Реформация и Протестантизм.
В это же время на Западе начинает веять духом реформации[69]. Нравственная распущенность священства: интриги, взятки, ложь, клевета… - все это в народе вызывало протест. Часто духовенство (даже на самом высоком уровне) отсутствовало в своих приходах и епархиях. В Германии, например, лишь один приход из четырнадцати имел постоянно проживающего в нем священника, француз Антуан дю Прат, архиепископ Сенский, всего лишь один раз присутствовал на службе в своем кафедральном соборе. Его роль во время этой службы была настолько пассивной, как будто это были его собственные похороны. Назначение на высшие церковные должности производилось сомнительными средствами: внимание, в основном, уделялось политическому или финансовомуположению кандидатов, а не их духовным качествам. Так, в 1451 г. герцог Амадей VIII Савойский добился назначения своего сына на высокую должность женевского епископа. А если у кого-то и вызывал сомнение тот факт, что новый епископ не был рукоположен в священники, т.к. ему было всего восемь лет, то они благоразумно молчали об этом. Папа Александр VI, представитель семейства Борджиа (знаменитого своими смертоносными пирами), добился своего избрания папой в 1492 г. несмотря на то, что у него было несколько любовниц и семеро детей, в основном благодаря тому, что он открыто перекупил папство через головы своих ближайших конкурентов.
Поэтому для одних призыв к реформам был призывом к административной, нравственной и юридической реформации Церкви. Следовало изжить имевшие место нарушения и безнравственность, папа должен был меньше интересоваться мирскими делами, духовенство должно было иметь должное образование, управление Церковью должно было быть упрощено и очищено от злоупотреблений. Для других, наиболее насущной проблемой была духовность Церкви. Имелась срочная, жизненно важная нужда вернуться к свежести первооснов христианской веры. Многие оглядывались вглубь веков, завидуя простоте и духовности апостольского христианства. Нельзя ли было вернуть этот золотой век христианства, возможно, вновь осмыслив новозаветные тексты? Такой была программа реформ, являвшаяся заветной мечтой интеллектуалов половины Европы. Однако папы эпохи Возрождения, казалось, больше интересовались светскими, а не духовными вопросами, что привело к невиданному ранее уровню корыстолюбия, коррупции, безнравственности и поразительно неудачным результатам применения политической силы. Слова Гианфреско Пико делла Мирандола (которого часто путают с его дядей Джованни), произнесенные в марте 1517 г., кратко подводят итог мыслям, которые терзали многих образованных людей того времени: "Для того, чтобы одержать победу над врагами и вероотступниками, гораздо важнее восстановить падшую нравственность до ее древнего добродетельного состояния, чем вводить флот в Черное море". Были, однако, и такие, которые добавляли к этому списку еще одно требование — реформацию христианской доктрины, богословия, религиозных идей. По мнению таких мыслителей, как Лютер (Виттенберг) и Кальвин (Женева), Церковь потеряла из виду свое интеллектуальное наследие. Настала пора возрождения идеалов "золотого века" христианской Церкви. Плачевное состояние Церкви в начале шестнадцатого века было лишь симптомом более страшной болезни — отклонения от основных идей христианской веры, потери интеллектуальной подлинности, неспособности понять того, чем на самом деле являлось христианство.
В 1478 г. была учреждена Испанская Инквизиция, имевшая власть над духовенством и религиозными орденами (и, в конечном итоге, над епископами); управление этой системой судов было возложено не на папу, а на испанского короля.
Одними из первых кто сделал попытку «вернуться к истокам» были Виклиф (род. 1320) и Ян Гус (род. 1369). Они всего лишь требовали от духовенства дать им возможность читать Слово Божье на родном и понятном языке, а не только на богослужебном – латинском, а также просили причащать их не только облатками, т.е. только Телом Христовым, но и причащать и Кровью. Но один, за эти требования, почти всю оставшуюся жизнь, был преследуем, а второго даже сожгли на костре, как еретика.
Однако эти преследования и расправы еще больше взволновали народ.
