Развитие информационной технологии

Таблица 1

Сущность и содержание понятия профессионально-информационной культуры

 

Сложность изучения образовательной проблематики информационной культуры обусловлена неопределённостью, а скорее принципиальной неопределимостью составляющих его понятий «ин­формация» и «культура». В определении сущности изучаемого феномена мы исходим из того, что наиболее обобщающей и глубинной ха­рактеристикой культуры, раскрывающей ее деятельностную сущность, является определение культуры как специфического способа человече­ской деятельности. С этой точки зрения, понятие деятельности (С.Л. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев, П.Я. Гальперин, Н.Ф. Талызина) является обобщающим как для характеристики культуры, так и для характеристи­ки сущности человека как субъекта труда, познания и общения.

«Быть культурным – это уметь», – подчёркивает С.Д. Каракозов [22]. Причём уметь на том уровне, когда «теоретические бывшие мыслительные действия, отработавшиеся, автоматизировавшиеся приобретают ранг способа действия, а не самого действия», как исполнительный элемент этого действия – операция (А.Н. Леонтьев). Можно утверждать, что считать культурным надо не того человека, который может поступать культурно, а того, который не может поступать некультурно, для кого поступок превратился в способ, в операцию, т.е. размышления по поводу самого поступка «не должны занимать наши мысли, оно так должно делаться само». При истинной культурности пространство мышления уже свободно от мыслей о культуре, они преобразованы в автоматизированный навык, когда культура-образец превратилась в культуру-норму.

Для специалиста образцы культуры задаются обществом в целом и профессиональным сообществом, а их присвоение происходит в сфере образования. Деятельностная трактовка позволяет выделить в структуре информационной культуры элементы, соответствующие научному и проектно-технологическому типам организационной культуры, а также те качества, которые отличают культурного специалиста: способность к действиям в ситуации неопределённости и непредсказуемости; сознательное ограничение свободы воли наличными ресурсами: интеллектуальными, материальными, техническими, информационными; способность адаптироваться к изменяющимся условиям среды и помехам (внешним и внутренним); способность противостоять разрушающим тенденциям: как внешним, так и внутренним; способность вырабатывать различные варианты целеообразования и целевыполнения; способность к самоорганизации и саморазвитию (А.М. Новиков, Д.А. Новиков).

Положение антропологической концепции о культуре как механизме социальной адаптации так же является актуальным в рамках нашего исследования, позволяя рассматривать информационную культуру в качестве «механизма поддержания гомеостата в условиях естественной динамики информационной среды» (М.М. Бахтин, В.П. Зинченко, Н.В. Лопатина, М.К. Мамардашвили, Т.А. Полякова, Н.А. Сляднева). Н.С.Злобин отмечает, что культура определяется социально значимой творческой деятельностью, представляющей диалектическую взаимосвязь её результатов (аксиологические, нормативные, традицион­ные, знаковые, символические системы) и её процессуальности как распредмечивания результатов предшествующего опыта. Процессуальные характеристики культуры раскрывает А.И. Арнольдов, подчеркивая, что «культура выступает одновременно и как процесс развития человеком своих творческих сил и способностей, и как процесс реализации этих способностей в социально значимых результатах деятельности». Данное положение позволяет нам заключить, что в этой двуединой связи с деятельностью человека заключено своеобразие информационной культуры.

В культурно-исторической концепции Л.С. Выготского и его последователей специфика человеческой деятельности связывается с использованием знаков: «... Основной и самой общей дея­тельностью человека, отличающей в первую очередь человека от живот­ного с психологической стороны, является сигнификация, т.е. создание и употребление знаков» [11]. Являясь продуктом общественно-исторической практики, знак ис­пользуется человеком в качестве психологического орудия, или медиатора. Он «ничего не изменяет в объекте психологической операции, он есть средство психологического воздействия на поведение – чужое или своё, средство внутренней деятельности, направленной на овладение са­мим человеком; знак направлен внутрь». В профес­сиональной культуре педагога-психолога роль основных медиаторов (слова, знака, мифа, символа) первостепенна, тем более, что профессиональная деятельность заключается в по­стоянном переходе её субъекта в другие семантические пространства в процессе диалогического взаимодействия с самим собой и с другими (Н.И. Исаева).

