Т Е С Т О В Ы Е В О П Р О С Ы 13 страница

^ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Летописные известия о трех различных эпохах истории Древней Руси, рассмотренные в предшествующих главах, дают основание поставить сходные вопросы: какие из этих известий могут быть отнесены к числу сообщений о достоверных фактах, а какие - к числу возможных? Возможно ли, что киевский правитель Аскольд, упомянутый в Начальном своде и в ПВЛ как пришлый варяг, возглавлял те походы русов на Царьград, о которых упоминали византийские источники, не называвшие имен предводителей походов? Возможно ли, что ижорянин Пелгусий, упоминаемый в Житии Александра Невского как свидетель чудесного явления святых Бориса и Глеба, желавших помочь “сроднику своему Александру”, был в действительности княжеским разведчиком, сообщившим о подготовке нападения шведов на Русь? Мог ли Сергий Радонежский благословлять Дмитрия Донского на битву с Мамаем и присылать на помощь ему иноков-воинов Пересвета и Ослябю? Все это теоретически возможно. Однако предположения такого рода не выходят за пределы возможного. Они не вытекают из показаний заслуживающих доверия источников. Иными словами, перед нами простые догадки.
Разграничение сведений, которые могут быть с достаточной достоверностью (в тех пределах, которые допускает лишенная эксперимента наука) извлечены из источников, и догадок, которые строятся только на возможности, - одна из основных задач исторической науки. Более ста лет тому назад немецкий историк Л. Ранке заявил, что суть работы историка заключается в том, чтобы выяснить, “как это было на самом деле (wie es eigentlich gewesen sein)”. 1) Формула эта не раз вызывала возражения в последующие времена. Опираясь в своем повествовании на нарративные источники, следуя даже

-169-

наиболее достоверным из них, историк излагает обычно историю правителей, которая далеко не идентична истории страны и народа в целом. Он, в лучшем случае, указывает на то, как происходили политические события, но не отвечает, почему они происходили, почему возникали и заканчивались победой или поражением войны, почему происходили государственные перевороты и т. д.
В XIX и особенно в XX в. произошел сдвиг интересов в трудах ученых от истории правителей к истории людей, широких масс населения. В России XX столетия этот сдвиг получил особенно резкие формы в связи с установлением безраздельного господства марксизма в историографии и заменой политической истории обществоведением. Ныне в связи с отказом от обязательной марксистской идеологии наблюдается обратное движение: переиздаются книги XIX в., посвященные царям и полководцам, в том числе и такие, которые уже в начале XX в. расценивались как анахронистические сочинения. Но интерес к истории людей проявляли не только историки-марксисты. Понимание истории как закономерного процесса, движущей силой которого выступают широкие массы населения, был присущ русской историографии, во всяком случае с конца XIX-начала XX в. (Ключевский, Платонов, Милюков, Павлов-Сильванский, Пресняков и др.); он свойствен и западной историографии. О необходимости изучать историю “всех, без одного исключения всех, людей, принимающих участие в событии”, а не “отдельных лиц”, писал Л. Н. Толстой. 2)
Конечно, изучение истории как массового процесса требует перенесения внимания с нарративных на иные источники - документальные, отчасти вещественные. Но такое обращение к другим источникам не отменяет необходимости соблюдать основные источниковедческие принципы: разграничение гипотез и простых догадок, изучение источника в целом для привлечения его отдельных известий, недопустимость предвосхищения анализа источника синтетическим построением. Об опасности такого предвосхищения при изучении совсем иного, археологического материала писал А. А. Формозов. 3) Уйти от необходимости выяснения, “как это было на самом деле”, нельзя ни в каком историческом исследовании.
Но такое выяснение во многом разрушает сложившееся представление об истории. Непривычно представлять себе историю Древней Руси без красочных описаний походов на

