Правоохранительные органы Урала на

3_

3_

3_

2_

2_

2_

большевика Н. В. Мутных сообщила Кирсте, что будто бы в Пер­ми видела в полутемном подвале членов всей царской семьи, чему тот, кажется, тоже поверил. В дальнейшем Мутных в своем кру­гу говорила, что вводила белого начальника в заблуждение, дабы вызвать к себе его доверие¹. Этим она затем воспользовалась для переправы в тыл белых группы большевиков для нелегальной ра­боты. Не так давно появилась публикация глав из книги К. Брон­никова о «тайне «записки Юровского»«. В ней автор с явно фаль­сификаторской целью заявляет, будто Я. Х. Юровский вместе с Ш. И. Голощекиным после расстрела царской семьи на место захоронения тел у Ганиной ямы, в шахте, не поехал, а увез на ст. Екатеринбург II для отправки в Пермь подложных лиц под видом членов царской семьи, чего на самом деле не было².

Л. М. Сонин безоговорочно утверждает, будто Юровский не присутствовал не только на указанном, первом, захоронении, но и на втором, в Поросенковом логу. На основе этого утверждения он решительно заявляет о незнании Юровским самих событий по за­хоронениям и прочих. Автор обрушивается не столько с критикой, сколько с опровежением «Записки Юровского» в целом, насквозь фальшивых пресловутых «Записках Юровского», как он выража­ется, «канонизированных Рябовым и Радзинским»³. Кроме бран­ных слов и оценок у многих авторов «Записка Юровского» иного отношения не вызывает («Пресловутая записка» и т. д.)⁴. К двум другим произведениям Юровского: воспоминаниям — публика­ции 1922 г. и докладу на собрании старых большевиков 1 февраля 1934 г. в Екатеринбурге отношение практически такое же. Не жа­луют воспоминаний Юровского и многие другие авторы, включая имеющих ученые степени и звания.

Между тем, игнорирование документов Я. Х. Юровского, в том числе «записки», литературно оформленной с помощью известно­го историка М. Н. Покровского, многих других документальных материалов участников трагических событий, что делается осоз­нанно, обращение к различным, особенно зарубежным издани-

¹ Там же. - С. 187-189.

² См.: Бронников К. Тайна «записки Юровского» // НГГ (Новая городская газета). -

(Екатеринбург) 1997. - 15, 25 сент., 2 окт.

³ Сонин Л. М. Покер на костях, или Как скрывают правду о судьбе Николая II. - Ека-

теринбург, 1998. - С. 130.

⁴ Соколов Н. А. Убийство царской семьи. - М., 1990. - С. 307-310.

2_

ям, полных откровенных измышлений, — путь к субъективизму, новым измышлениям, замене истинного хода событий, вплоть до их полнейшего искажения. Еще раз следует подчеркнуть, что все три произведения — воспоминания Я. Х. Юровского — это первоисточники, им цены нет. Это наиболее важные докумен­ты по рассматриваемой теме. Прежде чем на документальной ос­нове раскрывать состоявшиеся 17–19 июля 1918 г. захоронения жертв большевистского репрессивного режима — членов царс­кой семьи, последующего нахождения их останков, в том числе последних в текущие дни, следует кратко, на основе основных и наиболее достоверных, авторитетных документах, отвергнув из­мышления, которым «несть числа», остановиться на неоспоримом факте убийства в Ипатьевском доме в ночь на 17 июля 1918 г. всех 11 обреченных.

В соответствии с решением большевистских вождей — В. И. Ле­нина и Я. М. Свердлова с участием приехавшего в начале июля в Москву лидера Уральской области, возглавлявшего и «тройку» по делам царской семьи, — Ш. И. Голощекина, решено было расстре­лять всех ее членов вместе с доктором и тремя слугами.

При этом решили официально афишировать расстрел лишь бывшего императора, относительно остальных членов семьи дать ложную информацию об их эвакуации из Екатеринбурга с воз­можностью последующей ссылки на их гибель по каким-то обсто­ятельствам в пути следования в Пермь. Это было продиктовано стремлением внушить правительству Германии, что принцессы, члены семьи немецкой крови живы, и повлиять на принятие смяг­чающих условий договоренностей по Брестскому мирному догово­ру для своей страны.

После расстрела в Москву было выслано с подобной мотиваци­ей сообщили о расстреле Николая II; этот акт был одобрен ВЦИ-Ком, сделана информация на заседании Совнаркома, даны публи­кации в центральной прессе и затем в Екатеринбурге. Но чтобы в Центре не возникло недопонимания, в Москву вечером 17 июля на имя секретаря Совнаркома, фактически В. И. Ленину, за под­писью председателя исполкома Уральского совета, была послана строго зашифрованная телеграмма следующего содержания: «Пе­редайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и глава, официально семья погибнет при евакуации»¹.

¹ Там же. - С. 307-310.