В когнитивной психологии культура определяется в традициях куль­турно-исторической теории как «совокупность артефактов, накопленных социальной группой в ходе ее исторического развития». Артефакты[5], будучи «элементарными единицами культуры», опосредуют отношение человека к миру и другим людям и приводят к формированию «культурной при­вычки поведения»[30]. Такой подход позволяет нам рассматривать технические средства информатизации, глобальные информационно-телекоммуника­ционные сетевые тех­нологии, интерактивное телевидение как опосредующие артефакты, одновременно и иде­альные, и материальные «продукты истории человечества», существенно изменяющие менталитет[6] человека, его культуру.

Опираясь на тенденции исторического анализа человеческой деятельности, швейцарский учёный Б. Фритч отмечает, что её структура за всю историю развития человечества качественно изменялась три раза. Первый раз – в каменном веке, когда деятельность стала опосредоваться речью; второй раз – около 5 тысяч лет назад, когда возникла письменность, позволившая фиксировать информацию вне человеческого мозга; третий раз – в нашем веке, когда с появлением компьютера стало возможным не только фиксировать, но и обрабатывать информацию вне мозга человека. Умственная деятельность сохраняет своё опосредствованное строение, но само средство является новым. Опосредствование умственных процессов компьютером отличается от опосредствования знаками, внося качественное изменение в структуру умственных процессов и выделяя новый этап в развитии высших психических функций.

Теоретический анализ понятия «информационная культура» требует рассмотреть составляющую его категорию «информация», которая в силу своей фундаментальности многозначна (разнообразна, неопределённа) по количеству определений и по их смыслу. Изучение соответствующей литературы показывает, что современное научное познание природы информации и информационных процессов далеко от завершённости. Более того, по мнению А.В. Могилёва, «есть все основания полагать, что обостряется кризис научного понимания информации, проявляющийся в стагнации исследований и разработок в области искусственного интеллекта, отсутствии единой научной теории информации, применимой к задачам управления в сложных социальных системах» [38].

Согласно концепции информационного монизма, остающейся в науке дискуссионной, информация субстрагирована в сознание и материю, она – более общее, более фундаментальное понятие, чем материя и сознание. Управление материей, энергией, мышлением начинается с информации, причинение через энергию, вещество сопровождается передачей информации, т.е. во всех взаимодействиях существует информация в своей внешней форме, (В.Б. Гухман), при этом утверждается, что «информация – первичная категория миропонимания». Согласно функциональному подходу к информации она существует, т.е. проявляет себя, функционирует в биологических и социальных системах. «Как и другие фундаментальные категории, информация бимодальна – она там, где есть различие, разнообразие, порядок, гетерогенная структура, асимметрия, смысл, изменчивость, её нет там, где тождество, однообразие, гомогенный хаос, симметрия, бессмыслица, постоянство» [14].

Философская категориальность информации обосновывается сторонником атрибутивной концепции В.Б. Гухманом по наличию следующих факторов: «категория информации всеобща и, вместе с тем, понятийно самостоятельна по отношению к другим философским категориям; она взаимосвязана с материей и сознанием отношением включённости в них; все объекты Вселенной взаимозависимы по передаваемой и хранимой информации; любое поле содержит информацию о своём источнике; информация подчиняется закону сохранения; она присутствует в основаниях познания и мышления; квант информации (бит) неделим; смысл, переносимый внешней информацией от источника к потребителю, невозможен без смысла, содержащегося во внутренней информации источника» [Там же].

