Гражданская война в учебниках по истории Казахстана

2_2

2_0

Во время Гражданской войны в России

в январе–мае 1918 г.

Вопрос о причинах интервенции в Россию в течение длительно­го времени был источником серьезных разогласий в среде истори­ков. Такие западные историки, как Джордж Кенан, Ричард Ульман и Джордж Бринкли, утверждали, что Союзники действовали, исхо­дя из желания восстановить Восточный фронт, чтобы предотвра­тить концентрацию немецких войск на границе Франции1. Ульман придерживается идеи, что интервенция являлась «частью общей стратегии войны против Центральных держав. Вовлечение союз­ных войск в интервенцию произошло незаметно, с небольшим увеличением численности, зачастую исходя из решения конкрет­ных задач, поставленных военным главнокомандованием, лишь под незначительным политическим воздействием»2. Кенан пишет о том, что вопреки союзнической и, особенно, французской не­любви к большевикам, интервенция против советского правитель­ства оказывается продуктом обстоятельств подкрепленных «чувс­твом замешательства и сомнения, которое превалировало в этот кульминационный период войны и революции». Эти историки за­являют, что решение об интервенции было нестолько обдуманным шагом, сколько результатом отвращения к революционной натуре режима большевиков3.

Даже первые советские ученные, такие как А. И. Жуковский, заявляли, что союзная интервенция до окончания Первой мировой войны была спровоцирована желанием восстановить Восточный фронт4. Но не все советские историки принимали эту точку зре­ния. М. И. Левидов, к примеру, считал, что с самого начала союз-1 Kennan G.F. Soviet‑American relations, 1917 – 1920: The decision to intervene. Princeton. N.J. 1958; Ullman R. H. Anglo‑Soviet relations, 1917 – 1921: The Anglo‑ Soviet accord. – Princeton. N.J. 1972; Brinkley G. A. The volunteer army and Allied intervention in South Russia, 1917 – 1921 Notre Dame. Ind. 1966. – pp. 276–77.

2 Ullman R. H. Anglo‑Soviet relations, 1917 – 1921. – P. 455.

3 Kennan G. F. Soviet‑American relations, 1917 – 1920. – P. 218.

4 См.: Жуковский А. И. Французская интервенция на юге России, 1918 – 1919 гг. –
М. 1928. – С 76–78.


ная интервенция была вызвана решимостью свергнуть правительс­тво большевиков и восстановить старую форму госсударственного устройства1. Позже в годы сталинского правления эта точка зрения на интервенцию стала основной в СССР. Все советские и запад­ные историки рассматривают интервенцию в отношении союзни­ков к большевикам, но можно ли считать такой подход верным, если брать во внимание только Францию? К примеру, родилась ли идея об интервенции в военных кругах или в Министерстве инос­транных дел? Развивалась ли французская политика стихийно под воздействием различных обстоятельств, над которыми у Парижа не было контроля, или же решение об интервенции было обду­манным и взвешенным? И если уж такое решение было принято, являлось ли оно желанием продолжить более эффективную войну против Центральных держав или же свергнуть революционный ре­жим, который нарушал жизненные французские политические и экономические интересы?

Высшие военные круги Франции уже по горячим следам Фев­ральской революции выражали крайнее беспокойство моральным состоянием русской армии и вообще способностью России актив­но продолжать войну.

Весной 1917 г. французское правительство очень неохотно да­вало разрешения на проезд в Россию через французскую терри­торию тем лицам, даже из числа российских граждан, чья поли­тическая репутация вызывала у него сомнения. Одновременно оно отправило в Петороград группу своих эммисаров, которые должны были на месте разобраться в ситуации и провести разъ­яснительную работу с русскими политиками, в особенности же с социалистами. Самым именитым из этих эмиссаров были член ка­бинета министров социалист Альберт Тома и три оффициальных посланника Французской социалистической партии — Кашен, Лафон и Муте. Итоги этих поездок оказались обескураживающи­ми. Тома слал из Петрограда шифрованные телеграммы, в самых мрачных тонах рисующие внутреннее положение России, полити­ку ее правительства и состояние армии. А трое вышеупомянутых депутатов-социалистов, соприкоснувшись с новой руской дейc­твительностью, сами не устояли перед соблазнами революции. Они привезли домой не твердые гарантии русских социалистов

1 См.: Левидов М. И. К истории союзной интервенции в России. - Л., 1925. - Т. 1. -С.173-181.


2_1

продалжать войну до конца, а их приглашение принять участие в международной социалистической конференции в Стокгольме, имеющей целью разобрать условия будущего всеобщего мира. Бо­лее того им удалось в конце мая 1917 г. убедить свою партию при­нять это приглашение1.

Французское правительство и верховное главнокомандова­ние были хорошо осведомлены о дезорганизации русской армии, и рассматривали вариант об ее скором выходе из войны. Летом 1917 г. французские генералы начали подготовку к возможности скорой переброски немецких войск с Восточного фронта, что под­рывало сложившийся баланс сил на Западнм фронте. Были надеж­ды на то, что восточный фронт все-таки удержиться, и положение не будет полностью безвыходным, но о реальном восстановлении фронта речи идти не могло. Для французского верховного коман­дования Октябрьская революция стала кульминацией, нежели причиной распада военной мощи России.

