Общая характеристика предпосылок возникновения советского государства и права

Глава 1. ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЕ РАЗВИТИЕ В ПЕРИОД ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

ОГЛАВЛЕНИЕ

Стешенко Л. А., Шамба Т. М. История государства и права

ББК 67.3

С79

Авторы:

Стешенко Людмила Алексеевна— профессор Российской акаде­мии правосудия, заведующая кафедрой теории и истории государства и права юридического факультета Российского государственного универ­ситета им. И. М. Губкина;

Шамба Тарас Миронович— доктор юридических наук, про­фессор, директор Института коммерческого права Московского госу­дарственного университета коммерции, профессор кафедры государ­ственного строительства и права Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.

Рецензенты:

Голубева Е. И.— доктор исторических наук, профессор;

Скрипилев Е. А.— доктор юридических наук, профессор.

С79 России:Академический курс. В 2 т. — Т. 1. V — начало XX в. — М.: Издательство

НОРМА, 2003. — 480 с.

 

ISBN 5-89123-667-2 (т. 2)

ISBN 5-89123-667-Х

 

Авторы учебника анализируют сложные, противоречивые про­цессы формирования и развития российского государства и права, начиная от февраля 1917 г. и до настоящего времени. Руководствуясь принципами объективности, историзма, пользуясь мето­дами правового анализа, авторы показывают процессы развития го­сударственности и права как социальных явлений, ставших итогом неоднозначных социально-политических процессов переломного ХХ в.

Для студентов юридических вузов, аспирантов, соискателей, ученых-правоведов и для широкого круга читателей, интересующихся историей нашей страны.

 

 

ISBN 5-89123-667-2 (т. 2) © Л. А. Стешенко, Т. М. Шамба, 2003

ISBN 5-89123-667-Х © Издательство НОРМА, 2003

 

Стр.

Глава 1. ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЕ РАЗВИТИЕ В ПЕРИОД ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ... 5

§ 1. Общая характеристика предпосылок возникновения советского государства и права. 5

§ 2. Петроградский Совет и Временное правительство. 9

§ 3. Октябрьская революция и формирование основ советской государственности. 21

§ 4. Создание экономических основ советского государства. 31

§ 5. Законодательное оформление основ советской государственности. 36

§ 6. Влияние Октябрьской революции на государственно-правовое развитие России. 46

 

Глава 2. КОНСТИТУЦИЯ РСФСР 1918 г. - ПЕРВЫЙ ОСНОВНОЙ ЗАКОН СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА.. 51

 

Глава 3. ЗАКРЕПЛЕНИЕ ОСНОВ СОВЕТСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.. 60

§ 1. Возникновение советской федерации. 60

§ 2. Основные принципы советской федерации. 66

 

Глава 4. ФОРМИРОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ «ВОЕННОГО КОММУНИЗМА» И ПЕРЕХОД К НЭПУ.. 74

§ 1. Утверждение советской власти в центре и на местах. 74

§ 2. «Военный коммунизм». Политика и идеология. 77

§ 3. Боевые действия 1919—1920 гг. Завершение и итоги Гражданской войны.. 80

§ 4. Экономический кризис 1921 г. 82

§ 5. Политико-правовой режим Советской России и его особенности. 88

§ 6. Выбор пути. 90

 

Глава 5. СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО И ПРАВО В 20-х - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 30-х гг. XX в. 93

§ 1. Взаимоотношения советских республик до образования СССР. 93

§ 2. Конституция СССР 1924 г. и развитие советского государственного строя в 1920—1930-е гг. 100

§ 3. Конституция СССР 1936 г. и ее роль в развитии советской государственности и права. 103

§ 4. Социально-экономические преобразования в ходе строительства социализма. 104

§ 5. Культурная революция. Наступление на инакомыслие в идеологии и культуре. 107

 

Глава 6. СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО И ПРАВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 30-х гг. XX в. 110

§ 1. Учение о диктатуре пролетариата — теоретико-идеологическая основа государственно-правовой политики Советского государства. 110

§ 2. Советское социалистическое право. 115

§ 3. Система советского права. 121

§ 4. Политические директивы в системе источников советского социалистического права. 132

§ 5. Нормативные акты в системе источников советского социалистического права. 137

§ 6. Репрессивный аппарат советского государства. 142

§7. Пропагандистское обеспечение. 146

 

