Задачи политических партий

На рубеже ХІХ и ХХ вв. перед исследованием встал вопрос: как могло случиться, что партии, отражающие интересы самых широких слоев населения, провозглашающие в своих программах борьбу за свободу и демократию, тем не менее зачастую проводят, как во внутренней жизни, так и придя к власти, в масштабах государства, жесткую антидемократическую политику? Каким образом данные политические структуры, созданные для того, чтобы приобщить к управлению государством широкие слои населения, выполняют функцию прямо противоположную – функцию отчуждения народа от власти? Одним из первых пытались решить эту проблему Р. Михельс и М. Острогорский в работах, посвященных социологии политических организаций и партий.

Оба исследователя подвергли жестокой критике любые политические партии за их разрушающее влияние на демократию. Поскольку партии управляются, по сути дела, немногочисленной элитой, то М. Острогорский считал партии триумфом частных интересов над общественными, а Р. Михельс связывал деятельность партий с гибелью демократии.

Р. Михельс строит свое учение о партиях на результатах исследования деятельности немецкой социал-демократии перед первой мировой войной, а также развития массовых партий в процессе перестройки партийно-политических институтов при выходе широких слоев населения на политическую арену. Хотя непосредственным объектом его исследования выступали социал-демократические партии, общие выводы касались института партий в целом. Его концепция отражает переломный момент в жизнедеятельности партий – переход от свободных объединений единомышленников элитарного типа к организациям с разветвленным бюрократическим аппаратом, посвящающим основные усилия вербовке массового членства, завоеванию максимального числа голосов на выборах. Эту тенденцию Р. Михельс оценивал весьма скептически. По мере того, считает он, как размеры организации увеличиваются, борьба за великие принципы становится невозможной. Результаты своего исследования Р. Михельс формулирует как всеобщий “железный закон развития партийной олигархии”, сводившийся к тому, что олигархия является имманентной формой управления социальными организациями и что на смену одной партийной элите неизбежно приходит другая.

Р. Михельс считал, что тенденции, препятствующие осуществлению демократии, вытекает из сущности человеческой природы, сложности политической борьбы и сущности организаций. Эти тенденции ведут демократию к олигархии. Таким образом, Р. Михельс объясняет феномен олигархии отчасти психологически (используя психологию масс и психологию организаций), отчасти “органически” (через законы структуры организаций), причем главная роль отводится именно психологическим факторам.

Массу рядовых членов партии Р. Михельс характеризует через совокупность психологических свойств, к которым он относил политическую индифферентность, некомпетентность, потребность в руководстве, чувстве благодарности вождям, потребности в почитании лидеров одаренности (исчезновении личности) и т.д.

По мнению Р. Михельса, господствующий класс в современном обществе сталкивается с необходимостью организации масс для участия в политическом процессе и оправдании законности режима в их глазах. Среди групп, претендующих на власть в рамках демократии, наиболее эффективными оказываются те, которые способны обеспечить поддержку своим целям со стороны масс. Однако сам принцип организации, являющийся необходимым условием руководства массами, приводит к возникновению иерархии власти, так как неизбежным следствием любой массовой организации является специализация, порожденная необходимостью руководства. Отсюда проистекает тенденция к олигархии (власть меньшинства), проявляющаяся с большей или меньшей силой в любой организации. Организация, по словам Р. Михельса, завершает разделение любой партии профсоюза на руководящее меньшинство и руководимое большинство.

Итак, согласно этой теории, роль профессионального организованного аппарата, равно как и роль вождей, возрастает пропорционально росту организации. Поэтому даже в организациях, преследующих демократические цели, происходит, по мере их роста, замена первоначально демократического устройства всесилием исполнительных органов. Эффективный контроль за этими органами невозможен, ибо всякий контроль попадает со временем в руки партийных чиновников.

Свой закон олигархизации Р. Михельс назвал “железным”, провозгласив тем самым его всеобщий характер. Но время показало, что этот безусловно крупнейший ученый был прав не во всем. В частности, отмеченная им тенденция не проявляется в “партиях-общинах”, да и в избирательных партия проявляется весьма ограниченно.

Выводы Р. Михельса оказались. вместе с тем, во многом справедливыми в отношении парламентских партий и, в особенности, в отношении тоталитарных партий, ярким примером которых является “авангард”. Особенности последних следует рассмотреть подробнее.

Для тоталитарных партий характерны особого рода идеологии, т.е. комплексы идей, обосновывающие право этих партий на существование. Тоталитарная идеология во время великого и светлого будущего отрицает прошлое и настоящее. Она провозглашает необходимость тотального переустройства общества, замену прежних ценностей новыми. Своей целью эта идеология объявляет создание “нового общества” и “нового человека”. При этом интересы и свободы этого “нового человека” целиком подчиняются интересам государства. Считая себя воплощением истины и блага, тоталитарная идеология рассматривает иное мнение (инакомыслие) как умышленное или неумышленное зло, которое следует искоренять. Таким образом, тоталитарная идеология превращается в некоторое подобие религии, объект веры, неподсудный критике.