Так в 1517г. Мартин Лютер, видя всю эту несправедливость, а также еще и то, что римский папа стал раздавать и индульгенции, благодаря которым прощались грехи за определенную плату[70], прибил к дверям Виттенбергского храма свои 95 тезисов, в которых изложил свои взгляды на покаяние, оправдание через веру и вред продажи индульгенций. За это Лютер был отлучен от Церкви. Только заступничество светской власти спасло Лютера от грозившей ему смерти. Его поддерживали в Германии многие священники, профессора, студенты, рыцари и князья. Так начался раскол с Римом и отделение Лютера и его последователей от Римско-католической Церкви.
Движение в пользу очищения Церкви от папских измышлений и злоупотреблений не ограничилось Германией. Цвинглий и Кальвин, продолжив церковные реформы, пошли дальше Лютера в учении о нравственности и Таинствах. Главной особенностью учения Кальвина стало учение о предопределении, согласно которому Бог от вечности предопределил одних людей к спасению, а других — к гибели. Это учение в сущности отрицает необходимость христианских подвигов и добрых дел. Но и Лютеранство и Кальвинизм долго не смогли удержать единства в богословских взглядах. И, спустя несколько лет и они раскололись на отдельные течения, такие как: Англиканство (1554 г.), Баптисты (1633 г.), Квакеры (1647 г.), примерно в это же время в США появляется харизматическое движение Пятидесятников, спустя еще пол века в Англии появляется общество Методистов, а также в Саксонии Меннониты (1520 г.), в 30-х годах 19-го века Мормоны и Адвентисты седьмого дня (субботники), и под конец этого века основывается секта Свидетелей Иеговы (которые, вместе с Мормонами уже к христианским деноминациям не относятся, хотя и называют себя христианскими).
Еще большее дробление этих общин создает все больше новых и более изощренных культов, так как человек, ища ответов на свои вопросы и не находя их, создает свои версии понимания веры, которые считает исключительно верными. Причем это свое понимание веры основатели сект чаще всего получают в «откровении свыше», как например это было в секте Мормонов, когда некоему Джозефу Смиту явился ангел «Мороний», который передал ему на таинственных таблицах новое Божественное откровение и оставил два предмета, с помощью которых он мог бы этот текст перевести с, до конца его жизни незнакомого, древнего языка. Таблицы естественно где-то исчезли, а текст был положен в основу текста новейшего завета, который называется «Книга Мормона». И таких случаев откровения очень много.
Мы не будем уточнять, какие именно силы, светлые или темные были источниками этих откровений. Для нас важно одно, что Господь создал одну Церковь, которая есть «столп и утверждение истины» (1Тим.3:15) и уже никто не может положить иного основания этой Церкви, ни Мартин Лютер, ни Джозеф Смит, ни Чарльз Рассел – никто другой, кроме Него Самого (1Кор.3:11). Поэтому, положив основание Церкви, Он сказал своим ученикам: «идите и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф. 28,19-20). И те, идя и проповедуя Христа Распятого (1Кор.1:23), рукополагали епископов, пресвитеров и диаконов, которые, оставаясь в только что посещенном апостолами городе или селении, продолжали дело проповеди Евангелия и служения таинств: Крещения, Покаяния, Причащения… (Деян.14:23).
Зря ли проповедовали апостолы, зря ли насаждали веру, зря ли претерпевали гонения, муки и саму смерть? Ведь протестанты утверждают, что после апостолов Церковь утратила благодать и впала в многочисленные ереси. Но ведь не зря Церковь названа «столпом и утверждением истины», потому как, повелевая апостолом идти на проповедь Христос им сказал, что даже «врата ада не одолеют ее» (Матф.16:18). Или они (врата ада: ереси, расколы, гонения и др.,) все-таки Ее (Истинную Церковь Христову) одолели?
К сожалению и нашу Русь переполняют множество различных сект и течений, выдающих себя за истинно-христианские и апостольские религиозные общества, но и даже среди самих православных можно встретить и таких людей, у которых иногда проскальзывают протестантские взгляды, например: «У меня Бог в душе» - и все, больше ничего делать не нужно – я подписался в конце Библии[71], что со всем согласен и могу теперь уже ничего для спасения, я же ведь православный!? Или, например, такое выражение: «мы верим в одного и того же Бога, просто каждый по-своему Его славит», но извините, одни и славят, а другие, говоря о Нем ложь и по-своему извращая Его учение – хулят Его. - Так справедливы ли эти утверждения?