-170-

Царьград, без рассказа о хитроумном отмщении Ольги жителям Искоростеня, о подвигах шести “храбров” в Невской битве и засадного полка на Куликовом поле. Так же болезненно ощущается разрушение традиционных взглядов на всемирную историю. Тартарен из Тараскона в романе А. Доде был глубоко возмущен, когда ему сказали, что его любимый герой Вильгельм Телль - легендарная личность, что он никогда не существовал. 4) Легко ли расстаться с образом Галилея, смело отвечающего инквизиторам, что земля “все-таки вертится”, и признать, что великий ученый был вынужден отречься от своих взглядов? “Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман”, - писал Пушкин, и как художник он мог так говорить. Писатель вправе приписывать историческому лицу, если тот является персонажем его произведения, то, что он мoг сделать и сказать: его творчество выходит за рамки сообщений источников.
Но история - не искусство, а наука, она претендует на истинность своих утверждений. Обедняет ли такая приверженность к “низким истинам” наши знания? Отказавшись от использования поздних или недостоверных источников как носителей информации о древности, мы получаем возможность оценить их как “остатки прошлого”, как памятники того времени, когда они были созданы.
Уже в 1947 г. один из представителей петербургской исторической школы, ученик А. Е. Преснякова, Б. А. Романов предлагал рассматривать летописные рассказы “не как счастливо сохранившееся подобие „газетной" (хотя и бедной) хроники, а как литературное произведение данной исторической секунды, отразившее именно эту историческую секунду с ее злобами дня, полемиками, тенденциями и борениями”. 5) Предания о вещем Олеге, Игоре, Ольге, Алеше Поповиче не были описанием действительных фактов IX и X вв., но они отражали эпическую традицию, которой предстояло жить на Руси еще много столетий. Поздние сочинения о Куликовской битве не были “газетной” хроникой этого сражения, но они отражали постепенное осознание победы над Мамаем на протяжении столетия после битвы. Мы имеем серьезные основания сомневаться в том, что составитель Никоновской летописи имел в своем распоряжении древнерусский “лист”, затерянный в древние времена и внезапно всплывший из недр московских архивов в XVI в. Но история составления этого летописного свода требует изучения. Как справедливо отметил Б. М. Клосс, “проблема уникальных известий Никоновской летописи до

-171-

конца еще не решена и заслуживает дополнительного изучения”. 6) Едва ли можно считать, например, что известие о Вадиме и восстании новгородцев против Рюрика было отражением политической тенденции Никоновской. Скорее, в рассказе о Вадиме можно видеть отражение устной традиции, которую составитель летописного свода считал нужным включить для полноты повествования (по той же причине включали в свое изложение аналогичные предания составители Начального свода и ПВЛ). Почему летописец XVI в. счел возможным использовать это предание? Это довольно сложный вопрос. Сводчик, составлявший Никоновскую летопись, был, по всей видимости, вполне лоялен по отношению к великим князьям всея Руси, считавшимся потомками Рюрика, но, с другой стороны, право Рюрика и его сыновей на русский престол в XVI в. уже никем не оспаривалось и летописец мог смело включить в свое изложение рассказ, в котором Рюрик выступал в не совсем положительной роли. Более важным могло представляться этому летописцу то обстоятельство, что Аскольд по его рассказу был христианином, а Рюрик и его преемники (вплоть до Владимира) - язычниками. Иосифляне, к числу которых принадлежал митрополит Даниил, были особенно привержены церковной ортодоксии и не затруднялись критиковать государей, если они были недостаточно привержены христианству. Изучение летописных рассказов не только как носителей информации о том времени, о котором они повествовали, но и как памятников того времени, когда они были созданы, открывает перед историком такие возможности, каких не дает “потребительское” или иллюстративное использование этих памятников.

-172-

* * *


1) Ranke L. Sдmtliche Werke. Leipzig, 1874. Bd 33-34. S. VII.
2) Толстой Л. Я. Полн. собр. соч.: В 90 т. М., 1940. Т. 12. С. 305 (репринт: М.: Терра, 1992).
3) Формозов А. А. Всемирный исторический масштаб или анализ отдельных источников? // Советская этнография. 1969. № 4. С. 100-101.
4) Доде А. Тартарен на Альпах. М.; Л., 1927. С. 63 и след.
5) Романов Б. А. Люди и нравы Древней Руси. Л., 1947. С. 8.
6) Клосс Б. М. Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII веков. М., 1980. С. 189.