Официального сообщения о «гибели» членов семьи Нико­лая II при обстоятельствах военного времени не было. Очевидно, так было решено. Умолчание о расстреле или гибели жены и де­тей царя далее послужило главным толчком к самого различного рода фантастическим измышлениям. Тем более, что участникам расстрела и захоронения делалось строгое предупреждение о со­хранении тайны, хотя она все же соблюдалась далеко не всеми: появившиеся в начале статья, а затем книга о казни Романовых местного видного большевика П. М. Быкова вскоре были сняты с библиотечных полок, запрещены. Книги следователя Н. А. Соко­лова и его сподвижника — руководителя процесса расследования генерала М. К. Дитерихса и др., увидевшие свет вне территории Советов, за рубежом, хранившиеся в СССР в спецфондах библи­отек и архивов, были малодоступны советскому читателю, лишь спустя много лет краткие сообщения о гибели всей семьи стали темой открытой, но в основном лишь для констатации. Ситуация стала меняться с появлением санкционированной, искажавшей события, книги М. К. Касвинова¹ и кардинально — с началом «пе­рестройки» и в последующие годы. В литературно-исторический оборот стали вовлекаться секретные документы и материалы, тем не менее, и с этого времени в плеяде авторов, как зарубежных, так и отечественных, не уменьшается, а, пожалуй, нарастает поток самых разнообразных и многочисленных домыслов, искажений хода событий, связанных с казнью и захоронением семьи Нико­лая II. Это обусловлено и обращением авторов лишь к узкому кру­гу источников, и неспособностью многих в них разобраться, но и явной предвзятостью, умышленным искажением событий по раз­ным мотивам.

Как уже отмечалось, многие авторы просто-напросто игнори­руют важнейшие документы, относя их к заказным по исполне­нию, дезориентирующим и т. д. Это относится и к теме расстрела в Ипатьевском доме, и к захоронению, к последнему особенно, ибо по разным обстоятельствам открыть тайну оказалось сложно и при получении некоторых первоисточников и чрезвычайно распро­странившейся версии о полном уничтожении — сожжении всех тел расстрелянных. Мощный толчок к тому дал вывод наиболее квалифицированного, авторитетного следователя по делу царской

¹ См.: Касвинов М. К. Двадцать три ступени вниз. – М., 1988.

семьи — Н. А. Соколова¹. На него повлияла широко распространив­шаяся уже летом 1918 г. информация, полученная от бойцов Визов-ского карательного отряда П. З. Ермакова, его самого (о причинах этого — далее). Итоги следствия Соколова могли стать иными, если бы белые продержались в Екатеринбурге хотя бы месяц, недели, ибо Соколов и его спутники побывали на участке Коптяковской дороги в Поросенковом логу, на шпальном настиле («мостике»), на основ­ном захоронении. Это произошло лишь 10 июля, а через пару дней следователем было получено предписание незамедлительно эваку­ироваться со всеми следственными материалами. Вряд ли можно сомневаться в том, что Соколов и его группа не заинтересовалась бы многочасовым ночным происшествием на этом месте.

В столь не чтимой некоторыми авторами «Записке Юровского» и двух других его воспоминаниях любителями попыток обоснований сохранения жизни то тем, то другим членам царской семьи, а то ей и целиком, содержится наиболее обстоятельное и достоверное опи­сание всего самого главного в происшествии с нею в Екатеринбурге. Единственныи местом в этих документах-воспоминаниях, не соот­ветствующим действительности, является упорное отрицание авто­ром своего участия вместе с П. З. Ермаковым в выборе первоначаль­ного места захоронения трупов убитых — открытой шахты у Ганиной ямы. Уж слишком неудачным оказался этот выбор! Все прочее — правда, исключая отдельные неточности, допущенные из-за изде­ржек памяти (вроде того, что сжигали и отдельно закапывали остан­ки Алексея и Демидовой (и то с оговоркой — «очевидно Демидову»). Человеческая память — «небезгрешна»! Сподвижники Юровского по карательной акции, с которыми он тесно общался на протяже­нии многих лет жизни в Москве, — Г. П. Никулин, М. А. Медведев (Кудрин) отмечали объективность и достаточную точность его вос­поминаний, которыми они при встречах делились, уточняли друг у друга. Так, Никулин отмечал: «Писал он воспоминания. Писал он в двадцатых годах короткие воспоминания… Он по своей скромности не называл ничью фамилию, в том числе и свою», «в Музее револю­ции… мы там вели беседу (там также записывали)» и т. д.²

¹ См.: Соколов Н. А. Убийство царской семьи. – С. 255; Гибель Царской семьи. –

С. 395, 396.

² Стенограмма беседы с Г.П. Никулиным в Радиокомитете о расстреле царской се‑

мьи 12 мая 1964 г., хранившаяся в спецфонде в Центральном партийном ар‑ хиве (ныне – РГАСПИ). С. 31 и др.

