В зарубежном языкознании XX в.

Социолингвистика и психолингвистика

Расчет окупаемости капитальных затрат

Вид угодья Пло- щадь, га Полу- чаемая продук ция Уро- жай-ность, ц/га Валовой сбор, ц Реализацион- ная стоимость, руб. Себестоимость продукции, руб. Чистый доход, руб    
в нату- ре коэф-т перево- да в к.е. в к.е.    
еди- ницы общая еди- ницы общая    
До мелиорации    
                           
После мелиорации    
                           

 

 

Т = К – Вс / ЧД1 – ЧД0,

 

Где Т – срок окупаемости капитальных затрат, лет;

К – капитальные затраты на освоение (улучшение) земель, руб.;

Вс – возвратные суммы, руб.;

ЧД0 – фактический чистый доход (или убыток) до мелиорации, руб.;

ЧД1 – чистый доход после мелиорации, руб.

 

Реализационная стоимость продукции, получаемой на пашне, определяется с учетом севооборота, в котором она используется, через натуральные величины, а в кормовых угодьях – через кормовые единицы.

Коэффициент эффективности капитальных затрат (величина обратная сроку окупаемости) не должен быть ниже нормативного коэффициента, установленного для сельского хозяйства в размере 0.07 (в соответствии с «Методикой определения экономической эффективности капитальных вложений Госплана СССР, Госстоя СССР и АН СССР», 1980 г.).

 

 

В первой половине XX в., в период расцвета структурализма, который ориентирует ученого на исследование системы языка в полной изоляции от условий жизни и содержания мыслей говорящих людей, зарубежные лингвисты очень мало занимались проблемами взаимосвязи языка и общества, языка и мышления. К этим проблемам они обратились во второй половине XX в., когда стало очевидным, что в рамках структурализма уже нельзя получить принципиально новых результатов.

Известный специалист по языкам индейцев Америки Эдуард Сепир еще в начале 30-х гг. развивал мысль о существовании в каждом языке специфических моделей, которые определяют строение слов и предложений, а также влияют на поведение и способ мышления людей, определяют «модели культуры» народа.

Это положение было развито учеником Сепира Бенджаменом Ли Уорфом, работы которого получили известность уже после смерти ученого в 50-х гг. XX в. Сравнивая язык американских индейцев племени хопи с европейскими языками, Уорф показал глубокое своеобразие грамматических категорий неродственных языков. Эти убедительные и новые для науки факты он попытался объяснить теоретически. Следуя идеям логического позитивизма, Уорф полагал, что структура языка находится в психике человека и утверждал, что логика людей подчиняется структуре языка, у каждого народа она особая, своя собственная. Уорф думал, что люди совершают те или иные поступки, подчиняясь тому образу мышления, который навязан им языком, и не могут мыслить иначе, чем предписывает язык.

Концепция Сепира — Уорфа получила название этнографической лингвистики.

Аналогичные идеи развивает немецкий лингвист Лео Вайсгербер, отталкиваясь от концепции внутренней формы языка Гумбольдта. Он считает, что язык определяет и характер, и результаты познания, что язык господствует над человеком, что он определяет культуру народа и мировоззрение общества.

И американские, и немецкие исследователи, затрагивающие проблему связи языка и общества, решают ее, таким образом, в духе приоритета языка.

С середины XX в. в США появляются труды по психолингвистике, в которых решаются проблемы порождения и восприятия речи, овладения родным и неродным языком, двумя и более языками, вопросы патологии языкового поведения, роли языка в познании и другие, требующие выхода из сферы «чистой структуры» языка в область психологии, физиологии мозга и других смежных наук.

Американская психолингвистика использовала, в частности, многие идеи общей теории связи, так называемой теории информации, возникшей в сфере технических наук. В соответствии с этой теорией человек рассматривается как канал для передачи информации, совмещающий передающую и принимающую системы, каждая из которых работает согласно своему устройству.

Зарубежное языкознание в настоящее время, преодолев узость чисто структурной проблематики, занимается более широким кругом проблем социолингвистики и психолингвистики.

Теоретическое языкознание в СССР (1920-1950 гг.)

После победы Октябрьской революции в России и установления советской власти начался процесс широкого изуче­ния марксистско-ленинской философии и переосмысления научного наследия прошлого с позиций диалектического и исторического материализма.

В лингвистике, как и во многих других науках, этот процесс шел не просто и не прямо. В 20-х гг. сложились два направления, исходивших из разных научных принципов. «Языковедный фронт», одним из теоретиков которого был талантливый ученик Бодуэна де Куртенэ Евгений Дмитриевич Поливанов, выдвигал на первый план практические задачи. Нужно было вести борьбу с неграмотностью и малограмотностью, создавать алфавиты для бесписьменных народностей нашей страны, а для этого разрабатывать проблемы фонологии, графики и орфографии, создавать грамматики ранее не изучавшихся языков. Бойцы «Языковедного фронта» заложили прочные ОСНОВЫ для решения проблем развития литературных языков, их нормирования и кодификации, ответив, таким образом, на требования времени.

Поливанов понимал ценность лингвистических трудов московской, казанской и петербургской школ русских языковедов и отстаивал это наследие в новых социальных условиях.

