ТОМ III.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ФРОНТОВЫХ ОКОПОВ.
Глава I.
«В Малиновку!»
Да, будь сейчас на моем месте Вася Молокоедов, и будь он сейчас школьником или студентом, он бы наверняка сказал:
-«И что это такое?! За околицей такая война идет, а мы сидим в школе и задачи про молоко решаем: сколько от одной коровы до другой надоили, а потом, сколько из одного бидона в другой перелили. Вот и переливаем из пустого в порожнее! А такая война идет!»
Сильно же тогда писатель Клепов писал о его дедушке*!
Но я сейчас в принципе не об этом. Одно хотел сказать – нашим солдатам, к сожалению, не удалось удержать Малиновку, и они были вынуждены отступить. Но бойцы просто так сдаваться не хотели и планировали крупную высадку под Малиновкой, откуда планировали новое наступление.
*В.Клепов «Тайна Золотой долины».
В Малиновку отправлялась русская армия под командованием генерала Юр Павла. Я
вас обязан познакомить с нашим новым генералом. Паша окончил на отлично закончил
Суворовское училище, а теперь у нас, в Зайчьегорске, служил генералом. Он был молод, талантлив. Вместе с ним наша армия одержит ряд крупнейших побед.
В то же время наш посол и инвестор Игорь Безземельный отправился в США. В Америке, в ООН намечалось важное заседание по поводу мирного выхода Америки из войны. Этот вопрос весь большой бредлам старался решать более мирными способами. В конце все же было решено американским правительством начать вывод войск с территории Российской империи и Китайской державы.
Значит, намечалось крупное наступление. Солдаты целыми батальонами погружались в вагоны. Вместе с пассажирскими вагонами на платформы грузились пушки и броневики.
Из офицерского состава ехали штабс-капитан Юрьев, поручик Колесников и унтер-офицерша Ионова. Ну, я надеюсь, вы уже про Наталью знаете. Я про нее уже писал. Она нам очень хорошо помогала отстаивать наши земли. Ее боевые товарищи, активно принимавшие участие, после того, как Петр организовал добровольческую армию, пошли служить в один из гвардейских полков. Сама Наташа, как вы знаете, была дивчина смелая, была готова в огонь и дым. Но последнее время она очень сильно страдала расстройством желудка. Несколько раз она опаздывала на военные собрания именно из-за того, что задерживалась в уборной. Слабый желудок – была единственная слабость Натальи. И вот сейчас, когда поезд мчался в Малиновку, а до высадки было еще добрых два часа, Наташка сидела в вагонном «ватерклозете». Постелив газету на заплеванный стульчак, спустив штаны и уставившись на табличку «Пользование туалетом во время стоянки запрещено!», Наташа облегчалась. Когда она почувствовала, что ее организм свободен, через дыру в унитазе на рельсы тут же полетел перепачканный клочок газеты и заметался на обочине. Наталья вышла из клозета.
Вскоре поезд прибыл в Малиновку. Началась высадка. Никто не знал, чем кончится новая попытка наступления, но многие надеялись, что благодаря талантливому генералу Павлу победа вновь будет за нами.
Глава II.
«Первый махолет».
«Лед тронулся, господа присяжные заседатели!»
И.Ильф. Е.Петров «12 стульев».
Наши усилия были не напрасны – мы снова вошли в Малиновку. Здесь наши войска, после новой победы остановились на отдых, а после отправились занимать новую и последнюю деревню на западе, где засели еще одни крупные карательные отряды. Наше войско отправилось на поселок Голубая Мечеть. Однако враг, видно, тоже не дремал. Он вывел нам на встречу крупное войско. Наши армии столкнулись. Но все-таки наши бойцы смогли подтеснить вражеские полки. Несмотря на потери, враг смог проскользнуть и сумел подмять бока русской армии. А в это время с Малиновки нам на помощь двигался англо-французский полк. Он нанес новый удар карателям. Враг был вынужден отступить и вскоре был нами зажат нами у самой деревни. Узнав о том, что мы осадили деревню Голубая Мечеть, на подмогу подоспели немцы. Здесь они применили химическое оружие. Установив на позиции огромные баллоны, солдаты в химзащитных костюмах ослабили клапаны. Раздалось громкое шипение и вскоре по небу поплыло ядовитое желто-зеленое облако хлора. Тысячи вражеских солдат, не успевших надеть противогазы, обернулись трупами. Ядовитый газ вызывал сильное удушье и сильно жег глаза. Казалось, уже враг вот-вот сдаст деревню, но тут случилось непоправимое. Резкий порыв ветра подул в сторону наших войск, подхватив смертоносное облако хлора. Оно накрыло английских солдат. У солдат началось сильное удушье, слепота. Чтобы кое-как приостановить удушье, солдаты смачивали марлю и прижимали к лицу. Но все-таки и наша сторона понесла потери. Как рассказывал один очевидец:
«На горизонте еще продолжало расплываться смертоносное желто-зеленое облако. Кругом лежали мертвые бойцы. По обочине шло шестеро еще живых солдат, прижимавших к лицу мокрые тряпки. Они шли в развалку и наверняка видели идущую навстречу смерть. Это было ужасно!»