Как я полагаю, можно считать установленным полный со­став участников расстрела царской семьи, это: Я. Х. Юровский, Г. П. Никулин — комендант Дома особого назначения и его по­мощник, М. А. Медведев (Кудрин) — член коллегии облЧК, П. С. Медведев — начальник внешней охраны, П. Г. Кабанов — на­чальник пулеметной команды внутренней охраны, П. З. Ермаков, С. П. Ваганов — военный комиссар ВИЗа и его заместитель, состо­явший одновременно в должностях командира Визовского кара­тельного отряда, В. Н. Нетребин — только что включенный в состав ЧК и входивший во внутреннюю охрану царской семьи и, возмож­но, член внутренней же команды латыш Я. М. Цельмс, т. е. 8 или 9 человек¹.

Из 8 точно установленных участников расстрела 7 оставили данные об этом. Кроме Ваганова, не успевшего отступить из Ека­теринбурга 25 июля 1918 г., убитого визовскими рабочими за его жестокость, П. С. Медведев, оказавшийся в Перми, занятой белы­ми, в дальнейшем арестованный, подробно описал процесс казни, так же свое участие в ней не признавал. Однако другими охранни­ками был назван в числе расстрельщиков, как и его женой, кото­рой он перед отступлением из Екатеринбурга в том признавался.

Как и сами участники расстрела, все охранники, наблюдавшие эту Голгофу, другие, ссылаясь на их непосредственные рассказы, в дальнейшем свидетельствовали об убийстве всех заключенных дома Н. Н. Ипатьева в числе 11 человек: 7 членов царской семьи, доктора и трех слуг — и именно их, а не каких-то подставных лиц. Умерщвлены были все 11, включая и оказавшихся после первых залпов раненными.

Свидетельства участников расстрела царской семьи содержат­ся в воспоминаниях Я. Х. Юровского: «Записка Я. М. Юровского

0 расстреле царской семьи и сохранении трупов»²; «Николай на­
шел свое место свидетельствую. Слишком все было ясно для на­
рода» (раздел воспоминаний)³. «Из машинописной расшифровки
стенограммы выступления Я. М. Юровского на закрытом сове-

¹ Подробнее по вопросу состава расстрельщиков см.: Плотников И.Ф. Правда ис-

тории. Гибель Царской семьи. М. - Екатеринбург, 2003, раздел «Палачи и их руководители». - С. 211-240.

² См.: Скорбный путь Романовых. 1917 - 1918 гг. Гибель царской семьи. Сб. док. и

мат. / Отв. ред. и сост. В. М. Хрусталев, при участии М. Д. Стейнберга. - М., 2001. - С. 236-239.

³ Источник. - 1993. - № 0.

щании старых большевиков»¹, воспоминаниях П. З. Ермакова², В. Н. Нетребина «Воспоминания участника расстрела Романо-вых»³, Г. П. Никулина «Из расшифровки записи с Г. П. Никули­ным в Радиокомитете о расстреле царской семьи⁴, М. А. Медве­дева (Кудрина) «Из воспоминаний участника расстрела царской семьи М. А. Медведева (Кудрина)» (декабрь 1963 г.)⁵, показаний П. С. Медведева и других об их участии в расстреле: «Гибель цар­ской семьи, материалы следствия по делу об убийстве царской се-мьи»⁶, А. Г. Кабанова «Последние дни династии Романовых в Рос­сии (выступление А. Г. Кабанова в Радиокомитете)»⁷.

Все эти участники расстрела в деталях рассказывают о ходе и результатах расстрела.

Не буду занимать место в публикации материалами, относящи­мися к указаниям и утверждениям лиц из свидетелей или видных участников ведения дела царской семьи. Укажу лишь на рассказ

0 расстреле всех 11-ти человек члена Президиума Уралоблсовета
П. Л. Войкова в бытность полпредом в Польше Б. Г. Бажанову; со­
общение о расстреле всех членов царской семьи Я. М. Свердловым
Л. Б. Троцкому и т. д. Царская семья была расстреляна полностью.
Всякие нескончаемые поползновения отрицать этот факт являют­
ся надуманной ложью или слабым знанием исторических источни­
ков, попаданием под влияние фальсифицированных публикаций.

Поиск семи останков царской семьи и четверых останков близ­ких людей семьи, начатый два десятилетия тому назад, должен был быть сориентирован на такую задачу и он, наконец, увенчался полным успехом. Итак, в доме Ипатьева в ночь на 17 июля были расстреляны все 11 заключенных (12-й — мальчик Л. Седнев был заблаговременно удален в Караульное помещение (дом В. Е. По­пова).

¹ См.: Убийство Царской семьи. – Екатеринбург, 1998. – С. 10–18.

² См.: Воспоминания П. З. Ермакова: расстрел бывшего царя // Убийство царской

семьи. – С. 19–21.

³ См.: Там же. – С. 26–29.