Другим научным направлением этого времени было «Новое учение о языке» Н.Я.Марра. Лингвист-востоковед Николай Яковлевич Марр понимал процесс создания марксистского языкознания как борьбу с идеями дореволюционного теоретического языкознания. Идеям Фортунатова, Потебни, Бодуэна де Куртенэ Марр противопоставил свое учение, в котором бессистемно, непоследовательно, механически применял к объяснению теоретических вопросов языкознания отдельные положения диалектического и исторического материализма. Так, Марр отнес язык к категориям надстройки и объявил его явлением классовым. Развитие языка Марр полностью уподобил развитию социально-экономических формаций. Он утверждал, что смена социально-экономического базиса порождает скачки в развитии языка.

Параллельно с этим Марр использовал идеи Шухардта, и основным фактором, приводящим к скачкам в языке, считал скрещивание языков. На этой идее был основан и придуманный Марром «палеонтологический метод» анализа языков. Во всех языках мира Марр считал нужным отыскивать четыре первобытных звуковых комплекса — сал, бер, йон, рош, которые будто бы скрещивались между собой и породили все слова всех языков мира. Никакого научного обоснования этот метод не имел. Указанные звуковые комплексы, «элементы» Марр, по его словам, получил чисто эмпирически.

«Новое учение о языке» Марра в 20-30-е гг. производило на недостаточно подготовленных слушателей большее впечатление, чем выступления Поливанова, требовавшие серьезных лингвистических знаний. Марризм занял позицию ведущего теоретического направления в советском языкознании 30-40-х гг. В этот период идеи дореволюционных ученых практически не развивались. Серьезную разработку получила только социолингвистика, которая отвечала требованиям времени, задачам языкового строительства в СССР и вместе с тем остро не противоречила тезису Марра о классовом характере языка.

Такое положение продолжалось до 1950 г., когда по инициативе одного из противников Марра, видного грузинского лингвиста Арнольда Степановича Чикобавы, газета «Правда» открыла дискуссию по вопросам языкознания. В этой дискуссии принял участие руководитель государства И.В.Сталин, который оценил учение Марра как вульгарный материализм в языкознании. Язык не может быть надстроечным и классовым, у него есть свое место и назначение в обществе: он является средством общения.

В период господства культа личности Сталина после его выступления дискуссия сразу же прекратилась. Лингвисты были нацелены на преодоление теоретических заблуждений марризма и разработку теоретических позиций «сталинского учения о языке». Особое внимание было уделено возрождению лучших традиций дореволюционного языкознания и, прежде всего, сравнительно-исторических исследований, которые были положительно оценены Сталиным. Первая половина 50-х годов была заполнена публикациями, толкующими вопросы, которые затронул в дискуссии Сталин.

Теоретическое языкознание в России (1960-1990 гг.)

После преодоления культа личности Сталина и прекращения административных запретов на те или иные направлениянаучного творчества ученые получили возможность обсуждать теоретические проблемы без оглядки на идеологические ограничения. Право ученого заниматься интересующими его вопросами, право на ошибки и пересмотр своей точки зрения обеспечивают свободу научной мысли. Это право стало основным приобретением отечественной науки и позволило ей развиваться при всех трудностях послесталинского периода, периода «перестройки», последующего распада СССР и становления рыночных отношений в России.

С конца 50-х г.г. началось интенсивное изучение зарубежных лингвистических теорий, которые до этого времени расценивались как «буржуазные» и не заслуживающие научного анализа. Постепенно весь круг теоретических проблем современной лингвистической мысли вошел в поле зрения российских ученых.

Наряду с оживлением сравнительно-исторических исследований родственных языков, формировались структурные подходы к изучению систем современных живых языков.

В 70-е г.г. бурно развивались математические методы описания языка, необходимые для разработки машинного перевода. На стыке языкознания и математики сформировалась вычислительная лингвистика.

В 80-90-е г.г. расширяется исследовательская база психолингвистики, развивается логический анализ естественного языка, заметное место занимают контрастивная и когнитивная лингвистика, предложившие новые подходы к решению проблемы «язык и мышление». В рамках социолингвистики углубляется понимание проблемы «язык и общество», появляется лингвистическая культурология.

Получило развитие контрастивное изучение родного и иностранного языка. Возникла когнитивная лингвистика, становление которой связывают с трудами американских авторов Джорджа Лакоффа, Рональда Лангакера (в другой транслитерации – Ленекера), Рэя Джакендоффа и ряда других. Когнитивная лингвистика изучает связь языка с процессами мышления и познания мира.

Эти направления не сменяют друг друга по требованию административного руководства, как это было в предшествующий период, а развиваются параллельно, взаимодействуя и дополняя друг друга. Понятно поэтому, что и теоретические решения лингвистических проблем предлагаются разные, нередко противоречащие друг другу. В современных публикациях можно найти и отстаивание теоретических положений марксистского языкознания, и попытки реабилитации учения Марра, и возрождение русской религиозной философии (С.А.Франк, Л.П.Карсавин, П.А.Флоренский, С.Н.Булгаков, А.Ф.Лосев и др.), вкладывавшей в категории ИМЕНИ и СЛОВА глубокий мистический смысл, и др.

Сосуществование противоречивых, порой взаимоисключающих теорий языка составляет особенность развития науки о языке начала XXI века.