Глава 7. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТРОЙ СССР ПО КОНСТИТУЦИИ 1936 г. 150

§ 1. Социально-политическая основа СССР. 150

§ 2. Высшие органы государственной власти СССР: Верховный Совет СССР, Президиум Верховного Совета СССР, Правительство СССР. 153

§ 3. Высшие органы власти и управления союзных и автономных республик. 155

§ 4. Местные органы государственной власти. 156

§ 5. Органы правосудия и надзора за законностью.. 156

§ 6. Союзное устройство советского многонационального государства. 157

§ 7. Основные права и обязанности граждан. 161

§ 8. Изменение государственного управления на основе Конституции СССР накануне Второй мировой войны.. 163

 

Глава 8 . ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ В СССР. 168

§ 1. Общая характеристика вопроса. 168

§ 2. Масштабы террора и категории репрессируемых. 170

 

Глава 9. ОСОБЕННОСТИ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОГО РАЗВИТИЯ В ВОЕННЫЕ И ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ... 189

§ 1. Изменение государственного управления под влиянием начавшейся в 1939 г. Второй мировой войны 189

§ 2. Деятельность советского государственного аппарата в период Великой Отечественной войны 190

§ 3. Тенденция и противоречия послевоенного государственного строительства. 196

 

Глава 10. ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЕ РАЗВИТИЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 50-х - СЕРЕДИНЕ 60-х гг. XX в. 206

§ 1. Реорганизация государственного аппарата и кадровые изменения. 206

§ 2. Основные направления правовой политики. 211

 

Глава 11. ЭВОЛЮЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОГО РАЗВИТИЯ 60-80-х гг. XX в. 214

§ 1. Государственный аппарат и управление. 214

§ 2. Конституция 1977 г. 217

§ 3. Правовое развитие. 218

§ 4. Перестройка управления и крах союзного государства. 227

 

Глава 12. СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ И МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ С НАЧАЛА 90-х гг. XX в. ДО НАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ.. 235

§ 1. Создание правовых основ новой российской государственности. 235

§ 2. Формирование современного российского федерализма. 239

§ 3. Становление системы органов государственного управления. 249

§ 4. Преобразование органов местного управления и поиск новых. 258

форм самоуправления. 258

§ 5. Некоторые итоги государственного строительства современной России. 263

 

 

Вопрос о предпосылках возникновения советского государства, явившегося миру как наглядный итог революционного развития России в 1917 г. и прямое следствие октябрьского переворота, на протяжении всей истории советской государственности был и остается предметом острых дискуссий среди ученых (историков, политологов, юристов). Независимо от особенностей и оттенков той или иной точки зрения нельзя не признать, что Октябрь 1917 г. оказал огромнейшее воздействие не только на ход исторического развития самой России, но и Европы, и мировой системы в целом. Как бы то ни было, но и по сей день эта дата остается водоразделом в истории отечественной государственности, с кото­рого как бы начинается новый отчет времени. Это очевидно для всех — как сторонников, так и противников советского строя, од­нако объяснение исторических путей России, приведших ее к со­циализму, остается неоднозначным, едва ли не дискуссионным.

Наиболее фундаментальная точка зрения, основывающаяся на общественно-экономическом анализе, представлена в курсе «Истории отечественного государства и права» под редакцией О. И. Чистякова, который отмечает, что Октябрьская революция была вызвана отрицательными объективными и субъективными причинами (классовые противоречия, национальные кол­лизии, мировая война, слабость Временного правительства)[1].

Что касается роли государственности в революционном процессе, то вряд ли возможно не согласиться с тем, что Октябрьская революция «со всей убедительностью подтвердила теоретический вывод марксизма-ленинизма о том, что предваритель­ным условием строительства социализма является создание социалистического государства, выступающего в качестве главного орудия преобразования всего общества»[2].

Нельзя не отметить обилия отечественной и зарубежной литературы по истории советской государственности, не только работ XX в., но и последних, весьма интересных разработок.

В исследовании вопросов генезиса и динамики советской государственности и права все еще немало пробелов, зачастую современным исследованиям недостает комплексного подхода и объективного взгляда на события нашей недавней истории. Но поскольку речь идет об эпохальных событиях, подвергаю­щихся оценкам неоднозначным, то, как говорили древние римляне, audiatur el altera pars (да будет выслушана и другая сторона).