 

«Норманнская теория» - это теория о превосходстве западных наций над славянами в политическом, экономическом и культурном плане. Теория возникла во второй четверти XVIII века по инициативе немецких ученых, которые в России служили при дворе императрицы Анны Иоанновны.

Поводом стали попытки немцев разъяснить смысл древнерусских летописей. Они сделали выводы, что славяне ни на что конструктивное не способны. Они говорили, что только князь Рюрик, призванный с Запада, создал для славян государство, устроил для них четкую политическую и экономическую систему.

«Норманнская теория» живет долго. Западные ученые продолжают насаждать ее и в XXI веке. Смысл в том, что славяне – это отсталый, ущербный народ, не способный к прогрессу. Якобы без помощи Запада у славян не может развиваться наука, культура и демократия.

Конечно, взаимодействие с Западом приносит пользу. Но мы больше нужны Западу, чем они нам. У нас столько ученых и научных открытий, такая могучая разнообразная культура. А то, что князь Рюрик создал на Руси государство – это заблуждение некоторых ученых.

Сторонников «норманнской теории» зовут «западники». Те, кто защищают честь славян, зовутся«славянофилы». Сейчас мы рассмотрим ошибки западников и их «норманнской теории».

Во-первых, о происхождении самого Рюрика. По последним научным сведениям, Рюрик был сыном князя Годлиба и внуком короля Витслава, из славянских племен вендов (венедов) и ободритов. Рюрик имел двух младших братьев. В летописи говорилось, что князья призваны были из варяжских земель. Но Рюрика варягом можно назвать условно, не по нации, а по месту проживания на побережье Балтийского (Варяжского) моря. Делаем вывод, варяги, норманны, либо немцы не имели отношения к образованию государства на Руси.

Во-вторых, традиция, по которой во многих странах мира на престолах восседали иностранцы (Англия, Испания, Франция, Китай и др.). Славяне тоже позвали править иностранца. В этом нет ничего особенного.

В-третьих, государственная система у славян была уже сформирована. Объединенные племена, аппарат чиновников, вооруженные силы, древние законы, города, ремесла, все уже имелось и развивалось. Рюрика позвали, чтобы прекратить споры и кровавые разборки между племенами. Он прибыл в государство славян, чтобы установить перемирие и не допустить коррупции.

В-четвертых, утверждения о том, что Рюрик учил славян создавать государство безосновательны. Он прибыл из своего племени, которое отставало в развитии от земель Северной Руси. Венеды и ободриты были на стадии военной демократиис пережитками первобытного строя, а на Руси уже начиналась раннефеодальная монархия. Как человек, живший при разложении родовой общины, мог научить Русь основам феодального государства? Нельзя научить тому, чего никогда раньше не видел.

Антинормани́зм — направление в историографии, сторонники которого отвергают и опровергают норманистические концепции происхождения первой правящей династии Руси и создания русского государства. Не отрицая участия скандинавов в политических процессах на Руси, антинорманизм критикует преувеличенное, в рамках норманской теории, значение такого участия.

После крещения Ольге христианизация Руси пошла быстрее. Русь поддерживала добрые отношения и с Византией, и с римской церковью; здесь были и мусульмане, и иудеи. Но необходимо было принять христианство по нескольким причинам:
1.Это нужно было в интересах развития государства, v чтобы избежать изоляции от всего мира.
2.Единобожие соответствовало сущности единого государства во главе с монархом.
3.Христианство укрепляло семью, вводило новую мораль.
4.Способствовало развитию культуры - философия, богословская литература.
5.Социальное расслоение требовало новой идеологии. (язычество - равноправие)
Видимо и сам Владимир задумался над своей жизнью, где были и братоубийство, и разврат. Христианство могло отпустить грехи и очистить душу.