Лютеранство и его эволюция[72]
(дополнительный материал о сектах)
Поначалу проповеди Лютера и Кальвина концентрировались на личности Иисуса Христа: "Нет другого пути — Христос один есть Путь и Истина. Вне Его нельзя найти Бога... Только во плоти Христовой можно познать Бога... ибо через ниспослание Сына раскрыл Он нам Свою волю и Свое сердце". В малом лютеранском катехизисе говорится, что "Лютер — дорогой и благословенный учитель Священного Писания, преобразовавший церковь Божию через восстановление в христианстве чистоты учения и правильного совершения Таинств".
Но к этой борьбе за чистоту Церкви присоединился элемент нецерковный, враждовавший с папством из политических, экономических и личных побуждений. Это оказало свое отрицательное влияние на развитие реформации и ее учения. Поставив перед собой задачу восстановления церковного учения в его апостольской чистоте, Лютер и его сподвижники не могли справиться с этой задачей, т.к. много столетий отделяло их от первых веков христианства, у них не было живого духовного опыта и отсутствовало знание творений Отцов и Учителей древней Церкви. Средневековое же схоластическое образование представляло христианство в искаженном свете. Единственным источником истолкований у них был собственный домысел, личное мнение.
Православная Церковь отвергала злоупотребления Преданием и вымышленные Римом документы и факты, чуждые слову Божию. Протестанты же совершенно отошли от апостольского Предания, отказались от духовного опыта святых учителей Церкви, от постановлений Вселенских Соборов, оставив единственным руководством в вере Священное Писание, толкуемое ими произвольно.
Незнание и принципиальное отвержение Церковного Предания явилось главным источником всех заблуждений протестантов, т.к. слово Божие — это Священное Писание и Священное Предание. "Итак, братия, стойте и держитесь Предания, которым вы научены или словом или посланием нашим", возвещает Апостол Павел (2 Фес. 2, 15). Святой Апостол Иоанн говорит: "Многое другое сотворил Иисус, но если писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить написанных книг" (Иоан. 21, 25). "Не все передали апостолы через Послания, а многое и без Писания, но и то и другое равно достойно веры. Посему мы почитаем достойным веры и Предания"; — говорит святой Иоанн Златоуст. Также учат о
Предании и отцы Церкви: Василий Великий, Ириней Лионский, блаженный Августин и другие святые первых веков.
Принципиально отвергая апостольское Предание, протестанты непоследовательны. Они приняли на основании Предания "канон священных книг", исповедание главных христианских догматов: о Троичности Лиц в Боге, о воплощении Сына Божия и признают три древних символа веры, в которых раскрыты эти догматы. Отвергая авторитет древних отцов Церкви, они утвердили авторитет за новыми "богословами": Лютером, Кальвином и др.
Лютеране утверждают, что спасение человека и избавление от грехов совершается Самим Богом, а не делами человека, только одной верой, получение которой зависит всецело от Бога, по Его произволению. Благодать Божия, действуя на человека, внушает ему веру во Христа, и это является единственным условием спасения — она делает человека праведным. Особенность этой веры в том, что человек не сомневается в получении благодати Божией. Благодаря своей вере человек становится святым, благочестивым и оправданным дитям Божиим. Так вкратце звучит учение об оправдании верой, являясь основным и исходным пунктом всей протестантской догматики.
Священное Писание не дает нам основания к принятию учения лютеранства, которое таит в себе элементы, приводящие к разрушению христианской нравственности. Этот догмат противоречит слову Божию и вытекает из неправильно понятых слов святых апостолов. Лютер принял отдельные слова Апостола Павла буквально, вне связи с текстом и общей мыслью Апостола: "Человек оправдывается верой независимо от дел закона" (Поел, к Римлянам), "человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа" (Поел, к Галатам). Апостол Павел этими словами не выступал против добрых дел, а против ложной самоуверенности иудейских учителей, полагавших, что спасение заслуживается внешними делами закона Моисеева: обрезанием, соблюдением субботы, омовением рук и прочим./Гот же Апостол Павел в Послании к Римлянам говорит, что Господь в день Праведного Суда Своего воздаст каждому по делам его. Апостол Петр: "Вы называете Отцом Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам". Апостол Иоанн: "Дети мои, станем любить друг друга не словом и языком, но делом". Апостол Иаков: "Что пользы в том, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет?.. Как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва". Сам Господь говорит, что и порочные люди могут обладать верой в смысле признания существующих религиозных истин. Но эта вера недостаточна для спасения: "Не всякий, говорящий Мне: Господи, Господи, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного".