Февральская революция вызвала «жадный интерес во всем мире»[3]. Широкое распространение получила «антигерманская, провоенная теория революции», усиленно пропагандировавшая как в России, так и в союзных с ней странах. Смысл этой тео­рии сводился к следующему: недовольство народа царским пра­вительством за недостаточно энергичное ведение войны[4].

Революционные события 1917 г. (падение царизма, Октябрьская революция, Гражданская война и интервенция) до настоящего времени рассматриваются как переломный момент в изучении нашей страны как в России, так и за рубежом.

Достаточно прочно утвердилось мнение о стихийном происхождении и характере Февральской революции. Как пишут некоторые из современных исследователей, конец российской монархии пришел относительно внезапно, по крайней мере неожиданно для революционных партий, когда в феврале 1917 г. очереди за продуктами в Петрограде вдруг переросли в политические демонстрации, требующие положить конец тому, что многие до тех пор называли самодержавием.

Когда даже казаки, долгое время служившие верной опорой порядку, отказались разгонять народные толпы, Николай II понял, что внезапно лишился всех приверженцев. Либералы и социалисты впервые с 19,05 г. пришли к соглашению, и оно состояло в том, что монархия должна исчезнуть. Опасаясь национального единого фронта, армейские генералы не решились препятствовать этому требованию. Двое думских депутатов были посланы к царю, который 2 марта 1917 г. подписал свое отречение в железнодорожном вагоне под Пскрвом. Возможно, есть определенный смысл в рассуждении одного из зарубежных исследователей Рос­сии, который считает, что причину поворота событий от Февраля к Октябрю следует искать «в предшествующем историческом развитии России»: «тоталитарная» Россия, в феврале 1917 г. внезап­но «отклонившаяся» от своего традиционного пути, должна была снова возвратиться на этот путь, что и произошло в октябре того же года. Революция, таким образом, совершила некий круг, вер­нувшись в ту же точку, с которой она началась[5].

Следует отметить, что эта концепция в определенной степени основывается на распространенной в западной буржуазной социологии теории, согласно которой всякая революция в своем развитии проходит одинаковые фазы. Как писал П. Сорокин, первая из этих фаз «отмечена радостью освобождения от тирании старого режима и великими ожиданиями реформ...». Следующая фаза — «разрушительная», когда революция превращается в «неистовый ураган, без разбора уничтожающий все на своем пути». После это- История государства и права Российского, наконец, революция входит в свою третью фазу — «конструктивную», означающую возврат к исходному пункту, — термидор.

Примерно ту же теорию излагает в своей книге «Анатомия революции» К. Бринтон., По его мнению, революции райне левых» к термидорианскому перевороту, в результате чего, по словам Бринтона, «простой человек» вдруг обнаруживает, что он находится «примерно там же, где находился, когда революция началась». Принцип «возврата к исходному рубежу» проводит в своих трудах и английский историк Э. Карр[6]. Эту идею особенно настойчиво пропагандируют сторонники так называемой «теории модернизации». В соответствии с ней Октябрьская революция явилась закономерным следствием борьбы против экономической отсталости страны. Революции подобного типа могут произойти и в других слаборазвитых странах Азии, Африки, Латинской Америки, но западные страны, уже давно завершившие свою модернизацию, гарантированы от них[7].

Однако в современном отечественном правоведении и исто­рии все чаще звучит справедливая, на наш взгляд, мысль, что суть дела была в потере веры в существующую власть у преобадающего большинства населения (и, что особенно важно, во всех слоях, включая самые верхние), которая ясно обнаружи­лась и нарастала с самого начала столетия. «Утрата согласия подданных на продолжение власти лишила ее силы»[8].

Николай II отрекся от престола за себя и за малолетнего сы­на Алексея в пользу своего младшего брата Михаила Александровича, однако последний в свою очередь отказался принять верховную власть. Это означало полную победу революции. Покидая Псков поздно ночью 2 марта, бывший царь записал в своем дневнике горькие слова: «Кругом измена, и трусость, и обман»[9]. Вот записи на следующие дни после отречения:

«3 марта. Спал долго и крепко, проснулся далеко за Двин­ском, День стоял солнечный и морозный. Говорил со своими о вчерашнем дне. Читал много о Юлии Цезаре. В 8.20 прибыл в Могилев. Все чины штаба были на платформе. Принял Алексеева в вагоне. В 9.30 перебрался в дом. Алексеев пришел с последними известиями от Родзянко. Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой для выбора через 6 месяцев Учредительного собрания. Бог знает, кто надоумил его написать такую гадость. В Петрограде беспорядки прекра­тились,— лишь бы так продолжалось дальше...

