Внетяглые способы зксплуатацци яемли
необходимым отметить особенности аренды последней трети
XVI в, и XVII в. по сравнению с тяглым надельным землепользо¬
ванием, основанным на внеэкономическом принуждении®® .
В. М. Воробьев и А. Я, Дегтярев оценили арендные отноше-
НИН XVII в, как повседневную борьбу крестьян, ведшуюся в уело
ВИЯХ восстановления народного хозяйства после кризиса. Крестья¬
не сумели ослабить фискальный нажим, сокращая облагаемый на¬
дел и избегая полного хозяйственного разорения. Они восполняли
земельные угодья до необходимого им размера за счет вненадель-
ных участков «иэ оброкам и даже утаиваемых от обложения в ка¬
ком-либо виде. Авторы считают, что бурное распространение
аренды в конце XVI — XVII в. -ев экстремальных условиях эко¬
номической разрухи» никак не связано с предпосылками буржу¬
азного расслоения деревни, а было �итогом борьбы крестьянства
против происходившего в форме увеличения "государственных
податей" роста феодальной эксплуатации»-®� ,
Обширный и обстоятельный материал по аренде содержит оче¬
редной том -«Аграрной истории Северо-Запада России XVII Ав¬
торы целенаправленно ведут исследование, выясняя размеры тяглых
наделов н степень их сокращения по сравнению с 80-ми гг.
XVI в., подворное и, если возможно, подушное обеспечение на¬
дельной землей.
При резерве земли, образовавшемся в годы Смуты, обширном
массиве запустевших земель и свертывании надельной пашни,
крестьяне восполняли дефицит последней, обратясь к пользова¬
нию землей из оброка или из выдельного снопа. Последний тип
вненадельного землепользования больше практиковали монастыри
Северо-Западного края. Крестьяне помещичьи, монастырские,
дворцовые, черносошные, а также холопы и бобыли арендовали
землю, т. е. все социальные группы феодально зависимого населе¬
ния перешли к такому способу ведения хозяйства. С точки зрения
систем земледелия оброчные земли нередко были подсечными,
расчищаемыми на пустошах разной давности, по своему целевому
назначению — пашни, сенокосы, причем последние превышали
оброчные пашни'®.
Авторы тома последовательно проследили соотношение тйглой
и оброчной земли, важного показатели аграрного процесса. Оно в
же. С- 75-77.
Воробьев В. М., Дегтярев Л, Я. Русское феодалкнос землевладение от «сметного
времени» до хакуна петровских рсфорн. Л..1986. С. 169-175.
АИСЗР. IV. С. 123-126, 132, 134, 140-141, 147, 157.
черной волости Обонежья в начале XVII в. выражалось как 1: 1,8,
в Кнжском погосте 1: 2, а оброчная пашня составляла треть от всей
обрабатываемой пашни, в дворцовых волостях Новгородского и
Порховского уездов тяглая и оброчная пашни соотносились как 1: 2
и 1:3, в них же практиковалась издольная аренда, в белозерских
вотчинах Кирилловского монастыря сочетались пашня и из оброка,
и из 4-го снопа с явным преобладанием последней, а по отношению к
тяглой они составляли 1г 0,6�' .
Во владениях Иверского монастыря в Старорусском у. в 50~
80-х гг. XVII в. преобладала краткосрочная аренда пустошей и пу¬
стых участков, а монастырь и крестьяне расценивали мелкую арен¬
ду как гарантию своевременной уплаты повинностей и нормального
функционирования крестьянского хозяйства'�
Подытоживая проведенное исследование, А. Л. Шапиро отме¬
тил сохранившуюся на протяжении всего XVII в. заботу крестьян о
сокращении или неувелнчении тяглых наделов, чему способствова¬
ла повьггно-поэемельная раскладка феодальных повинностей.
Аренда земель продолжала практиковаться широко, и крестьяне
пользовались оброчными угодьями охотнее, чем тяглыми. Земле¬
владельцы предпочитали переводить оброчные угодья в тяглые, од¬
нако в XVII в. упростить разнообразие видов крестьянского земле¬
пользования феодалам удавалось нечасто. Ученый заключил, что
вопрос о тяглых и арендных землях не решается однозначно и про¬
сто. 4 Его нельзя трактовать только как проннкновекие буржуазных
связей в крепостную деревню, хотя в XVIII в. оно имело место. .
Но в целом в XVIII в. более свободная арендная форма землепользо¬
вания шла на убыль по сравнению с XVII в. Своеобразие XVII в. в
этом отношении нам нужно будет иметь в виду при последующем
рассмотрении социально-экономической жизни деревни».
Итак, выявились две точки зрения на аренду. Одна, развивае¬
мая в 60-70-х гг., исходила из устоявшегося в нашей историогра¬
фии стереотипа, что аренда — явление экономики зарождающегося
капитализма и при распространении ее потребительской формы
подчеркивались предпринимательские, товарные" . Другая, по¬
явившаяся со второй половины 70-х гг., основывается на обык-
Тан же. С. 132,143, 152, 158-159.
Тимогиеякова 3. Л. Арендные отаошеикя в Старорусском уезде в 50-80-е гг.
XVII в. //Истрия крестьянства ссверо-эапвдэ России в ХѴЦ-ХЕХ ва. Л.,1983.
С. 28-37.
АИСЗР ГѴ. С. 181-184.
См.; Булшин И. Л. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII в.
М .1977 С. 287, 289
162