Мы понесли потери, причем довольно большие. Поэтому нам пришлось временно отступить, чтоб сделать небольшую передышку. Мы понесли приличные потери. Сам губернатор велел нам сделать временный передых, пополнить силы, а всех тяжело-раненных немедленно отправить домой. Так и шла наша военная кампания. К тому же к нам пришли неплохие вести из Европы. Как вы знаете, наши союзники тоже действовали. В первую очередь немецкие и английские войска усилили оборону Турции, которой Китай объявил войну. Союзники разгромили вражеские корпуса, которые подступали в Малую Азию, а так же ликвидировали вражеский флот в Средиземном море. Китайские эскадры почти подступили к южным берегам Турецкой республики. Однако могучие береговые укрепления и отчаянное сопротивление союзного флота не пустило врага в Турцию. В то же время шли жаркие бои на Востоке. Японцы с нами тоже конфликтовали, и решили направить свои мощные флотилии к берегам России. Но и здесь мы не дрогнули. Под отважным развивающимся Андреевским флагом, наши крейсера достойно вышли навстречу японцам. Морское горячее сражение нам не давало продохнуть. Вода Японского моря кипела под нашими кораблями. Но мы одержали победу! Наши храбрые моряки отважно вели морские эскадрильи на врага. Особенно отличился в бою наш тяжелый крейсер ракетоносец «Надежда». Но и были у нас потери. Много храбрых матросов полегло в этом кипящем сражении! Трагически погиб в соленых водах Японского моря наш славный героический легкий крейсер «Тобольск», который отважно бился с японцами, до последнего снаряда. Не один вражеский линкор он пустил на дно!
Но несмотря на смерть, отважные герои морей остались жить в наших сердцах! Никто не был забыт!
Я вам давно не говорил, что делал в это время Молокоедов. А он усердно работал над своим изобретением, не теряя ни минуты. И вот он, наконец, осуществил свою идею.
Как-то в субботний вечер мы с Надей собрались на ферму, покупать молоко, сливки, сметану. И вот мы выходим на улицу, смотрю, а на лесной поляне стоит нечто, вроде сказочной птицы, залетевшей на нашу улицу. Корпус «птицы» был аспидно-черного цвета, а крылья и хвост как у кондора. Около махолета стояли не кто иные, как Василий Молокоедов, Карина и студент Дрюня, то есть Андрей. По их лицам я понял, что они были в хорошем настроении.
-«Ну, как?!» - поинтересовался Молокоедов.
-«Интересно! – сказал я – а вы покажете, как он работает?!»
-«Конечно! – Василий повернулся к кабине – Петро, запускай!»
Я разглядел в кабине рыжебородого летчика в кожаном шлеме. Затарахтел двигатель.
-«Дело в том, - начал Андрей – что махолет помимо двигателя работает засчет педального механизма, который приводит в действие пропеллер».
В это время махолет выехал на дорогу и помчался как ветер. Сильней вращался пропеллер, крылья захлопали. Махолет взмыл в небо и вскоре, рассекая небесные просторы, парил в воздухе. И под конец, сделав последнюю мертвую петлю, махолет пошел на посадку.
-«Ну, как?!» - снова поинтересовался Вася.
-«Отлично! Класс!» - воскликнула Надежда.
В это время со двора на улицу вышел Миша.
