М.Ф. Румянцева делает чрезвычайно удивительный вывод: историческое самосознание в России возникает веком раньше, чем в Европе, а мемуары — двумя с половиной веками позже.

В качестве исторического источника разрабатывается почти исключительно мемуаристика.

Кроме Тартаковского существенный вклад в разработку данной проблематики внесли С. С. Минц¹⁵ и А. Е. Чекунова¹⁶.

Тартаковский предложил «объемную», т.е. развернутую как в коэкзистенциальном, так и в эволюционном пространстве, модель мемуаристики как вида исторических источников.

В коэкзистенциальном плане эта модель характеризуется следующим образом: Во-первых,

«Сравнительно с другими источниками личного происхождения именно в мемуарах с наибольшей последовательностью и полнотой реализуется историческое самосознание личности — в этом и состоит специфическая социальная функция мемуаров как вида источников».

Во-вторых, мемуары обладают тремя признаками:

«повествования о прошлом, основанные на личном опыте и собственной памяти мемуариста».

Однако существует проблема – каким образом определять первичную социальную функцию — «реализация исторического самосознания личности», так как историческое сознание в русском обществе формируется с 60-х годов XVIII в. по 60-е годы XIX в., а мемуары появляются веком раньше—с конца XVII в.

Можно, конечно, считать возникновение мемуаристики устойчивым признаком существования «исторического самосознания» и на этом основании утверждать, что оно сложилось одновременно с возникновением мемуаристики — при этом не суть важно, относить ли возникновение мемуаристики к 60-м годам XVIII в. или относить формирование исторического самосознания к концу XVII в. И в том, и в другом случае мы столкнемся с существенными проблемами.

Произведения Августина Аврелия, Петра Абеляра и Владимира Мономаха объединяет их нравоучительная функция, столь характерная для произведений средневековья. И весьма существенно отличается по своей нацеленности от них «Житие протопопа Аввакума» — «да не забвению предано будет дело божие», хотя и сохраняет традиционную форму жития. Все признаки мемуаров имеет и относящаяся к иной эпохе «Исповедь» Ж.-Ж. Руссо, хотя ее традиционно и справедливо рассматривают как философское произведение.

Если рассматривать эволюцию мемуаристики с точки зрения видовой модели, выработанной на российском материале, то при обращении к западноевропейской мемуаристике мы также заметим существенные противоречия.

При последовательном выстраивании модели мемуаристики мы приходим к тому, что российская мемуаристика возникла на два с половиной века позже европейской, поскольку первыми европейскими мемуарами традиционно считаются «Мемуары» Филиппа де Коммина. При всех исторических модификациях значения этого слова в названии вида источников личного происхождения оно впервые появилось при публикации этого исторического повествования в 1524 г.

Первым и основным критерием классификации источников личного происхождения является направленность устанавливаемых ими коммуникационных связей, которая в свою очередь рассматривается в двух аспектах.

Во-первых, источники личного происхождения можно разделить на:

· автокоммуникативные (дневники) и направленные на межличностную коммуникацию.

· источники с фиксированным адресатом (эпистолярные источники, отчасти мемуары-автобиографии, предназначенные для собственных потомков мемуариста) и с неопределенным адресатом (мемуары—«современные истории», эссеистика, исповеди).

Во-вторых, направленность источника личного происхождения на установление связей в эволюционном или коэкзистенциальном целом (дневники и частная переписка).

Но основная функция источников личного происхождения — установление вторичных социальных связей индивидуума в эволюционном целом.

Это подтверждается и тем, что достаточно часто и источники, отнесенные к первой группе, предназначаются (уже в момент создания) для длительного хранения, а следовательно, потенциально, и для прочтения потомками.

Для сравнения приведем своеобразную «классификацию» источников личного происхождения, которую дает Н. А. Бердяев в философской автобиографии «Самопознание»:

«Книги, написанные о себе, очень эгоцентричны. В литературе "воспоминаний" это часто раздражает. Автор вспоминает о других людях и событиях и говорит больше всего о себе. Есть несколько типов книг, написанных о себе и своей жизни. Есть, прежде всего, дневник, который автор вел из года в год, изо дня в день. Это очень свободная форма, которую сейчас особенно любят французы <...> Есть исповедь. Блаженный Августин и Ж.-Ж. Руссо дали наиболее прославленные примеры. Есть воспоминания. Необъятная литература, служащая материалом для истории. «Былое и думы» Герцена — самая блестящая книга воспоминаний. Наконец, есть автобиография, рассказывающая события жизни внешние и внутренние в хронологическом порядке. Все эти типы книг хотят с большей или меньшей правдивостью и точностью рассказать о том, что было, запечатлеть бывшее».

Бердяев Н. А Самопознание (Опыт философской автобиографии). М., 1990. С. 6.

Приведенная классификация принципиально важна не только потому, что обусловливает различия в методике изучения разных видов исторических источников.

Например, вполне очевидны различия в установлении влияния адресата на автора при фиксированном и нефиксированном адресате и т.д. Но важно отметить, что различная адресность и направленность коммуникации на эволюционное или коэкзистенциальное целое самым существенным образом сказывается на степени сохранности исторических источников, их сосредоточенности в архивохранилищах, возможностях их поиска. Все это в конечном счете определяет степень адекватности наших представлений о том или ином виде исторических источников.

Говоря об общих свойствах источников нового времени, мы отмечали, что значительная часть их уже в момент создания предназначалась к изданию. Что касается источников личного происхождения — то это источники с нефиксированным адресатом: мемуары—«современные истории», эссеистика, исповеди. Причем и здесь мы должны разделить источники, предназначенные, как правило, к немедленному опубликованию (эссеистика), и источники с отложенной публикацией (значительная часть мемуаров - «современных историй»).

Что касается дневников как автокоммуникативных источников, частной переписки, имеющей конкретного адресата, или мемуаров-автобиографий, часто предназначенных прямым потомкам, то они зачастую если и не уничтожались самим автором или адресатом, то хранились небрежно и гибли, и даже если бережно сохранялись потомками, то системы их приема на государственное хранение (в отличие от, например, делопроизводственных источников, также не предназначавшихся для печати) не существовало, да и не существует до сих пор. Попасть в архив они могли, как правило, в составе личных фондов, а еще чаще коллекций, что затрудняет их поиск и использование.

Б) Проблема периодизации

Периодизация предложенная Мариной Федоровной Румянцевой