слов-компонентов в словосочетании перебежать дорогу ослаблено, так как исчезли номинативные свойства слов, поэтому смысл всего оборота уже не связан с семантикой каждого слова в отдельности. Лексически такое сочетание является неделимым и в речи воспроизводится как готовая речевая единица. Синтаксически рассматривается роль словосочетания в целом, а не каждого слова в отдельности. Такие семантически неделимые словосочетания, которым свойственно постоянство целостного значения, называют фразеологическими единицами языка (или фразеологизмами, фразеологическими оборотами).

Основной семантический признак фразеологизма – семантическая слитность, спаянность, суть которой заключается в том, что общее значение фразеологизма не вы­водится из самостоятельных значений каждого слова, в него вхо­дящего (ср., к примеру, фразеологизмы мелкая сошка – о незначительном с точки зрения социального положения человеке, стреляный воробей – об опытном, бывалом человеке, морочить голову кому-либо – не давая сосредоточиться на главном, основном, запутывать, дурачить кого-либо).

Значение фразеологизма специфично. Во-первых, значение фразеологической единицы (ФЕ) всегда богаче, чем значение синонимичного слова (или слов). Оно никогда не равнозначно объему значения слова-синонима. Так, бить баклуши – это не просто ‘бездельничать’, но заниматься пустяками; вставлять палки в колеса – не только ‘мешать или препятствовать’, но делать это в то время, когда кто-то занимается каким-то делом, как бы по его ходу; выносить сор из избы – это когда сплетничает или разглашает чужие тайны тот, кому они доверительно поведаны. А это значит, что значение фразеологизмов всегда более оснащено подробностями, чем значение слов.

Во-вторых, значение большинства фразеологизмов ситуативно. Эта особенность фразеологизмов требует не только знания их значения, но и тех ситуаций, в которых их можно употребить. Так, в ФЕ задирать нос, помимо смысла ‘важничать’, содержится информация о том, что прежде говорящий и тот, о ком идет речь, были на равных, а в настоящее время этот последний кичится своим более высоким социальным или материальным положением.

Следующей особенностью фразеологизмов является оценочный характер значения. Большинство фразеологизмов, благодаря образу, который лежит в их основе, не только обозначают какой-либо фрагмент действительности, но и выражают положительное или отрицательное мнение говорящего о том, что обозначается. При этом говорящий оценивает, хорошо это или плохо, доброе или злое, полезное или вредное. Например, фразеологизм задирать нос, наряду с указанным выше содержанием, выражает отрицательное мнение человека, употребляющего эту ФЕ: важничанье – плохая человеческая черта.

Образы, на основе которых образуются фразеологизмы, могут сами по себе давать оценку обозначаемому. Так, вставлять палки в колеса кому-либо – плохо, а давать зеленую улицу – хорошо.

Большинство фразеологизмов, помимо оценочного отношения говорящего, выражает и эмоциональное отношение. Оно также подсказывается образом. Когда говорят: Нас заставляют работать до изнеможения, то описывают и оценивают только обозначаемую ситуацию. Но если говорят: Из нас выжимают все соки, то рассчитывают еще и на сочувствие и сопереживание слушающего, так как в значении фразеологизма присутствует еще и созначение – эмоциональное неодобрение того, что обозначается (ср. в высказывании Ты водишь меня за нос говорящий выражает собеседнику обвинение в пренебрежительном к нему отношении).

Из приведенных примеров видно, что фразеологизмы – это своего рода микротексты, в которых, помимо образного описания собственно обозначаемого фрагмента действительности, присутствуют еще и созначения (коннотации), выражающие оценочное или эмоциональное отношение говорящего к обозначаемому. Сложение этих смыслов создает эффект выразительности, или экспрессивности фразеологизмов.

Фразеологизм имеет ряд существенных признаков:

1) устойчивость,

2) воспроизводимость,

3) целостность значения,

4) раздельнооформленность.

Устойчивость (постоянство, стабильность) и воспроизводимость – это регулярная повторяемость фразеологических единиц в готовом виде. ФЕ воспроизводятся, а не конструируются в речи каждый раз заново в зависимости от коммуникативной ситуации.

