Колеблющиеся попутчики большевиков

Quot;Воюющая партия" большевиков

 

"В эпоху Гражданской войны, — писал В. И. Ленин, — идеалом партии пролетариата является воюющая партия" (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 14. С. 240). Данное понятие определяло положение партии как организующей и руководящей силы в борьбе против объединенных сил внутренней и внешней контрреволюции, обусловливало формы и методы партийного руководства массами в борьбе с врагами Советского государства.

К весне 1918 г. в составе РКП(б) насчитывалось 300 тыс. коммунистов, в середине 1918 г. на территории Советской России их оставалось около половины. Судя по данным, которые публиковались к каждому большевистскому съезду, подобные колебания численного состава партий большевиков наблюдались в течение всей Гражданской войны. При этом в период между съездами количество коммунистов иногда резко уменьшалось вследствие потерь на фронтах, выхода из партии неустойчивых элементов, особенно в критических условиях военно-политической обстановки. В целом же за годы войны число членов партии выросло до 730 тыс. человек, 50% которых находилось в Вооруженных Силах Советского государства (Китаев М. А. Партийное строительство в годы гражданской войны. М., 1975. С. 76).

Претерпевал изменения и социальный состав партии. Если в начале 1918 г. рабочие составляли 56,9%, то весной 1920 г. их доля уменьшилась до 43,8% (в основном за счет притока крестьян). Здесь резко сказалось изменение позиций политических партий по отношению к крестьянству, которое осенью 1918 г. решительно повернуло в сторону Советской власти.

Изменения политического и социального состава партии отражали общественные процессы, происходившие в стране, и требовали создания системы мер по регулированию роста и качественных изменений партийных рядов. В этом отношении характерной чертой внутрипартийной жизни "воюющей партии" была железная дисциплина. Однако ограничение внутрипартийной демократии не означало полного забвения принципа демократического централизма. Разумеется, существенные элементы демократии были урезаны, а элементы централизма расширены. Тем не менее главное содержание демократии сохранялось, несмотря на милитаризацию внутрипартийной и политической жизни партии. Принцип коллективного партийного руководства был развит сравнительно широко: проводились партийные съезды и конференции, пленумы ЦК (в годы войны было проведено два партийных съезда и две партийные конференции).

Главным организатором борьбы трудящихся против сил контрреволюции являлся ЦК партии. С марта 1919 г. в составе ЦК выделяется Политбюро ЦК РКП(б) для решения проблем, не терпящих отлагательства до очередного Пленума ЦК партии. В него входили: В. И. Ленин — председатель Совнаркома; Н. Н. Крестинский — секретарь ЦК партии; И. В. Сталин — нарком по делам национальностей; Л. Д. Троцкий — председатель Реввоенсовета республики, нарком по военным и морским делам. Кандидатами в члены Политбюро являлись: Н. И. Бухарин — редактор газеты "Правда"; Г. Е. Зиновьев — председатель Петроградского Совета, М. И. Калинин — председатель ВЦИК. В данном составе Политбюро ЦК РКП(б) действовало в течение Гражданской войны.

Для руководства большевистскими организациями в крупных и удаленных от центра регионах, отличавшихся к тому же специфическими условиями (национальный состав, незначительная пролетарская прослойка и т. д.), организации большевистского подполья и партийной борьбы на территории, временно оккупированной силами контрреволюции, ЦК РКП(б) создал специальные бюро в качестве своих представительств (Сибирское, Дальневосточное, Киргизское, Кавказское, Уральское и др.). Руководство деятельностью иностранных коммунистов, рабочих и крестьян, оказавшихся разными путями на территории Советской России, осуществляли Центральная Федерация иностранных групп при ЦК РКП(б), Польское, Финское бюро, Центральное организационное бюро китайских коммунистов, Центральное бюро коммунистических организаций народов Востока.

Политические, военные, социально-экономические меры, проводимые ЦК РКП(б), полностью распространялись на всю территорию Советской России. На местах линию и политику большевистского ЦК претворяли в жизнь 50 губернских, 350 уездных и почти 1200 волостных комитетов РКПб).

