План мероприятий УК 1 страница

Заключение

Глава 6. Современное состояние и перспективы океанического рыболовства

Таблица 4

Глава 4. Донные, придонные и придонно-пелагические рыбы

Таблица 4

Глава 4. Донные, придонные и придонно-пелагические рыбы

Таблица 3

Глава 3. Рыбы глубоководной пелагиали

Таблица 2

таксоцен Группировка видов всего
голоэпипелагическая * мероэпипелагическая ** ксеноэпипелагическая ***
верхняя нижняя весь состав неритическая глубинная весь состав неритическая глубинная весь состав
щележаберные рыбы -
                     
костистые рыбы
                     
весь ихтиоцен

(* В графу Весь состав включены верхне и нижнеэпипелагические виды и виды, обитающие во всём диапазоне глубин.

** Без видов, представленных молодью

*** Редкие виды и виды, представленные только ранними стадиями развития не учтены.)

 

Для эпипелагиали особенно характерны рыбы крупного размера, относящиеся главным образом к нектону, способные к быстрому продолжительному плаванию и ведущие активный образ жизни,— именно здесь обитают рыбы-рекордисты по длине и массе тела (китовая акула — 15,2 м и 14 т), скорости плавания (меч-рыба — 130 км/ч) и его дальности (синий тунец — 5800 миль, т. е. 10 тыс. км). Планктонных рыб в этом биотопе немного, но и среди них имеются настоящие гиганты (луна-рыба «диаметром» 3 м и массой 1,5 т). Почти все обитатели эпипелагиали имеют широкие пищевые спектры, быстро растут, рано достигают половой зрелости, имеют сравнительно непродолжительную жизнь и большую индивидуальную плодовитость при отсутствии заботы о потомстве. По внешнему облику, образу жизни и экологическим характеристикам они резко отличаются от рыб глубоководной пелагиали.

 

Кончилась очередная океанологическая станция, опустела палуба. Судно на малом ходу неторопливо «переползает» с одной волны на другую, но забортные работы еще не завершены. С блока крамбола косо протянулся к корме и режет воду, уходя вглубь, напряженный, как струна, трос: идет траление разноглубинным тралом Айзекса-Кидда... Полчаса - час лова на выбранном горизонте (скажем, на глубине 1000 м), и вот трал поднят на борт грузовой стрелой - в свежую погоду эта операция не так уж проста, и требуется приложить немало мускульных усилий, чтобы усмирить летающий над палубой 100-килограммовый депрессор-заглубитель. Наконец, сетной мешок развязан и улов высыпан в таз. Чего там только нет. Ярко-красные креветки с длинными усами-антеннами, полупрозрачные миниатюрные кальмарчики, сальны, пиросомы, медузы... Но сейчас нас интересуют только рыбы. Их в трале больше, чем беспозвоночных, но какие же они странные, непохожие на тех, к которым мы привыкли с детских лет. Светящиеся анчоусы сверкают сине-зелеными или голубыми пуговичками фотофоров. У змеевидно удлиненного бархатно-черного идиаканта, кроме золотых фотофоров, светятся еще и фиолетовые пятна железистой ткани на теле. Еще более длинные нитехвостые угри удивляют своими клювовидными тонкими челюстями. Зубастый хаулиод, раскрыв пасть, демонстрирует устрашающие непропорционально большие клыки. Рыбы-топорики действительно очень напоминают хорошо известный плотницкий инструмент, в миниатюре отлитый из никеля или серебра да еще и украшенный изумрудами фотофоров.

 

Среди глубоководных пелагических рыб наибольшим разнообразием выделяется семейство светящихся анчоусов, или миктофовых (Myctophidae), детально изученное в последние годы трудами В. Э. Беккера (Институт океанологии АН СССР), Б. Нафпактитиса, Дж. Пэкстона, Б. Халли и других ихтиологов. Оно насчитывает более 210 видов, 92 из них входят в состав двух больших родов — Dia-phus и Lampanyctus. Миктофиды — некрупные рыбки длиной от 2,5 до 25 см, большеглазые и большеротые (ротовая щель далеко заходит за вертикаль заднего края глаза), но в целом имеющие вполне стандартный «рыбообразный» облик (рис. 17). Их своеобразие состоит, однако, в необычайно сильном развитии светящихся органов — фотофоров и разнообразных желез на голове и туловище.