Мы руководствовались тем, что «определение не может исчерпать существа предмета и имеет смысл только в отношении некоей решаемой задачи», однако при изучении такого сложного феномена как информационная культура важно учесть, что информация – это одновременно:

§ объективное понятие как неотъемлемый атрибут материи (В.Б. Гухман, А.Д.Урсул) и

§ субъективное понятие, как субстрат мышления и сознания человека, синонимичное понятиям «смысл»[7], «значение»[8], «понятие»[9], «знание»[10] (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев); в данном случае перечислены формы информации.

Информация вообще, а социальная информация в частности, обладает рядом свойств, позво­ляющих концентрировать значимые характеристики, смысл в более ёмкие, сжа­тые формы – модели, позволяющие с потерей несущественного выделить зна­чимые качества отображаемого. Информационная технология сжатия смысла называется информационным свёртыванием-моделированием в связи с тем, что результат сжатия-свёртывания представляет собой полноценную модель отражаемого. Эта технология как фундаментальное свойство социальной ин­формации лежит в основе всех процессов производства-передачи-потребления социальной информации, без неё информационные процессы были бы ис­ключительно трудоёмки или же вообще невозможны. Особенно ясно сущность свёртывания проявляется при операциях со сложноструктурными моделями, например предложениями, текстами, наи­менее значимая часть слов которых может удаляться или заменяться без по­тери основного содержания. При этом конкретные смыслы могут заменять­ся более абстрактными.

К другим свойствам информации относятся запоминаемость, передаваемость, преобразуемость; производные от них – воспроизводимость (тесно связана с передаваемостью, характеризует неиссякаемость и неистощимость информации), стираемость (связана с таким преобразованием информации (передачей), при котором её количество уменьшается и становится равным нулю). «Информация передаётся только опосредованно с помощью сообщений и данных: сообщение – это набор слов в некотором алфавите. Данные – это любые сигналы, получаемые и обрабатываемые с помощью органов чувств, либо устройством… Сигнал – результат взаимодействия элементов объективного мира, который регистрируется качественным или количественным изменением этих элементов» [43].

Внешняя информация (сигналы, данные), поступая в аппарат мышления человека, преобразуется во «взаимосвязях, взаимопереходах» (А.Н. Леонтьев) различных мыслительных процессов во внутреннюю информацию. При этом в зависимости от структур индивидуального информационного тезауруса возможна либо генерация внутренней информации как смысл, значение, понятие, знание в форме «перекодирования во внутренние более ценные информационные коды либо умеренная диссипация внешней информации … накопление без диссипации опасно для развития в целом» (В.Б. Гухман).

Способом существования информации являются информационные процессы с обратной связью, в которых происходит движение информации, состоящее в превращениях, изменениях имеющихся форм информации (смысл, значение, понятие, знание, сигнал, данные, сообщение). «Информационный процесс – это совокупность интеллектуальных процессов, происходящих в аппарате мышления людей, и процессов обработки (приёма, хранения, передачи, представления) данных, инициирующих соответствующую информацию» [Там же].

Изучение специальной литературы показало, что не вызывает сомнения диалектическое единство, взаимовлияние, взаимопроникновение категорий «культура» и «информация», позволяющие:

§ Ю.М. Лотману определять культуру как «всю ненаследуемую информацию» и констатировать, что «различия между культурами суть различия информационные» [36];

§ Г.М. Балиму применять при исследовании культурологических процессов универсальные информационные закономерности; В.П. Рыжову изучать сущностные, системообразующие свойства культуры как информационной системы;

§ М.Н. Афасижеву считать теорию информации теоретической основой современной культурологии;

§ Т.В. Чапля рассматривать процесс взаимодействия культуры и информации как процесс переплетения абсолютных и относительных ценностей того и другого;

§ С.М. Оленеву считать началом культуры человечества момент первого осмысленного акта передачи операциональной деятельностной информации в процессе совместного действия;

§ Д. Бэллу представлять информацию как основной производственный ресурс, влияющий на характер профессиональной деятельности, культурную структуру социума, управление политическими и экономическими процессами.

