Способ изложения

Использование образных средств

Синтаксис

Лексика

Нормы художественного стиля

Неоднородность лексического состава (сочетание книжной лексики с разговорной, просторечной, диалектизмами, жарго­низмами и т. д.).

Использование всех пластов русской лексики в целях реализации эстетической функции.

Активность многозначных слов всех сти­левых разновидностей речи.

Большая предпочтительность использо­вания конкретной лексики и меньшая – абстрактной.

Минимальное использование родовых понятий.

Широкое употребление народно-поэти­ческих слов, эмоциональной и экспрессив­ной лексики, синонимов, антонимов.

Общий глагольный характер художест­венной речи и в связи с этим широкое использование личных глаголов и личных местоимений.

Возможность использования всех типов простого и сложного предложения.

Уместность синтаксических конструкций с избыточными языковыми средствами, инверсией; разговорных конструкций.

Широкая употребительность диалога, предложений с прямой речью, несобствен­но-прямой и косвенной.

Активность парцеллированных структур.

Немотивированное использование кли­шированных синтаксических конструкций.

Недопустимость синтаксически моното­нной речи.

Использование средств поэтического синтаксиса.

Самое широкое, по сравнению с другими функциональными стилями, употребление средств словесной образности: тропов и фигур.

Достижение образности за счет намерен­ного столкновения разностильных языко­вых средств.

Использование всех средств языка, в том числе и нейтральных, для создания системы образов.

Полисубъектность художественной речи: сочетание речи автора (автора-повествова­теля, автора-создателя) с речью персонажей.

Ярко выраженный индивидуально-автор­ский способ изложения.

 

Пример текста художественного стиля:

Прекрасна – и особенно в эту зиму – была Батуринская усадьба. Каменные столбы въезда во двор, снежно-сахарный двор, изрезанный по сугробам полозьями, ти­шина, солнце, в остром морозном воздухе сладкий запах чада из кухонь, что-то уютное, домашнее в следах, пробитых от поварской к дому, от людской к варку, конюш­не и прочим службам, окружающим двор... Тишина и блеск, белизна толстых от снега крыш, по-зимнему низ­кий, утонувший в снегах, красновато чернеющий голыми сучьями сад, с двух сторон видный за домом, наша завет­ная столетняя ель, поднимающая свою острую черно-зе­леную верхушку в синее яркое небо из-за крыши дома, из-за ее крутого ската, подобного снежной горной вер­шине, между двумя спокойно и высоко дымящимися тру­бами... На пригретых солнцем фронтонах крылец сидят, приятно жмутся монашенки-галки, обычно болтливые, но теперь очень тихие; приветливо, щурясь от слепящего, веселого света, от ледяной самоцветной игры на снегах, глядят старинные окна с мелкими квадратами рам… Скри­пя мерзлыми валенками по затвердевшему на ступеньках снегу, поднимаешься на главное, правое крыльцо, прохо­дишь под его навесом, отворяешь тяжелую и черную от времени дубовую дверь, проходишь темные длинные се­ни...

(И. Бунин. Жизнь Арсеньева)