 


Рис. 17. Светящиеся анчоусы, или миктофиды: миктофум (1), прогомиктофум (2), диафус (3), лампаниктус (4).

Особенно сложное строение имеют фотофоры — одинаковые по форме круглые бляшки, число которых у разных видов варьирует от 50 до 80 (их нет только у одного, самого глубоководного вида из рода Taaningichthys). Эти бляшки располагаются, как правило, в нижней части тела и сгруппированы в серии, генеральная топография которых характерна для всех представителей семейства (только у Scopelopsis multipunctatus мелкие фотофоры усеивают всю поверхность головы и туловища). В то же время число фотофоров в сериях и их взаимоположение специфичны для каждого вида. Основой отдельного фотофора является погруженная в кожу чешуя, которая видоизменена в чашечку, выстланную пигментным и отражающим слоями и содержащую внутри нежные светопродуцирующие клетки, окруженные студенистой тканью. Чешуйка, прикрывающая все эти образования снаружи, модифицирована в совершенно прозрачную двояковыпуклую линзу. Каждый фотофор имеет независимое кровоснабжение и иннервируется особым нервным ответвлением. Его голубоватый свет испускается в результате химической реакции, которая сводится к окислению специфического вещества — люциферина, выделяемого железистыми клетками, в присутствии особого фермента люциферазы.

 

Светящиеся железы миктофовых рыб группируются в несколько типов. Так, у представителей большинства родов (за исключением Diaphus и Gynmoscopelus) развиты хвостовые железы, расположенные на верхнем и нижнем краях стебля. Они могут быть маленькими или большими, одиночными или составленными серией чешуевидных пластинок, простыми по строению или сложно организованными — с пигментной выстилкой, рефлектором и линзой. В некоторых родах (Lampanyctus и др.) верхне- и нижнехвостовые железы одинаково развиты у особей обоих полов, в других (Myctophum и др.) самцы имеют только верхние железы, а самки только нижние. Иногда такие железы присутствуют только у самцов или развиты у них гораздо лучше, чем у самок (род Electrona). Кроме хвостовых, у всех миктофид есть одна или несколько пар окологлазничных желез, которые лучше всего развиты у видов рода Diaphus. У некоторых из них эти железы очень велики и занимают почти всю предглазничную часть головы. В их строении и особенно размерах также нередко наблюдается половой диморфизм. Набор желез еще одного, последнего типа — чешуйковидных или аморфных скоплений светящейся ткани у оснований плавников, на верхней поверхности головы и в иных местах сильно варьирует у представителей разных родов.

 

Функция системы светящихся органов, по-видимому, многозначна, но главное ее назначение состоит, без сомнения, в обеспечении распознания особей своего вида, а в некоторых случаях и их пола. Сосредоточение светопроду-цирующих источников преимущественно на нижней части тела позволяет предполагать, что здесь, имеет место и так называемый противотеневой эффект, способствующий лучшей маскировке рыбы на фоне рассеянного верхнего освещения. Есть также предположения, что вспышки хвостовых желез могут дезориентировать преследующего хищника.

 

Систематика миктофид, которую нередко вполне серьезно именуют «миктофидологией»,- очень своеобразный раздел ихтиологической науки. Миктофидологи (в нашей стране эта специфическая профессия полноправно представлена В. Э. Веккером) определяют роды и виды, рассматривают их родственные отношения, строят систему семейств, основываясь главным образом на расположении фотофоров, каждую группу которых принято обозначать определенной буквенной аббревиатурой, а отдельные органы в ее составе — порядковыми номерами. Поэтому научные рисунки светящихся анчоусов часто напоминают технические чертежи, а видовые описания типа «SAOi под V04 или впереди его вертикали; SA02 примерно на вертикали AOa1; SAO3 над АОа2 и т. д. понятны «без перевода» только тем, кто хорошо знаком с этой группой рыб.