-«Дмитрий Вадимович! Надежда Андреевна! Долго ли вас еще ждать. Я уже двигатель завел, бензин зря сжигается!»
-«Миша, че ты раньше не подошел?! Такое зрелище пропустил!» - спросил я.
И тут взгляд Миши упал на махолет. Водитель снял фуражку и почесал затылок от удивления.
-«Что это?!» - спросил Миша.
-«Мое творение!» - усмехнулся Василий.
И махолеты в будущем себя оправдают на фронте и во многих других местах. Ведь не зря Молокоедов работал!
Глава III.
«Северная ссылка».
Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут – и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут.
А.Пушкин «Во глубине сибирских руд».
Несмотря на небольшое отступление, наша армия продолжала действовать. Голубая Мечеть стала последним батальным полотном на западе. Карательные отряды были повержены. Но нам еще угрожали американцы, остатки китайцев, японцы. Поэтому доблестная русская армия, возвращаясь с запада, стала постепенно перебрасывать силы. Близился конец октября. Все бы ничего. Но на нашем пути стали новые трудности. Враг видел, что одной из лучших рот командовал я, капитан Говорков. Поэтому хотел избавиться от меня. Но покушение не удалось. Убийцу просекли на казачьем разъезде, пустив его через металлоискатель и рентген. У него обнаружили оружие, и тут же подозреваемого подвергли допросу. Выяснилось, что он планировал убить меня. Я понял, что просто так в Зайчьегорске оставаться опасно. Это понял и губернатор. Поэтому он мне посоветовал выехать из города хотя бы на три месяца, а они пока постараются, как можно больше деморализовать вражеских воинов, чтобы у них больше не было желания совершать покушения. Я был готов к выезду. Но все равно мне просто так не хотелось бросать Зайчьегорск. Я сильно переживал за Надю, которую оставлял одну. К тому же когда я выезжал, я узнал, что в Зайчьегорске обнаружена вспышка холеры. Тут я и вправду взволновался и хотел даже Надю забрать с собой. Но Надя отказалась:
-«Я останусь здесь, и буду смотреть за всем хозяйством до твоего приезда. А если кто-то попробует сунуться на наши владения, я буду стрелять!»
Ничего не поделаешь! Пришлось оставить Надю дома. А я решил бежать сначала в Верхоянск, а затем оттуда через всю Россию в Питер, где меня просто так никто не найдет. А оттуда, до начала зимы я решил выехать в Швецию, где пробыть до конца месяца, и лишь потом вернуться домой. Так я и поступил. Простившись с Надей и с остальными, я отправился в Верхоянск. В пасмурный дождливый день я прибыл в этот северный город на краю России. Расположиться мне пришлось в остроге, где обучали солдат по петровскому образцу. Острог представлял собой небольшое укрепление с казармами, конюшней и небольшой бревенчатой башней, увенчанной крестом. Это была видно часовня. Ворота нам открыл монах в черной рясе и колпаке...
В Верхоянске я пробыл до конца сентября. Потом, через всю Россию, я отправился в северную столицу – Санкт – Петербург. Вы бы видели Питер в пору золотой осени! Я увидел Петропавловскую крепость со стороны осеннего парка. Видел и Летний сад. Все деревья в самом буквальном смысле были одеты золотом. До того это было красиво! Я долгое время пробыл в Петербурге, и еще многое увидал. В конце ноября я отчалил в Швецию, где я встретил зиму и Новый 2020 год. В середине января я все же решил, что пора вернуться в Зайчьегорск. Я чувствовал, что пробыл в «ссылке» довольно долго. К тому же мне не терпелось узнать, что сейчас происходит на моей земле, с моими друзьями, с Надей.
В середине января я был уже на Зайчьегорской земле. Разгуливала зима. В город я явился под видом белорусского офицера – в длинной шинели и головном уборе, похожем на буденовку. И вот я на родной земле. Кругом намело сугробы, деревья оделись инеем. Я медленно прошел улицей и увидел знакомого – лейтенанта Ковалевского. Он меня не видел. Я подошел ближе:
- «А ведь, Антон Андреевич, зима выдалась на славу!» - начал я.
- «На славу!» - тихо ответил лейтенант, а сам обернулся, чтоб посмотреть, с кем же разговаривает.