Целостность значения фразеологизма связана с тем, что значение фразеологизма трудно или невозможно вывести из значения образующих его частей. Целостность значения фразеологизма достигается полным или частичным переосмыслением компонентов. В результате они, как правило, расходятся в значении с соответствующими словами свободного употребления. Так, например, невозможно фразеологизм разбиваться в лепешку ‘стараться, выбиваясь из сил, делать все возможное’ растолковать посредством истолкования значений слов разбиваться, лепешка (ср. считать ворон, держать камень за пазухой, семи пядей во лбу, в двух шагах).

Раздельнооформленное строение – важный признак, характеризующий внешний вид ФЕ (план выражения). Все фразеологизмы имеют раздельноофрмленное строение, т. е. они сконструированы по образцу различных сочетаний слов.

Следуя за В. В. Виноградовым, на основании критерия синтаксической и семантической неразложимости сло­восочетания, свободы/несвободы входящих в него слов принято выделять несколько типов фразеологизмов – фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические сочетания.

 

1.1.Фразеологические сращения

Фразеологические сращения – такие лексически неделимые словосочетания, значения которых не определяются значением входящих в них отдельных слов (например, бить баклуши ‘бездельничать’, с бухты-барахты ‘необдуманно’, Содом и Гоморра ‘суматоха, шум', спустя рукава ‘небрежно’, как пить дать ‘непременно’. Смысл указанных оборотов не мотивирован значением составляющих элементов. Основным признаком фразеологических сращений является его неделимость, абсолютная семантическая спаянность, при которой значение целого оборота не может быть выведено из значения составляющих его слов. (Ср. также шиворот навыворот, положа руку на сердце, из рук вон плохо, от мала до велика, ничтоже сумняшеся, средь бела дня, себе на уме, шутка сказать, диву даться).

1.2. Фразеологические единства

Фразеологические единства– такие лексические обороты, общее значение которых в какой-то мере мотивировано переносным значением слов, составляющих данный оборот. Например, общий смысл таких единств, как пускать пыль в глаза, плыть по течению, держать камень за пазухой, уйти в свою скорлупу, из пальца высосать, кровь с молоком и др. зависит от значения отдельных элементов, которые составляют образный «стержень» всего оборота. В отличие от сращений, образность которых является потухшей, уже немотивированной и совершенно независимой от значения составных элементов, фразеологические единства «обладают свойством потенциальной образности» [Виноградов, 1972, с. 26]. Это позволяет некоторым ученым называть обороты подобного типа метафорическими сочетаниями. В отличие от сращений части фразеологических единств могут быть отделены друг от друга вставкой каких-то слов: лить воду на (свою, мою, твою) мельницу;

Фразеологические со­четания − такие устойчивые обороты, общее значение которых полностью зависит от значения составляющих слов. Слова в составе фразеологического сочетания сохраняют относительную семантическую самостоятельность, однако являются несвободными и проявляют свое значение лишь в сочетании с определенным, замкнутым кругом слов, например: слово слезно сочетается только со словами просить, умолять. Следовательно, один из членов фразеологического сочетания оказывается более устойчивым и даже постоянным, другой – переменным. Значение постоянных слов (компонентов) является фразеологически связанным. Например: в сочетаниях сгорать со стыда и тоска берет постоянными будут сгорать и берет, так как именно эти слова окажутся основными (стержневыми) элементами и в других фразеологических сочетаниях: сгорать – от стыда, от срама, от позора; сгорать – от любви; сгорать – от нетерпения, зависти; берет – досада, злость; берет – страх, ужас; берет– смех.Употребление иных компонентов невозможно (ср.: *сгорать от радости, *берет улыбка). Значения подобных слов являются в системе данных оборотов фразеологически связанными, т. е. реализуются только с определенным кругом слов. Несмотря на фразеологическую замкнутость оборотов данного типа, даже лексически несвободные компоненты могут быть (без ущерба для общего фразеологического значения) заменены синонимом (ср.: потупить голову – опустить голову; сесть в лужу – сесть в калошу; насупить брови – нахмурить брови). Это создает условия для возникновения фразеологических единств, а нередко и синонимов [Виноградов, 1977]. Фразеологизмы обладают идиоматичностью семан­тики, воспроизводимостью, синтаксической членимостыо, кото­рая не препятствует им выполнять во фразе функции, аналогичные функциям отдельных словоформ, по своей номинативной природе фразеологизмы практически равны слову [Верещагин, Костомаров, 1990, с. 81–82].

