Светлое средневековье?

Чем дальше средние века уходили в прошлое, тем яснее становилось, что у них были свои достоинства по сравнению с наступившими временами. Некоторым стало даже казаться, что средние века были лучшей эпохой истории. Ведь тогда деньги еще не правили миром, не торчали повсюду чадящие фабричные трубы, люди не владели столь смертоносным оружием, как нынешнее. Средние века были якобы временем, когда умели особо ценить благородство, мужество, достоинство. Это было время рыцарей, как оно описано в романах В. Скотта или балладах В. А. Жуковского.

А ведь были еще мудрые короли и князья, защищавшие свои народы от вторжений жестоких врагов, были ученые монахи, постигавшие тайны мироздания и просвещавшие людей, были могучие и добрые крестьяне, растившие хлеб и в трудный час спасавшие отечество!

Что же касается костров, на которых кого-то сжигали, то число жертв «средневекового варварства» даже отдаленно не может сравниться с числом невинно убиенных в наши, столь гордящиеся своей просвещенностью времена. Так говорили те, кто «оправдывал» средние века.

Это другой образ средневековья — светлый, или романтический. И он тоже есть у каждого из нас, чудесно соседствуя с мрачным.

Так где же правда?

И не там, и не здесь. И там, и здесь. Ни «мрачный», ни «светлый» облики средневековья не отвечают полностью тому, что было на самом деле. Конечно, храбрые рыцари в блестящих доспехах скрещивали копья в поединках, поэты слагали замечательные стихи, ученые писали мудрые книги, а монахи проявляли чудеса служения Богу. Конечно, пылали костры, бушевали войны и эпидемии, приходили страшные голодные времена. Все это было, но было вместе — и доброе и злое, и плохое и хорошее, и светлое и мрачное. Тысячелетняя эпоха не может быть только «плохой» или только «хорошей». Она может нам показаться либо «плохой», либо «хорошей», лишь если мы плохо с ней знакомы.