Профессиональное музыкальное образование: методология, теория, история

Литература к лекции 2.

Принципиально новому уровеню информационно-аналитического обеспечения научных исследований и организации исследовательской деятельности;

Созданию дополнительных возможностей для совершенствования здравоохранения, развития телемедицины и санитарно-культурного просвещения населения;

Качественному преобразованию организации и механизмов управления во всех сферах деятельности;

Существенному улучшению системы образования, повышение уровня кадрового управленческого состава;

Более полному раскрытию творческого потенциала граждан, демократизации социальной жизни и т.д.;

6)формированию благоприятной среды для становления и развития “среднего класса” путем расширения сферы научно-технической деятельности, наукоемких производств, образования, культуры, искусства, информационных, консультационных и других квалифицированных услуг.

Появление информационного общества справедливо связывают с распространением информационных технологий, хотя сводить только к ним современные процессы информатизации жизни людей было бы неправильно, поскольку они имеют и другие, социальные по своей природе, составляющие. Это общество «стоит на пороге» нашей истории, оно является результатом качественно нового витка постиндустриальной преображения жизни. Процессы информатизации уже сейчас преображают многие стороны бытия современного человека. Эти объективные явления подвигают многих ученых и политических деятелей на обозначение уже нашей эпохи как «информационного общества», которое можно и нужно «создавать», «строить», «культивировать», ибо в противном случае странам и народам грозит «социальная маргинализация», перемещение «на периферию исторического процесса» и т.д. Задача информатизации СССР была впервые сформулирована в еще в 1989 году, через несколько лет родив концепцию «информатизации России». В последующие годы из некоего манящего весь цивилизованный мир идеала информационное общество как магистральная цель развития Российской Федерации приобрело более или менее определенные черты.
Ускорение темпов создания информации, совершенствование средств ее хранения и передачи, изменение принципов общения людей в процессе обмена информацией ведут к становлению социобиоэлектронной среды, в которую будет включен сам человек со всем набором его жизненных обстоятельств и проблем, то есть к возникновению киберпространства. Примером такой киберсреды может служить современная «сеть сетей» — Интернет, представляющая собой быстро (на 10-15% в месяц) растущую систему, объединяющую сотни миллионов пользователей, десятки миллионов компьютеров и сотни тысяч серверов по всему свету.¹³ Многократно испытанные преимущества Интернета привели к массовому отказу многих стран, несмотря на уже произведенные многомиллиардные вложения, от национальных корпоративных или ведомственных сетей в пользу построения открытых стандартизированных систем и их интеграции в Интернет. Движение к глобальному информационно-телекоммуникационному пространству и будет обозначать собой, по всей видимости, технико-технологическую составляющую возникновения постиндустриального общества как общества человека не только разумного (homo sapiens), нo и творческого (homo sapiens ingenius). Интернет не случайно называют символом и движущей силой глобализационных процессов, развивающихся в мире.

Обследования, проведенные социологами в 1998 и 1999 гг. во многих странах, вместе с тем показали, что доступ к Интернету является своеобразной разделительной линией между образованными и неграмотными, богатыми и бедными, мужчинами и женщинами, молодыми и пожилыми, городскими и сельскими жителями. Еще одна разделительная линия – знание английского языка, который используется в 80% сайтов, в компьютерной графике и инструкциях. В результате информатизации в мире возникают новые, невидимые, но весьма опасные барьеры, разделяющие людей: Интернет объединяет тех, кто имеет доступ к «мировой паутине», и отсекает тех, кто лишен этого. Возникли две параллельных системы коммуникаций:

одна – для обеспеченных людей, с хорошим образованием, современными средствами связи, которые дают возможность получать большие объемы информации, при этом быстро и дешево;
другая - для тех, кто не приобщен к Интернету и вынуждены пользоваться прежними информационными методами и способами, получая устаревшую и потому менее ценную информацию.