2. Синтаксические фразеологизмы

 

В настоящее время принято также выделять особую группу фра­зеологизмов, которые называют синтаксическими фразеологизма­ми. Это такие «нестандартные, специфические построения, струк­турные свойства и семантика которых выходят за рамки регуляр­ных синтаксических связей и закономерностей. Например: Нет бы летом приехать!; Какое там отдохнул!; Чтобы он когда опоздал!» [Величко, 1996, с. 5]. «Русская грамматика» называет синтаксическими фра­зеологизмами «такие построения, в которых связи и отношения компонентов с точки зрения живых грамматических правил ока­зываются необъяснимыми» [Русская грамматика, 1980, с. 217]. К синтаксическим фразеологизмам в Русской грамматике относятся предложения, в которых «словоформы связываются друг с другом идиоматически» и где «не по действующим синтаксическим правилам функционируют служебные и местоименные слова, частицы и междометия» [Там же, с. 383]. Синтаксиче­ский фразеологизм отличается от лексического тем, что он «не воспроизводится, а строится» [Величко, 1996, с. 10]. Синтаксические и лекси­ческие фразеологизмы отличаются, как правило, стилистической и эмоциональной экспрессивностью.

Синтаксические фра­зеологизмы в отличие от лексических не относятся к числу номи­нативных средств языка, они играют несколько меньшую роль в хранении и трансляции культурной информации, но рассмотрение указанных единиц в социокультурном аспекте позволяет выявить характерные особенности отражения в языке специфики нацио­нального восприятия и категоризации окружающей действитель­ности. А. В. Величко справедливо указывает: «При рассмотрении синтаксических фразеологизмов (СФ) в социокуль­турном аспекте прослеживается их двоякая природа. С одной сто­роны, СФ отражают в своей семантике свойства человеческой личности, человека вне его национальной принадлежности. (...) С другой стороны, СФ представляют собой специфические рус­ские построения, так как они отражают особенности русского на­ционального менталитета, характера осознания реального мира именно русским человеком. (...) Этим объясняется, например, чрез­вычайная детализация оценки, представленная большим количеством оценочных синтаксических фразеологизмов (Вот это цветы! Розы — это цветы/ Всем цветам цветы! Чем не цветы! Тоже мне цветы!)» [Цит. по: Гудков, с. 82, с. 108].

 

3. Фразеология и национальный образ мира

Так как особенностью фразеологизма является несводимость его значения к сумме значений составляющих его единиц, очевидно, что фразеологизмы представляют особые трудности для изучающих русский язык иностранцев. Так, например, в корейском языке существует фразеологическое выражение есть куксу. Даже зная, что такое куксу, нельзя догадаться, что речь идет о свадьбе. Дело в том, что этимология этого выражения связана со старинным корейским обычаем на свадьбу есть куксу. Поэтому вопрос «Когда мы будем есть куксу?» нужно понимать как «Когда вы поженитесь?».

Фразеологизмы возникают на основе прототипной ситуации, т. е. ситуации, соответствующей буквальному значению фразеологизма. Прототипы отражают национальную (в нашем случае – русскую) культуру, поскольку «генетически свободные словосочетания описывают определенные обычаи, традиции, подробности быта и культуры, исторические события и многое другое» [Верещагин, Костомаров, 1990, с. 60]. (Например, прототипы фразеологизмов могут рассказать о типичной русской флоре: с бору да с сосенки, кто в лес, кто по дрова, как в темном лесу). За ситуацией закрепляется определенное содержание – результат переосмысления данной ситуации в данном конкретном культурном коде. Эта ситуация носит знаковый характер, т. к. она выделяется и закрепляется в коллективной памяти. Ее переосмысление рождается на основе некоторых стереотипов, эталонов, мифов, которые являются реализацией культурных концептов данного социума. В связи с тем, что стереотипы и эталоны, на которые ориентированы образы, формирующие ФЕ, обладают определенной ценностью, оценочный смысл приобретает любой фразеологизм, вписывающийся в систему культурного кода данного сообщества. Он автоматически принимает общую оценку концепта, на основе (или в рамках) которого образуется данный фразеологизм.

