Написано:1836 (публикация) г.
Автор: Александр Сергеевич Пушкин
Сюжет.
Литературное направление: романтизм
Жанр: баллада
Написано:1812 г.
Автор: Василий Андреевич Жуковский
Фамусов
Чацкий
Фамусов
Чацкий
Служить бы рад, прислуживаться тошно.
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд...
Раскланяйся - тупеем не кивнут.
Вельможа в случае - тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругорядь - уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему - смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, - нутка!
И точно, начал свет глупеть,
Сказать вы можете вздохнувши;
Как посравнить да посмотреть
Век нынешний и век минувший:
Свежо предание, а верится с трудом,
Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;
Как не в войне, а в мире брали лбом,
Стучали об пол не жалея!
Кому нужда: тем спесь, лежи они в пыли,
А тем, кто выше, лесть, как кружево, плели.
Прямой был век покорности и страха,
Все под личиною усердия к царю.
Я не об дядюшке об вашем говорю;
Его не возмутим мы праха:
Но между тем кого охота заберет,
Хоть в раболепстве самом пылком,
Теперь, чтобы смешить народ,
Отважно жертвовать затылком?
А сверстничек, а старичок
Иной, глядя на тот скачок,
И разрушаясь в ветхой коже,
Чай приговаривал: "Ax! если бы мне тоже!"
Хоть есть охотники поподличать везде,
Да нынче смех страшит и держит стыд в узде;
Недаром жалуют их скупо государи.
Ах! Боже мой! он карбонари!
«СВЕТЛАНА»
«Раз в крещенский вечерок / Девушки гадали: / За ворота башмачок, / Сняв с ноги, бросали». Гадали, чтобы узнать суженого, свою судьбу. Среди девушек только Светлана молчалива и грустна, она не поёт, не гадает. Её милый далеко, и уже год от него нет никаких вестей. Тяжело Светлане переживать разлуку с любимым.
Вот в светлице стол накрыт белой скатертью, на нем стоит зеркало со свечой и два прибора. Ровно в полночь в зеркале Светлана увидит своего милого, свою судьбу. С робостью садится она к зеркалу, но темно в зеркале, лишь свеча трепещет на столе. Вот и полночь. Светлана, замерев от страха, слышит, чьи-то шаги. Она робко глядит в зеркало, и чудится ей, что кто-то стоит за ее спиной и шепчет: «Я за тобой, моя краса!» Оглянулась — милый к ней протягивает руки: «Едем! Поп уж в церкви ждёт... / Хор венчальну песнь поёт.»
Они выходят к воротам, садятся в сани, и кони пускаются вскачь.
Они едут ночной степью, тусклая луна освещает их путь. Жених Светланы вдруг замолчал, стал бледен и уныл. Вот в стороне появляется храм, через открытые двери виден черный гроб — отпевают усопшего. Светлане страшно, но жених все так же молчалив, все так же бледен и уныл. Поднимается метель, ворон вьется над санями и каркает: «Печаль!» Вдруг появляется хижинка, занесенная снегом. Кони подлетают к ней и... пропадают вместе с санями и женихом.
Оставшись одна, Светлана решается зайти в избушку. А в избушке — стол, накрытый белой скатертью, а на столе — гроб. Светлана падает на колени перед образом Спасителя и молится, затем, зажав в руках крестик, садится в уголок, под иконы.
Вьюга утихла, свеча у гроба горит, мигая. Тишина. Чу! Белый голубок спускается к Светлане, садится на грудь и обнимает крыльями. Опять тишина. Но кажется Светлане, что мертвец пошевелился. Так и есть — покрывало спало, и страшный мертвец застонал. Вот-вот он разомкнет свои окоченевшие руки и встанет из гроба! Но тут белый голубочек вспорхнул и сел на грудь мертвеца. И тот, лишенный силы, заскрежетал зубами, опять мертвенно побледнел и замер в гробу.
«Глядь, Светлана... о творец! / Милый друг ее — мертвец! / Ах!...и пробудилась.» Проснулась Светлана в своей же светлице, где заснула, гадая. И вот уже рассвет, и петух поет, встречая новое утро. Но у Светланы тяжело на душе от страшного и, может быть, вещего сна. Чтобы развеять тоску, она садится у окна, смотрит на дорогу. И видит: сани мчатся к дому, «Статный гость к крыльцу идёт... / Кто?... Жених Светланы.»
Развеялся мрачный сон — жених приехал за Светланой, чтобы вести ее к венцу.
Вот итог баллады: верь в свою судьбу, верь в Бога, и несчастье покажется лишь страшным сном. «О! не знай сих страшных снов / Ты, моя Светлана...»
| Раз в крещенский вечерок Девушки гадали: За ворота башмачок, Сняв с ноги, бросали; Снег пололи; под окном Слушали; кормили Счетным курицу зерном; Ярый воск топили; В чашу с чистою водой Клали перстень золотой, Серьги изумрудны; Расстилали белый плат И над чашей пели в лад Песенки подблюдны. Тускло светится луна В сумраке тумана — Молчалива и грустна Милая Светлана. «Что, подруженька, с тобой? Вымолви словечко; Слушай песни круговой; Вынь себе колечко. Пой, красавица: „Кузнец, Скуй мне злат и нов венец, Скуй кольцо златое; Мне венчаться тем венцом, Обручаться тем кольцом При святом налое“». «Как могу, подружки, петь? Милый друг далёко; Мне судьбина умереть В грусти одинокой. Год промчался — вести нет; Он ко мне не пишет; Ах! а им лишь красен свет, Им лишь сердце дышит… Иль не вспомнишь обо мне? Где, в какой ты стороне? Где твоя обитель? Я молюсь и слезы лью! Утоли печаль мою, Ангел-утешитель». <…> | <…> Подпершися локотком, Чуть Светлана дышит… Вот… легохонько замком Кто-то стукнул, слышит; Робко в зеркало глядит: За ее плечами Кто-то, чудилось, блестит Яркими глазами… Занялся от страха дух… Вдруг в ее влетает слух Тихий, легкий шепот: «Я с тобой, моя краса; Укротились небеса; Твой услышан ропот!» Оглянулась… милый к ней Простирает руки. «Радость, свет моих очей, Нет для нас разлуки. Едем! Поп уж в церкви ждет С дьяконом, дьячками; Хор венчальну песнь поет; Храм блестит свечами». Был в ответ умильный взор; Идут на широкий двор, В ворота тесовы; У ворот их санки ждут; С нетерпенья кони рвут Повода шелковы. Сели… кони с места враз; Пышут дым ноздрями; От копыт их поднялась Вьюга над санями. Скачут… пусто все вокруг, Степь в очах Светланы: На луне туманный круг; Чуть блестят поляны. Сердце вещее дрожит; Робко дева говорит: «Что ты смолкнул, милый?» Ни полслова ей в ответ: Он глядит на лунный свет, Бледен и унылый. |
«КАПИТАНСКАЯ ДОЧКА»
Жанр: повесть (историческая повесть)