Результат конкуренции представителей этих двух систем очевиден: превосходство современной системы информации и коммуникации не оставляет шанса на равные возможности тем, кто находится вне нее. В итоге подавляющая масса населения планеты, не имеющая соответственных доходов, образования и доступа к современным средствам связи, все больше маргинализируется и отбрасывается на обочину технологического и экономического прогресса. На все экономически развитые страны с 15% населения приходится 88% пользователей Интернета (только в США и Канаде их – более 50%), а в Южной Азии с 20% мирового населения – менее 1%. В целом на планете лишь 2% населения имеют доступ к Интернету¹⁴.
Из всего этого следует, что свершающаяся в мире “глобализация на практике не так уж и глобальна”. Информационная революция действительно позволила связать воедино отдельные регионы планеты. Но технологический прогресс одновременно выделил группу постиндустриально ориентированных государств (“золотой миллиард”), отношения между которыми характеризуются все возрастающей самодостаточностью. На указанные страны сегодня приходится 76% прямых иностранных инвестиций, 73% объемов международной торговли, 88% всех регистрируемых в мире патентов и свыше 80% пользователей сети Интернет. По этой причине глобализация в виде стирания границ, создания общих структур и наднациональных органов, перехода на единые технологические, экономические, юридические и социальные стандарты выступает пока что в большей мере региональным, чем общемировым явлением. Углубляющиеся разрывы в технологическом и социально-экономическом развитии стран и народов приводят к формированию в мире своего рода “клуба избранных” и “зоны гетто”. Это вызывает бурные протесты все более крепнущего антиглобалистского движения, не оставляющего вне своего внимания все издержки нынешней модели глобализации. Бывший министр иностранных дел Чехии Иржи Динстбир полагает в этой связи, что нарастающая критика недостатков современного мироустройства очень важна, но если она направлена только на разрушение институтов, которые на самом деле нуждаются в улучшении, то она не достигает своей цели. Ибо альтернативой даже несовершенному порядку является только лишь хаос и социал-дарвинистский мир, в котором сильные безнаказанно душат слабых, а международный терроризм и преступность приобретают невиданный размах. У России, к сожалению, больше шансов оказаться в периферийно “зоне гетто”, чем в интегрирующемся “клубе избранных” постиндустриальных стран. Поэтому ответственное государственное отношение к процессам глобализации не терпит ни эмоциональных реакций, ни научных упрощений. Проблемы информатизации страны, ее участия в процессах глобализации предстают сегодня объектами исторического выбора, как для государственных деятелей, так и для всех граждан Р.Ф.

3.Особенности современного (шестого) технологического уклада.

Ключевые направления современной научно-технической революции (информатика и электроника, новые материалы и биотехнологии, машинный интеллект и робототехника, генная инженерия и сверхпроводимость, гибкое автоматизированное производство) ведут не только к появлению новых видов товаров и услуг, к радикальному преображению технологических процессов, но и формируют новый технологический способ производства, идущий на смену индустриальному. Пятый с момента начала промышленной революции технологический уклад начал развиваться с середины 70-х годов ХХ века и базировался на электронике, вычислительной технике, телекоммуникациях, малоотходных и наукоемких производствах. Он носил черты как индустриального, так и постиндустриального способов производства, то есть являлся по существу переходным. По всей видимости, лишь шестой технологический уклад, ядром которого будут служить наноэлектроника, генная инженерия, нетрадиционная энергетика, в зачаточном состоянии уже существующие и сейчас, будет полностью адекватным глобальному постиндустриальному обществу и его технологическому способу производства. Д. Белл в русском переводе его книги «Грядущее постиндустриальное общество» отмечал: «Постиндустриальная или информационная эра наступает в результате длинной цепи технологических перемен. Не все страны – а к настоящему времени лишь немногие – готовы к вступлению в нее»¹⁵.

Для стран, претендующих на статус развитых, постиндустриальных, характерно превалирование технологических укладов с третьего по пятый в разном их сочетании. Считается, что для третьего уклада характерно приоритетное развитие таких отраслей, как химическая, автомобилестроительная, для четвертого — ракетно-космическая, атомная и достаточно развитые системы вычислительной техники, для пятого — все новшества, связанные с микроэлектронной революцией. В Японии на начало 90-х годов XX века удельный вес четвертого уклада равнялся примерно 30%, пятого — 46%, в то время как в России эти же показатели составляли 46% и 5%¹⁶.