7 марта. ...После чая начал укладывать вещи. Обедал с мама и поиграл с ней в безик».

Спал долго и крепко! Оказывается, Миша отрекся. Читал о Цезаре. И тем не менее через пять дней после отречения играл с мамашей в карты. Невозмутимость исключительная! Недаром кто-то из приближенных определяет отречение Николая: «Отрекся, как командование эскадроном сдал».

Конечно, полуторастамиллионная страна всегда была для Николая только огромным, молчаливым, послушным эскадроном, где всегда повиновались всадники и безысходно молчали лошади. Но расставание с властью было для царя не таким про­стым, каким оно кажется внешне.

С вечера 3 марта до утра 8 марта Николай находился в Ставке. Уезжая, он прощался с ее обитателями. По свидетельству начальника Военных сообщений театра военных действий гене­рала Н. М. Тихменева, процедура расставания оказалась для многих очень тяжелой: «...судорожные, перехваченные всхлипывания не утихали... Офицеры Георгиевского батальона -люди, по больше части несколько раз раненые, — не выдержа­ли: двое из них упали в обморок. На другом конце залы рухнул кто-то из солдат-конвойцев»[10].

Вместе с тем из высшего командного состава на сторону самодержца в эти дни встали только 2 человека — командир 3-го кавалерийского корпуса генерал Ф. А. Келлер и командир Гвардейского кавалерийского корпуса Хан-Гуссейн Нахичеван-ский. Не очень далек от истины был Троцкий, когда писал поз­же в своей «Истории русской революции», что «среди команд­ного состава не нашлось никого, кто вступил бы за своего царя. Все торопились пересесть на корабль революции в твердом рас­чете найти там удобные каюты. Генералы и адмиралы снимали царские вензеля и надевали красные банты... Штатские санов­ники и по положению не обязаны были проявлять больше му­жества, чем военные. Каждый спасался как мог»[11].

Падение монархии открыло путь к власти революционным марксистам. Россия стала первой страной, попавшей под влия­ние марксистских социалистических идей, что, по-видимому, логично в свете всей предшествующей истории России, ведь жизнь страны, по крайней мере до 1905 года, строилась на чрезвычайно авторитарном фундаменте.

Российское самодержавие, замечает Дж. Хоскинг, особенно начиная с Петра I, уже продемонстрировало образец правления, характеризующегося концепцией идеологизированного государ­ства, которому все слои населения безусловно и в равной степени обязаны служить[12]. В России одержал победу именно этот вариант.

Свидетельством внезапности политических перемен в Рос­сии было то, что после падения монархии на смену ей пришел не один, а целых два режима. С одной стороны, политики из бывшей Думы образовали Временное правительство, ведущую роль в котором играли сначала кадеты, а потом меньшевики и социалисты-революционеры. Оно называлось «Временным» потому, что должно было исполнять свои обязанности только до созыва Учредительного собрания, избранного всем народом. С другой стороны, рабочие Петрограда оживили в своей памя­ти дни свободы 1905 г. путем возрождения Петроградского Со­вета. К ним присоединились солдаты столичного гарнизона, впервые принимавшие активное участие в революции, и их об­щей трибуной стал Совет рабочих и солдатских депутатов.

Но правительство и Советы не случайно воздерживались от попыток борьбы друг с другом. Временное правительство, начавшее свою деятельность с отмены царской полиции и охран­ки, не имело эффективных способов принуждения и поэтому было вынуждено терпеть Советы как проявление народной во­ли, по крайней мере в больших городах. Военный министр Гучков признал, что Временное правительство не имеет никакой реальной власти и его директивы выполняются лишь постоль­ку, поскольку это дозволяется Советом рабочих и солдатских депутатов, который обладает всеми существенными элементами реальной власти, поскольку войска, железные дороги, почта и телеграф — все в его руках.