⁴ См.: Скорбный путь Романовых. 1917 – 1918 гг. – С. 261–263.

⁵ См.: Там же. – С. 253–261.

⁶ См.: Гибель Царской семьи. – С. 149–155, 112–114, 157–164, 168–171, 268–270,

283–287, 334–346.

⁷ См.: РГАСПИ. Стенограмма выступления в Радиокомитете в 1964 г. ; Государс‑

твенный архив Хабаровского края. Ф. П‑35. Оп. 14. Д. 4135. Л. 1–27; Труд. – 1992. – 16, 19 дек.

До сих пор оспариваемым остается (оставался) вопрос о том, а все ли 11 тел были погружены на грузовой автомобиль системы «Фиат» и поэтапно, при передвижении 17 — 19 июля их количес­тво оставалось неизменным? Участники заворачивания трупов в простыни, выноса из дома и погружения в кузов грузовика едино­душно утверждают, что все они были в наличии. Это утверждается ответственным за погрузку расстрельщиком-чекистом М. А. Мед­ведевым (Кудриным), вместе с ним сопровождавшим проезд к месту захоронения П. З. Ермаковым, а также шофером, входив­шим в команду Дома Особого Назначения — С. И. Люхановым¹. Небезынтересно, что австрийский военнопленный Р. Лахер, об­служивавший коменданта, проживавший в одной из комнат ниж­него этажа и Юровским перед расстрелом закрытый в ней, из окна наблюдал за погрузкой тел в грузовик, специально считал их коли­чество, и он насчитал 11 трупов, убедившись, что расстреляны все. В дальнейшем он вызывался из Австрии в Западную Германию на процесс по делу Лжеанастасии — Ф. Шанцковской и своими пока­заниями, что в доме Ипатьева были расстреляны все заключенные, существенно повлиял на решение суда, разоблачение самозванки².

Грузовой автомобиль двинулся на ВИЗ и по Коптяковской до­роге, к шахте близ Ганиной ямы, что находилась примерно в 17 километрах к северо-западу от Екатеринбурга, в нескольких кило­метрах от дер. Коптяки. К тому времени участки дороги по прика­зу облисполкома были заняты карательным отрядом П. З. Ерма­кова, группой видных советских, партийных активистов и частью красноармейцев 2-го Екатеринбургского эскадрона, в составе которого было много пленных венгров. Путь от Екатеринбурга к Коптякам и обратно был закрыт, проезд воспрещен с главной целью — лишить население возможности получить информацию

0 составе и целях продвижения в глухое место машин, повозок
и конников. Встречавшимся лицам, в частности, на разъездах и
переездах, проходивших там железнодорожных и проселочных
путях, заявляли: то военные учения проводятся, то принимают­
ся упредительные меры на случай прорыва наступающих войск
противника. Дорога была проселочной, автомобили, по крайней
мере, грузовые, по ней никогда не ходили. «Фиат» в предутренние
часы продвигался с большим трудом, неоднократно застревал.

¹ См.: Скорбный путь Романовых. 1917 – 1918 г г. – С. 258, 259.

² См.: Курт П. Анастасия. Загадка великой княжны. – М., 2005. – С. 382, 383.

Приходилось принимать меры к его вытаскиванию из колдобины и продвижению.

Я. Х. Юровский некоторое время с Ш. И. Голощекиным, други­ми лицами из областного руководства оставался в доме Ипатьева, просматривая комнаты бывших заключенных, особенно угловую, в которой содержались Николай Александрович, Александра Фе­доровна и Алексей. Ими были изъяты наиболее важные предметы, в частности дневники глав семейства, переписка и пр. Никуда ни­кого Юровский не отвозил (то ли подлинных членов семейства, то ли подлинных лиц на каком-то особом грузовике, как пишут неко­торые авторы). Другого грузовика при доме не было. Имелся лишь легковой автомобиль для обслуживания коменданта, которым Юровский, в отличие от своего предшественника — А. Д. Авдее­ва, пользовался редко, предпочитая конную упряжку. Юровский, положив в легковой автомобиль несколько предметов: лопаты, то­поры, надобные при производстве захоронения, гранаты, захватил кое-какую пищу, в том числе принесенные послушницами Ново­Тихвинского женского монастыря для царской семьи вареные яйца, и с группой спутников, включая Голощекина, выехал к мес­ту захоронения. Где-то перед сверстком (малой дорожкой) или на нем самом с Коптяковской дороги к Ганиной яме, шахте его лег­ковой автомобиль настиг «Фиат».

Крестьянка из Коптяков Н. П. Зыкова с сыном Николаем, при­зывавшимся в Красную армию, выехали в 2 часа ночи в Екатерин­бург. В районе урочища Четырех Братьев, увидели (уже рассветало) вдали двигавшиеся повозки, конных людей. Как они передавали сельчанам: сама Зыкова увидела грузовой автомобиль, а Николай говорил, что «видел на дороге…войско, обоз, как будто два авто­мобиля» (грузовой и легковой). Угрожая оружием, двое верховых, из которых один был в матросской форме (по всем данным, — С. П. Ваганов) принудили коптяковцев немедленно повернуть об­ратно и вернуться в Коптяки¹.