У.Мартин рассматривал информацию как данные, собранные и систематизированные в пригодной для использования в компьютерах форме, как движение «сырых данных» через стадию «зрелости» к статусу знания¹⁷. Д. Белл писал уже о «революции в организации и обработке информации и данных, в которых центральную роль играет компьютер». Он связывал эту революцию «со становлением постиндустриального общества»¹⁸, в котором:

информация выступает в качестве важного стимулятора перемен в обществе, формирует «информационное сознание»;
информация является ресурсом, услугой, товаром, источником добавочной стоимости и занятости;
свободный доступ к информации ведет к политическим процессам, которые характеризуются растущим консенсусом в обществе;
возрастает культурная ценность информации в интересах развития человека и его образования.
Несмотря на переходный характер развивающегося на наших глазах пятого технологического уклада, его результаты позволяют с достаточной теоретической обоснованностью формулировать главные черты информационного технологического способа производства:

гуманизация техники, заключающаяся не только в сведении к минимуму тяжелого физического и монотонного труда, но и придающая труду творческий характер;
повышение наукоемкости производства, приоритет высокотехнологичных, реализующих новейшие достижения научной мысли технологий;
миниатюризация техники, позволяющей индивидуализировать и диверсифицировать труд вовлеченных в производство людей, переносить работу на дом и т.д.;
экологизация производства, предусматривающая не только комплексное использование сырья, но и замену его пластмассами, композитами, керамикой, использование малоотходных и безотходных технологий, все более жестких природоохранных стандартов и т.д.;
сочетание локализации и глобализации производства, примером чего могут служить информационные сети, которые достигают каждого человека, где бы он ни находился, и одновременно делают его гражданином мира, ибо предоставляют в его распоряжение плоды творчества всего человечества.

Ядром информационного технологического способа производства являются три взаимосвязанных направления развития и смены поколений техники и технологий:

1.микроэлектроника; 2.биотехнология; 3.информатика.

Первая открыла дорогу для применения компьютеров, иной микропроцессорной техники во всех сферах человеческой деятельности и жизни, что позволило оптимизировать технологические процессы, многократно повысить производительность труда. Биотехнология воплощает в себе открытия в области молекулярной биологии. Они заложили основы современной генной инженерии, способной расшифровывать и вносить корректировки в код наследственного вещества, целенаправленно создавать более продуктивные виды растений и животных, разрабатывать эффективные виды лекарств, материалы с запрограммированными свойствами и т.д. Наконец, третье звено ядра постиндустриального технологического способа производства — информатизация общества, всех сторон его жизни и трудовой деятельности на базе телекоммуникаций, информационных компьютерных сетей с использованием космических средств связи и волоконно-оптических кабелей, факсимильных аппаратов, электронной почты, сотовой связи. С помощью средств мультимедиа (синтеза компьютеров, аудио- и видеотехники), компьютерной графики создается виртуальный мир, виртуальная реальность, где для человека открывается широкая дорога для творчества, быстрого освоения и обновления знаний. Всесторонняя информатизация жизни современного человечества «представляет собой интеллектуально-гуманистическую перестройку всей жизнедеятельности человека и общества в целом на основе все более полного использования информации… с целью созидания информационного общества и дальнейшего становления ноосферы (сферы разума)»²⁰.

Современная информационная революция развивается, прежде всего, в ставшей реальностью в ХХ столетии техносфере – искусственной среде жизнедеятельности человека. Эта революция не может не наталкиваться и не учитывать три важнейших последствия образования техносферы. Н. Н. Косолапов представляет ее в глобальном контексте следующим образом:

собственно техносфера как совокупность наиболее развитых постиндустриальных государств, находящихся друг с другом в определенных структурных связях и отношениях;
страны, реально претендующие на скорое вхождение в техносферу благодаря достигнутому уровню развития или исполняемым для техносферы жизненно важным функциям;
страны, необходимые техносфере как незаменимые источники энергоресурсов и сырья или емкие рынки;
замещаемые страны, функции которых по отношению к техносфере могут выполнять (вместе или по отдельности) другие страны и территории на тех же экономических и иных условиях и с теми же практическими результатами;
страны, пока еще (или вообще) не имеющие значения для жизнедеятельности техносферы;
страны, ныне или в перспективе враждебные техносфере либо ее ведущим центрам и подкрепляющие эту враждебность действиями или потенциально способные на таковые²¹.

