Без знания истины невозможно отличить подлинное удовольствие

КНИГА ДЕВЯТАЯ.

КНИГА ВОСЬМАЯ.

[Олигархия]

— Чем больше они ценят дальнейшее продвижение по пути наживы, тем меньше

почитают они добродетель. Разве не в таком соотношении находятся богатство и

добродетель, что положи их на разные чаши весов, и одно всегда будет перевешивать

другое?

— Конечно.

— Раз в государстве почитают богатство и богачей, значит, там меньше ценятся

добродетель и ее обладатели.

[Демократия]

— Демократия, на мой взгляд, осуществляется тогда, когда бедняки, одержав победу,

некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в

гражданских правах и в замещении государственных должностей, что при

демократическом строе происходит большей частью по жребию.

— Эти и подобные им свойства присущи демократии — строю, не имеющему должного

управления, но приятному и разнообразному. При нем существует своеобразное равенство уравнивающее равных и неравных.

 

[Тирания]
— Граждан, послушных властям, там смешивают с грязью как ничего не стоящих

добровольных рабов, зато правители, похожие на подвластных, и подвластные, похожие

на правителей, там восхваляются и уважаются как в частном, так и в общественном

обиходе. Разве в таком государстве не распространится неизбежно на все свобода?

— Да, например, отец привыкает уподобляться ребенку и страшиться своих сыновей, а

сын — значить больше отца; там не станут почитать и бояться родителей (все под

предлогом свободы!), переселенец уравняется с коренным гражданином, а гражданин — с переселенцем; то же самое будет происходить и с чужеземцами.

 

[Тираническая душа несчастна]

-Мне думается, всем нам следовало бы прислушаться к отзывам того, кто

действительно имел возможность составить себе суждение, то есть кто проживал бы в

одном доме с тираном, наблюдал бы его домашний обиход и его отношение к членам

семьи: тогда тиран предстал бы перед нами в наиболее обнаженном виде, без этих

пышных одеяний, словно для постановки трагедии. То же самое и когда положение в

государстве принимает опасный оборот: кто наблюдал все это, пусть бы сообщил нам, как

обстоит у тирана дело в смысле благополучия либо несчастья сравнительно с остальными

людьми.

от мнимого]

— Удивишься ли ты, если люди, не ведающие истины относительно многих других

вещей, не имеют здравых мнений об этом? Насчет удовольствия, страдания и

промежуточного состояния люди настроены так, что, когда их относит в сторону

страдания, они судят верно и подлинно страдают, но, когда они переходят 585от

страдания к промежуточному состоянию, они очень склонны думать, будто это

способствует удовлетворению и радости. Можно подумать, что они глядят на серое,

сравнивая его с черным и не зная белого, — так заблуждаются они, сравнивая страдание с

его отсутствием и не имея опыта в удовольствии.

В финале IX книги «Государства» говорится, что «не так важно, как должно или как может быть» в идеальном государстве, достаточно уже, если кто-то один живет по законам этого Города, то есть по закону Блага, Добра и Справедливости. Ведь прежде, чем возникнуть в реальности внешне, то есть в истории, платоновский Город родится внутри человека.

«...ты говоришь о государстве, устройство которого мы только что разобрали, то есть о том, которое находится лишь в области рассуждений, потому что на земле, я думаю, его нигде нет.
— Но быть может, есть на небе его образец, доступный каждому желающему; глядя на него человек задумается над тем, как бы это устроить самого себя. А есть ли такое государство на земле и будет ли оно — это совсем неважно. Человек этот занялся бы делами такого — и только такого — государства»