В летописях говорится о религиозных миссиях мусульманской Волжской Булгарии, из иудаистской Хазарии. Мусульманство не подошло, потому что запрещало употребление вина. Католицизм не подходил, потому что служба велась на латыни, а во главе церкви стоял Папа, а не светская власть.
В 987 г. Русь и Византия начали переговоры о крещении. Владимир требовал себе в жены сестру императора Василия II - принцессу Анну. Византии нужна была помощь русских в борьбе с мятежниками. Император дал согласие выдать свою сестру Анну за Владимира, но взамен сам Владимир должен принять крещение и подавить восстание. Русский отряд направлен в Византию, мятеж подавлен, но греки не спешат выполнять условия договора о браке. Владимир собрал рать и в 988 г. двинулся на центр Византийских владений в Крыму v Херсонес (Корсунь). Осада длилась несколько месяцев. Однажды в стан Владимира с осаждаемых стен была пущена стрела с запиской, в которой говорилось, что необходимо перекрыть водопровод. Ее писал священнослужитель Анастас.
Херсонес был взят и Владимир послал в Константинополь гонцов с требованием выдать за него Анну. В послании он обещал принять крещение. Здесь он его и принял, получив христианское имя - Василий. После этого он вернулся в Киев, взяв с собой иконы, церковную утварь и священников.

Проблема происхождения феодализма возникла одновременно с самим этим понятием. В идейно-политической борьбе, проходившей во Франции в XVIII в. между буржуазией и дворянством, по этому вопросу сложились две теории. Аристократ граф Буленвиль выдвинул “германистическую” теорию, согласно которой феодализм сложился в результате германских завоеваний, обеспечивших германцам и их потомкам — французским дворянам — по праву силы господствующее положение. Они законно сохраняют его и в XVIII в. Идеолог “третьего сословия” — аббат Дюбо — в противовес этому взгляду выдвинул “романистическую теорию”, отрицавшую существенное значение германского завоевания. Он полагал, что до X в. Во Франции (и в Западной Европе) продолжалось непрерывное развитие римских традиций, носителями которых являлось трудолюбивое галло-римское население. Только в X в. насильники-дворяне, частью германского происхождения, узурпировали власть над простым народоми установили феодальный строй.

Хронология нашествия Золотой орды:

Южная Сибирь

1215 завоевание Северного Китая Кореи

1221 завоевание Средней Азии

1223 битва на Калке

Волжская Булгария отразила удар

Рязань(повесть о разорении Рязани Батыем)

1241 завоевание Руси.

Владимир-на-Клязьме (северо-восточная Русь лишилась столицы-символа политической самостоятельности)

Козельск («злой город») Торжок

Владимир-не-Волыни

1236 завоевание Волжской Булгарии

1237-1238 разгромлены Рязанское и Владимирское княжество( около20 городов)

1239-1240 пали Черниговское, Переяславское, Киевское, Галицко-Волынское княжество

1241 поход в Европу.

Итоги нашествия в результате Батыева нашествия среди социальных групп наименее пострадали крестьяне

Шли ожесточенные сражения, при раскопках находят:

-слои пепла

-останки погибших

-массовые захоронения

-обломки оружия

Многие города и села навсегда исчезли с лица земли.

Русь потеряла независимость, но она была покорена только после длительного и ожесточенного сопротивления.

Различные источники говорят о том, что это сопротивление продолжалось более 40 лет.

Рубеж1241-1242 войска Батыя остановились вне нижней Волге в половецких степях.

 

Причины побед монголов:

-несогласованность действий князей,

-численное превосходство кочевников,

-отсутствие достаточного кол-ва профессиональных воинов.

2.система управления:

1313-1342: Золотая Орда при хане узбеке достигло наивысшего могущества и расцвета. в этот период усилилась зависимость Руси.

Русь сохранила свою государственность, но превратилась в улус монгольского хана. Золотая Орда не установила своего управления на Руси, не посягала на русскую систему власти и управления

её зависимость выражалась в получении ярлыков(1243),

в тяжелой дани.

русские князья должны были участвовать в походах Золо­той Орды по ее требованию

ханы охранили сложившуюся систему управления, но постоянно вмешивались: произвольно изменяли границы княжеств, препятствовали усилению того или иного князя, разжигали соперничество и распри.

157-1259 годах монгольские чиновники-численники на Руси провели перепись населения. После этого взимание дани приобрело повсеместный и регулярный характер.