Закономерности переосмысления прототипной ситуации возникают в рамках определенного, сформировавшегося на основе религиозных, мифологических, идеологических воззрений, ареала. Поэтому, например, в языках, распространенных в ареале христианской цивилизацииобнаруживаются общие концептуальные метафоры, имеющие своими истоками общие для славянских народов обычаи, традиции и установки культуры. Тем не менее, каждая лингвокультурная этническая общность имеет и свои собственные, национально-специфичные переосмысления.

Одно из значимых для славянской (в том числе и русской) культуры противопоставлений – противопоставление верха и низа. В мифологическом (и позднее – религиозном) сознании верх связывался c местонахождением божественного начала, низ – это местоположение ада, Преисподняя – символическое пространство грехопадения. В XVII–начале XIX в. существовала миниатюра, на которой изображены грешник и грешница, влекомые демоном под горку в ад. Исходя из этих представлений, подъём, духовное восхождение связывались с приближением к Богу, божественному началу, с нравственным совершенствованием, перемещение объекта вниз ассоциировалось с моральным падением, безнравственным поведением. Благодаря этим представлениям, вероятно, словосочетания катиться вниз, катиться по скользкой дорожке, падение нравов, провалиться со стыда, провалиться сквозь землю, падать в глазах кого-либо получили устойчивость и воспроизводимость в русском языке.

ФЕ становиться/стать поперек дороги кому-либо ‘становиться на жизненном пути у кого-либо, мешать в достижении цели кому-либо, создавать кому-либо препятствия в жизни’ связана с суеверным запретом переходить идущему дорогу – иначе ему не будет удачи (то же происхождение имеют фразеологизмы перебегать/перебежать дорогу, переходить/перейти дорогу кому-либо). Вообще, на языковых метафорах «жизнь – это движение», «движение – это развитие» основан целый ряд фразеологизмов и метафор, например, пробивать лбом себе дорогу ‘настойчиво, упорно, ценой больших усилий добиваться успеха в жизни’, пролагать грудью себе дорогу ‘добиваться успеха, преодолевая все препятствия’, взбираться в гору ‘добиваться высокого положения в обществе’, ставить на дорогу кого-либо ‘помогать кому-либо найти свое дело и место в жизни, создавая необходимые условия’, обращаться на путь истины ‘под воздействием кого-либо изменять свое поведение в лучшую сторону’, уйти далеко вперед ‘существенно измениться’, не продвинуться ни на один шаг ‘нисколько, ничуть’; ср. также путевка в жизнь, на пути к успеху, стоять на распутье. Образ обладает высокой продуктивностью благодаря тому, что в обыденном сознании русских закреплено восприятие жизни как пути (ср. также Он прошел путь до конца, а в корейском языке – Он прошел круг жизни; Мне на пути встретилось много хороших и добрых людей; ср. в жаргоне продвинутый, тормозиться). В русской культуре образ пути является одним из центральных в силу богатства смысловой структуры концепта, лежащего в его основе, который дает неограниченные возможности самых разных метафорических построений при создании образов.

Многие фразеологизмы представляют собой, по словам В. Н. Телия, образно мотивированные вторич­ные наименования [Телия, 1996, с. 82], выявляющие ассоциативные связи, культурно значимые фреймы и конкретные образы абстрактных концептов. Так, воспользовавшись примером процитированного автора, можно описать образ «совести» в национальном сознании русских: «Совесть – добрый и вместе с тем карающий вестник Бога в душе, «канал» контроля Бога над душой человека, который имеет свой голос– голос совести, говорит – совесть за­говорила, очищает – чистая совесть, нечистая совесть – боль­ная, она мучает, терзает субъекта, поступать по совести — значит по-божески, справедливо, а когда совести нет, то душа открыта для духовной вседозволенности и т. п. Все эти коннотации говорят о том, что совесть и русском сознании – регулятор поведения по законам высшей нравственности» [Там же, с. 84].