В политической сфере такой идеологии соответствует монополизация власти: власть в руках одной партии, партия под властью одного лидера. Правящая партия при этом сращивается с государственным аппаратом. Одновременно происходит огосударствление общества (сужение или полное уничтожение независимой от государства общественной жизни, запрет всех партий и организаций, не подчиненных правящей партии). Власть получает неограниченные полномочия, государства становится неправовым. Устанавливается централизованное руководство экономикой со стороны партийно-государственного аппарата. Одновременно утверждается монополия на информацию. Вся эта система монополий может поддерживаться лишь с помощью ничем не ограниченного насилия.

“Партия-авангард”, “партия ленинского типа” явилась первым примером партии, которая смогла осуществлять тоталитарную власть в обществе. Фашистские партии в Германии и Италии, которые стали основой уже правототалитарных режимов, появились несколько позже.

В.И. Ленин видел в партии организацию, представляющую пролетариат, пролетарский союз, но не глобальную организацию, объединяющую весь класс в целом. Он особенно подчеркивал четыре основных принципа деятельности партии:

1. Принцип авангардной роли партии, выражающийся в том, что она руководствуется передовой идеологией и объединяет наиболее передовых рабочих и других трудящихся.

2. Принцип членства партии, который должен обеспечить строгое соблюдение качественных критериев приема в партию и соответствие позиции членов партии ее характеру.

3. Принцип построения партии на основе первичных партийных организаций.

4. Принцип демократического централизма, в соответствии с которым для членов партии обязательства партийная дисциплина и все они должны оказать действенное влияние на определенные структуры партии и иметь возможность контролировать все партийные организации.

Одним из крупных исследователей партий правототалитарного типа был известный деятель итальянского коммунистического движения А. Грамши. Рассматривая в своих работах тактику партии, борющейся за власть, он справедливо отмечал связь внутренней жизни партий с характером партийного руководства обществом после взятия государственной власти. Партии, согласно А. Грамши, можно рассматривать как школы государственной жизни.

В отличие от централизма демократического, свойственного, по А. Грамши, всем прогрессивным партиям, партии реакционной присущ “органический централизм”. При подобной системе политическая группа отбирается путем “кооптации” и объединяется вокруг “озаренной разумом” личности, открывшей неопровержимые естественные законы исторического развития.

Методы и формы партийного руководства А. Грамши выводит из “характера деятельности” партии. По его мнению, если партия является прогрессивной, она выполняет свою функцию “демократически”; если партия является реакционной, она выполняет эту функцию “бюрократически”. Во втором случае, по А. Грамши, партия представляет собой “полицейскую организацию” и не является партией в собственном смысле слова.

Рассматривая далее условия возникновения и существования партий, А. Грамши выделяет три необходимых для этого этапа элемента: 1) “главный сплачивающий элемент” (партийное устройство); 2) масса рядовых членов партии; 3) “промежуточный элемент”, связывающий первый со вторым. Там, где наличествуют все три элемента, партию нельзя “уничтожить обычными средствами”, ибо при гибели партийного руководителя оно (а с ним и партия в целом) воссоздается за счет двух остальных элементов. Поскольку, как считает А. Грамши, каждая партия отражает интересы лишь одного какого-либо класса, она, достигнув вышеуказанной структуры, будет существовать, пока существует класс.

Весьма существенным вкладом А. Грамши в социологию политических партий является также и данная им характеристика функций тоталитарной партии. В отличие от большинства партий, не носящих тоталитарного характера и могущих поэтому выступать в роли арбитра между интересами своего класса и других классов или социальных групп (если, конечно, последние не являются прямо враждебными ей группами), тоталитарная партия лишь фиктивно выполняет функции арбитра, или политические функции. Взяв же власть, она уже выполняет только технические, пропагандистские и политические функции, а также функции нравственного и культурного воздействия. Место же политического взаимодействия с другими партиями занимает полицейская функция преследования этих партий, которые, как правило, становятся с момента взятия власти тоталитарной партией нелегальными.

Таким образом, олигархизация партий, особенно находящихся у власти – чрезвычайно опасное и для общества, и для самой партии явление. Между тем, большая часть современных партий делится на меньшинство “ведущих” большинство “ведомых”, а значит по “закону Михельса”, они обречены. В связи с этим особый интерес представляют те партии, которым удалось избежать в своем развитии возникновения этой, весьма распространенной, но все же не общеобязательной структуры. Такими партиями, в частности, являются республиканцы и демократы США.

В американских партиях действительно существует активное меньшинство, но нет пассивного большинства, потому, что массы, избиратели, поддерживающие партию, не являются на деле членами партии. Партия как организация состоит из людей, пользующихся различной степенью влияния на кадры партийных активистов. Американские партии состоят из кадровых партийных организаций. Обычно они укомплектованы небольшим числом активистов и не включают широкие массы сторонников, которые поддерживали бы этих активистов. В сравнении с партиями других стран американская партийная система продолжает отличаться необычайной текучестью и способностью быстро “исчезать”, неспособностью проявлять активность. когда нет выбора. Партийные активисты решают, какой “товар” должен быть предложен политическим потребителям (т.е. партийным избирателем). Кроме этого, избиратели партии и партийные активисты почти не взаимодействуют.