На Руси была создана военно-баскачественная организация. Баскаки, имевшие в распоряжении военные отряды, контролировали жизнь княжества и сбор дани.

Юрий Данилович: последовательная ориентация на орду

Иван Калита: первым среди русских князей открыто стал на службу мон­голо-татарского хана, взяв на себя сбор денег и карательные функции.

 

Последствия:

1.упадок хозяйства

2.Упадок культуры

3.Усиление феодальной раздробленности

4.сокращение торговых связей с Европой.

5.Усиление княжеских междоусобиц

6.Ослабление городских самоуправлений

7.Сокращение численности городов.

8.Резкое сокращение численности населения.

3.отношение к православной церкви

В золотой орде существовала веротерпимость. Русская православная церковь не испытывала утеснений. Православное духовенство сохранила земли и привилегии, не платило дань. Надругательство над православной верой подлежало строгому наказанию.

Даже в условиях монголо-татарского ига шло охранение и преумножение культурного наследия.

В XIV - XV вв. на Руси после периода раздробленности, как и в Западной Европе , наступает время формирования единого государства.

Объективной основой объединительного процесса было восстановление экономики и ее дальнейший подъем уже с середины 14 века.

Это выразилось в следующем:

1. ширится освоение новых земель в Волжско-Окском междуречье и в Заволжье;

2. восстанавливаются и растут города, заметен подъем ремесленного производства;

3. оживляются торговля, экономические связи между княжествами.

Однако в целом социально-экономическое развитие русских земель значительно отставало от Европы. Только в 17 веке возникает всероссийский рынок, и появляются первые ростки буржуазных отношений. Поэтому политические процессы на Руси опережали экономические, и создание единого государства происходило на чисто феодальной основе.

Хотя ремесленники и купцы активно способствовали объединительной политике, главной опорой великокняжеской власти было не городское население, как в Европе, а дворянство, новая категория класса феодалов, полностью зависимая от князя. В отличие от боярства, владевшего землею на наследственном праве, дворяне получали землю от великого князя на время службы ему, прежде всего, службы военной.

Решающим стимулом к объединению был внешнеполитический фактор. В XIV - XV вв. Русь продолжала испытывать сильнейшее давление и c Востока /зависимость от Золотой Орды/ и с Запада, особенно со стороны сильной тогда Литвы. В противостоянии этому давлению и закладывались основы единого Русского государства. По выражению Ключевского, страна в этот период представляла постоянный военный лагерь. Только крупное единое государство могло в тех условиях обеспечить будущность русской нации, сохранить для нее историческую перспективу развития.

Объединительные процессы активно поддерживала православная церковь. Она оставалась в период раздробленности важным связующим звеном всех русских земель. Православие служило духовно-нравственной опорой русского народа в годы ига. На поддержку церкви, ее авторитет, опирались князья московские, проводя свою объединительную политику.

Наряду с несомненными патриотическими мотивами, церковь усматривала в объединении и собственный интерес. Крупное государство могло лучше обеспечить привилегии церкви, ее земельные владения, тем более, что они были разбросаны по разным княжествам.

Факторами, облегчавшими объединение русских земель, были:

· одинаковый уровень социально-экономического развития княжеств;

· существование общих правовых норм, восходящих к "Русской Правде";

· общекультурное единство;

· сохранение в народе исторической памяти об общерусском политическом единстве;

· сохранение Ордой статуса великого князя владимирского, как главы всей Русской земли.

Вопрос становления самодержавия представляется на первый взгляд несложным. С.М.Соловьев, например, дает на него следующий ответ.