Информационная революция, являющаяся мотором и крыльями глобализационных процессов, создает возможность для развития всех стран и народов. Это ее одна сторона. Но, как показывает историческая практика, у информатизации мира есть и другая ипостась. В условиях углубляющейся взаимозависимости и целостности мирового сообщества народов архаичные социальные структуры и их элиты нередко переходят в контрнаступление против тех политических, социальных и иных форм жизнедеятельности и институтов, которые обеспечивали становление и функционирование техносферы. Международный терроризм во многих случаях – результат именно возникающего в этой связи противоборства между архаикой и современностью, между разными моделями развития и соответствующими им социально-политических культур, проявление начавшихся процессов функциональной стратификации стран и народов в зависимости от места в системе обеспечения потребностей наиболее развитой части мира. Стягивание в результате научно-технической, информационной революции мира в единую, хотя и со множеством противоречивых и взрывоопасных проблем, целостность, то есть глобализация жизни современного человечества, не может в этой связи не носить противоречивого, неоднозначного для всех субъектов и объектов мирового развития характер.

И дело не только в том, что мировое развитие продолжает демонстрировать свою неравномерность, иерархизируя страны и народы по ряду комплексных показателей их развития, вынося на высшие этажи этой иерархии наиболее значимые для него экономические, социальные и другие процессы, закрепляя в мировой системе отношений неравенство и несправедливость. Это только его, мирового развития, видимая, верхушечная часть. Его глубинная часть, если современные тенденции сохранятся и в будущем, может обернуться для человечества и более катастрофичными, чем выживание в уже привычном историческом режиме неравноправия одних и привилегированности других, последствиями. Бурная и беспощадная информационная революция, развивающаяся хаотично, без осознанного и целенаправленного вмешательства человека, из-за своих внутренне встроенных дестабилизаторов мало кому обещает относительно стабильное и обеспеченное будущее. Она способна сделать разрывы в уровнях развитости между странами мира не только более широкими, но и практически непреодолимыми. Более того, и в развитых странах она будет во все большей степени жестко и необратимо делить людей по степени их участия и использования информационных технологий и – «практически полной взаимосвязи с этим – по их богатству»²².

Проблема заключается в том, что создаваемая информационной революцией технологическая пирамида завершается не столько созданием и тиражированием действительно меняющих человеческую жизнь наукоемких технологий, сколько выработкой информационных принципов, лежащих в основе развития информационной техники и жизнедеятельности информационного общества. Возникают метатехнологии, которые практически исключают любую возможность конкуренции с их разработчиком, то есть могут привести к его необратимой или непоколебимой монополии и на рынках, и в том, что касается информационной власти на международной арене. Если считать, что второй уровень технологической пирамиды, то есть уровень «ноу-хау» сложился лишь с началом современной НТР, то создание информационных принципов стало реальностью только в середине 70-х годов ХХ века, когда появились признаки формирования информационного общества. М. Г. Делягин и его соавторы полагают, что «важнейшим проявлением качественного технологического рывка, приведшего к возникновению информационного общества, и одновременно одной из его существенных черт является новое надстраивание технологической пирамиды и формирование следующего – «нулевого» – уровня. На этом уровне находятся разработчики и распространители качественно нового типа технологий – так называемых «мета-» и «гипертехнологий», появление которых знаменовало начало нового, принципиально важного этапа не только технологической эволюции человечества, но и развития самих рыночных отношений»²³.

Информационные технологии по самой своей сути отличаются от традиционных товаров своей неполной воспроизводимостью. Они несут на себе неотъемлемый отпечаток создавшего их типа национальной культуры, в результате чего их использование представителями других культур является для них в определенной степени чуждым занятием и обеспечивает разработчику данных технологий значительное конкурентное преимущество. Метатехнологии же являются логическим завершением этого процесса: в обмен на доступ к качественно большей эффективности субъект рынка сознательно или бессознательно отдает не только деньги, но и потенциальную возможность тотального и оперативного контроля за своей деятельностью, а также многообразного воздействия на нее. В новом, информационно – постиндустриальном мире уже не пространство с проживающими на нем людьми и осуществляемым ими производством являются важнейшими ресурсами общественного развития, а в первую очередь относительно мобильные благодаря господству информационных технологий и демократических стандартов финансы и интеллект, легко перетекающие с территории на территорию. Так как эти ресурсы не имеют однозначно национально-государственной привязки, то эффективное освоение любой территории информационным обществом сегодня состоит отнюдь не в осовременивании, оздоровлении и развитии находящегося на ней общества, а в обособлении внутри него с последующим изъятием основной части здоровых и прогрессивных элементов, то есть людей – носителей финансов и интеллекта.