Таким образом, понятие «информационная культура» в целом непротиворечиво, представляет собой «единое многогранное, многоаспектное целое» (Л.И. Алёшин), проекцию в область информационных отношений общечеловеческой культу­ры. Формирование информационной культуры педагогов-психологов в университете мы рассматриваем как специально организованный, целенаправленный процесс и в рамках профессиональной культуры; при этом студента мы считаем субъектом профессиональной деятельности на этапе адепта.

Профессиональная культура рассматривается учёными как способ организации и развития определен­ной профессиональной деятельности, «движущей силой динамики, ин­тенсивности и содержательности которой является личность» (К.А. Абульханова-Славская), как «процесс создания, передачи, освоения чле­нами социально-профессиональной группы тех норм и ценностей, которые опосредованы профессиональной деятельностью» (А.И. Каптерев), как «результа­т и системный показатель не только личностно-профессионально­го, но и индивидуально-профессионального развития человека» (А.А. Деркач и В.М. Дьячков).

Для нашей темы особый интерес представляет система взглядов на профессионально-психологическую культу­ру психолога образования Н.И. Исаевой. Использованный ею синергетический подход показал, что развитие и становление профессиональной культуры психолога (наряду с самой профессией) происходит через неустойчивость, бифуркацию, случай­ность. Н.И. Исаева указывает, что современный этап развития профессии психолога образования характеризуется «поисками рационального в неопределённо­сти (хаосе) функций профессиональной психологической деятельности в условиях образования, особыми переживаниями психолога и установка­ми». Далее автор продолжает: «Одной из важнейших особенностей поведения профессиональной культуры как системы в точках бифуркации является нелинейность её структурных сдвигов, выражающаяся в многовариант­ности и альтернативности культурных образцов поведения и деятельно­сти психолога (норма-выбор) как «динамическом хаосе». Нелинейность профессиональной культуры, а следовательно, и спосо­бов профессиональной деятельности практического психолога задаёт такие области достоверности и очевидности (эвидентности) профессионального мышления специалиста, в которых и разворачиваются процес­сы конструирования и конституирования профессиональных смыслов и ситуаций» [21]. Нелинейное мышление, требуемое, по мнению Н.И. Исаевой, психологу образования, понимается в синергетике как готовность к появлению нового, к выбору из альтернатив, а также понимание возможности ускорения темпов развития, инициирования процессов быстрого, нелинейного роста. Новое возникает в результате флуктуации как эмерджентное, т.е. непредсказуемое и невыводимое из наличного, и в то же время новое запрограммировано в виде спектра возможных путей развития, спектра относительно устойчивых структур – аттракторов.

Для любого субъекта профессиональной деятельности профессиональная культура выступает ещё и способом, преобразующим окружающий мир. Это преобразование (особенно для профессий психолого-педагогических специальностей, тесно связанных с интеллектуальной деятельностью) происходит через информационное субъект-субъектное и субъект-объектное взаимодействие, поэтому среди других составляющих информационная культура субъекта профессиональной деятельности в большей степени предопределяет способ и конечный результат преобразования, представляет собой постоянно расширяющийся набор специфических средств оперирования социальной информацией, рефлексии собственного информационного поля и информационного поведения.

Важно отметить и то, что каждый человек имеет свою систему профессио­нальных образов и является носителем своеобразного перцептуального пространства. В этом пространстве отражён и личный профессиональный, и более широкий жизненный опыт, и вся система профессиональных понятий, и индивидуальная структура профессиональных взаимоотношений. Как считает А.И. Каптерев, в непрерывном взаимодополняемом процессе информационного анализа внешних объективных профессиональных пространств и синтеза собственного профессионального перцептуального пространства происходит профессионализация личности, развитие его профессиональной культуры. Иными словами, само наличие динамики в процессе профессионализации личности, а также её направленность (положительная – развитие, отрицательная – деформация или деградация) зависят от качества ретроспективного и перспективного информационного анализа, его своевременности, т.е. информационная культура в форме рефлексивной аналитико-синтетической деятельности высокого уровня выступает ещё и механизмом развития профессиональной культуры.