Лидеры Советов, со своей стороны, признавали, что Временное правительство состоит из опытных политиков, что оно может обеспечивать лояльность армейских офицеров, умень­шить вероятность контрреволюции и добиться международного признания. Те из них, кто был склонен к теоретизированию, определяли Временное правительство как «буржуазный» инсти­тут, за которым Советы будут приглядывать до тех пор, пока не окажется возможной социалистическая революция.

Временное правительство с самого начала находилось в сложном, ненадежном положении. Оно не было приведено к власти посредством выборов, но также не могло и объявить себя прямым преемником старого имперского правительства или Думы. Князь Львов, его первый премьер-министр, заявил, что оно было создано «единодушным революционным энтузиазмом народа». Это было довольно шатким основанием, в особенно­сти учитывая тот факт, что новое правительство оказалось в ситуации, когда оно было не способно провести реформы, ожидаемые народом, — главным препятствием была война.

Во время Февральской революции большевиков, по самым высоким оценкам, насчитывалось не более 20 тыс., а их лидеры были разбросаны по ссылкам в России или находились в изгнании за границей. По этой причине приспособиться к внезапным переменам им было труднее, чем другим партиям. Они серьезно разошлись во мнениях относительно того, что делать, но ведущие фигуры среди большевиков в России (Каменев и Сталин) склонялись к сотрудничеству в Советах с другими социалистическими партиями в целях «наблюдения» над Временным правительством. Многие из них допускали сближение с меньшевиками.

Ленин придерживался совершенно иного мнения. В феврале 1917 г. он все еще находился в Швейцарии. В Россию он воз­вратился лишь в апреле с помощью высшего германского ко­мандования — через Германию и Швецию в специально пре­доставленном ему «пломбированном вагоне». Немцы постара­лись обеспечить его возвращение, рассчитывая на то, что он начнет подстрекать к беспорядкам в России изнутри и распро­странять свою идею сепаратного мира. Впоследствии они стали финансировать партию большевиков, оплачивая издание газет и деятельность агитаторов, оказавшуюся столь эффективной в среде солдат и рабочих.

Возвратившись в Петроград, Ленин раскритиковал идеи «ре­волюционного оборончества», условной поддержки Временному правительству и сотрудничества с другими социалистическими партиями. Буржуазный этап революции, утверждал он, уже за­кончился, настало время рабочим брать власть в свои руки, что они могли сделать через Советы. России следует в односторон­нем порядке выйти из войны, призывая при этом рабочих всех сражающихся народов превратить ее в мировую гражданскую войну, восстав против своих правительств. Земельные поместья должны быть немедленно экспроприированы, а вся остальная земля — национализирована и передана в распоряжение Советов сельскохозяйственных тружеников и крестьянских депутатов.

Ленинская программа не была неожиданностью для тех, кто читал его произведения начиная с 1905 г., но все же она отра­жала и некий поворот в его мышлении. Изучение империализма привело его к концепции, что социалистическая революция произойдет в мировом масштабе при восстании колонизиро­ванных народов против своих эксплуататоров. Россия была самой слабой из империалистических сил, но одновременно являлась и самой сильной из колоний. Поскольку страна подвергалась эксплуатации французского, германского и других капиталов, то была естественным местом для первоначальной вспышки революции, но ей быстро должна была потребоваться поддержка экономически более сильных государств, чтобы не погаснуть. На деле Ленин приблизился к позиции Троцкого, который начиная с 1905 г. проповедовал «перманентную революцию» в мировом масштабе. Троцкий признал факт этого сближения, примкнув летом к большевикам.

Другой новый поворот ленинского мышления заключался в убеждении, что империализм создал экономические предпосылки социалистической революции — тресты и синдикаты, крупные банки, железные дороги, телеграф и почту — и что по­сле того, как империалистическое государство будет разрушено, эти структуры переживут его и будут использованы новым пролетарским правительством. Поскольку они были достаточно сложными и саморегулируемыми, потребуется лишь обеспечить, чтобы они служили всему народу, а не эксплуататорам, — а это задача учета и контроля. Он утверждал, что капитализм упростил работу по учету и контролю, свел ее к простой системе отчетности, которой мог овладеть любой грамотный человек.

Эта идея была основой ленинской позиции в 1917 г. Он был убежден, что посредством Советов простые рабочие могут взять власть в свои руки и управлять сложной экономикой, предпо­лагая создать это «государство-коммуну» по образцу Парижской коммуны 1871 г.