- «Дмитрий Вадимович! А вы здесь, какими судьбами?! Где же так долго пропадали?»
Я тут же рассказал о своих похождениях, а затем расспросил Антона, как дела обстоят в Зайчьегорске, как армия, как Надя. Все было в порядке. Я снова встретился с Наденькой и враз завалил ее вопросами. Надя мне обо всем рассказала.
- «Холера, - говорит – нас замучила. Просто не выпускала нас из уборных. За все время своего пребывания в ватерклозете, сидя на унитазе, я прочла все полные собрания сочинений. Ох, и намучились мы!»
Но я был все равно рад, что снова встретил Надю, и что у нее все в порядке. Но когда я пошел проведать Колесникова, я увидел еще одну удивительную вещь. Войдя в дом, я увидел Дениса и Марусю. Они собой кого-то закрывали. Когда я подошел ближе, они расступились, и я увидел Таню, сидящую в кресле. Ее голова была повязана белой косынкой. Оказалось, когда врачи проверяли всех на холеру, у Тани еще обнаружили вшей. Пришлось ей подстричься коротко. Поэтому она повязывала голову косынкой, а еще сверху надевала широкий белый плат.
- «Долго ревела по своим белокурым волосам! – рассказывала мне Таня – Ну ничего! Пройдет время – и отпущу себе косы до пояса!»
Виделся я и с академиком Молокоедовым. У него было все в порядке. Даже когда в Зайчьегорске свирепствовала холера, он сидел в своем кабинете и был усердно занят своей работой. А на обратном пути я заскочил к Юрьеву и увидел нового офицера в черном кителе. Он сидел за столом вместе с Юрьевым.
-«Знакомься! – сказал Вова – командир первой повстанческой армии! Тимур Тамерланов!»
Глава IV.
«Вечерний звон».
И командиры все охрипли
Тогда командовал людьми
Надежды маленький оркестрик
Под управлением любви.
Б.Окуджава «Песенка о ночной
Москве».
Да, умели воевать наши славные народы. Но и отдыхать меж боями они тоже не забывали. Чем мы только не занимались! И ставили различные сценки, и ходили часто в кинематограф, и устраивали различные концерты. Но самое лучшее, что могли мы делать – это петь. Я пел баритоном. Конечно, не так хорошо, как Шаляпин, но все равно пел неплохо. А вот Надя пела в основном сопрано. Она тоже любила петь. Как-то захожу в ее комнату, а она как всегда сидит в своем кресле и напевает:
Последний нонешний денечек
Гуляю с вами я друзья,
А завтра рано чуть цветочки,
Заплачет вся моя родня.
Заплачут, родны сестры братья
Заплачут, родны мать, отец,
Заплачут шурины и сватья
Всплакнет заезжий молодец.
Карета к дому вдруг подходит
К мову парадному крыльцу,
С кареты голос вдруг раздастся:
«Готовьте сына на войну!»
Крестьянский сын на все готовый,
И сам он то, как на подъем.
Вы мне готовьте гроб дубовый
И крест серебряный на нем.
Простецка жизнь – цена копейка
Погибну – так ему и быть.
Всему виной судьба злодейка,
И больше с вами мне не жить.
Друзей моих вы соберите,
Наймите Ваню маляра.
Пусть нарисует вам картину
Про наши чудные дела.
Последний нонешний денечек
Гуляю с вами я друзья.
А завтра рано чуть цветочки
Заплачет вся моя родня.
А в другой раз я захожу в Надину комнату, а она протирает пыль на мебели и снова напевает:
Платье подвенечно
И алтарь церковный,
В хрупких пальцах свечи,
А венец терновый!
Видать думала о будущей свадьбе.
Хорошо пели наши солдаты и переселенцы. Жили мы очень дружно. К тому же многие обрусевшие немцы и англичане с французами тоже начали увлекаться русскими песнями, а позже сами их распевали вовсю, хоть и с акцентом. Однажды я видел, как русские, английские и французские солдаты сидели у старого сарая. Английский «Томми»» в каске играл на гитаре, а француз в пилотке – на баяне. Солдаты пели:
Жинка погорюет, выйдет за другого
За мово товарища, забудет про меня.
Жалко только воли на широком поле
Жалко сабли вострой да буланого коня.
Любо, братцы, любо,
Любо братцы жить.