Необходимо подчеркнуть, что профессиональная среда психолога в образовательном учреждении является полипрофессиональной и информационно насыщенной:

§ во-первых, объективно психолог выполняет полипрофессиональ­ную дея­тельность: профессионально-психологическую (диагностико-аналитиче­скую, коррекционно-развивающую, консультативную, психопрофилактиче­скую), педагогическую (преподавательскую, социально-педагогическую, культурно-просветительную,), научно-исследовательскую, научно-методи­ческую, организационно-управленческую;

§ во-вторых, каждое направление профессионально-психологической деятельности предусматривает освоение им соответствующей психотехнологии, т.е. целена­правленной, упорядоченной совокупности и последовательности про­фессиональных действий, требующей навыков анализа и алгоритмического мышления;

§ в-третьих, между перечисленными направлениями деятельности и её субъектами необходим синтез с образованием гармоничного целого;

§ в-четвёртых, психолог обязан организовывать и поддерживать упорядоченное, гармоничное и продуктивное взаимодействие с другими субъектами образовательного процесса (учителями, учениками, администрацией, родителями).

Перечисленные обстоятельства позволяют констатировать, что полипрофессиональная деятельность педагога-психолога реализуется в процессах управления и коммуникации, на основе сложного информационного взаимодействия с другими субъектами образовательного процесса. В рамках системного подхода профессиональная культура педагога-психолога представляет собой сложную систему с множеством эле­ментов, структура и природа которых будет описана ниже. В функцио­нальной плоскости её можно представить как относительно автономную подсистему (наряду с подсистемами педагогической и управленческой культур) в структуре более общей системы, какой выступает культура образовательного пространства учреждения.

С точки зрения информационного подхода такая система характеризуется как трудно формализуемая, управление в ней осуществляется движением психолого-педагогической информации на многих контурах прямой и обратной связи, опосредующих управляющее воздействие, при этом обратные связи носят отсроченный и разорванный характер. На «разрыве» обратной связи в таких системах информация генерируется. В то же время проявляется множественность и интерференция одновременно протекающих актов управления, переключение ролей управляющей и управляемых подсистем в последовательных актах управления. Сама возможность существования профессиональной культуры педагога-психолога как относительно автономной подсистемы, а также возможность её интеграции в систему культуры образовательного пространства обеспечивается характером внутренних и внешних связей и отношений, являющихся по сути информационными.

Разделяя точку зрения Н.И. Исаевой, что для психолога образования «профессиональная среда, будучи полипрофессиональ­ной, является полем для функционирования, как минимум, трёх профес­сиональных культур: педагогической, управленческой и психологиче­ской», мы считаем необходимым включить в этот перечень информационную культуру «для её осмысления и освое­ния в контексте профессионально-культурного диалога и, прежде всего, для развития семиотических способностей специалиста» [21]. Следовательно, информационную культуру можно априори рассматривать в рамках профессиональной культуры, как «культуру в культуре», как самостоятельное явление – «профессиональная информационная культура». При этом, если общая информационная культура личности определяется наличием характеристик, определяющих готовность эффективно решать широкий круг повседневных задач, выполняя определённый набор социальных ролей безотносительно конкретной профессиональной деятельности, то профессиональная информационная культура, по нашему мнению, представляет собой системное образование, проекцию в область профессиональных информационных отношений, определяется спецификой той или иной деятельности (учителя, психолога, руководителя), т.е. речь может идти о профессиональной информационной культуре психолога, профессиональной информационной культуре учителя и пр.

Во многих публикациях прослеживается мысль о том, что формирование информационной культуры в вузе осложняется отсутствием единой концепции информационного образования в школе и вузе; отсутствием общности в понимании и трактовке самого понятия, а также неоднозначностью его дефиниции для образовательных целей; затянувшимися и хаотичными реформами в российской системе образования; монодисциплинарным подходом и использованием консервативных методик в обучении; существованием у преподавателей слабой мотивации и психологических барьеров при необходимости использования различного рода инноваций в деятельности.