Прежде всего, он отмечает, что субъективный перелом в отношении князей к земле (к обществу, к своим княжествам) произошел на северо-востоке Руси и впервые стал вполне заметен в характере Андрея Боголюбского, которого и современники и историки считают первым самодержцем. С.М.Соловьев убедительно объясняет, почему произошел этот перелом. На юге князь мог сменить за свою жизнь с полдюжины волостей (кн.1т.2.513); Андрей Боголюбский родился, вырос и всю жизнь, за исключением немногих перерывов, прожил в Северо-Восточной Руси. В Киевской Руси князь везде приходил на готовое, и редко кто из них обременял себя какой-либо созидательной деятельностью; Юрий Долгорукий, которому первому пришлось обживать северо-восток, строил города, давал населению льготы на период обживания новых земель, словом, проявил себя как князь-строитель, созидатель. Его сын Андрей Боголюбский, продолжил деятельность отца. Все эти обстоятельства устанавливали куда более прочную связь князя с землей. Князь здесь впервые выступил как хозяин-собственник, а не как временный владелец, связанный со своим княжеством лишь пресловутым кормлением, как это имело место в Киевской Руси.

Далее, С.М.Соловьев показывает, что во второй половине 13 века княжеские отношения в целом претерпевают значительные изменения, а именно: если раньше князья боролись за старшинство и (или) волости, то теперь все они борются друг с другом за право существования и каждый стремится усилиться за счет другого: между ними, поэтому разворачивается борьба не на жизнь, а на смерть, без всякого, даже лицемерного порядка, правил и т.п. Эта борьба не допускает никакого компромисса, никакого равновесия интересов в княжеской среде; выйти победителем из нее может только один, остальные должны либо погибнуть, либо стать холопами победителя. Постепенно происходит усиление московских князей, и вот в княжение Дмитрия Донского этот перевес находит свое так сказать юридическое выражение: Донской в своем завещании передает по наследству великое княжение Владимирское. Таким образом, права рода открыто и окончательно попраны в пользу прав семьи, родовое достояние узурпировано, явился на свет самодержавный политический порядок. После Дмитрия Донского происходит бурный с внешней стороны, но простой и прямолинейный по сути процесс расширения и укрепления самодержавия. В царствование Ивана Грозного этот процесс достигает своего апогея, предела и тем самым завершается, по крайней мере, во внешней, формальной своей части.

 

Таково в общих чертах объяснение С.М.Соловьева. Оно вполне удовлетворительно для историка и истории, но не для ФИЛОСОФИИ истории. С.М.Соловьев, как и должно историку, скорее выясняет, восстанавливает ход событий, чем объясняет его; мы видим связь, преемственность явлений, но не их конечную причину. Единственное что он объясняет, так это перемену в характере северо-восточных князей, но эта перемена лишь частично объясняет возникновение и становление самодержавия. Между созидательной деятельностью и самодержавными замашками северо-восточных князей - большая дистанция. Одно дело строить города, другое дело - отнимать их у братьев; если первое С.М.Соловьев объясняет, то второе не столько объясняет, сколько описывает сам процесс узурпации собственности и власти в обществе.

Для С.М.Соловьева разница в характере и исторической роли Юга и Северо-Востока Руси вполне очевидна, он на нее постоянно указывает, но эта разница, тем не менее, не только остается у него без объяснения, он и понимает ее так, что далеко не всегда с ним можно согласиться. Вот пример:

 

"Природа роскошная, с лихвою вознаграждающая и слабый труд человека, усыпляет деятельность последнего, как телесную, так и умственную. Пробужденный раз вспышкою страсти, он может показать чудеса, особенно в подвигах силы физической, но такое напряжение сил не бывает продолжительно. Природа, более скудная на свои дары, требующая постоянного и нелегкого труда со стороны человека, держит последнего всегда в возбужденном состоянии: его деятельность не порывиста, но постоянна; постоянно работает он умом, неуклонно стремится к цели; понятно, что народонаселение с таким характером в высшей степени способно положить среди себя крепкие основы государственного быта... Сказанное прилагается в известной мере к историческому различию в характере южного и северного народонаселения Руси."(кн1.с73)

 

У С.М.Соловьева вообще часто глубокие мысли перемешаны с ошибочными выводами; цитированные только что слова - лишнее тому подтверждение. Правильно и тонко то, что он говорит о влиянии климата и природы на деятельность человека, но как только С.М.Соловьев обращается к истории России, эти его правильные мысли порождают неправильные выводы.