Еще мне помнится, как я шел мимо бельевой площадки. Как раз моросил дождь. Небо было затянуто свинцовыми тучами. Семеро солдат задушевно пели Вертинского под гитару:
И тогда с потухшей елки
Тихо спрыгнул желтый ангел,
И сказал маэстро бедный:
«Вы устали, вы больны!»
Я иду, погрузившись в свои думы.
И закрыв лицо руками
Я внимал высокой речи
Утирал я фраком слезы,
Слезы боли и стыда.
Еще хорошо пели наши кадеты. Бывает, на перемене или после уроков принесут гитару и начнут распевать «Проводы юнкеров»:
Наша жизнь – не игра,
Собираться пора!
Кант малинов и лошади серы.
Господа юнкера, кем вы были вчера
А сегодня вы все офицеры!
Но однажды мы все собрались вечером у губернаторского парка. С нами было пол взвода солдат. Когда мы все были в сборе, песенный вечер начался. Каких мы песен только не перепели. Перепели все белогвардейские песни. Там, «Господа офицеры», «Поручик Голицын». Потом начали народные. Я охотно подпевал. Вдруг смотрим, Надя идет. На ней белый сарафан в розочку, а голова покрыта белым платочком шелковым. Красавица! Ну, просто русская березка! Мы смотрим на нее, но продолжаем петь. Поем песню «Бывали дни веселые». Рядовой Рыжик хорошо играл на гитаре. И вот Надя к нему подходит и говорит:
-«Сыграл, хорош! Дай теперь я сыграю!»
Буквально через секунду торжественную тишину ночи пронзил яркий переливающийся перебор струн, и Надин тонкий голосок запел:
Светит месяц, светит ясный,
Светит белая луна,
Осветила путь дороженьку
Вплоть до милого двора.
Тут и мне захотелось не много спеть. Я, конечно, давно не играл на гитаре, к тому же на семиструнной, но все таки умел. Поэтому я взял у Нади гитару, и громко забарабанил по струнам:
Где твои 17 лет? На Большом Каретном!
А где начало твоих бед? На Большом Каретном!
А где твой черный пистолет? На Большом Каретном!
А где тебя сегодня нет? На Большом Каретном!
Затем вдруг я перешел на медленный перебор:
Виноградную косточку в теплую землю зарою!
И лозу поцелую, и спелые грозди сорву!
И друзей созову, на любовь свое сердце настрою,
А иначе, зачем на земле этой вечной живу…
Все как-то притихли, задумались… Тихо подпевали.
А иначе, зачем на земле этой вечной живу…
Я допел, и моментально отдал гитару одному молодому русскому поселенцу, который сразу заиграл что-то веселое. Народное, видать!
Услышав, как мы гарно спеваем, к нам стали подходить потихоньку остальные русские и украинские переселенцы. Вместе с ними мы так запели, что казалось, что все кругом вот-вот в пляс пойдет. И под конец, видя, что мы немного устали, гитару предали Юрьеву. Он тихо заиграл, а вслед послышался медленный песенный мотив:
Степь да степь кругом.
Путь далек лежит.
В той степи глухой
Помирал ямщик...
Закончили мы свои песняры лишь к полночи. Напелись так, что я всю ночь не мог языком пошевелить. Но зато мы остались довольными после такого дружного мероприятия.
Глава V.
«Первая повстанческая армия. Генерал Назаров. Налет».
Как я вам уже рассказывал, к нам совсем недавно в часть прибыл новый офицер – Тимур Тамерланов. Это был командир повстанческой армии. Оказалось, что он у врага служил старшиной в одной из рот. Только почему же он оказался на нашей стороне? Так вот! Я вам обязан сказать, что во вражеской армии участились забастовки и бунты. Солдаты отлично понимали, что им не нужна эта бесполезная война ради какого то клочка земли. Они в этой войне – лишь пушечное мясо. Но ведь они тоже люди. Тимур, видя всю несправедливость, стал первым, кто начал устраивать массовые бунты и побеги. Он то как раз то служил в китайской армии Тан Санского губернаторства. Во вражеской армии наступил кризис. За последнее время в Зайчьегорск вместе с Тамерлановым сбежало около семиста человек из вражеских рядов. Солдаты, которые должны были сражаться за Ба Ке, братались с нашими. Армия неприятеля просто распалась. Однако нам еще угрожали «красные драконы» с «голубым лотосом», остатки китайской государственной армии, японцы и пиндосы, которые до сих пор не капитулировали.