В большинстве исследований информационная культура по-прежнему преимущественно ассоциируется либо с техническими аспектами информатизации (с компьютерными технологиями представления информации и обработки данных), либо с освоением традиционных (бумажных) информационных технологий по информационному самообслуживанию: культуры чтения, правил пользования справочно-библиографическим аппаратом библиотеки. Важность каждого из этих направлений само по себе не вызывает сомнений. Между тем, с интенсивным формированием информационного общества стирается грань между всеми видами информационной деятельности и существующая в исследовательской и образовательной практике изолированность, автономность «библиографического» и «компьютерного» подходов не может обеспечить формирования у студентов того уровня информационной культуры, который им необходим для реализации интеллектуального потенциала и использования имеющихся информационных ресурсов при решении профессиональных задач. В образовательной практике высшей школы необходимо преодолеть автономность двух указанных подходов для достижения адекватности формируемой информационной культуры социальному заказу современного российского общества.

С нашей точки зрения, традиционные (бумажные) и компьютерные информационные технологии, составляющие основание информационной культуры, настолько тесно взаимосвязаны, что вопрос состоит не в том, как эти понятия между собой могут быть соединены, а в том, возможно ли их вообще разъединить в условиях становления информационного общества и современных образовательных парадигм.

Информационная технология в широком смысле опосредует любую профессиональную деятельность, в которой, главным образом, задействованы информационные процессы. В этом смысле педагогическая, психологическая, библиографическая, компьютерная, лингвистическая, логопедическая и пр. деятельности стоят в одном ряду, а технологии их реализации могут быть отнесены к информационным технологиям. По определению Э.А. Якубайтиса, информационная технология – это «процесс, использующий совокупность средств и методов сбора, обработки, передачи и представления данных (первичной информации) для получения информации нового качества о состоянии объекта[11], процесса или явления» [49]. Общая цель любой информационной технологии всегда прагматическая – каким-то образом употребить информацию, использовать её, представить в удобном виде и донести до адресата. «Каким-то образом» – значит, с помощью чего и как.

Дважды упомянутое в определении понятие «информация» (первичная и новая) одновременно объективная и субъективная категория, поэтому такая трактовка не может использоваться для постановки образовательных целей и достижения цели нашего исследования; необходимо её уточнить через общее семантическое пространство педагогики, психологии, лингвистики, библиографии, информатики. Решение такой теоретической задачи, с нашей точки зрения, возможно на платформе семиотики[12] культуры (М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, Ф. де Соссюр). В семиотических исследованиях по анализу культуры французского структуралиста Ф. де Соссюра «исходной семиотической реальностью является язык, обладающий изначальной целостностью». В самом общем определении язык – это знаковая система, «набор представлений, соглашений и правил, используемых для выражения информации» [Там же]. Иными словами, в культурном аспекте язык – квинтэссенция информации и главное средство достижения цели информационной технологии: с помощью языка информация представляется в удобном виде и доносится до адресата. Перечисленные выше профессиональные информационные технологии имеют единую природу, т.к. находятся в общем языковом пространстве.

Достижение всё больших удобств в представлении и доставке информации было тем механизмом, посредством которого шло развитие информационных технологий в ходе научно-технического прогресса (см. табл. 1). В этом развитии можно выделить всего три стадии: устное сообщение → бумажное письмо → электронное письмо, когда принципиально изменялись ответы на вопрос с помощью чего и как? Модификация инструментария не изменила языковой обусловленности информационной технологии, но стала причиной дальнейшего увеличения разнообразия языков и появления всё новых технологий.

В основе традиционной информационной технологии (лингвистической, библиографической) находятся естественные языки (родной и иностранный, устный и письменный) как «система звуковых, словарных и грамматических средств, которые обеспечивают человеческое мышление и общение» [Там же].