Отвергая крайности римо-католического учения, Лютер сам впал в крайность: он отверг не только Богоутвержденное священство и Таинство, но и апостольское понимание Церкви. Лютер говорит, что истинная церковь там, где неповрежденно сохраняется слово Божие и правильно преподаются таинства. Но где критерий неповрежденности и чистоты слова Божия и правильного совершения Таинств, если Лютер сам отверг духовный опыт древней Церкви, отверг Предание, и соборный церковный разум, заменив их произвольным пониманием?
"Духовное священство, — говорит Лютер, — есть принадлежность всех христиан. Все мы священники, т.е. все мы — дети Христа, высшего Священника. Мы не нуждаемся поэтому ни в каком другом священнике, кроме Христа, т.к. каждый из нас получил назначение от Самого Бога... Все мы через крещение делаемся священниками". Всякий в церкви может проповедовать слово Божие и совершать Таинства. Пасторы и суперинтенденты существуют ради порядка. Они избираются обществом из людей, способных учить членов общины. При избрании старейшины возлагают на них свои руки. Здесь нет места апостольской преемственности и благодати священства, но лишь административное назначение на должность проповедника.
Это утверждение совершенно расходится с методом и пониманием роли священства первохристианской Церковью и неверно, что Иисус Христос и апостолы не дали никакого определенного устройства Церкви.
На самом же деле, в течение сорока дней по Своем Воскресении, Господь беседовал с учениками "о Царствии Божием", т.е. об устройстве Церкви — общества верующих. Только одним апостолам дал Господь право совершать Таинства и учить людей вере: "И, приблизившись, Иисус сказал им: Дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се Я с вами во все дни до скончания века" (Мф. 28,18-20). Также и право руководить людьми, приводя их к спасению: "Как послал Меня Отец, и Я посылаю вас. И, сказав это, дунул и говорит им: примите Духа Святого" (Иоан. 20;21). Сами апостолы свидетельствуют о том, что не общество верующих, но Сам Господь призвал их на дело апостольского служения Ему "не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем" (Гал. 1,1). Апостолы сохранили и преемственно передали тот порядок и строй жизни Церкви, какой был установлен Самим Господом; сами они рукополагали епископов и пресвитеров.
Учение Лютера об оправдании только верою повлекло изменение взгляда на Таинства, которые для лютеран имеют лишь символическое значение и вся сила их заключается в личной уверенности молящегося, что он оправдан. У лютеран осталось только два Таинства, вернее их внешняя форма, — крещение и причащение, как заповеданные Самим Спасителем. Учение их своеобразно и чуждо древней традиции. Ложная духовность обнаруживается у протестантов в мистицизме, претензии на общение с Богом, помимо установленных Таинств и Богослужений. Протестанты пришли к отрицанию общения между живущими и отошедшими к Богу братиями, к отрицанию надобности молитв за усопших и ходатайства святых за нас. Обоснование этого отрицания чисто рационалистическое: зачем молиться, если судеб Божиих не изменишь и раз Христос ужевсецело принес Богу удовлетворение за всех нас. Такое учение ведет к моральной пассивности.
В начале 40-х годов протестанты изъяли из учения Лютера учение о Сыне Божием и о нашем спасении через Него. В начале нашего века 80 процентов пасторов г. Гамбурга отрицали Божество Иисуса Христа. В последнее время на должность пастора лютеране начали выбирать и женщин. Справедливость требует отметить, что в лютеранстве всегда уживались различные течения, и сейчас нет-нет раздаются голоса: "У нас нет Церкви!" Среди некоторых лютеран заметен интерес к Православию.
Итак, лютеранское движение со времен Лютера отказывается от ценности живого церковного опыта — Священного Предания, от почитания Девы Марии и святых, от молитв за усопших, от административного устройства Церкви, от святых Таинств, икон, крестного знамения и считают одну веру достаточной, чтобы заслужить Царства Небесного. Это лютеранское искаженное христианство создает пропасть между ним и верой Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви.