ЛЕКЦИЯ 11. СТАБИЛИЗАЦИЯ СИСТЕМЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ (КОНЕЦ 60-Х – ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА 70-Х ГГ.). ХЕЛЬСИНСКИЙ ПРОЦЕСС. 10 страница

В связи с советско-албанским и советско-китайским конфликтами, а также с усилением независимых тенденций в политике некоторых западноевропейских государств можно говорить о начале постепенного размывания биполярной системы международных отношений. Оно было связано с выходом на международную арену в качестве активных субъектов международных отношений новых независимых государств и нарастанием соперничества сверхдержав за влияние на них. К тому же руководство и СССР, и США сталкивалось с непростыми проблемами в рамках возглавляемых ими блоков. Для Москвы это была все более четко выявлявшаяся особая позиция руководства КНР, для Вашингтона — претензии генерала де Голля, вернувшегося к власти во Франции в 1958 г., на восстановление ее статуса великой державы. Кстати, в 1960 г. Франция провела первые успешные испытания собственного ядерного оружия и вошла в «клуб ядерных держав».

Заметное отрицательное воздействие на международную обстановку оказывал Берлинский кризис, развязанный Хрущевым в 1958 году.

В сложившейся ситуации шансов на успех совещания руководителей четырех великих держав, намеченного на май 1960 г. в Париже, практически не было. Возможные договоренности по берлинскому вопросу и по проблеме ограничения гонки вооружений не вырисовывались.

Именно в этот момент американская администрация, и лично президент Эйзенхауэр, санкционировала осуществление 1 мая 1960 г. очередного разведывательного полета над территорией СССР. Самолет-разведчик, летевший на очень большой высоте, был сбит в районе Свердловска новой советской ракетой, чего никак не ожидали американцы. Все шпионское оборудование самолета попало в руки советских властей, а катапультировавшийся пилот Фрэнсис Гарри Пауэре был захвачен и стал давать показания о своей разведывательной миссии.

Хрущев воспринял американскую разведывательную акцию как личное оскорбление и выжал из происшедшего максимальный политико-пропагандистский эффект. Несколько дней он умалчивал о полученной информации о полете и о захваченном летчике. Американцы распространяли лживую информацию, делали заявления, содержавшие полуправду. Вот тогда-то Хрущев и выложил все карты, предъявив неопровержимые доказательства шпионской миссии Пауэрса. Советский лидер потребовал от Эйзенхауэра личных извинений и гарантий недопущения подобных акций американской стороной впредь. Для американского президента эти требования были абсолютно неприемлемы.

 

Подготовка Парижской конференции на высшем уровне и ее срыв (май 1960). Хотя в германском вопросе точки зрения СССР, с одной стороны, и западных держав, с другой, в целом различались, позиции Британии и Франции соприкасались с советской. Уважение статус-кво в Европе и признание правительства ГДР де-факто наряду с сохранением прав доступа западных держав в Западный Берлин — по всем этим пунктам мнения Москвы, Парижа и Лондона совпадали. Против них выступала ФРГ. США, внешне поддерживая Западную Германию, на деле занимали уже выжидательную позицию, не желая давать Москве обещаний заранее, чтобы не спровоцировать ее на дополнительные требования. Контуры компромисса просматривались — особенно ввиду приближавшихся осенью 1960 г. президентских выборов в США, к которым республиканская администрация стремилась приурочить какую-нибудь внешнеполитическую удачу. Однако внезапно вспыхнул конфликт. 1 мая 1960 г. во время первомайского военного парада в Москве Н.С.Хрущеву сообщили о том, что над территорией СССР сбит американский разведывательный самолет «U-2», пилот которого выбросился с парашютом и был взят в плен. Советская сторона потребовала объяснений.

Американская администрация, вначале полагая, что пилот погиб, попыталась назвать инцидент случайностью. Но американский пилот признался, что он выполнял боевое задание командования. Тогда администрация Д.Эйзенхауэра заявила, что в соответствии со своей принципиальной позицией она следовала и будет следовать принципу «открытого неба». Она также сообщила, что разведывательные полеты американских самолетов над советской территорией совершались регулярно, но прежде Советский Союз не всегда их обнаруживал, а кроме того — он не имел возможности их сбивать, не обладая необходимым вооружением. Самолет в мае 1960 г. был сбит потому, что в СССР к тому времени был принят на вооружение новый класс ракет, способных поражать цели на высоте, на которой обычно совершали полеты «U-2». Президент Д.Эйзенхауэр признал, что в принципе он был осведомлен о практике регулярных облетов советской территории, но не отдавал приказа о выполнении конкретного полета в мае 1960 г.

В американской литературе вопрос об ответственности президента за инцидент с «U-2» оценивается по-разному. В целом считается, что Д.Эйзенхауэр несет ответственность за то, что не запрещал полеты над советской территорией, которые носили провоцирующий характер. Одновременно высказывается точка зрения, что президента «подставили» те круги в военном и политическом истеблишменте США, которые выступали против диалога с Москвой и стремились его осложнить.

Реакция руководства СССР была жесткой. Н.С.Хрущев требовал, во-первых, официальных извинений с американской стороны, а во-вторых, официального заверения в том, что полеты над советской территорией впредь будут прекращены. В Вашингтоне требования Советского Союза сочли чрезмерными. Президент Д.Эйзенхауэр повторил свое объяснение: он не был в курсе планировавшегося полета «U-2», но он не может санкционировать отказ от принципа «открытого неба». Скандал продолжался.

16 мая 1960 г. в Париже началось четырехстороннее совещание в верхах. Делегации СССР, США, Великобритании и Франции собрались в зале заседаний. Накануне в неофициальном порядке Н.С.Хрущев довел до сведения западных коллег три условия, в случае принятия которых он согласится участвовать в работе встречи: извинения США, заверения в прекращении полетов над советской территорией впредь, наказание виновных за майский инцидент. Американская сторона в ответ сообщила: президент уже отдал приказ о прекращении разведывательных полетов над СССР, но он не будет приносить извинения и не станет искать виновных. После церемонии официального открытия конференции советская делегация покинула зал заседаний и больше не участвовала в ее работе. Конференция была сорвана.

Советский Союз отменил официальный визит президента Д.Эйзенхауэра в Москву, который должен был состояться в 1960 г.

В середине мая 1960 г. лидеры четырех держав (Франции, СССР, США, Великобритании) собрались в Париже. Однако само совещание из-за позиции Хрущева так и не состоялось. Был отменен и визит Эйзенхауэра в Советский Союз. Тем самым и ослабление напряженности сошло на нет. Почему? Слишком влиятельными были консервативные круги, настроенные на продолжение конфронтации. Слишком сильной была инерция холодной войны. Слишком трудно было преодолеть подозрительность, недоверие, взаимную враждебность; каждая из сторон стремилась так или иначе добиться превосходства над противником в холодной войне.

Парижское совещание руководителей четырех держав было сорвано. В Москве решили ждать выборов нового президента США в ноябре 1960 года. Следует отметить, что в этой очень непростой обстановке Москва избегала жестких военно-политических мер в отношении Западного Берлина. Хрущеву приходилось сдерживать руководителей Германской Демократической Республики, выступавших за более решительные действия. Более того, власти ГДР организовали инциденты в отношении официальных американских представителей, передвигавшихся в районе Большого Берлина. Советские дипломаты и военные деятели призывали руководителей ГДР к терпению и сдержанности. Во время встречи Хрущева с Ульбрихтом 30 ноября 1960 г. была достигнута договоренность о том, что власти ГДР не будут осуществлять односторонние акции в отношении Западного Берлина и представителей западных держав. Со своей стороны, Хрущев пообещал подписать мирный договор с ГДР в 1961 году.

 

Разработка в США концепции «гибкого реагирования».После провала парижской встречи в верхах в мае 1960 г. администрация США не предпринимала крупных внешнеполитических инициатив. В ноябре i960 г. республиканцы проиграли президентские выборы, и новым президентом США стал кандидат демократической партии Джон Фитцджеральд Кеннеди. Относительно молодой человек (43 года), он представлял новое, послевоенное поколение американских политиков. Ветераны военных лет, поколение которых воплощал Д.Эйзенхауэр, в США уходили из политики. В Советском Союзе «военное поколение» продолжало оставаться у власти (до середины 80-х годов) в 60-х годах оно продолжало править также во Франции, ФРГ и ряде других стран Западной Европы.

«Команда Кеннеди» стала пересматривать постулаты военно-политической линии прежней администрации. Новации Дж. Кеннеди и его министра обороны Роберта Макнамары, который считался одним из самых ярких деятелей новой администрации, не были революционными. Демократическая администрация стала признавать то, что понимала, но не хотела признавать администрация республиканская: Советский Союз и Соединенные Штаты уязвимы для взаимных ядерных ударов. Можно сдержать сухопутные силы СССР, но уже нельзя помешать его межконтинентальным баллистическим ракетам наносить удары по американской территории. Поэтому ни одной из сторон не выгодно без крайней необходимости рисковать общей войной, конфликтом с использованием всей мощи имеющегося ядерного потенциала.

Напротив, рассуждали американские теоретики, США должны действовать гибко и избирательно. Не каждое локальное столкновение с противником следует переводить в форму общего конфликта. Не каждый даже ядерный конфликт должен предполагать тотальное разрушение страны-противника и уничтожение ее населения. Для победы достаточным может оказаться лишь уничтожение ее наступательного потенциала (баз МБР, запасов ядерных боезарядов) и объектов военной инфраструктуры при сохранении гражданских объектов (городов). Стратегии «неограниченной эскалации» (all-out war), которой придерживались республиканцы, была противопоставлена идея «контролируемой эскалации» (mounting pressures). Ставилась цель управлять конфликтом, регулируя его масштаб и удерживая столкновение, по крайней мере, некоторое время, на уровне, исключающем общую войну.

Теоретически уязвимая идея «контролируемой эскалации» была спорной и с практической точки зрения: имевшаяся в начале 60-х годов даже в США система боевого управления войсками по своим объективным возможностям не позволяла гарантировать требуемый уровень управляемости конфликта. Тем не менее, новая концепция предусматривала несколько вариантов действий в условиях войны и ориентировала на выбор средств реагирования в зависимости от конкретной международной ситуации. Вот почему она получила название концепции «гибкого реагирования» (flexible response).

Правда, было по-прежнему невозможно заранее определить, когда в «управляемой эскалации» конфликта наступит критический момент, позже которого будет уже поздно отдавать приказ о применении против противника всего имеющегося потенциала. Поэтому новая концепция в принципе не могла исключать «концепцию первого удара» и не гарантировала против возникновения ситуации, в которой Соединенные Штаты применят ядерное оружие первыми. Теория «гибкого реагирования» была двусмысленна: она одновременно была призвана исключить вариант «случайного» возникновения большой войны и гарантировать американской стороне преимущества от ее начала по собственной инициативе.

Обе идеи — «гибко реагировать» на угрозу со стороны СССР, не поддаваясь на мелкие «провокации коммунистов», с одной стороны, и быть готовыми при необходимости первыми нанести упреждающий удар, с другой — соседствовали в американских политических директивах в течение 1961 и 1962 гг. Только в 1963 г. президент Дж.Кеннеди пришел к выводу о том, что упреждающий удар по СССР неприемлем, потому что Советский Союз обладает таким мощным военным потенциалом, что уничтожить его одним ударом будет невозможно. Принято считать, что США начали действовать в соответствии с концепцией «гибкого реагирования» с весны 1961 г. Эта концепция развивалась, дополнялась и достраивалась до 1967 г., когда она официально была одобрена другими странами НАТО.