Тимур очень быстро привык к нам, адаптировался к нашему уездному городу и военной части. Одним словом он стал для всех нас лучшим другом. А если говорить уже отдельно обо мне и Надежде, то я бы даже сказал, что он даже стал нашим другом семьи. В тоже время Тимура хорошо признали наши генералы. Особенно молодой генерал Юр. Тимур стал для него лучшим собеседником. Помимо всего прочего Тима часто принимал активное участие в различных делах, которые объединяли меня, губернатора Аксенова, унтер-офицера Михайлова и замполита Пугина. Тимур был всегда тут как тут.
Ну, раз я уже начал говорить снова о генералах, но я могу прибавить еще пару слов об одном нашем генерале. Это был генерал Назаров. Я бы сказал, что он был юморист еще тот. Не хуже Суворова. Даже в боях он юморил. Однажды наша русская армия сражалась с американцами. А армией как раз командовал генерал Назаров. И вот наши немного струхнули и отступили. А Назаров Кирилл им и говорит:
-«Давай, давай! Отступай! Чтоб нас враги взяли! А ну все развернулись назад и в штыковую! Ура!»
Смешно стало солдатам и в тоже время стыдно. Поэтому они и поступили так. Резко развернулись и с кличем рванули на пиндосов. Враги не ожидали такого натиска, и тут же наложив полные штаны, отступили на довольно далекое расстояние. А все благодаря нашему Кирюше.
Но, американцы, как ни странно еще не капитулировали. А ведь намедни подпоручик Фомин, генерал Клинских и инвестор Безземельный летали в США, где они присутствовали в Лиге Наций. Там как раз обсуждали вопрос насчет выхода США из интервенции. Решали этот вопрос как можно мирным путем. И вроде почти решили. Но совсем недавно американцы все решили выпустить в нас свой последний заряд. Буквально на днях, в солнечный прекрасный день, где-то над губернаторской фермой послышался рев моторов. Надежда и Татьяна как раз на ферме помогали дояркам. Они первыми заприметили в небе вражескую авиацию: дирижабль, окрашенный в камуфляжный цвет, и два боевых вертолета, следовавших за аэростатом. Вскоре авиация достигла наших позиций. Солдаты, завидя врага встревожились и тут же начали хватать оружие. Воздушная тревога! Кругом послышались, выстрелы и пулеметные очереди. Наши отстреливались. Но было бесполезно. С дирижабля сыпались бомбы, свистели ракеты. Кругом вздрагивала земля. Вертолеты, словно стрекозы, кружили над солдатами, поливая их свинцовым дождем. Солдаты падали как подкошенные. Авиация врага еще кружила над нашими врагами, но вскоре изменила свой курс и скрылась за горизонтом. Солдаты выходили из своих убежищ. Кругом стояла пыль столбом, дымилась взорванная десятидюймовка. Пиндосы разгромили нашу тяжелую артиллерию. Но за это они поплатились сильно. Через лазутчиков мы узнали, где американцы скрывают остатки своих сил. Поэтому мы нанесли мощный удар с помощью наших диверсантов. Так же очень хорошо помогли англо-французы. Они перетягивали артиллерию с войсками и наносили удары по врагу. Американцам было некогда зализывать свои раны, и поэтому они вскоре безоговорочно капитулировали. Теперь нам угрожали только японцы и остатки китайских войск. Но зря – надежды по взятию Зайчьегорска и по развязке войны с Турцией рухнули.
Диверсантов... Вы скажете, а они откуда у нас взялись. Так вот, я вам скажу, что недавно Пугин подал губернатору ходатайство, по поводу создания диверсантского отделения, в который следовало отобрать самых сильных и ловких людей от пятнадцати до пятидесяти лет. Был подобран профессиональный инструктор, который и взял контроль над этими самыми партизанами. Чему он их только не обучал! И учил стрелять, и прыгать с парашютом, и плавать, и бегать на дальние расстояния. Позже он возил их в Щучье Боровое и учил альпинистскому делу. Англо-немецкая разведка нам сильно помогла в создании отряда особого назначения. Они снабжали наших диверсантов автоматическим оружием и боеприпасами. Большую помощь нам оказал и капитан из англо-немецкой контрразведки, личность русского происхождения – Горкуша Денис Сергеевич (кодовое имя – PIDROST). Порой он даже оставался за старшего в нашем полку нового строя. Никто не знал тогда, какие успехи нам принесет этот самый отряд особого назначения.