Фразеологизмы, вероятно, наиболее наглядно отражают национальный образ мира, запечатленный в языке, им детерминируемый и в нём закрепляемый. В них воплощается «опредмечивание» общих понятий, имена которых, выступая внесвободных сочета­ниях, оказываются метафорически и метонимически связаны с конкретными лицами или вещами. Эти понятия подвергаются «материализации» в языке, именно открывающаяся в клишированных оборо­тах, к которым относятся фразеологизмы, внерациональная соче­таемость имени позволяет выявить стоящие за именем языковые архетипы [Чернейко, 1997], воссоздать языковую картину мира. Не случайно, ученые, занимающиеся концептуальным анализом, в своих ис­следованиях обращают особое внимание на несвободные сочета­ния имени, за которым стоит интересующий их концепт. Так, например, надежда представляется русским как нечто хрупкое, не­кая оболочка, полая внутри – разбитые надежды, пустая надеж­да; авторитет – нечто массивное, колоннообразное и в то же вре­мя лишенное устойчивости – давить своим авторитетом, пошат­нувшийся авторитет, знания, мудрость – нечто жидкое, ибо их можно пить (ср. жажда познания) и т. д. и т. п.

Мы согласны с тем, что изучение подобных сочетаний, с наи­большей полнотой выявляющих ассоциативные и коннотативные связи имен, которые обозначают ключевые концепты националь­ной культуры, позволяет описывать подобные концепты.

 

 

4. Прецедентные высказывания

Обратимся теперь к дру­гому типу клишированных сочетаний, которые Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров называют языковыми афоризмами и которые, по их мнению, имеют синтаксическую форму фразы, в то время как фразеологизмы – синтаксическую форму словосочетания [Верещагин, Костомаров, 1990, с.71-76]. Понимая под языковым афоризмом «фразу, которая всем известна и поэтому в речи не творится заново, а извлекается из памяти» [Там же, с. 71], названные ученые выделяют следующие типы подобных единиц:

1)пословицы и поговорки – устные краткие изречения, восхо­дящие к фольклору: Цыплят по осени считают, Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, Делу время, потехе час;

2)крылатые слова, т. е. вошедшие в нашу речь из литературных источников краткие цитаты, образные выражения, изречения исторических лиц: Быть или не быть. Вот в чем вопрос; А воз и ныне там; Хотели как лучше, а получилось как всегда;

3)призывы, девизы, лозунги и другие крылатые фразы, которые выражают определенные философские, социальные, полити­ческие воззрения (Учиться, учиться, и еще раз учиться...; Сво­бода, равенство, братство);

4)общественно-научные формулы (Бытие определяет сознание) и естественнонаучные фор­мулировки [Там же, с. 71–72].

Авторы указывают, что «фразеологизмы выступают как знаки понятий, и поэтому они содержательно эквивалентны словам; афоризмы – это знаки ситуаций или отношений между вещами, и семантически они эквивалентны предложениям» [Там же, с. 92].

Как легко заметить, приведенная классификация проводится на основании происхождения тех единиц, которые Верещагин и Костомаров именуют языковыми афоризмами. Д.Б.Гудков использует термин прецедентное высказывание (ПВ), определение которого уже давалось выше (см. лекцию 6).

Семантика и функционирование ПВ определяется не столько их происхождением, сколько иными факторами. Как показывают наблюдения над современным русским языком (прежде всего – устной речью и языком СМИ), весьма сложно провести различие в употреблении, например «фольклорных» прецедентных высказываний и прецедентных высказываний-цитат из классических произведений [см., например, Захаренко, 1997]. Представляется оправданным раз­личать прецедентные высказывания: 1) жестко связанные с каким-либо прецедентным тек­стом (Скажи-ка, дядя...; По щучьему велению, по моему хоте­нию…);2) «автономные» а) потерявшие связь с породившим их ПТ (Как хороши, как свежи были розы) б) никогда не имевшие таковой (Тише едешь — дальше будешь).

Порождение и восприятие ПВ, от­носящихся к первому и ко второму типу, будут отличаться друг от друга. Как уже указывалось, для формирования смысла текста, в котором фигурирует ПВ, наибольшее значение играет, как правило, не поверхностное, но глубинное значение последне­го. Так, поверхностное значение ПВ А был ли мальчик? (сомнение в существовании некоего мальчика, выраженное в форме вопроса) оказывается «прозрачным», на первый план выходит его глубин­ное значение, и данное высказывание употребляется для выраже­ния сомнения в существовании чего/кого-либо вообще. Прецедентные высказывания ока­зываются практически всегда связаны с прецедентным текстом и/или с прецедентной ситуацией (Ср. Но это уже совсем другая история). Соответственно, при употреблении и восприятии ПВ в сознании говорящих актуализируется определенная прецедентная ситуация и/или некоторый прецедентный текст.