Заметим, что профессиональный психологический язык, имея образно-метафорический характер, привносит в эту систему собственные мифологемы, категории символической мысли (например, типы акцентуаций характера А.Е. Личко или ар­хетипы Гиппократа, К.Г. Юнга), и тем самым придаёт информационной технологии свою специфику, усложняет её понимание и интерпретацию. Например, результаты диагностического обследования школьников психологу необходимо интерпретировать, как бы меняя «регистр» языка (с учётом ещё и этических профессиональных норм), как минимум 4 раза: для себя, для учителей и администрации школы, для самих школьников, для их родителей.

Вид ИТ	Основа ИТ	Объект ИТ	Средства для получения, трансформа-ции и представления объекта ИТ	Средство доставки ИТ
Артикуляционная	Естественный язык (устный)	Устный текст	Артикуляцион-ный аппарат	Артикуляционный аппарат
Бумажная, книжная	Естественный язык (письменный, печатный, родной, иностранный)	Письмен-ный и печатный текст	Бумага, перо, чернильница, книгопечатный станок	Почта
Пишущая машинка	Телеграф, телефон, диктофон, СМИ
Электрическая пишущая машинка	Радио, кинематограф, электрический телеграф
Компьютерная, новая информационная технология[13]	Естественный язык (печатный, родной, иностранный), искусственные языки	Элек-тронный текст	Большие ЭВМ, принтер, автоматизированные системы управления (АСУ)	Телевидение, ЭВМ, информационно-поисковые системы (ИПС)
Персональный компьютер	Локальные и региональные сети, глобальная сеть Internet

 

В основе компьютерной технологии находится искусственный[14] язык и также, как правило, не один: языки программирования (BASIC и пр.), языки логического описания структуры документов (HTML и пр.). Роль естественного языка, как средства человеческого общения и мышления при использовании компьютерной технологии не только не уменьшается, но остаётся ведущей и ещё более усиливается за счёт интенсификации интеллектуальной творческой деятельности (возникает насущная необходимость овладения искусственными языками и, как минимум, ещё одним естественным – иностранным – для комфортного самочувствия при работе в Internet).

Таким образом, в условиях информационного общества не представляется возможным разведение, противопоставление, независимость существования и использования традиционных (бумажных) и компьютерных информационных технологий, т.к. язык, а, точнее, множественность языков является основанием любой информационной технологии, следовательно, и информационной культуры. Заметим, что «множественность» – это одна из главных категорий философии постмодерна, которая подчёркивает специфику бытования человека в современной «многоголосой» (Т.Д. Суслова) культуре.

К информационной культуре личности как открытой системе заведомо применим принцип необходимого разнообразия У.Р. Эшби. Он гласит, что, «создавая систему, способную справиться с решением проблемы, обладающей определённым, известным разнообразием (сложностью), нужно обеспечить, чтобы система имела ещё большее разнообразие (наличие средств и способов решения проблемы), чем разнообразие (сложность) решаемой проблемы. Или же была способна создавать в себе это необходимое разнообразие (могла бы разработать новые средства и способы решения проблемы). То есть, иначе говоря, система должна иметь необходимый «запас манёвра» [Цит. по: 40]. Множественность языков и есть одна из составляющих запаса манёвра. Кроме того, к информационной культуре личности как открытой системе применимо и дополнение к этому принципу, сформулированное В.Б. Гухманом: «Действительное разнообразие меньше потенциально возможного, оно обусловлено реально допустимой сложностью системы и ограничивается пороговыми механизмами селекции ценных для неё состояний. Необходимое разнообразие обусловлено минимально требуемой (для самосохранения) сложностью системы и ограничивается гомеостатическим законом необходимого разнообразия У.Р. Эшби» [14]. Поэтому условием самого существования информационной культуры личности в современном обществе является овладение индивидом именно множественностьюязыков (естественных и искусственных); и с этого восхождение к информационной культуре ещё только начинается.

Однако язык – это основа, но ещё не тот объект, который подвергается трансформации под воздействием инструментария (методов и средств) информационной технологии.