Эволюция внешнеполитического и стратегического мышления ведущих членов американской администрации и самого президента Дж.Кеннеди сказалась на изменении подходов США к отношениям с союзниками в военно-политической области. «Гибкое реагирование», направленное на предупреждение «непреднамеренного столкновения» с Советским Союзом, означало необходимость централизации процесса принятия решений о том, как реагировать на конкретные столкновения интересов Запада с устремлениями Советского Союза. Дж.Кеннеди полагал, что поскольку Соединенные Штаты как главная ядерная держава Запада принимают на себя основную тяжесть риска в случае вооруженного столкновения с СССР, то США должны играть определяющую роль при решении главного вопроса — «воевать или не воевать» против СССР. Политика «ядерного участия» или «ядерного распределения» (nuclear sharing), которой придерживался Д.Эйзенхауэр, привела к такой децентрализации контроля над американским ядерным оружием в Европе, что фактически западноевропейские страны могли применять его по собственному усмотрению. Заботой администрации демократов была централизация контроля и приведение его в соответствие с принципом «двойного ключа»: ни европейские страны не могут применять американское ядерное оружие со своей территории без согласия США ни Соединенные Штаты не могут его применять без согласия принимающих стран.

Вторым тезисом новой администрации было создание «многосторонних ядерных сил» западноевропейских стран, что должно было, по мнению Дж.Кеннеди, заменить формирование их национальных ядерных потенциалов. В принципе, даже администрация Д.Эйзенхауэра предпочитала не помогать странам НАТО создавать собственное атомное оружие, а содействовать формированию общего «ядерного пула» западноевропейских стран под командованием НАТО. Но в действительности она закрывала глаза на то, что западноевропейские страны работали над независимыми ядерными программами. Дж.Кеннеди жестко ориентировался на централизацию контроля. Президент США и его сотрудники были уверены, что приобщение Западной Германии к «ядерному клубу» будет рассматриваться Советским Союзом как casus belli (повод к войне) и не желали его провоцировать.

Третьей новацией администрации демократов был отказ от дальнейшего размещения в Европе ракет среднего радиуса действия, которые начали поступать в Британию, Италию и Турцию с конца 50-х годов. Вместо ракет наземного базирования американская администрация начала обсуждать с союзниками, в основном с Великобританией, вопрос о размещение на подводных лодках стран НАТО ракет класса «Поларис» — нового американского оружия. Это изменение тоже было связано с концепцией «гибкого реагирования». Ракеты «Тор» и «Юпитер» успели устареть морально. Они размещались на поверхности земли и были заметны с воздуха. Подготовка их к запуску занимала несколько часов. Такие ракеты могли эффективно использоваться только для внезапного нападения, как оружие первого удара. Но концепция «гибкого реагирования» призвана ограничить применимость стратегии первого удара. Американское руководство считало эти ракеты провоцирующим оружием. «Поларисы», которые базировались на подводных лодках, напротив, казались идеально приспособленными для нанесения ответного удара и в этом смысле соответствовали смыслу «гибкого реагирования». Причем, эти ракеты США собирались поставить под контроль НАТО. Оставалось убедить в европейских союзников в преимуществах новой концепции.

Три эти идеи были положены в основу доклада, подготовленного по указанию Дж.Кеннеди бывшим государственным секретарем Д.Ачесоном, который на полтора — два года снова приобрел влияние на американскую внешнюю политику, хотя пост государственного секретаря в то время занимал Дин Раск. Доклад был одобрен президентом, и в апреле 1961 г. с его содержанием были ознакомлены правительства западноевропейских стран. Ряд авторов считает этот доклад первым письменным документом с изложением концепции «гибкого реагирования».

В апреле 1962 г. основные направления американской политики в НАТО были официально в более развернутом виде изложены в секретной речи Р.Макнамары на сессии совета НАТО в Афинах. Он изложил новую американскую стратегию общей ядерной войны. В июне того же года содержание этой речи было официально опубликовано в печати. Суть выступления Р.Макнамары сводилась к четырем тезисам. Во-первых, ядерная война провозглашалась «управляемой». Во-вторых, США подтверждали свою готовность при любых чрезвычайных обстоятельствах прийти на помощь западноевропейским союзникам. В-третьих, основной задачей вооруженных сил США в случае войны с СССР называлось разрушение потенциала ответного удара со стороны Советского Союза. В-четвертых, американская сторона заявляла, что не будет наносить ударов по гражданским объектам СССР — городам и убежищам для мирного населения (это положение было вскоре развито в «стратегию контрсилы», по-английски «counterforce-no-cities strategy»). В-пятых, уточнялось, что главным объектом американских ударов будут советские военные объекты, прежде всего ядерные силы СССР. Это было развернутое и полное изложение постулатов «гибкого реагирования».

Новый подход США весной 1961 г. вызвал противоречивую реакцию европейских союзников. Он особенно раздражал Францию и ФРГ. Франция в феврале 1960 г. провела испытание собственного ядерного оружия в пустыне Сахара на юге Алжира и усматривала в политике США стремление ограничить ее национальный ядерный потенциал. Западная Германия стремилась следовать примеру Франции и тоже была против ограничений, накладываемых американской политикой. Вместе с тем, она не решалась открыто отвергать ее, так как создать независимые ядерные силы в тот период Западная Германия всерьез не рассчитывала, а участие в ядерной программе НАТО могло дать Бонну шанс в какой-то форме получить доступ к ядерной кнопке.

Великобритания во многом была солидарна с Францией и ФРГ. Но в развитии атомного оружия она далеко обогнала их обеих. Британцы рассчитывали, используя «особые» отношения с США, выторговать себе льготное положение в системе ядерного сотрудничества в рамках НАТО.

Разногласия в НАТО и новые веяния в американской внешней политике были замечены в Москве. Смена администрации в Вашингтоне могла быть предпосылкой для улучшения советско-американских отношений. В апреле 1961 г. в СССР был успешно осуществлен первый в мире успешный полет человека — Ю.А.Гагарина — в космос. Советское руководство было уверено в правильности избранных ориентиров развития и «преимуществах социализма».

 

Советско-американская встреча в Вене и «второй берлинский кризис» 1961 г. Советский Союз предложил новому руководству США вернуться к обсуждению германского вопроса. Местом советско-американской встречи была избрана нейтральная территория — столица Австрии г. Вена. Советский Союз волновали два вопроса — признание восточных границ Германии и недопущение создания ядерного оружия в ФРГ.

3 июня 1961 г. встреча началась. В отечественной и западной литературе принято считать, что на переговорах в Вене Н.С.Хрущев, превосходивший Дж.Кеннеди по возрасту и опыту, недооценил американского партнера, сочтя его «мягким» и «слабым». Советский лидер проявил ненужную полемичность и упустил шанс приблизиться к компромиссу. Н.С.Хрущев снова, сходно с тем, как он это сделал в 1958 г., жестко поставил вопрос о подписании мирного договора с Германией с включением в него статей, запрещающих создание в обеих частях страны ядерного оружия. Американской стороне было заявлено, что СССР считает весь Берлин территорией ГДР и не видит оснований для сохранения за западной частью города особого статуса. Советский лидер пытался оказывать нажим на молодого американского президента, угрожая подписать сепаратный мирный договор с ГДР до декабря 1961 г. и даже проявляя на словах готовность пойти на военные осложнения с Западом в случае его противодействия. «В таком случае нас ждет очень холодная зима», — ответил Кеннеди.

Дж. Кеннеди согласился с необходимостью ограничить военную мощь Германии. Но он полагал, что лучшим средством для этого будет сохранение в Германии военного присутствия США на неопределенно долгий срок. В свою очередь это означало, по логике Дж.Кеннеди, сохранение статус-кво в Западном Берлине.

В действительности советское руководство также не готово было к серьезному конфликту с Западом из-за германского вопроса. В то же время руководство ГДР настойчиво добивалось осуществления мер для решения назревших социально-экономических проблем страны и прекращения оттока ее граждан на Запад. 3 августа 1961 г. состоялось заседание Политического консультативного комитета Варшавского договора. В. Ульбрихт настойчиво призывал пойти на решительные меры в германском вопросе.

В принципе, позиции Москвы во всем, что не касалось статуса Западного Берлина, скорее, соответствовали новым настроениям в Вашингтоне, чем противоречили им. Но вопрос о статусе Западного Берлина был принципиальным. Кроме того, тон Н.С.Хрущева показался американской стороне вызывающим, советский лидер угрожал отказаться гарантировать права западных держав в Западном Берлине в случае промедления с принятием его предложений. Дж.Кеннеди тоже решил проявить твердость и заявил, что при необходимости Соединенные Штаты будут воевать из-за Западного Берлина. Подобного прямого обмена скрытыми угрозами и столь резкого разговора между лидерами двух стран прежде не происходило. Встреча положительных результатов не принесла. После переговоров у американской стороны осталось ощущение, что СССР готов пойти на эскалацию напряженности в германском вопросе.