Под непосредственным контролем ЦК партии работал Реввоенсовет республики, руководимый Л. Д. Троцким, деятельность которого на этом посту освещалась в советской историографии однозначно — негативно. Между тем В. И. Ленин высоко ценил организаторские способности Троцкого. Однако версия о том, что Красная Армия победила в Гражданской войне благодаря Троцкому, представляет лишь одну из интерпретаций его значимости. Наоборот, многие победы армии были одержаны не благодаря, а фактически, вопреки вмешательству председателя Реввоенсовета. Но, пожалуй, наиболее серьезным недостатком руководства Троцкого являлась его приверженность к расстрелам, прежде всего политических комиссаров, политических, военных и других армейских работников и руководителей. Приверженность, граничившая с политическим преступлением. Так, история Гражданской войны не может забыть причастность Троцкого к необоснованному расстрелу начальника Морских сил Балтийского флота Алексея Михайловича Щастного, бывшего красного контр-адмирала, перешедшего на сторону Советской власти и верно служившего трудовому народу. Это был первый несправедливый приговор в истории Гражданской войны. За ним последовали многочисленные трибуналы и расправы над командирами Красной Армии. Среди них и легендарные командиры — Борис Мокеевич Думенко и Филипп Кузьмич Миронов.

Вместе с тем своих приверженцев и сторонников Троцкий активно защищал и даже оправдывал их подчас преступные действия. Примером может служить "эпопея пленения" англичанами Ф. Ф. Раскольникова — заместителя наркома по морским делам. Из-за неумелых (мягко выражаясь) действий в конце декабря 1918 г. Раскольников вместе с командами двух советских кораблей ("Спартак" и "Авраил") был взят в плен англичанами. После пятимесячного пребывания в плену он был освобожден в обмен на 19 английских офицеров, в свое время задержанных в России (Советские архивы. 1990. № 3. С. 50—56). Не понеся никакого наказания, Раскольников назначается Троцким на пост командующего Каспийской флотилией, а в 1920 г. — командующим Балтийским флотом.

ЦК РКП(б) свое политическое руководство в армии осуществлял через созданную им систему партийных органов и военных комиссаров. Весной 1918г. был введен институт военных комиссаров, одной из важных задач которого являлся контроль за деятельностью военных специалистов — бывших офицеров. Уже в конце 1918 г. в советских Вооруженных Силах действовало около 7 тыс. комиссаров, подавляющее большинство которых составляли кадровые рабочие, вступившие в партию задолго до Октября 1917 г. Они находились на решающих участках боевых действий, вносили революционный дух, показывали образцы добровольного отношения к служебным обязанностям, находились на решающих участках боевых действий. Важнейшим направлением работы политических органов политработников и комиссаров была постоянная непрекращающаяся борьба с активно проводившейся контрреволюционной пропагандой и агитацией.

Следует отметить, что одной из чрезвычайных форм политико-организационной работы большевистской партии как "воюющей партии" стали партийные мобилизации, чего не проводила в годы Гражданской войны ни одна политическая партия. Общепартийная мобилизация проводилась по решению ЦК РКП(б); местные — на основе решений соответствующих партийных организаций.

Первая массовая партийная мобилизация в Вооруженных Силах была проведена в связи с тяжелым положением на Восточном фронте по постановлению ЦК РКП(б) от 29 июля 1918 г., когда на фронт были направлены десятки тысяч членов РКПб). В конце 1918 г. наступление деникинских войск вынудило ЦК РКП(б) вновь объявить 26 ноября вторую партийную мобилизацию с призывом до 20% состава численности парторганизаций. В апреле 1919 г. ЦК РКП(б) вынужден был объявить третью массовую партийную мобилизацию на Восточном фронте для" отражения успешно наступавших колчаковских войск. Мобилизация была почти готовой: в большинстве местных партийных организаций было мобилизовано до 50%, а в угрожающих районах — до 100% коммунистов. В течение 1919 г. проводились также частные и персональные мобилизации, необходимость которых обусловливалась тяжелым положением на различных фронтах. Так было, к примеру, при наступлении Юденича на Петроград в мае 1919 г. Так было и в сентябре— октябре 1919 г. при наступлении Деникина на Москву. Четвертая массовая партийная мобилизация была проведена в связи с тяжелым положением на польском фронте и захватом врангелевскими войсками северной Таврии. В апреле— ноябре 1920 г. на фронт было мобилизировано 17 тыс. коммунистов.