Теперь представляется важным чётко выделить объект из общего семантического пространства принципиально важных для педагога-психолога областей знания (педагогики, психологии, лингвистики, библиографии, информатики). Для идентификации объекта воздействия информационной технологии мы использовали текстоцентрированную концепцию семиотики культуры Ю.М. Лотмана, согласно которой текст– это замкнутая и самостоятельная структура, и именно как таковая она и должна исследоваться.С точки зрения учёного, язык и текст принципиально несводимы друг к другу и в целом ряде отношений текст больше языка.

Во-первых, в тексте есть целый ряд элементов, не выводимых из языка: отмеченность начала и конца («рамка» текста), композиционные принципы. Во-вторых, текст в отличие от языка наделён смыслом и этот смысл неотделим от структуры текста; поэтому текст подлежит не только описанию, но и интерпретации, число же возможных интерпретаций в принципе не ограничено. Смысл это и есть то, что делает знаковую систему текстом. В-третьих, почти никогда текст не является продуктом реализации лишь одного языка; в принципе, любой текст полилингвистичен, как полилингвистична и любая культура, рассматриваемая в качестве текста.

В нашем исследовании, согласно Ю.М. Лотману, текстом является любой наделяемый смыслом объект. Текст – это культурная функция: нечто идентифицируется в качестве текста, если оно выступает в функции текста. Этим «нечто» может быть и любой сколь угодно малый фрагмент, и собрание различных по своему типу и объёму текстов, каким является, например, Книга книг – Библия.

Однако абсолютно изолированный, сам-для-себя-существующий объект текстом в принципе быть не может: текст нуждается в другом. В роли другого может выступать, например, внетекстовая реальность, его автор, читатель, другой текст и т. п.; иными словами, текст должен быть включен в культуру. В тексте изначально заложена некоторая двойственность: с одной стороны, текст имманентен и самодостаточен, он своего рода семантический универсум; с другой стороны, он всегда включён в культуру, является её частью; полное исключение текста из культуры приводит к уничтожению его природы.

В качестве текста может восприниматься любой артефакт, а также жизнь человека или какой-то её период, человеческий поступок или жест. Более того, в функции текста для человека выступает другой человек: для учителя – ученик, для психолога – клиент, для мужа – жена. Известный психотерапевт Владимир Леви замечает: «Читать письма – почти то же самое, что вести психотерапевтический приём, где человека необходимо слушать. Люди – это те же книги, говорю я себе, но читать их труднее – не захлопнешь, если не нравятся». В либретто оперетты «Летучая мышь» жена укоряет неверного мужа: «И ты считал меня прочитанной книгой!», – и получает восторженный ответ: «Я пропустил в ней самые интересные страницы!».

Понять кого-либо означает не просто понять, что он говорит или хочет сказать, но понять его самого путём интеграции его личностных смыслов со своими собственными, ибо согласно информационному подходу к процессам межличностной перцепции: «В интеллектуальных системах при передаче-приёме информации распознавание скрытой в шумах[15] информации происходит при реализации принципа эффективного познания: субъект должен уподобиться объекту, чтобы его познать. При этом объективно существуют пороги различения сигналов от помех, одних сигналов от других. И эти пороги устанавливает потребитель информации, ибо только он решает, какая информация для него имеет значение».

Ю.М. Лотман видел в текстесвойства «вторичных моделирующих систем», надстраивающихся над «первичными» системами знаков – естественными языками. Именно эти свойства позволяют применять понятие «текст культуры» в научных методологиях, работающих с текстами на разных уровнях и в разных аспектах их осмысления, для объяснения различных явлений жизни, выявления общих законов их взаимодействия, «перевода» текста с одного культурного языка на другой.

Таким образом, объектом обработки любой информационной технологии является текст. Понятие текста как объективации разнообразных феноменов современной информационно насыщенной (семиотизированной) среды обитания, в том числе и духовного мира человека, является тем общим началом, в котором пересекаются и концентрируются разнообразные аспекты гуманитарного и технического знания (Рис. 1).

Педагогика

Лингвистика Психология