 

Такая «геометричность» миктофид, казалось бы, очень облегчает их опознание: на схематических рисунках различия между видами очень наглядны и очевидны. Это, однако, вовсе не так. На самом деле в уловах глубоководных тралов крайне редко можно встретить идеально сохранившийся экземпляр с полным набором светящихся органов,- а установление видовой принадлежности по сохранившимся на своих местах остаткам полуободранных фотофоров — процедура, которая не терпит стандартного подхода. Определение поврежденных миктофид, на мой взгляд, имеет нечто общее с разгадыванием кроссворда, и поиск верного решения сам по себе очень увлекателен. Я люблю возиться с этими симпатичными рыбками, знаю многих из них «в лицо» и узнаю некоторых даже при полном отсутствии кожи, но тем не менее очень часто пасую перед непреодолимыми трудностями, доводя идентификацию только до родового уровня.

 

Светящиеся анчоусы очень широко распространены во всех широтах Мирового океана (их нет только в Центральном полярном бассейне), но достигают наибольшего видового разнообразия в тропических и субтропических водах. Все они принадлежат к числу океанических рыб, причем большинство видов постоянно обитают в толще воды и лишь немногие ведут бенто-пелагический образ жизни у материковых склонов и подводных поднятий. Среди пелагических миктофид резко преобладают среднеглубинные виды, которые держатся в светлое время суток на глубине порядка 300—1500 м. Для них очень характерны суточные вертикальные миграции с ночным подъемом на несколько сот метров в составе так называемых мигрирующих звукорассеивающих слоев (Звукорассеивающие слои - регистрируемые гидроакустическими приборами (эхолотами) слои, образованные скоплениями макропланктона,) (ЗРС) — комплекса макропланктонных и микронектонных животных, перемещающихся по вертикали в течение суток. В тропиках эти миграции, как правило, полностью укладываются в пределы основного термоклина (в высоких широтах верхняя граница сезонного слоя скачка также лимитирует выход миктофид к поверхности в летне-осеннее время). В то же время представители тепловодных родов Myctophum (кроме М. selenops), Symbolophorus, Gonichthys, Centrobranchus и Loweina (всего около 40 видов), относящихся к никтоэпипелагической группе, проникают ночью к самой поверхности воды. Батипелагические миктофиды (Taaningichthys, некоторые виды Lampanyctus и Lampadena) не меняют существенно горизонта своего обитания в течение суток.

 

Пелагические миктофиды — типичные макропланктон-ные рыбы, постоянно дрейфующие вместе с перемещающимися водами. Поэтому почти все видовые ареалы этих рыб находят объяснение в приуроченности их основ к тем или иным крупномасштабным круговоротам (из этого правила существуют, однако, отдельные не очень понятные исключения). Пассивным концентрированием особей определяются по-видимому, и скопления миктофид в некоторых районах схождения течений, например вдоль Южного полярного фронта.

 

Биология светящихся анчоусов изучена явно недостаточно. Известно, однако, что они почти безвыборочно питаются разнообразным мезопланктоном и принадлежат к числу консументов второго — третьего уровня. Продолжительность их жизни невелика: большинство тропических и мелкие умеренноводные виды живут всего 1—2 года, а более крупные умеренноводные —4—5 (по другим данным — 7—8) лет. В тропической зоне миктофиды размножаются круглогодично, а за ее пределами преимущественно в теплое время года, причем их личинки доминируют в эпипелагическом ихтиопланктоне всех районов открытого океана (это является косвенным доказательством их высокой численности). Некоторые тропические формы (в частности, никтоэпипелагические виды из родов Myctophum и Symbolophorus, а также Notolychnus valdiviae и др.) относятся к моноцикличным рыбам: они созревают уже в возрасте нескольких месяцев и после довольно продолжительного многопорционного нереста погибают примерно в годовалом возрасте. Индивидуальная плодовитость разных видов сильно варьирует, достигая нескольких тысяч икринок, и находится в прямой зависимости от размеров производителей.