Как бы то ни было, захват власти большевиками стал полной неожиданностью для Франции, застав ее в разгар министерского кризиса, правительству пришлось срочно принимать решение, как относиться к новому режиму. В то время как союзники вначале ре­шили не разрывать все отношения с Петроградом, чтобы зщитить своих соотечественников и избежать потери своих значительных политических и экономических интересов в России в пользу Герма­нии, Французы были более заинтересованы в свержении советского режима. С этой стороны они пытались поднять антибольшевистское и антигерманское сопротивление на Украине и Дону. Париж наде­ялся привлечь к войне Румынию, и способствовал созданию южной коалиции Украины и русских антибольшевистских сил во главе с Румынской армией. Как министр иностранных дел С. Пишон отме­тил, французские действия были направлены на уравновешивание захваченной большевиками власти через создание военного сопро­тивления на юге с целью «остановить анархию в России и облегчить восстановление порядка и законного правительства».

В своем стремлении поддержать создание Южной коалиции, французское правительство 5 января 1918 г. решило признать де-факто независимость Украины.

1 См.: Рявкин А. В. Франция и «Стокгольмская альтернатива»: внутриполитические факторы дипломатии в 1917 г. // Первая мировая война: дисскуссионные про­блемы истории. - М., 1994. - С. 128.


С другой стороны, большевики, которые вели переговоры о мире с Центральными державами, так и не подписали договора; таким образом, срыв переговоров казался все более и более веро­ятным. Франция, таким образом, столкнулась с возможностью изменить свой подход в отношении советского правительства или же оставить Росию на милость центральных держав. Под влиянием обстоятельств, Франция осторожно повернулась в сторону боль­шевиков, не сумев объединить их врагов.

В отличие от Февральской, после Октябрьской революции но­вое правительство не было признано союзниками. Общаться с большевистским правительством они предпочитали через своих представителей. Представителю французской миссии в России капитану Садулю, который стремился к сближению с советской властью, удавалось нейтрализовать влияние своего посла Нуланса. Садуль стремился добиться от своего правительства признания со­ветской власти, так как этим он думал удержать ее от подписания Брестского мира.

«Декларации английского и французского правительств от 22 августа и 19 сентября... главной целью интервенции выставляют желание помочь спасти Россию от раздела и гибели, грозящих ей от руки Германии, которая стремится поработить русский народ и использовать для себя его неисчислимые богатства»1.

Уже в ноябре первая мировая война закончилась. Главные дово­ды союзников в оправдание пребывания их войск в России рухнули.

27 октября 1918 г. глава французского правительства Клемансо извещает французского командующего восточным фронтом ге­нерала Франше Д`Эспре о «принятом плане экономического изо­лирования большевизма в России в целях вызвать его падение. В середине ноября 1918 г. Англия и Франция издают новую деклара­цию, в которой прямо заявляют, о своем вступлении в Россию для «поддержания порядка» и для освобождения ее от «узурпаторов-большевиков»2.

Франция была первой из стран-союзниц, которая сделала по­пытку сближения с большевистским режимом, и оказалась первой, кто изменил курс. В конце января 1919 г. верховное главнокоман­дование установило период разрядки; в конце марта министерство

1 Какурин Н. Е., Вацетис И. И. Гражданская война. 1918 - 1921. - СПб., 2002. -

С. 43.

2 Там же. - С. 47.


2_3

иностранных дел завершило период разрядки. Французские ге­нералы, исходя из стратегических соображений, были настроены скорее не на противостояние с большевиками, а на взаимодейс­твие, в то время как МИД Франции, исходя из политических сооб­ражений, начал вести активные действия по свержению больше­вистского режима, и восстановлению своего влияния на Россию1.

хисматуллина К.

Изначально, когда Казахстан вошел полностью в состав Рос­сийской империи в 1866 г., правительство России старалось не вмешиваться в жизнь и устройство народа, управляло через на­значенных губернаторов. После же установления советской влас­ти на территории Казахстана и создания 26 августа 1920 г. Казахс­кой АССР все учебники по истории Казахстана были выдержаны в марксисткой концепции. Следовательно, исторический процесс рассматривался однолинейно с идеологической позиции. Распад СССР и создание новых независимых государств поставило на повестку дня вопрос о написании объективной истории каждой республики. История Казахстана в первой половине XX века, его развитие в условиях становления советской власти в период Граж­данской войны вызывают особый интерес.

Динамика изменений в оценках исторических событий Граж­данской войны будет прослежена в анализе пяти пособий по исто­рии Казахстана, рекомендованных для изучения в школах и вузах.

Закономерно, что осмысление истории своего нового суверен­ного государства везде начинают публицисты в периодической литературе, что подготовило выход первых учебников по истории Казахстана. Работа Ж. К. Таймагамбетова, М. Х. Асылбекова яв­ляется очерком и акцентирует свое внимание на развитии событий Гражданской войны в рамках истории России: «Вооруженное про-

1 Carley M.J. The Origins of the French Intervention in the Russian Civil War, January– May 1918: A Reappraisal The Journal of Modern History, Vol. 48, No. 3. (Sep., 1976), pp. 413–439. Stable URL: http://links.jstor.org/sici?sici=0022‑2801%2819 7609%2948%3A3%3C413%3ATOOTFI%3E2.0.CO%3B2‑J