Более суровый климат севера Руси сравнительно с югом формирует более основательное, сильное, жизнестойкое население, которое "в высшей степени способно положить среди себя крепкие основы государственного быта" (имеется в виду, конечно, Московское государство) - вот вывод С.М.Соловьева. Но если юг России с его благодатной природой не сформировал на юге хозяина, собственника со всеми социальными качествами ему присущими, то тем менее подобный собственник мог появиться на севере. Этот вывод, несмотря на то, что мы оперируем неопределенными, расплывчатыми понятиями, почти математически точен.

В количественном отношении земли как на юге, так и на севере было более чем достаточно, но вот в качественном отношении существовала большая разница: на севере земля много хуже, чем на юге. Но если население на севере существовало в худших условиях, чем на юге, как в относительном, так и в абсолютном смысле, то почему мы должны предполагать, что черты его характера будут качественно отличны от черт характера южного населения? Не должны ли мы предположить, что население там и там будет обладать одним и тем же характером (если этнически и исторически оно происходит из одного корня), с той лишь разницей, что на скудном севере этот характер будет менее развит, чем на благодатном юге? Относительно суровый климат, действительно, развивает трудолюбие, упорство, постоянство и прочие черты народа, но КАЧЕСТВЕННЫЙ перелом в народном характере может произойти лишь тогда, когда необходимость постоянного и упорного труда СОЧЕТАЕТСЯ с ПЛОДОТВОРНОСТЬЮ этого труда, а это возможно лишь тогда, когда окружающая среда обладает определенным КАЧЕСТВОМ, качеством, которым не обладала, очевидно, природа Северо-Восточной Руси.

В конце концов, дело ведь далеко не в князьях только: последние не могут сделаться собственниками в настоящем смысле, если частнособственнические отношения отсутствует в народной массе на самом низшем, хозяйственном уровне. С другой же стороны, история показала, в каких природных условиях могли на хозяйственном уровне зародиться и зародились частнособственнические отношения – это юг Европы. Но Киевская Русь нисколько не похожа ни на Италию, ни на Балканы, причем не похожа именно в отношении тех природных и исторических условий, которые делают возникновение частнособственнических отношений возможным и необходимым. И если указанные отношения не сложились (в достаточном, «критическом» объеме) на юге Киевской Руси, то непонятно почему они могли бы возникнуть на ее северо-востоке, который обживал тот же народ, принесший сюда с собой прежний хозяйственный уклад, где властвовали те же Рюриковичи с их родовым порядком, - где, словом, было, «все тоже самое» но только «хуже», по крайней мере в отношении природных условий. Скудость природы, суровость климата сами по себе могут сделать человека бедным, но отнюдь не собственником.

 

По мере продвижения славянских племен на северо-восток само это движение замедлялось просто вследствие того, что чем далее на север, тем более тяжелые условия среды обитания тормозили, задерживали жизнедеятельность населения, его дальнейшие передвижения. Эта относительная задержка и меньшая подвижность создает иллюзию, что население становится более оседлым - это и ввело в заблуждение С.М.Соловьева. В конце концов пространственные перемещения и вовсе заканчиваются на берегах северных морей, и что же, население становится окончательно оседлым? В каком-то смысле - да, в том именно, что прекращаются внешние, пространственные перемещения, но изменяется ли от этого характер экономической деятельности народа? Если север, физическая граница земли кладет передел внешним перемещениям, то одновременно с этим снижается и качество окружающей среды, сокращаются возможности интенсивной жизнедеятельности. Природа севера ограничивает человека не только количественно, но и качественно, следовательно, ограничивает возможность ВСЯКОЙ жизнедеятельности, возможности всякого экономического роста, вследствие чего развитие народа останавливается на какой-то начальной фазе, социально-экономический прогресс становится невозможным. Примером этого служат многие северные народы, которые тысячелетиями существовали на каком-то примитивном уровне развития и существовали бы и дальше на том же уровне, если бы не внешние влияния. Действительной тенденцией развития народа Северо-Восточной Руси, его, так сказать, идеалом, навязываемым самой природой, был характер и образ жизни его соседей - северных финских племен, а не как не укоренение, возникновение и укрепление собственнических отношений и т.п., как это казалось С.М.Соловьеву.