При порождении «автономных» прецедентных высказываний в сознании говорящего реальная ситуация речи воспроизводит некоторую прецедентную ситуацию, которая выступает как эталон для ситуаций такого типа вообще. Соответ­ственно, при восприятии такого прецедентного высказывания реципиент понимает его как означающее, означаемым которого является некоторая прецедентная ситуация, и эта последняя сополагается реципиентом с ситуацией речи (ср. упо­требление таких высказываний, как Эврика!; Велика Россия, а от­ступать некуда!).

Несколько иная картина наблюдается, когда коммуниканты оперируют ПВ, жестко связанным с прецедентным текстом. В этом случае при общем действии механизма, описанного выше, картина несколько иная, ибо в языковом сознании носителей определенного национального культурного кода прецедентная ситуация находит свое эталонное выражение в том или ином ПТ и актуализируется через актуализацию того ПТ, в котором она представлена (Я тебя породил, я тебя и убью! – о строгом отце, наказывающем сына, причем не обязательно столь радикально, как в соответствующем ПТ; Рукописи не горят! – о нетленности результатов творчества человека, причем не обяза­тельно литературного).

В соответствии с тремя уровнями значения высказывания (поверхностное, глубинное и системный смысл) можно выделить ПВ, при употреблении которых актуализируются различные из этих уровней:

1)ПВ, обладающие только поверхностным значением:

Мороз и солнце – день чудесный!

В России две беды – дороги и дураки!

Функциональный смысл высказывания (т. е. «кто, когда и где использует прецедентное высказывание, что, зачем и почему хочет сказать автор текста, содержащего данное высказывание» может быть понят без знания соответствующего ПФ;

2)ПВ, обладающие поверхностным и глубинным значениями:

Народ безмолвствует... – поверхностное значение (всеобщее молчание) присутствует, но оказывается «прозрачным», и данное ПВ начинает употребляться для выражения «покорной непокор­ности», приобретая дополнительный символический смысл вза­имоотношений власти и народа;

3) ПВ, поверхностное значение у которых фактически отсут­ствует, а через глубинное актуализируется системный смысл:

Тяжела ты шапка Мономаха... –речь идет, естественно, не о шапке и даже не только о бремени власти, сколько о тягости за­бот, взваливаемых на себя кем-либо.

Употребление ПВ всех трех упомянутых типов оказывается до­статочно частым в речи современных носителей русского языка (особенно в языке СМИ самых разных направлений), при этом понимание текстов, в которых фигурируют прецедентные высказывания последних двух типов, представляет большие трудности для иностранцев, даже хорошо владеющих русским языком. (об этом подробнее см. Захаренко, Красных, 1997; Красных, 2001].

При анализе употребления ПВ представляется необходимой еще одна классификация этих единиц, которые могут быть разделены на две группы:

1) «канонические» ПВ; они выступают как строгая цитата, не подвергающаяся изменениям: А за что? – Просто так; Здесь птицы не поют...;

2) трансформированные ПВ; они подвергаются определенным изменениям. Несмотря на это, полный текст ПВ легко опознаётся и восста­навливается:

Когда актеры были большими;

Кучме не сдается наш гордый «Варяг».

Что такое вечность – это банька,

Вечность – это банька с пауками.

Если эту баньку

Позабудет Манька,

Что же будет с Родиной и с нами?

(В. Пелевин. «Generation «П»).

Различие в функционировании этих двух типов высказываний заключается в том, что трансформированное прецедентное высказывание сначала сопо­ставляется с «каноническим», а потом уже начинает работать ме­ханизм, о котором речь шла выше. При этом поверхностное зна­чение трансформированного ПВ никогда не бывает «прозрач­ным», оно всегда активно участвует в формировании смысла вы­сказывания. Основной акцент в этом случае падает именно на то слово или словосочетание, которое замещает «классическое» в «каноническом» ПВ, т. е. активно используется приём, который может быть назван «обманутое ожидание» Рассмотрим пример, заимствованный нами у И. В. Захаренко и В. В. Красных [1997, с. 97].