Нынешняя двухпартийная система, при которой американские партии воспринимаются как двойники, сложилась в 30-е гг. нашего века. Обе партии выражают преобладающее согласие в отношении основных ценностей американского общества: частной собственности, экономики свободного предпринимательства, личной свободы, ограниченной власти правительства, правления в соответствии с волей большинства. Более того, с 30-х гг. они поддерживали внутренние программы либерального истеблишмента: введение социального страхования, пособий по безработице, прогрессивный подоходный налог, федеральную систему социального вспомоществования и регулирования правительством сферы коммунальных услуг.

Идеология этих партий, разумеется, не идентична. Например, в подходе к внутренней политике республиканские лидеры консервативны, а демократы – либеральны. Но в связи с тем, что партии стремятся овладеть государственными постами, не может быть и речи о твердой идеологической платформе. Более твердое и точное изложение идеологических позиций привело бы, в конечном счете, к расколу партий.

Американские партии не являются организациями в обычном смысле слова. Для того, чтобы быть республиканцем, не требуется большего обязательства по отношению к организации, чем поддержка время от времени кандидата от данной партии. Партийная организация, разумеется, существует. Она состоит из формально избираемого руководства, неформальных обладателей власти (которые не входят в правительство или аппарат партии) и из партийных активистов, отдающих часть времени и средств и соответственно получающих возможность избрания кандидата от имени партии. Однако ни одна из партий не имеет жесткой структуры. Обе настолько децентрализованы, что нельзя говорить о существовании цепочки управления, начиная с национального уровня, через штаты и вплоть до местного уровня.

Тот факт, что американские партии с момента создания современной партийной системы в течение почти семи десятилетий не эволюционировали в сторону олигархической структуры, представляет хорошую иллюстрацию того, какой должна быть структура партии, чтобы не подвергнуться действию “железного закона”. Все же следует заметить, что американский опыт в этом отношении слишком своеобразен, и в других странах трудно отыскать подобный пример.

Значение материала, содержащегося в данном разделе, заключается в том, что он позволяет студенту закрепить, благодаря примерам из политической действительности и знакомству с взглядами крупнейших политологов, на некоторые проблемы партий, представления, сформировавшиеся при чтении предшествующих разделов: об отличии партии от движения; о функции партий; о принципах, лежащих в основе классификации партий. Кроме того, студент приходит к выводу, что в разных типах партии однозначные внутрипартийные процессы приводят к существенно различающимся результатам. Наряду внешними причинами последнее влияет и на характер складывающихся партийных систем.

V. Партийная система представляет собой совокупность отношений между легально действующими партиями. Эти отношения выражаются в соперничестве или в борьбе за власть или осуществление власти. Известны следующие варианты партийных систем.

1. Альтернативная система, в которой по крайней мере один альтернативный коллектив политиков организован в виде политической партии и имеет реальные шансы заменить коллектив, правящий в данный момент. В рамках этой группы могут иметь место:

А. Система многопартийной раздробленности, в которой ни одна партия или группа партий не имеет явного преобладания, а власть осуществляется коалициями, изменяющимися по составу.

Б. Двухблоковая система, в которой существует несколько политических партий, но они делятся на два постоянно соперничающих политических блока;

В. Двухпартийная система, где хотя и существует более мелкие партии, но подлинное соперничество за власть происходит между двумя самыми крупными партиями системы.

2. Неальтернативные системы, в которых либо конституционные принципы, либо фактическое соотношение сил приводит к тому, что нет подлинного соперничества между политическими партиями в борьбе за власть. Здесь могут иметь место:

А. Система кооперации партий и фактическим исчезновением действительной оппозиции.

Б. Система партий национального соглашения (или доминирующие партии), в которой хотя и существуют многочисленные политические партии, соперничающие на выборах, но одна партия постоянно доминирует над всей политической системой и безраздельно осуществляет власть, а другие партии действуют либо как критики правительства, либо как представители отдельных групп интересов, имея четко ограниченную и, как правило, локализованную базу влияния.

В. Ограниченные партийные системы, в которых существуют различные политические партии и между ними осуществляется соперничество за политическое влияние: но власть находится в руках одной политической силы – чаще всего армии, заявляющей, что она независима от партий и стоит над ними.

Г. Однопартийная система, исключающая существование других партий, кроме правящей.

Большинство современных политиков и политиков считает наиболее оптимальной двухпартийную систему, примерно такую, как в США и Великобритании. Преимущества двухпартийных систем в большей стабильности, в бескризисности, в «экономии сил», в том, что победившая партия является партией, более адекватно отражающей волю большинства, чем при системе многопартийной. Именно поэтому в наиболее развитых странах Запада многопартийные системы эволюционируют в сторону двухпартийности, причем данная тенденция связана с падением роли крайне правых партий и, соответственно, с увеличением роли партий центра.