 

Как правило, миктофиды держатся разреженными стайками, хотя в некоторых участках океана (например, в зоне антарктической конвергенции) они образуют более или менее значительные скопления. Такие скопления более характерны, однако, для отдельных участков над материковым склоном, и образуют их в основном специфические «присклоновые» виды. Для одного такого вида — Ceratoscopelus maderensis — у восточного побережья Северной Америки отмечены на глубине 600 м плотные линзовидные стаи диаметром до 100 м и толщиной до 10 м, в которых плотность рыб достигает 10—15 экз./м3 (в одной стае, следовательно, может насчитываться 300—400 тыс. особей средней длиной около 6 см). В целом светящиеся анчоусы, несомненно, являются наиболее многочисленной группой мезопелагических рыб, играющей огромную роль в пищевых цепях открытого океана.

 

К числу массовых рыб глубоководной пелагиали принадлежат также некоторые представители близкородственных семейств Photichthyidae (фотихтиевые) и Gonostomatidae (гоностомовые), которые, как и большинство других обитателей мезопелагиали, обладают хорошо развитыми органами свечения (рис. 18). Среди фотихтиевых особенно высокой численности достигают мезопелагичес-кие винцигуерии (род Vinciguerria), широко распространенные в тропических и субтропических водах. Впрочем, за исключением отдельных участков восточной части Тихого океана, где один из видов (V. lucetia) может доминировать в ихтиоцене, они нигде не конкурируют с миктофидами по биомассе. Пищу винцигуерий, максимальная длина которых не превышает 5,5 см, составляет мелкий планктон. Откорм происходит главным образом в верхних слоях океана (у V. nimbaria и V. lucetia иногда даже у поверхности), куда рыбы поднимаются ночью в составе ЗРС; горизонт их дневного обитания находится на глубине 300— 600 м. Продолжительность жизни не превышает 2 лет, причем начинающийся с наступлением половой зрелости примерно в годовалом возрасте порционный нерест продолжается до естественной гибели рыб.

 

Из гоностомовых рыб, в изучение которых большой вклад внесла В. А. Мухачева, необходимо в первую очередь отметить род циклотон (Cyclothone), который считается, если судить не по биомассе, а по числу особей, самым высокочисленным среди всех нынеживущих родов рыб. Сюда относятся 11 видов мелких рыбок (длина взрослых особей от 3 до 6—7 см, масса — от 60 до 600 мг - нижнее значение близко к минимальному для рыб), из из которых 2 вида мезопелагические, 6 — мезобатипелагические, 2 — батипелагические и 1 — батиабиссопелагический. Вертикальные миграции для циклотон не характерны. С увеличением глубины обитания окраска тела для видов меняется от прозрачной до чёрной, а размеры фотофоров уменьшаются и у самого глубинного вида отсутствуют. Светлые циклотоны, как правило, гораздо меньше тёмных по длине и биологически отличаются от них. У всех видов в 1,2-1,6 раза меньше самок и имеют сильно развитые обонятельные органы, служащие для отыскивания особей противоположного пола. Циклотоны питаются в основном мелкими планктонными ракообразными, причём батипелагические виды, живущие в бедных пищей водах, питаются от случая к случаю, даже не каждый день. Их рост и возраст почти не изучены(на отолитах C. acclinindens из северо-восточной Пацифики насчитывали не более 3 годовых колец). Плодовитость вартирует от 100 до 10 тыс икринок. Для двух батипелагических видов характерен протандрический гермафродитизм: все особи первоначально финкционируют как самцы, а затем большая их часть становится самками.

 


Рис. 18. Винцигерия (I), циклотона (3) и топорик аргиропелекус (3)

Такая же реверсия пола отмечена у тех видов близкородственного рода Gonostoma, которые обитают на большой глубине (G. bathyphilum, G. gracile). Гоностомы, как и циклотоны, принадлежат к числу планктофагов, но имеют более крупные размеры (от 7 до 27 см), и некоторые из них входят в состав мигрирующих ЗРС.