Глава VI.
«Вторая осада Овецкой твердыни».
Буквально на днях мой кабинет навестил генерал Никитин. Я как раз был сейчас в тылу. Генерал мне поведал о том, что совсем недавно им удалось перехватить шифровку, посланную китайцами диктатору Ба Ке.
-«Ну, - начал генерал – выпало нам новое задание! Надо действовать срочно! Пока не поздно! Просто китайцы собираются перебросить большую часть своих войск и взять нашу Овецкую твердыню!»
-«И что потом они хотят?» - поинтересовался я.
-«А снова – на Зайчьегорск! – продолжил генерал Никитин – хотят слиться с союзниками и начать грандиозное контрнаступление! Первая их цель – Зайчьегорск! Тут прямо в шифровке гласит, что китайцы стягивают крупные наземные силы, чтобы штурмом взять нашу крепость! Так что, Дмитрий, вам надо срочно отдать приказ всем бойцам, чтобы они сегодня же прибыли в стены крепости в полном вооружении! Послезавтра стопроцентно на горизонте появятся вражеские полки! Так что, будьте готовы!»
После этого разговора, как только генерал покинул мой кабинет, я передал всему командованию о важном сообщении, и потом начал собирать войска для отправки в крепость. Даже сам генерал-губернатор хотел взять в руки командование, но я пообещал Аксенову, что сам сумею пригнать в крепость войска, укрепить их на позициях.
-«Только чтобы все было идеально! – отдал наказ мне Петр – ни одна, даже самая малейшая ошибка не может быть доступной!»
Как выяснилось, что китайцы планируют новое наступление на Северо-востоке и в то же время хотят совместными силами вновь атаковать Овецкую крепость. Узнав экстренное сообщение, мы начали готовиться к обороне. В крепость было приведено несколько солдатских пехотных полков и целый эскадрон казаков. На поле, у стен могучей твердыни мы выставили артиллерию: мортиры, трехдюймовки, гаубицы. В башнях и у стенных бойниц засели меткие стрелки. Прибыло подкрепление из Омского Петровского острога – несколько бронеавтомобилей, снабженцы и небольшой полк солдат. Наши силы заняли все башни и бойницы крепости. Пушки и пулеметы были приведены в боевую готовность. Солдаты заперли все ворота, и заняли траншеи, которые примыкали к крепости. Уже где-то вдали послышались первые залпы и боевые кличи китайцев. Враг приближался!
Как только на горизонте появился враг, тут же загрохотали наши пушки. Командовал солдатами боевой капитан Галицкий. А я вместе с генералом Никитиным в это время находился в башне цитаделя – в крепостном штабе. Я видел из башенного окна, как где-то далеко, за крепостным полем, сверкали вспышки пушечных залпов, и приближалась ядовито-зеленая лавина китайцев. Армия врагов была так велика, что просто так крепость отстоять было невозможно. Китай послал к нам миллионную армию. Но их слабой стороной было то, что они надеялись обойтись только пехотой, без всякой там артиллерии и танков. А вот у нас были подключены все роды войск. Бойцы храбро удерживали крепость, поливая врага из бойниц свинцовым пулеметным и винтовочным огнем. То и дело, кругом возникали свежие яркие вспышки и резко вздрагивала земля. Поле вокруг крепости становилось похожим на гигантскую терку – все было изрыто артиллерийскими снарядами. Кругом валялись мешками беспомощные трупы китайцев, которые продолжали пополняться свежими мертвецами. Однако враг не сколько не сдавался, и не смотря на потери приближался к крепостному валу и стене. Вражеские бойцы, подойдя к стенам, открыли огонь по солдатским гнездам из гранатометов, минометов, огнеметов и пулеметов. Наши бойцы тоже несли приличные потери. Вражеские снаряды их находили даже у бойниц. Но наши не сдавались, а наоборот – готовы были из последних сил выйти навстречу врагу!