На сверстке грузовик сильно застрял, его долго вытаскивали и, наконец, продвинули ближе к шахте. Для этого трупы перегружали на повозки. Бойцы-каратели Ермакова были разочарованы: они по­лагали, что семью Николая II доставят живыми и им выпадет доля совершить над ними расправу — расстрел и захоронение, а также

¹ Показания А. А. Якимова и других охранников // Гибель царской семьи. – С. 342, 343.

изъятие вещей, драгоценностей. Увидев мертвецов, визовцы стали проявлять недовольство, разочарование, а вместе с тем дружно со­вершать ограбление, снимать с трупов драгоценности. Юровский описывает, что грабителей пришлось отстранять от трупов и т. д.

Итак, перед шахтой «Фиат», М. А. Медведев с П. З. Ермаковым были уже вместе. Медведев писал, будто когда трупы уже подвер­гали раздеванию, обнаружив зашитые в лифчики некоторых жен­щин драгоценности, тела опускали в шахту, «на дороге затарахтела машина. Подъехали Юровский с Голощекиным на легковой ма-шине»¹. П. З. Ермаков, описывая раздевание трупов, пишет: «…под платьями на шее были приспособлены лифчики двойные, подло­жена внутри материала вата и где были уложены драгоценные кам­ни… Это было у самой и четырех дочерей. Все это было передано члену Уралсовета Юровскому»².

Эти данные не точны: специальные лифчики имелись не на всех женщинах, а лишь на трех дочерях: Ольге, Татьяне и Анаста­сии, которые из Тобольска в Екатеринбург были доставлены поз­днее, не вдруг. По письменному признанию из Екатеринбурга в Тобольск дочери и близкие придворные, прежде всего А. А. Тегле-ва изготовили для оставшихся еще трех дочерей особые лифчики с наиболее драгоценными предметами³. В воспоминаниях 1922 г. Юровского мы находим точное описание изъятия этих находок. «Я приступил к раздеванию трупов. Раздев труп одной из дочерей, я обнаружил корсет, в котором было что-то плотно зашито. Я рас­порол и там оказались драгоценные вещи… Драгоценности ока­зались на Татьяне, Ольге и Анастасии. На Марии драгоценностей не было»⁴. Есть свидетельства о нахождении Юровского у шахты и непосредственным руководством им захоронением и др. В час­тности, мне довелось почерпнуть эти сведения и из рассказов од­ного из бойцов Визовского Карательного отряда А. И. Медведева и красноармейца 2-го Екатеринбургского эскадрона, находившегося в составе охраны Коптяковской дороги и места захоронения, венг­ра, работавшего в Свердловском горном институте С. С. Псотни.

¹ Там же. – С. 350.

² Скорбный путь Романовых. 1917 – 1918 гг. – С. 259.

³ См.: Убийство царской семьи. – С. 21.

⁴ Российский архив. История Отечества в свидетельствах и документах XVIII – XX

вв. Т. VIII. Н. А. Соколов. Предварительное следствие. 1919 – 1922 / Сост. Л. А. Лыкова. – М., 1998. – С. 127.

Трупы были сброшены в шахту. Она оказалась неглубокой, воды в ней подо льдом, который пришлось взрывать гранатами, оказалось совсем немного. Взорвать гранатами ствол шахты с де­ревянным срубом не удалось. Забросали ее сучьями, разными об­ломками, мусором. Одежду сожгли. Практически Голощекину, наблюдавшему за всем этим процессом, как и Юровскому, стало ясно, что захоронение абсолютно неудачно, будет быстро и легко обнаружено белыми при вступлении в район Екатеринбурга, тем более, что свидетелей захоронения из визовцев оказалось много. Нельзя было сомневаться, что к шахте немедленно потянутся и коптяковские крестьяне, наблюдавшие за столь необычным скоп­лением людей, повозок и машин, слышавших гранатные разрывы. Голощекин устроил настоящий разнос Ермакову за постигшую не­удачу с местом выбора для захоронения и всем прочим, связанным с ним. Перепало и Юровскому¹.

Встал вопрос о перезахоронении с принятием мер удаления массы визовских участников, замены их специально подобран­ной группой новых лиц — чекистов. Одним из этих чекистов — Г. И. Сухоруковым, написаны воспоминания, как и принято было, на протяжении десятилетий хранившиеся в спецфонде Свердлов­ского партархива при Институте истории партии — филиале Инс­титута марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Группа, командиром которой был назначен Д. М. Полушин, в ночь на 18 июля была от­правлена на повозках к шахте.