Всего же за годы войны в Вооруженные Силы Советского государства было мобилизовано свыше четверти миллиона коммунистов; 50 тысяч из них погибли в борьбе с врагами Советской власти (Петров Ю. П. Партийная мобилизация в Красную Армию (1918—1920 гг.). М., 1956).

Партийные мобилизации проводились и на трудовой фронт. Наиболее трудные из них: мобилизация для укрепления железнодорожного транспорта (январь 1920 г.), мобилизация по восстановлению топливной промышленности (ноябрь 1920 г.). Проводились и персональные мобилизации для укрепления партийных организаций на местах, особенно в национальных регионах бывшей Российской империи.

В системе массовых политических кампаний РКП(б) в годы Гражданской войны важная роль принадлежала всероссийским и местным перерегистрациям членов партии. Они проводились по решениям партийных съездов с целью очищения партийных рядов от классово чуждых и разложившихся элементов. Первая перерегистрация членов РКП(б) была проведена на основе решений VIII съезда партии (март 1919 г.), который признал необходимость осуществить особые меры контроля по отношению к членам партии, вступившим в ее ряды после Октября. Исключались из партии дезертиры, карьеристы и случайно оказавшиеся в партии чуждые элементы. Это была по существу первая чистка партии.

Одной из действенных форм массово-политических кампаний РКП(б) по разъяснению политической линии большевиков в годы Гражданской войны стали партийные недели. Они проводились осенью и летом 1919 г. с целью расширения партийных рядов. В ходе партийных недель разъяснялось, в частности, что принадлежность к РКП(б) не дает никаких выгод, но влечет за собой серьезные обязанности. ЦК партии считал, что тяжелые дни Советского государства — самый лучший период для роста рядов партии. "Членский билет нашей партии при таких условиях, — указывал ЦК РКП(б), — означает до известной степени пропуск на деникинскую виселицу" (История КПСС. 4-е изд. М., 1971. С. 286). Тем не менее партийные недели завершались, как правило, огромным успехом. Так, во время самых тяжелых боев с деникинцами (октябрь—ноябрь 1919 г.) во многих воинских частях в РКП(б) вступило до 25% личного состава.

Таким образом, в годы Гражданской войны для РКП(б) как "воюющей партии" были характерны партийное единство, организационный централизм и железная дисциплина. ЦК РКП(б) разработал целую программу превращения Советской России в единый военный лагерь для борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией. Эта программа, в частности, предусматривала: во внутриполитической области — усиление централизации деятельности партийных, государственных и общественных организаций; в идеологической — мобилизацию духовных и нравственных сил народных масс на решение задач военного времени, разъяснение целей, планов и характера Гражданской войны. Она постоянно получала конкретизацию и развитие в решениях партийных органов и Советского правительства.

Одной из важнейших сторон внутриполитической деятельности Советского государства явилось привлечение на защиту Советской власти офицерства. Дело в том, что ход исторических событий сложился так, что нельзя было защищать независимость страны, не защищая Советскую власть, и, наоборот, нельзя было защищать Советскую власть, не защищая независимость страны. Поэтому многие передовые представители буржуазной интеллигенции и офицеров царской армии и флота, будучи патриотами своей Родины и не желая мириться с возможностями порабощения своей Родины международным империализмом, шли на сотрудничество с Советской властью. Около 30% бывших генералов и офицеров царской армии в годы Гражданской войны встали в ряды защитников власти Советов; примерно столько же по различным причинам не участвовали в войне (среди них было немало и тех, кто руководствовался идейными соображениями, считая войну братоубийственной).