“Восток – дело дохлое” –подзаголовок раздела статьи о распа­де СССР, в котором идет речь о среднеазиатских республиках. Глубинное значение высказывания – подчеркивание, что ситуа­ция деликатная, требующая знания и осторожного обращения; это подчеркивается точным ПВ: Восток – дело тонкое. Указанное значение «сни­мается» из-за употребления в трансформированном ПВ «низкого» слова, на которое и падает основная смысловая нагрузка. Таким способом автор выражает свое скептическое отношение к воз­можностям каких-либо серьезных преобразований в среднеазиат­ских республиках.

Повторим основные положения лекции. При МКК необходимо обращать внимание на явления паремии, а именно – на способы хранения и презен­тации культурной информации языковыми и речевыми клише различных типов.

Среди последних мы выделяем, во-первых, фразеологизмы, ко­торые могут быть разделены на лексические и синтаксические. Основной особенностью тех и других является несводимость их значения к сумме значений составляющих их единиц. Лексиче­ские фразеологизмы ярко и наглядно отражают национальный «образ мира», специфику мировидения и миропонимания окру­жающей действительности, присущую тому или иному лингвокультурному сообществу. В этих единицах «материализуются», «овеществляются» ключевые концепты национальной культуры и национального сознания.

Кроме фразеологизмов, выделяются прецедентные высказыва­ния. Они входят в КБ лингвокультурного сообщества, оказываются в тесной взаимосвязи с другими прецедентными феноме­нами, активно употребляются носителями языка и представляют серьезные трудности для инофонов.

ПВ могут быть классифицированы: а) на основе связи с прецедентным текстом (связанные с ПТ/«автономные»); б) на основе связи с тремя уровнями значения высказывания (поверхностное, глубинное, системный смысл); в) на основе способа воспроизводства (трансформированные/нетрансформированные). Тексты, в которых присутствуют ПВ, как правило, отличаются ярко выраженной экспрессивностью.

 

 

Вопросы и задания

1. На какие виды делятся фразеологизмы?

2. В чем выражается национально-культурная специфика фразеологизмов?

3. Приведите примеры синтаксических фразеологизмов. Существуют ли такие фразеологизмы в других языках?

4. Что понимают под языковым афоризмом? Как языковые афоризмы соотносятся с фразеологизмами? Проиллюстрируйте на примерах.

5. Какие пословицы использованы в заголовке, объясните их смысл:

а) Экономическая реформа в КНР. Можно ли поймать двух зайцев сразу?

б) С миру по нитке – обманутому на кафтан?

в) Раздевай и властвуй.

г) Стоит ли выносить СОРМ из избы? (СОРМ – система технических средств содействия оперативно-розыскным мероприятиям).

д) «Худой мэр» лучше доброй ссоры.

е) Дальний Восток теперь будет у Христенко за пазухой.

 

5. Каков механизм употребления прецедентных высказываний?

6. Подберите газетный текст, в котором использовалось бы ПВ. Классифицируйте его.

7. Изложите классификацию ПВ на основе уровней представления значения.

8. Что такое «канонические» ПВ и трансформированные ПВ? Приведите примеры. Определите источник и авторство (если возможно) ПВ, использованных в заголовках:

А) «Россия прорубает новое окно в Европу»?

Б) Сеют безумное, злое, мгновенное…

В) А завтра ваши денежки заколосятся там…

Г) Мыши разные важны… (о компьютерных мышах).

Д) Кому на осколках империи жить хорошо.

Е) Блеск и нищета российских губернаторов.

Ж) Кефаль, ты всегда думаешь о нас.

З) Тело Ленина живет и побеждает.

И) Ошибка президента.

 

9. Прочитайте фрагмент исследования национальной специфики русских фразеологизмов. Постарайтесь соотнести русские фразеологические единицы с фразеологизмами (в тех же значениях или с теми же образными основаниями) в другом языке. Докажите, что в фразеологизмах и метафорах отражается национальный образ мира.