Между тем, ситуация вокруг Западного Берлина была сложной. В западную часть города ежедневно устремлялись потоки перебежчиков из числа граждан ГДР. Сдержать их было невозможно. Западные дипломаты полагали, что вся Восточная Германия находится накануне общего восстания против коммунистов. 25 июля 1961 г. после возвращения из Вены в телеобращении к нации президент Дж.Кеннеди твердо повторил свою позицию, изложенную Н.С.Хрущеву: США будут воевать из-за Западного Берлина, если возникнет такая необходимость и СССР попытается силой изменить статус города.

В итоге состоявшегося обсуждения было решено вновь отложить подписание мирного договора с ГДР, но осуществить меры по поддержке ее руководства. Секретное решение, принятое в результате обсуждения на заседании Политического Консультативного Комитета Варшавского договора,было реализовано в ночь на 13 августа 1961 года. Строительные рабочие ГДР под охраной полиции и военнослужащих начали возводить стену на границе между Восточным и Западным Берлином. Все коммуникации между двумя частями города были перерезаны властями ГДР. Отныне проход и проезд из одной части города в другую осуществлялся только через специальные контрольно-пропускные пункты. Пограничники Германской Демократической Республики получили приказ стрелять в каждого жителя ГДР, пытавшегося бежать через Берлинскую стену в Западный Берлин. Строительство Берлинской стены завершило обустройство фактически существовавшей границы ГДР. Тем самым было закреплено существование двух германских государств (ФРГ и ГДР) и Западного Берлина в качестве особого образования, существовавшего на территории ГДР.

Эти действия были предприняты Советским Союзом в рамках собственной «зоны влияния». Их нельзя было представить как агрессию. Кроме того, не было факта блокады Западного Берлина, хотя контроль Москвы над границами города стал почти полным. Сооружение «берлинской стены» вызвало моральное осуждение на Западе. Однако политическая реакция западных стран была сдержанной — ни Британия, ни Франция не предприняли энергичных мер в связи с действиями Москвы. Фактически действия СССР способствовали укреплению статус-кво в берлинском вопросе. Но германская проблема оставалась неурегулированной. Не был подписан мирный договор с Германией, а ГДР оставалась не признанной западными странами.

Со строительством стены завершилась наиболее острая фаза Берлинского кризиса. Правда, германский вопрос еще какое-то время обсуждался в переписке между руководителями СССР и ГДР, СССР и США, но его острота стала спадать.

Фактически строительство Берлинской стены в той или иной степени устраивало всех участников кризиса. Правительство ГДР перекрыло для своих граждан пути ухода на Запад и на какое-то время стабилизировало ситуацию этой крайне непопулярной мерой. Советское руководство оказало помощь своему союзнику по Варшавскому договору, избегая острого военно-политического столкновения с Западом. Со своей стороны, западные державы избавились от висевшей над ними дамокловым мечом угрозы Хрущева подписать сепаратный мирный договор с ГДР. Характерно, что руководители США, Великобритании и Франции не скупились на возмущенные протесты в связи со строительством Берлинской стены, но не решились на какие-либо реальные контрмеры.

Берлинский кризис еще раз продемонстрировал стремление участников холодной войны избежать провоцирования большой «горячей войны», особенно в центре Европы. Фактически в Европе сложилось негласно признаваемое разделение на сферы влияния двух сверхдержав, ставшее важным элементом их глобального противостояния.

 

Революция на Кубе и возникновение Карибского кризиса. Куба не относилась к числу политически стабильных стран Западного полушария. К концу 50-х годов на острове правил диктатор Фульхенсио Батиста, который захватил власть путем военного переворота в 1952 г., свергнув президента Прио Сокорраса. Соединенные Штаты мирились с правлением диктатора, хотя не одобряли его репрессивную внутреннюю политику. Пытаясь заставить Ф.Батисту смягчить курс, американская администрация оказывала на него давление при помощи санкций: с весны 1958 г. США перестали продавать Кубе оружие, которое диктатор использовал против кубинской оппозиции.