Эти данные показывают политическую несостоятельность сложившихся в 30-х гг. в советской историографии представлений о реакционности и контрреволюционности всего офицерского корпуса царской армии. Между тем эти представления, к сожалению, послужили одной из политических основ начавшихся на рубеже 20—30-х гг. политических репрессий бывших офицеров-военспецов. В этой связи небезынтересно отметить, что пост Главнокомандующего всеми Вооруженными Силами Советской России занимали бывшие полковники И. И. Вацетис, С. С. Каменев. Высший командный пост на советском Военно-морском флоте занимал контр-адмирал В. М. Альтфатер. Из 20 командующих фронтами в 1918—1920 гг. 17 являлись военными старой армии; из 108 командовавших армиями 82 являлись бывшими генералами и офицерами и лишь пятеро из них изменили Советской Армии (Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917—1920 гг. М., 1988). Из многочисленных примеров судеб представителей офицерского корпуса бывшей Российской империи приведем, на наш взгляд, почти классический из времен Гражданской войны: родные братья-моряки, капитаны первого ранга Евгений и Михаил Беренсы, внуки русского адмирала Беренса, сражавшегося на бастионах Севастополя в Крымской войне, оказались по разные стороны политических баррикад. После Октября Евгений Андреевич был избран начальником Морского генерального штаба, а в апреле 1919 г. назначен командующим всеми морскими силами Советской Республики. Под его руководством была разработана знаменитая Ледовая операция по перебазированию Балтийского флота из Ревеля в Гельсингфорс, а затем в Кронштадт. Тем самым около 240 кораблей Балтийского флота были спасены для Советской России. А Михаил Андреевич служил "белому движению". Он стал помощником командующего кораблями Черноморского флота, который после Крымской эвакуации в 1920 г. оказался в портах Турции и пошел по странам Антанты в уплату долгов интервентам — бывшим союзникам России. Вряд ли Е. А. Беренс разделял идеологию большевизма. Скорее всего, он ее не понимал, но Советской власти верил и служил Советам не за страх, а за совесть, как патриот и гражданин России. Но факт остался фактом — общая идея патриотизма не помешала братьям оказаться в противоположных лагерях революции.

Яркой страницей истории Гражданской войны стало участие трудящихся зарубежных стран, различными путями оказавшихся в 1918—1920 гг. в Советской России, в борьбе за власть Советов. Примерно 350 тыс. зарубежных интернационалистов, как прозвали их в советских вооруженных силах, принимали активное участие в борьбе против объединения сил внутренней и внешней контрреволюции. Впоследствии многие из них стали в своей стране видными и активными деятелями международного революционного движения. Среди них: Бела Кун — видный деятель Коминтерна, Иосиф Броз Тито — президент Югославии, Иоганн Коплениг — руководитель компартии Австрии, Мустафа Субхи — один из основателей компартии Турции, Ференц Мюнних — председатель правительства Венгрии (Жаров Л. И., Устинов В. М. Интернациональные части Красной Армии в боях за Советскую власть в годы Гражданской войны. М., 1960).

Составной частью истории Гражданской войны является суровая борьба за радикальное укрепление советского тыла. Если тыл контрреволюции в значительной степени обеспечивался силами интервентов (оружие, продовольствие, обмундирование, различное материальное обеспечение), то большевикам пришлось приложить немало усилий для обеспечения населения и вооруженных сил минимально необходимыми ресурсами. С этой целью в советском тылу была введена продовольственная диктатура, позволившая преодолеть продовольственный кризис, возникший в стране еще в 1915 г. из-за расстройства экономики царской России в условиях Первой мировой войны. Успешный ход осуществления продовольственной диктатуры подготовил ее переход в 1919 г. к продовольственной разверстке как составной части политики "военного коммунизма" — временной меры, отвечавшей конкретным условиям войны и интервенции. Политика "военного коммунизма" ничего общего не имела с иллюзиями "левых коммунистов", идеализировавших "военно-коммунистическую идеологию" быстрого продвижения к коммунизму. Даже в кульминационный период "военного коммунизма" ЦК партии старался проводить в жизнь меры "невоеннокоммунистического" характера (борьба с уравниловкой, поиски путей материального стимулирования и т. д.), стремился к привлечению народных масс к государственному управлению.

Заметным аспектом истории стало принятие VIII съездом РКП(б) в марте 1919 г. новой Программы большевиков. Это была уже вторая Программа (первая принималась II съездом РСДРП, совместно с меньшевиками, в 1903 г.). Программа как политико-теоретический партийный документ определяла на конкретный исторический период цели и задачи партии, методы их осуществления в области социалистического строительства.

Немаловажное значение в области истории Гражданской войны имели решения VIII съезда партии по "военной оппозиции", возникшей на съезде в связи с политикой партии. Это тем более важно, что негласно "военную оппозицию" поддерживал И. В. Сталин. В этой связи отметим хотя бы фрагментарно роль Сталина в Гражданской войне, которому советская историография отводила ведущую роль как "полководцу всех времен" (имея в виду и его участие в Великой Отечественной войне).