Когда враг приблизился вплотную к крепости, пушки пришлось оттянуть назад, в крепость, и уже обороняться оттуда.
Во внутреннем дворе цитаделя толпились свежие пехотные силы – я видел сверху солдат с примкнутыми штыками, в темно-зеленых шинелях и фуражках. Рядовые ждали вылазки.
Начинался дождь. Холодные капли только так барабанили по солдатским шлемам. А ливень не унимался. На подступах к крепости враз выросли огромные лужи. Но враг продолжал наступать. Мы отражали, как могли, но когда на пулеметах кончились боеприпасы, пришлось сделать вылазку. Открылись ворота. С громким кличем пехота, и конница понеслась на врага! Китайцы хоть и сражались отчаянно, но, встретив новую волну, они дрогнули и начали медленно отступать. А мы тем временем вывели бронетехнику. А ливень не унимался! От сильной слякоти подступы стали скользкими. Отступавшие бойцы второпях спотыкались, падали, и тут же их настигала верная смерть. Мы начали поражать врагов одного за другим. Долго ли это было, или нет, но неприятель постепенно стал отступать. Мы устроили еще один артиллерийский удар. Мощные снаряды моторных мортир обрушились на отступающую лавину врага. Уже этот натиск китайская пехота выдержать не смогла, и позорно бежала. Да, китайцы бежали, сверкая пятками! Нам самим не верилось, что мы смогли противостоять такой силе, и не просто противостоять, а еще опрокинуть эту силу напрочь! Под оглушительное «Ураааа!» мы пустили вслед кавалерию. Доблестные казаки и кавалеристы полностью обратили врага в бегство. Китайцы потерпели полный разгром. Наши в этой битве потеряли всего лишь 376 солдат, 9 пушек, 15 пулеметов, 3 бронеавтомобиля, 1 миномет и 1 легкий танк «Вездеход». Но мы победили это сражение, сами не поверив этому.
Когда все, наконец, стихло, лишь только моросил холодный дождь, и лежали неубранные труппы солдат, я вышел за ворота крепости. Мне нужно было вернуться в Зайчьегорск. До города было 15 километров хода. Я вышел на асфальтированную дорогу и двинул в путь. Дождь потихоньку прекратился, только ветер трепал полы моей шинели. Когда я дошел до окраины леса мне на встречу выехал автомобиль в сопровождении колонны солдат и двух обозов. Автомобиль остановился. Из кабины показалось довольное лицо генерала Иванова.
-«Ну, как? Говорят, хорошо китайцев потрепали!» - расспросил он меня.
-«Как видите! Драпают вовсю! Лишь пятки сверкают!» - с удовольствием я доложил генералу.
-«То-то! – усмехнулся Иванов – Дмитрий Вадимович, вас подвезти?»
-«Не надо я тут сам дойду. Лучше скажите, куда путь держите с такой колонной?»
Генерал потянулся:
-«Да, вот едем на границу. Надо разведать, не готовят ли каратели нам чего нибудь новенького! Хотя говорят, что в Тан Сане кругом ходят демонстрации с лозунгами «Долой войну!» и «Да здравствует мир!». Вот-вот Ба Ке опять капитулирует! Ну, бывай!»
Затарахтел двигатель и автомобиль поехал дальше по дороге. Вслед прошла колонна солдат и обозы. Бойцы вдруг как грянут песню: «Кап-кап-кап! Из ясных глаз Маруси капают слезы на копье!» Таких просто не сломишь! Я повернулся к лесу и вдруг увидел низкорослого офицерика с черными усиками, одетого в длинную шинель, с вещмешком на лямках. Я сначала не обратил на него внимания и хотел пройти мимо, как вдруг он меня окликнул:
-«Господин капитан, господин капитан!»
Я обернулся.
-«Унтер – офицер Семенов! - отдал честь офицер – вы, куда путь держите?»
-«В Зайчьегорск!»
-«И я тоже туда! Идемте, я покажу путь покороче! Тут через лес ближе! Идемте!»
Я пошел за офицером. И действительно, через какие то двадцать минут я был в городке. Но первое, что я увидел, что кругом стоял патруль. Административный центр и то охраняли солдаты. Я немного задумался – что они ожидают. Видно очередное вторжение.
ТОМ IV.