Среди противников Ф.Батисты выделялся 32-летний радикал Фидель Кастро Рус. В 1953 г. он попытался поднять против Ф.Батисты восстание, был арестован, но затем освобожден по амнистии, после чего эмигрировал сначала в США, а затем в Мексику. В 1956 г. Ф.Кастро нелегально вернулся на Кубу и вместе с группой своих сторонников начал против Ф.Батисты партизанскую войну, закрепившись в горных районах. Население сочувствовало партизанам. Эмбарго, которое США ввели на поставку оружия режиму Ф.Батисты, сыграло им на руку. В конце 1958 г. отряды Ф.Кастро начали успешное наступление на Гавану, Ф.Батиста бежал из страны в Доминиканскую Республику. В январе 1959 г., захватив столицу, Ф.Кастро фактически оказался во главе нового режима.

В момент прихода к власти он был не коммунистом, а националистом, стремившимся к «национальному освобождению» всей Латинской Америки вооруженным, революционным путем. Однако в его окружении были «настоящие левые» — такие как известный аргентинский марксист Эрнесто Че Гевара, — которые поддерживали наиболее радикальные тяготения Ф.Кастро.При этом почти все кубинские революционеры были верующими-католиками, хотя теоретически коммунистические взгляды считались несовместимыми с религией. Зарубежные наблюдатели первоначально полагали, что католики в окружении Ф.Кастро не могут быть носителями коммунистической идеологии, что оказалось ошибкой. Как бы то ни было, Вашингтон сначала отнесся к утверждению власти Ф.Кастро без враждебности, хотя и с подозрением.

Новое кубинское правительство тоже воздерживалось от антиамериканской пропаганды. Разногласия между Вашингтоном и Гаваной стали нарастать лишь к концу 1959 г., когда Ф.Кастро развернул жестокие репрессии против сторонников свергнутого правительства, которые переросли в подавление оппозиции вообще.В США хлынул поток кубинских беженцев. Они осели в американском штате Флорида, где образовали многочисленное сообщество, которое стало оказывать влияние на американское общественное мнение в анти-кастровском духе. Пытаясь повлиять на Гавану, США снова прибегли к санкциям против Кубы, добавив к эмбарго на поставки вооружений частичный запрет на закупки кубинского сахара. Поскольку сахар был главной статьей кубинского экспорта, эти меры больно ударили по кубинской экономике. Вдобавок американские компании стали сокращать поставки на Кубу нефти.

В ответ в 1960 г. кубинское правительство закупило оружие в Советском Союзе, который также согласился снабжать Кубу энергоносителями. Одновременно в стране были национализированы принадлежавшие американским компаниям нефтеперерабатывающие предприятия. Отношения Гаваны с Вашингтоном стали напряженными. Соединенные Штаты раздражались активностью, которую стал проявлять на Кубе Советский Союз. Американская сторона рассматривала его сотрудничество с Гаваной как очередной знак «коммунистической экспансии» — на этот раз в Западном полушарии — части мира, которую американская элита привыкла считать исключительной зоной интересов США — такой же сферой влияния Вашингтона, какой для СССР была Восточная Европа.

Кризисы на Ближнем Востоке и в Европе отвлекали внимание от положения дел в Западном полушарии. Между тем, приход к власти в Вашингтоне администрации демократов привел к ухудшению американо-кубинских отношений, поскольку режим Ф.Кастро в Гаване был репрессивным, а демократическая партия была особенно чувствительна к проблеме защиты прав человека. Учитывая это обстоятельство, кубинская эмиграция в США, концентрировавшаяся в ближайшем к Кубе штате Флорида, стала оказывать давление на Дж.Кеннеди с целью побудить его принять меры для свержения Ф.Кастро. Эмигранты учитывали, что в период предвыборной конкуренции с Д.Эйзенхауэром в 1960 г. Дж.Кеннеди многократно критиковал республиканцев за «мягкость к Кубе» и тем самым был ограничен в возможности сменить позицию в отношении Гаваны, хотя и понимал, что американо-кубинский конфликт может повлечь за собой ухудшение отношений с СССР.