Сталин выполнял различные поручения ЦК ВКП(б) на различных фронтах и участках войны. Среди них: важные поручения на Петроградском, Южном, Западном и Восточном фронтах. Эти поручения не были первостепенными (как утверждает В. А. Антонов-Овсеенко), но и не столь уж незначительными (как утверждает Р. Медведев (Знамя. 1989. № 1. С. 170)). Как и Троцкий, Сталин не останавливался перед расстрелом даже тех, кто лишь подозревался в связях с контрреволюцией. Самоуправству Сталина не было границ. Он не считался с распоряжениями Реввоенсовета Республики. Был случай, когда Сталин отказался выполнить распоряжение Ленина. Возникает вопрос: почему Сталину так легко сходили с рук жестокость, недисциплинированность, граничившие с преступлением? Думается, что к этому времени Сталин был уже авторитетным руководителем, с которым приходилось серьезно считаться. Не менее важной была и поддержка Ленина. Известно, что в критические моменты внутрипартийной борьбы Сталин всегда был на стороне Ленина, что тот, разумеется, не мог не ценить. Известно, что Троцкий неоднократно требовал отстранения Сталина от военных дел. Но Ленин, часто поддерживавший как Троцкого, так и Сталина, не спешил с решением данного вопроса. Лишь почти в самом конце войны Сталин ушел с военной работы в связи с тем, что ему необходимо было сосредоточиться на работе в Наркомате по делам национальностей.

В целом же деятельность РКП(б) в годы Гражданской войны как "воюющей партии" показала, какими колоссальными духовными и материальными силами обладает народ, взявший власть в свои руки и вступивший в беспощадную борьбу с эксплуататорскими классами. В этой борьбе партия большевиков сумела найти в основном приемлемые подходы для организации народных масс. Эта борьба показала всему миру, что военная победа над объединенными силами внутренней и внешней контрреволюции стала и крупнейшим политическим поражением международного империализма.

 

Наиболее радикальные из приверженцев демократических идеалов крестьянства — левые эсеры. Их можно назвать последовательными социалистами-революционерами, оставшимися верными старому народническому знамени. Левые эсеры конституировались как партия на I съезде, проходившем 19—28 ноября 1917 г., из оппозиционного течения, возникшего среди эсеров в годы Первой мировой войны под антивоенными лозунгами. Партия сохранила эсеровский девиз "В борьбе обретешь ты право свое". Лидеры — Борис Каменев, Марк Натансон, Мария Спиридонова, Прош Прошьян прошли суровую школу политической борьбы как за рубежом, так и в России. Любопытно социальное происхождение членов Центрального Комитета партии левых эсеров: 10 были представителями средних слоев народа, 2 — принадлежали к богатым помещикам, 1 — к семье крупного военного. В среднем каждый пробыл в партии эсеров 11 лет. На каждого приходилось по 2 ареста, 3 года тюрьмы и 3 года эмиграции, около 2 лет ссылки.

Левые эсеры в декабре 1917 г., заключив правительственный блок с большевиками, получили 7 наркомовских постов. Представители партии работали также в коллегии наркоматов, в местных Советах. Во ВЦИК фракция левых эсеров располагала третью голосов, что соответствовало раскладу партийных сил во Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете.

По основным вопросам революции обе партии (большевиков и левых эсеров) проводили согласованную политику, но левые эсеры выступали против Брестского мира, а после его ратификации объявили себя свободными от обязательств соглашения с большевиками и отозвали своих представителей из Совнаркома. В местных Советах, во ВЦИК, в ВЧК, во многих наркоматах они продолжали работать.

Весной—летом 1918 г. противоречия обостряются. Левые эсеры выступали против ленинского плана социалистического строительства, комбедов, продовольственных отрядов. Они не поддерживали борьбу с кулачеством, развитие революции в деревне. Все больше и больше проводили антисоветскую агитацию и пропаганду, обвиняя большевиков в измене идеалам Октября. Теряя поддержку трудящихся, левые эсеры постепенно превращались в выразителей интересов кулачества и городской мелкой буржуазии. С мая 1918 г. левые эсеры приступили к созданию боевых дружин для борьбы с большевистской партией. На основе решений III съезда своей партии (июль 1918 г.) левые эсеры предприняли ряд мер, провоцирующих войну с Германией, а б июля левые эсеры Я. Г. Блюмкин и Н. А. Андреев убили германского посла в Москве В. Мирбаха. В тот лее день начался левоэсеровский мятеж в Москве. Вслед за ним последовали антисоветские выступления левых эсеров на Восточном фронте. Произошли вооруженные столкновения при разоружении боевых дружин левых эсеров в Петрограде, Владимире и других городах.