Я. Х. Юровский 18 июля совместно с чекистом И. И. Родзин-ским, упомянутым Полушиным, разыскивали, как их проинфор­мировали, глубокие, залитые водой заброшенные шахты (на 9-ой версте по Московскому тракту), которые могли быть, при приня­тии мер предосторожности, в том числе ограничении числа участ­ников акции, узким и надежным кругом участников, разведывали эти места. Одновременно готовилось непременное сожжение хотя бы части трупов. Были получены и доставлены затем к Ганиной яме бочки с бензином, керосином и сосуды с серной кислотой, по­мещенные в ящики. Все это под руководством Юровского 18 июля доставлено к шахте. Трупы из шахты были извлечены отнюдь не Ермаковым, чуть ли не в одиночку, как он пишет, а указанной группой чекистов, включая Сухорукова, спустившегося в шахту и

¹ См.: Источник. – 1993. – № 0. – С. 112, 113.

привязывавшего жертв по одиночке к веревке, которую сослужив­цы вытягивали наверх¹.

Я. Х. Юровским и его помощниками уже около 12 часов ночи предпринята была попытка повторного захоронения: часть трупов сжечь, остальных закопать, а остальных, возможно, захоронить поблизости здесь же или, как мыслилось, увезти к глубоким шах­там, за Верх-Исетский завод. Но во время приготовления к сжи­ганию, уже при выкопанной яме (на новом месте, ближе к просе­лочной Коптяковской дороге) к группе набрел случайный человек, знакомый П. З. Ермакова. Между ними завязался разговор: было ясно, что развернувшуюся подготовительную работу он видел. Пришлось ее прекратить. Яму зарыли. Сжигания и захоронения здесь не состоялось. Об этом во всех воспоминаниях отметили Юровский, его сподвижники, Сухоруков. Но оставлен был такой след: распечатанный ящик от сосуда с кислотой, дощечки и вере­вочка². Это послужило поводом для вывода о сжигании трупов (как и кострища у шахты) для следователя Н. А. Соколова и в дальней­шем профессора А. Н. Авдонина, несколько лет с группами про­водившего там раскопки. Против их проведения я на различных уровнях и в печати в течение нескольких лет протестовал, обосно­вывая необходимость в поисках двух сожженных останков — Алек­сея и Марии в районе Поросенкового же лога³.

Вечером 18 июля все останки были погружены на повозки, под­везены к «Фиату», перегружены в его кузов, вновь накрыты сук-

¹ См.: Из расшифрованной беседы с И. И. Родзинским в Радиокомитете о расстре‑

ле царской семьи // Скорбный путь Романовых. 1917 – 1918 г г. – С. 264, 265.

² См.: Алексеев В. В. Гибель царской семьи: мифы и реальность (Новые документы

о трагедии на Урале). – Екатеринбург, 1993. – С. 117.

³ См.: Плотников И. Ф. Правда истории. Гибель Царской семьи; Он же. Знак // Ро‑

дина. – 1998. – № 2; Он же. Стоит ли возводить новые мосты (интервью) // Подробности (Екатеринбург). 1998. 6 янв.; Он же. Немой свидетель // Поне‑ дельник (Екатеринбург), 1998. – № 17. – 30 апр., 10 мая; Он же. Они закопа‑ ны где‑то рядом // Уральский рабочий. – 1998. – 14 июля; Он же. На Урале есть свои пророки (интервью, данное Н.Н. Зеновой) // Литературная газета. 1998. – № 34–35, 26 авг.; Он же. Гд е останки цесаревича Алексея? // Ураль‑ ский следопыт. – 2000. – № 7; Он же. Еще раз о месте захоронения останков Алексея и Марии // Литературная газета. Большой Урал. 2000, 5 июля; и др., а также мои письма – обращения в Правительственную Комиссию; к губер‑ натору Свердловской области Э. Э. Росселю; полномочному представителю президента по Уральскому округу П. М. Латышеву и т.д. Раскопки у Поросен‑ кова лога возобновились лишь летом 2007 г. и быстро привели к необходи‑ мым результатам.

3_

ном и вместе с другим грузовым автомобилем с горючим, повозка­ми двинулись в путь по Коптяковской дороге к глубоким шахтам. В ночь на 19 июля они оказались за переездом № 184 на участке дороги в низине в Поросенковом логу. Там грузовой автомобиль с горючим свободно прошел, а «Фиат» глубоко застрял посредине лога, на разрыхленном влагой (подземным ручьем) участке. Благо­даря лишь большим, длительным усилиям, разгрузив кузов, грузо­вик удалось вытащить из выбоины.