 

Очень своеобразным обликом отличается семейство рыб-топориков (Sternoptychidae) (в последние годы его изучали Р. Бэрд и О. Д. Бородулина), в котором, как и в двух рассматриваемых выше, объединяются как пелагические, так и бенто-пелагические виды (их длина варьирует от 4 до 10 см). Наиболее массовые мезопелагические роды (Argyropelecus и Sternoptyx) широко распространены в теплых водах. Топорики не совершают значительных суточных миграций: аргиропелекусы, характерную особенность которых составляют телескопические глаза, направленные вверх, держатся обычно в верхней мезопелагиали, на глубине 200—500 м, стерноптиксы — в нижней на глубине 500—1500 м. Возраст крупных особей A. pacificus длиной 6—7,5 см составляет 3—4 года. Пищей топориков служат в основном мелкие рачки, а сами они являются объектом питания многих хищников, включая тунцов, заходящих в пограничные с эпипе-лагиалью слои основного термоклина для откорма.

 

Еще одно семейство относительно некрупных (длина до 20 см) мирных рыб — батилаговые (Bathylagidae) представлено во всех зонах Мирового океана, но особенно характерно для умеренных и высоких широт. Достаточно сказать, например, что дальневосточная серебрянка (Leuroglossus schmidti) является самой массовой средне-глубинной рыбой Охотского моря. Батилагиды (в семействе, по С. Г. Кобылянскому, около 20 видов), подобно циклотонам, разделяются на две группы — «светлых» и «темных», преимущественно приуроченных в своем распространении соответственно к верхней и нижней мезопелагиали, причем некоторые светлые виды (тропический Bathylagoides nigrigenys) совершают вертикальные миграции в составе ЗРС. Батилаги питаются зоопланктоном, потребляя в основном не ракообразных, а животных с мягкими покровами — крылоногих моллюсков, щетинко-челюстных (хетогнат), аппендикулярий. По возрасту я росту данных очень мало. Известно, однако, что особи одного из темных северотихоокеанских видов при длине 11 см имеют 3, а при 15 см — 5 годовых колец на отолитах. Антарктический Bathylagus antarcticus нерестится 3—4 раза в году, выметывая до 5 тыс. икринок.

 

К семейству меламфаевых (Melamphaidae) относятся рыбы, населяющие толщу вод открытого океана и наиболее обычные на глубине 500—2000 м, т. е. в мезо- и батипелагиали. Они имеют однотонную темную окраску, большой рот с очень мелкими зубами и сильно развитую систему чувствительных к колебаниям воды сейсмосенсорных органов и слизевых каналов на голове. В состав семейства входит, по А. Эбелингу, около 35 видов, многие из которых имеют ограниченное распространение и приурочены к определенным водным массам. Интересно, что виды, населяющие наиболее кормные районы с высокой биологической продуктивностью, достигают больших размеров, чем те, ареалы которых приурочены к бедным пищевыми ресурсами водам. Так, в малокормных центральных круговоротах преобладают карликовые виды рода Melamphaes, длина которых во взрослом состоянии не превышает 2,5—3 см, тогда как размеры наиболее крупных представителей того же рода достигают 10—12 см. Пищу меламфаев составляют различные планктонные беспозвоночные, в основном мелкие ракообразные, а их самих поедают более крупные глубоководные хищники, в частности рыбы-удильщики. Несмотря на малые размеры тела, представители семейства имеют, по-видимому, довольно большую продолжительность жизни: поро-митры (род Poromitra), например, достигают 10-летнего возраста при максимальной длине 15 см. В отличие от многих других глубоководных рыб меламфаевые не совершают протяженных вертикальных миграций, хотя некоторые виды ночью несколько расширяют зону своего обитания.

 


Рис. 19. Глубоководные рыбы с телескопическими глазами: опистопрокт, или рыба-утюг (1), жемчужиноглазка (2), розаура (3), палочкохвоет (4)

Из других рыб, обитающих в глубоководной пелагиали, мелким планктоном питаются немногие и к тому же малочисленные преимущественно среднеглубинные виды, но некоторые из них несомненно заслуживают специального упоминания, хотя бы в связи со своим необычайным внешним обликом. Обладающий длинным, почти цилиндрическим в передней половине телом ксенофтальмихт (Xenophthalmichthys danae) имеет сильно увеличенные трубчатые глаза, направленные прямо вперед. Такие же телескопические глаза, но ориентированные вверх, развиты у видов семейства опистопроктовых (Opisthoproctidae), среди которых крайним своеобразием выделяются рыбы-утюги (два вида рода Opisthoproctus) (рис. 19). У этих небольших (до 10 см) рыбок брюшная поверхность тела образует совершенно плоскую «подошву», покрытую серебристыми чешуями и отражающую свет. У близкого рода Bathylychiiops с каждой стороны головы расположено по два глаза, из которых нормально развитый основной направлен косо вверх, а маленький дополнительный, находящийся под передней частью основного, — вперед и вниз. Этот дополнительный зрительный орган, развивающийся как вырост (дивертикул) стенки главного глазного яблока, имеет все структурные части глаза, включая хрусталик, и снабжен мускулатурой, позволяющей менять направление взгляда. Батилихнопс — уникальная четырехглазая рыба, которая пользуется преимуществами почти полного кругового обзора.

 

Хорошо развитые трубчатые глаза, смотрящие вперед, имеют и совсем не родственные всем этим рыбам гигантуровые (семейство Giganturidae с родами Gigantura и Rosaura), которые обитают на глубине 500—1500 м. Они обладают мощным! зубным вооружением и, несмотря на относительно мелкие размеры (до 17 см), питаются главным образом рыбами, заглатывая даже такую добычу, которая превышает их по величине (в желудке экземпляра Gigantura chuni длиной 8 см был однажды обнаружен хаулиод длиной 14 см). Личинки гигантуровых, подобно личинкам других глубоководных рыб, живут в эпипела-гиали. По внешнему виду они не имеют ничего общего с взрослыми особями и до последнего времени даже выделялись в особое семейство.

 

Еще один вид с телескопическими глазами — причудливый палочкохвост (Stylephorus chordatus) (длина до 28 см), живущий на глубине 300—800 м, имеет в нижней части хвостового плавника пару утолщенных и очень длинных лучей, образующих упругий прут, длина которого вдвое превышает длину тела; между этими лучами проходит канал боковой линии. Нормальное положение рыбы в толще воды — вертикальное, головой вверх (т. е. такое же, как у его родичей — других вогмеровидных рыб) — позволяет палочкохвосту пассивно дрейфовать, выжидая появления добычи — мелких копепод. Когда рачок оказывается поблизости, рыба резко выдвигает вперед свой трубчатый рот (ротовая полость при этом увеличивает объем почти в 40 раз) и втягивает в него жертву.

 

По-видимому, к числу мезопелагических рыб принадлежит и большеротая акула мегахазма (Megachasma pelagios) (рис. 20), известная пока лишь по двум экземплярам длиной 4,5 м. Первый из них был случайно пойман в 1976 г. у Гавайских островов — он запутался в плавучем якоре-парашюте научно-исследовательского судна на глубине 165 м, второй добыт сетями в 1984 г. в районе Калифорнии. В желудке этой акулы были найдены только эвфаузиевые раки тизаноподы, обитающие на глубине 150—1100 м. О глубоководном образе жизни этого вида свидетельствует также слабая мускулатура, мягкие покровы, малообызвествленные позвонки и другие особенности строения. Огромная пасть и хорошо развитые жаберные тычинки позволяют считать, что большеротая акула, подобно китовой и гигантской, является облигатным планктофагом-фильтратором, а серебристая выстилка нёба дала основание для предположения о том, что она может привлекать добычу, подсвечивая изнутри открытую пасть.

 


Рис. 20. Большеротая акула, или мегахазма. Рис. 21. Глубоководные пелагические угри: немихтис (1), циема (2), большерот, или пеликаний угорь (3)

Очень своеобразны и крайне редко встречающиеся мирапинновидные рыбы (подотряд Mirapinnoidei), но даже среди них особенно выделяется сенсационно знаменитая «волосатая», или «мохнатая», рыба Mirapinna esau, 30 лет назад часто упоминавшаяся в газетах разных стран. Этот вид до сих пор остается известным по единственному экземпляру длиной 4 см, пойманному у поверхности воды близ Азорских островов (по-видимому, случайный вынос с глубины). Тело рыбки, включая голову и плавники, действительно покрыто мягкими волосовидными выростами длиной до 1,5 мм (они несут железистые клетки, функция которых остается невыясненной). Представители близкого семейства Eutaeniophoridae, известные с глубины 300—1400 м, характеризуются наличием длинного лентообразного придатка на хвостовом плавнике.

 

Остальные мезо- и батипелагические рыбы питаются более крупными — макропланктонными организмами, в большинстве случаев не отдавая полного предпочтения каким-либо специфическим животным. Из этого правила есть, однако, несколько исключений, и все они связаны с выборочным потреблением ракообразных, главным образом эвфаузиид и креветок.

 

Среди таких стенофагов нужно отметить прежде всего нитехвостых угрей (Nemichthyidae), представленных как в верхней мезопелагиали (род Nemichthys), так и на больших глубинах — до 2000 м и глубже (род Avocettina) (рис. 21). Нитехвостые угри, достигающие 75—150 см в длину, характеризуются, как недавно выяснили И. Нильсен, Д. Смит и Э. С. Кармовская, очень интересными особенностями жизненного цикла. В период между ювенильным метаморфозом (эти рыбы, как и все угреобразные, имеют лептоцефальную личинку) и наступлением половой зрелости они обладают длинными тонкими челюстями, усаженными чрезвычайно мелкими частыми зубами, но созревшие самцы теряют и зубы, и челюсти, резко изменяя свой внешний облик (в связи с этим их даже выделяли в особые роды и виды). Есть предположения, что аналогичное превращение может происходить и с самками. Эти дегенеративные изменения, совпадающие с созреванием, и редкость поимок готовых к размножению особей позволяют думать, что нитехвостые угри гибнут сразу же после нереста. Продолжительность их жизни достигает 10 лет, а может быть, и большая. Из подводных аппаратов немихтиды наблюдались неподвижно зависшими в толще воды: по-видимому, таким способом они подкарауливают своих жертв — эвфаузиид и креветок сергистид, хватая их, когда те прикоснутся антеннами к щетке челюстных зубов и зацепятся за нее.

 

Для глубоководной пелагиали характерно еще несколько семейств угреобразных. Пилосошниковые угри (Serrivomeridae), длина которых достигает 75 см, довольно обычны в батипелагиали. Там же на глубине 1400—3000 м обитают и гораздо более редкие большероты, или пеликаньи угри (Eurypharynx pelecanoides), длиной до 1 м и мешкороты (9 видов рода Saccopharynx) длиной до 170 см, выделяющиеся непропорционально большой по сравнению с черепом пастью и сильно растяжимой глоткой (см. рис. 21). Еще глубже (до 5800 м) живут циемы (два вида родов Суета и Neocyema) — короткотелые плоские угри, экология которых почти не изучена.

 

Как ни удивительно, в составе мезопелагической фауны рыб находит себе законное место и обыкновенный европейский речной угорь, знакомый многим «сухопутным» рыболовам нашей страны, прежде всего, конечно, тем, кто ловит в реках Балтийского бассейна. Как-то и мне довелось присутствовать при поимке этой рыбы в одном из заливов Московского моря (оно же Иваньковское водохранилище). Местный парнишка с гордостью показал мне свою добычу: на дне лодки среди самых банальных окуньков я подлещиков извивался змеевидный полуметровый гость Подмосковья, явившийся сюда из весьма экзотических краев. Я сказал молодому рыбаку, что скользкая грязно-зеленая рыбинй принесла ему привет из далекого тропического океана, но не удивил его этим: будучи вполне современным человеком, он уже знал историю угря. Предложение моей сердобольной спутницы дать рыбе шанс вновь вернуться на свою родину - в теплое Саргассово море также было с ходу отвергнуто на основании полной нереальности такого возврата. Юный рационалист, бесспорно, был прав: вероятность такого события, действительно, бесконечно мала. Даже среди ученых есть скептики, которые сомневаются в возможности европейских угрей пересечь Атлантику. Но ведь угриное племя (а это как-никак особый вид!) все-таки существует, и, следовательно, кто-то все-таки возвращается на нерест, преодолевая все опасности на своем трудном пути и реализуя, казалось бы, совсем нереализуемые шансы...