При таком разделении ролей в «сотрудничестве» прогресс более развитого общества идет за счет деградации, разрушения «осваиваемого общества», он всегда представляет собой «игру с отрицательной суммой» в чистом виде. «Вымывание мозгов» и переток наиболее значимых для прогресса интеллектуальных ресурсов, предопределяющих успех в соревновательном процессе мирового развития, угрожает лимитировать будущее не только слаборазвитых стран. Формирующееся в мире «информационное сообщество» людей, то есть специалистов, работающих с информационными технологиями, естественно тяготеет к концентрации в том богатом и демократическом государстве, которое способно обеспечить его членам достаток, профессиональный рост и профессиональную среду общения. Реальность демонстрирует, что такой страной стали США, первыми перешагнувшие порог информационного общества и не уступающими до сих пор позиций монополиста в разработке и контроле метатехнологий. С ними пока что только пытаются конкурировать, и всегда безуспешно, некоторые высокоразвитые страны – Великобритания, Япония, Германия. Многие аналитики приходят к выводу, что при информационных технологиях конкуренция из механизма воспитания и развития слабых превращается в механизм их окончательной и бесповоротной маргинализации.
В целом, рассматривая информационные технологии как движущие силы В глобализационных тенденций современного мирового развития, можно констатировать:

глобализация – это практический феномен современной научно-технической революции, глубинная суть которого заключается в образовании органической связи науки с производством, в превращении производства в широкомасштабный инновационный процесс, в возникновении нового способа производства, основанного на информационных технологиях;
глобализация – это материальное воплощение информационных технологий, разрушающих административные барьеры между странами, придающих финансовым потокам, конкуренции, информации и информатизации всемирный и объективный характер;
глобализация - это реалии того единого мира, который возникает на -основе новых компьютерных технологий, породивших многообразные процессы информатизации жизни всего человечества;

глобализация – это современные процессы информатизации мира, распространение и внедрение компьютерных, телекоммуникационных, метатехнологий во всех сферы жизни современных людей. Именно это приводит к тому, что «постепенно, – как отмечал Н. А. Косолапов, – нарастает осознание принадлежности у всех людей, стран, народов к единому человеческому роду, необходимости делать из этого практические и политические выводы»²⁴;
глобализация – это этап мирового развития, когда к высоким технологиям – high-tech, направленным на изменение окружающей среды, прибавляются гуманитарные технологии – high-hume, включающие в себя инструменты, непосредственно связанные с изменением самого человека, с формированием его сознания. Возможности гуманитарных технологий позволяют изменять сам характер человеческого развития²⁵;
глобализация – это начало того периода в истории человечества, когда человек вынужденно будет приспосабливать себя к окружающей среде, причем в условиях, когда информационные технологии принесут на своих плечах не только новые общественные отношения, но и новый облик всего человечества. В информационном обществе возникает, как представляется, возможность обеспечить взаимную конвертацию понятий «развитие» и «эволюция» таким образом, чтобы лишить их полярно противоположного смысла, связанного с различением их социальной и биологической основ;
глобализация – это время и процесс, когда метатехнологии создают «вторую природу», «универсальную технокультуру», «всемирную техносферу», на базе которых возникают ростки общества будущего²⁶;
глобализация – это период в истории человечества, когда информационное общество в его глобальном измерении, вооруженное коллективным интеллектом человечества, приблизится вплотную к возможности управления мировыми процессами и проблемами, исходя из интересов всеобщего выживания и дальнейшего развития. Истина заключается в том, что коллективный разум, не сводимый только к совокупности отдельных разумов, – такая же реальность, как и, например, коллективный интерес;
глобализация – это сохраняющаяся на нынешнем этапе ее существования неравномерность развития человеческих обществ, так как и информационным технологиям присуща известная скачкообразность в появлении и распространении. Продолжающая существовать асимметричность взаимозависимости между странами и народами наталкивается еще на один серьезный фактор, который углубляет раскол в мире, – на то, что человеческий фактор может оказаться существенным препятствием на пути внедрения информационных технологий с целью определенной социальной гомогенизации человечества;
глобализация – это выделение во всех странах мира групп людей, связанных с информационными технологиями, и их обособление в автономное “информационное сообщество”, перетекание интеллектуальных ресурсов в наиболее развитые страны с постепенной концентрацией информацуионно- коммуникационного потенциала в корпорациях и государствах постиндустриального типа;
глобализация – это и новые формы и методы культурной агрессии в условиях расширения возможностей и интенсификации использования глобальных информационно-коммуникационных сетей, что ставит под угрозу сохранение самобытности и национальной идентичности для целых стран и народов;
глобализация – это определяемый информационной революцией процесс, который несет в себе еще и четыре имманентно свойственные информационным технологиям негативных момента:

с превращением формирования сознания в наиболее эффективный вид бизнеса управляющие системы могут просто потерять адекватность в масштабах всех информационных обществ, что чревато печальными последствиями для всего человечества;
стремление решать проблемы информационным «промыванием мозгов» в ограниченных масштабах может быть в известной мере результативным. Но при массовом применении манипуляционные техники вызывают эффект неадекватного поведения самих управляющих систем;
имея дело с «картинками» и собственными представлениями о жизни, представители информационной элиты нередко забывают о реальном мире, реальных людях, реальных проблемах, противопоставляя их компьютерной виртуальности;
длительные усилия по формированию сознания изменяют способ мышления и мировоззрение информационной элиты, она отрывается от народной массы и теряет эффективность. При этом исчезает смысл демократии как трансляции импульсов из низов общества наверх по капиллярным системам общества, так как они просто не воспринимаются элитой.

Строго говоря, в условиях мирового развития, определяемого информационной революцией, информационное общество может складываться в двух альтернативных вариантах: в монологическом варианте, связанном с претензией одной из мировых культур, в нашем случае – западной, - выступать в роли глобального эталона, вытесняющего все остальные; и в диалогическом варианте, означающем, что будущий духовный облик мира и его глобальную информационную систему формируют все великие мировые культуры на основе партнерского обмена и консенсуса по поводу некоторых базовых ценностей, необходимых всему человечеству. Сегодня миру явно навязывается первый вариант, основанный на софизме: частное выдается за всеобщее, глобальное. Однако тот глобальный мир, в который втягивается современное человечество, является слишком сложным для того, чтобы он мог быть исчерпывающим образом объяснен и описан на языке какой-то одной культуры, даже самой развитой. Только реализация диалогического варианта формирования глобального информационного общества может привести к освобождению глобализации от гегемонистских и униформистских деформаций ее нынешнего этапа. Как представляется, демократический глобальный порядок можно создать лишь при условии, когда не один только западный цивилизационный регион сохранит свою идентичность, а все мировые культуры и цивилизации получат возможность на партнерских основаниях участвовать в формировании глобального миропорядка, накладывая на него печать своего цивилизационного опыта и своих интересов. Человечество сможет взять под контроль мировое развитие только в том случае, если признает, что основой назревшего социально-экономического и политического реформирования являются все великие цивилизационные традиции – западноевропейская, восточно-христианская, мусульманская, индо-буддистская, конфуцианско-буддистская, – равновеликие по своей ценности, равно полезные и равно пригодные для устойчивого продвижения в лучшее будущее.

К. Митчем. Что такое философия техники? М., 1995.
Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.
Х. Ортега-и-Гассет. Размышления о технике // Избранные труды. М., 1997.
А.И. Ракитов. Философия компьютерной революции. М., 1991.
Г. М. Тавирзян. Техника, культура, человек. М., 1986.
Философия техники в ФРГ. М., 1988.
М. Хайдеггер. Вопрос о технике //Время и бытие. М., 1993.
М. Хайдеггер. Разговор на проселочной дороге. М., 1991.
О. Шпенглер. Человек и техника // Культурология. ХХ век: антология. М., 1995.
К. Ясперс. Современная техника // Смысл и назначение истории. М., 1991.