Брезжило утро. Пришли к мысли, что дальше ехать не следует, целесообразней произвести захоронение с сжиганием части тру­пов именно здесь. Часть повозок сопровождающих лиц была от­правлена в город. Захоронением вновь руководил Я. Х. Юровский под общим наблюдением Ш. И. Голощекина. Отрицание присутс­твия Юровского при захоронении и здесь — безосновательно. Все участники захоронения называют его. В документах — допросах свидетелей — содержатся данные о заказе от ЧК легкового авто­мобиля, основным из трех пассажиров был невысокий, полный с брюшком, с усами с проседью и маленькой бородкой, который ве­чером 18 июля уехал к переезду 184, оттуда этот человек и один из его сопровождавших отправился лесом вниз (в Поросенков лог). На другой день, на рассвете, жена сторожа будки № 803 видела возвращающихся на легковом автомобиле. Впереди сидел и дре­мал известный наблюдательнице лично Голощекин¹. Крестьянка ВИЗа М. А. Волокитина видела проезжавший вечером к «сверстку» на дер. Палкино (это — к Поросенкову логу) легковой автомобиль, в котором «я хорошо разглядела, был опять Юровский»². Как по­казывает жительница ВИЗа А. Г. Зубрицкая, рано утром 19 июля один за другим через ВИЗ возвращалось два легковых автомобиля с дремлющими седоками³. О доставке в это место, Поросенков лог, всех 11-ти убиенных засвидетельствовали: Я. Х. Юровский (во всех трех документах — воспоминаниях), член коллегии облЧК, участ­вовавший в захоронении И. И. Родзинский, чекист-захоронщик Г. И. Сухоруков, своеобразным способом П. З. Ермаков (о чем далее) — «сожение на 8-й», «на 9-ой версте», со слов рассказа сле­дующего дня Родзинского, участник первого захоронения чекист

¹ Данные Я. Х. Юровского читателю известны: Скорбный путь Романовых. 1917 -

1918 гг. - С. 264, 265; Убийство царской семьи. - С. 21.

² Гибель царской семьи. - С. 250.
⁰ Там же. - С. 351.

М. А. Медведев (Кудрин). И не менее важно: по сообщению своим товарищам — шофер С. И. Люханов¹.

По доверительным рассказам захоронщиков и многих других лиц из видных местных руководителей как убитых, так и захоро­ненных (сожженных) было 11 человек. Об этом автору рассказы­вала и дочь Юровского Р. Я. Юровская, обладавшая, собственно, всей информацией из первых рук (уст) «обо всем, связанном с ги­белью и захоронением царской семьи».

А в заключение, о предшествующем специальному иссле­дованию по теме о гибели царской семьи, полученных автором этих слов данным о захоронении. В конце 1950-х гг., в бытность кандидатом исторических наук, доцентом, переключившемуся с разработки темы по Великой Отечественной войне на тему по Гражданской войне, мне приходилось в самом Свердловске ра­ботать не только в партийном и других архивохранилищах, в том числе областном государственном, размещавшимся в бывшем доме Н. Н. Ипатьева, ДОНе (весной и летом 1918 г.), но и в Свер­дловском областном краеведческом музее и др. По получении допуска к работе в спецотделах я с начала 1950-х гг. изыскивал и фотоматериалы участников Гражданской войны. В Партий­ном архиве Свердловской области (ныне — Центр документации общественных организаций Свердловской области, ЦДООСО) в спецотделе я обнаружил и заинтересованно посмотрел фото­графии П. З. Ермакова и его же с большой группой видных пар­тийно-советских и военных работников Урала. Тут был настил из шпал. На обороте снимка Ермакова его рукой было написано (по ермаковски — малограмотно): «Место где сожены романо­вы». На обороте коллективного снимка, на котором был и Ер­маков было две надписи (другим почерком, печатными буквами, грамотно). Первая гласила о некоторых сфотографированных лицах, а вторая также о сожженных, находящихся под настилом членах царской семьи.

В группе значился (стоит слева) А. И. Парамонов, в свое время он был видным партийно-советским деятелем Урала, в дальней­шем репрессированным. К рассматриваемому времени он был ос­вобожден и восстановлен в партии. Я его неоднократно встречал, в том числе в том же партархиве, в его квартире; мы разговаривали.

¹ См.: Российский архив. История Отечества в свидетельствах и документах XVIII -XX вв. Т. VIII. Н. А. Соколов. Предварительное следствие. - С. 90, 91.

Я его дважды приглашал для выступлений перед моими студента­ми, на что он охотно соглашался (тем более, что жил поблизости от УПИ, в котором я преподавал в то время). После увиденных фото у нас завязался разговор, отчасти связанный и в связи с его поезд­кой в 1928 г. с поэтом В. В. Маяковским к месту захоронения царс­кой семьи, отражением этого события в стихах «Император». Фото у него не сохранилось, но события он помнил хорошо. Я спросил: так ли, где это и прочее. Он скупо ответил, что это за ВИЗом, на дороге, в логу, которая уже заброшена. Что-то, мол, там начинают строить. Спрашиваю: «Сожжены?» Отвечает: «Да не совсем», «вот сколько-то — да, они закопаны поблизости». Говорил неохотно, мало.

В дальнейшем при поездке на машине по грибы с профессором УПИ (ныне — УГТУ-УПИ) С. И. Кузнецовым (в дальнейшем был проректором; мы были близки и потому, что со мной в квартире жил его приятель доцент Порываев и мои комнаты его привлекали большой библиотекой) мы добрались до Поросенкова лога. Дорога была заброшена. Мостик зарос дерном, травой, но явственно вид­ны были концы шпал, особенно с левой стороны по пути от горо­да. Что это то самое искомое место как-то подтвердил нам сидев­ший на пригорке старичок (во всяком случае, человек не моложе 60 лет, с седой бородой). Мы стали ходить вокруг, собирать грибы. Старик довольно резко осудил нас (вроде, словами: «Грешно здесь собирать, это царское место»). Мы удалились. Позднее много ду­мал: не был ли это сын исчезнувшей в 30-е годы семьи Я. И. Ло-бухина (был убит ночью неизвестными лицами; два сына, кажется, оставались живы). Стал изучать хранившиеся в спецфонде мест­ного партархива документы и материалы, относящиеся к пребы­ванию в Тобольске и Екатеринбурге царской семьи и ее гибели. Важное значение имели доклад Я. Х. Юровского на закрытом засе­дании старых большевиков в Екатеринбурге 1 февраля 1934 г., воп­росы и его ответы, присланную его сыном — Александром «Запис­ку», нотариально заверенную в конце 1950-х гг., к сожалению, без приписки о расстоянии места захоронения в Поросенковом логу от переезда № 184, воспоминания расстрельщиков В. Н. Нетреби-на, Г. П. Никулина, П. З. Ермакова, охранников А. А. Стрекоти-на, захоронщика Г. И. Сухорукова и др. В конце 1950-х — начале 1960-х гг. мне было поручено вести семинар с большой группой старых коммунистов и комсомольцев, часть которых имела пря-

мое отношение к делу царской семьи (А. А. Медведев, С. С. Псо-тнин и др.) или была информирована о ходе событий в 1918 г. от своих товарищей, ушедших из жизни, с Р. Я. Юровской, навещав­шей Свердловск, и др. Наступила «перестройка». Появились книги Н. А. Соколова, М. К. Дитерихса и др…, документы о переговорах, взаимосвязи центра и уральского руководства…

И вот настало время, когда в 1991 г. захоронение было вскры­то. Трупы — кости, почти целиком лишенные мышечной массы… Но скелеты сохранились. Я понял тогда, что заявления Ермакова о том, что тела сожгли, объяснялось и действительным сожжени­ем ненайденных двух и находящихся (непременно где-то рядом, поблизости) и представлением в силу малограмотности Ермакова и обильно политые 9 трупов, под мостиком, серной кислотой ему всерьез представлялись сожженными. По-своему он не лгал, прос­то ошибался. И указал вот точное место сверстникам — видным сподвижникам.

Я из воспоминаний чекиста Г. И. Сухорукова точно знал, что сожжение у них получилось неполное, не на кремационном уров­не. Из-за неопытности и малого времени, хотя горючего — бензи­на, керосина, сучьев, дерева могло бы при наличии «умельца» хва­тить почти до полного сожжения и костей. Кроме зубов, конечно.

Вот обстоятельства, в соответствии с которыми я точно знал, что двое были сожжены там же и не полностью, и там, а не у Гани-ной ямы их следовало искать. Наконец, свершилось! Остро стоял вопрос о ненайденных останках Алексея и Марии. Проводившие­ся раскопки в районе Ганиной ямы вводили в заблуждение обще­ственность. После моиих публикаций, разговоров при общении похоже прокурор-криминолог В. Н. Соловьев стал больше верить в нахождение останков двоих в Поросенковом логу. Ныне вновь открылось дело о царской семье. Созданная рядом обществен­ных организаций Екатеринбурга группа во главе с археологом А. Е. Григорьевым, С. Н. Погореловым и др., активные поисковые действия Л. Г. Вахмякова и С. О. Плотникова в конце июля 2007 г. привели к новому важному открытию: на холмике близ Поро-сенкового лога у старой Коптяковской дороги, примерно в 60-70 метрах от прежнего, большого, захоронения, наконец были обна­ружены сжигавшиеся и обливавшиеся кислотой косточки двоих молодых людей — мальчика и девушки (всего 44 предмета), три пули невинтовочного типа и другие предметы. И это, вне всякого

сомнения, останки цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых! Медико-криминальная экспертиза это, несомненно, подтвердит. Проблема с поиском останков семьи Николая Рома­нова завершается. Домыслы о спасении семьи, тех или иных ее членов, «открытия» самозванцев, в том числе бесконечных «Анас­тасий» постепенно сойдут на нет. История гибели царской семьи встанет перед общественностью во весь, нормальный рост¹. До­кументальность исторически подлинных прежде и ныне останков полностью доказывается.

игишева е. а., Камынин В. Д.