Мятеж был быстро ликвидирован. Решением V Всероссийского съезда Советов левые эсеры были исключены из состава Советов. В партии левых эсеров произошел раскол. В сентябре 1918 г. из нее вышли Партия народников-коммунистов и Партия революционных коммунистов. Члены этих партий сотрудничали с большевиками, но по-прежнему оставались сторонниками концепции аграрного социализма. Часть же левых эсеров продолжала оставаться на позициях ЦК партии левых эсеров, выступившего против Советов и большевиков. Многие левые эсеры перешли на службу в ряды Красной Армии, вели борьбу в партизанских отрядах против белогвардейцев и интервентов. Оставшиеся же на позициях ЦК партии левых эсеров перешли к активной контрреволюционной деятельности. Они готовили стачки в Петрограде, поднимали волнения среди матросов Балтийского флота, участвовали в крестьянских мятежах против кулачества.

Указания ЦК партии левых эсеров открыто ориентировали рядовых членов партии на подготовку и проведение террористических актов, восстаний в деревнях и частях Красной Армии. Обвиняя большевиков в терроре, в разгроме партии левых эсеров, сами же руководители левых эсеров оправдывали террор, когда это было необходимо для их политической деятельности. Так, М. Спиридонова в своем письме "Центральному Комитету партии большевиков", написанном в ноябре 1918 г: в Кремле, где она находилась под арестом после подавления мятежа, обвиняла большевиков во всем — от ошибочности и вредности их политики до "измены принципам социализма и интернационализма". Вместе с тем в письме она оправдывает тот же "красный" террор, направленный против контрреволюции.

1 сентября 1918 т. в связи с покушением и ранением Ленина газета "Известия" опубликовала резолюцию ЦК партии левых эсеров с призывом к "красному" террору "против всех империалистов и прихвостней буржуазии". А через пять дней, 5 сентября 1918 г., Совнарком в ответ на "белый" террор в целях обеспечения тыла страны принял постановление о "красном" терроре.

В этой связи необходимо отметить, что в истории, в том числе истории Гражданской войны, террор — это прежде всего обостренные меры и формы проявления классовой борьбы, которые в годы войны проявились в политических расстрелах и казнях, репрессиях и беззаконии. Это спорная и серьезная, по существу не разработанная в исторической науке проблема. К настоящему времени неизвестна даже цифра жертв как "красного", так и "белого" террора. Одни говорят о десятках и сотнях тысяч погибших, другие — о миллионах. Мы же приведем единичные данные, опубликованные в газете "Известия" 6 февраля 1920 г. членом коллегии ВЧК и ВЦИК М. И. Лацисом. Он указывал, что с весны 1918 г. по декабрь 1919 г. были расстреляны 9641 человек, главным образом за контрреволюционную деятельность. Сюда не входили сведения по Украине и отдельным губерниям.

С точки зрения левых эсеров, партия большевиков была недостаточно радикальна и только левые эсеры продолжали оставаться истинными революционерами. Что касается террора, то и здесь существовали серьезные различия, хотя до конца и неисследованные. Это различия между террором индивидуальным и массовым. М. Спиридонова считала: эсеровский террор — это террор угнетенных, стремящихся к свободе. Большевистский же террор — террор победителей. Антисоветская политика руководителей левых эсеров вызывала резкое недовольство рядовых членов партии. В октябре 1920 г. Советское правительство легализовало левоэсеровское большинство. Меньшинство же продолжало антисоветскую деятельность. Окончательное сближение двух первых советских партий, стоявших у истоков созданного ими Советского государства, — большевиков и левых эсеров, так и не состоялось.

В истории Гражданской войны особое место занимают анархисты. Они находились на левом фланге политических сил России, ставивших своей целью свержение власти капитала и самодержавия. Их организации существовали в 40 с лишним городах Российской империи. Их число увеличилось после победы Февральской революции и возвращения в 1917 г. из эмиграции видных деятелей анархистского движения А. Карелина, И. Шапиро, В. Волина и др.

Установление Советской власти не всеми анархистами было встречено восторженно. Более того, разногласия с большевиками начались с первых же дней после победы Октября. Ратовавшие ранее за Советы, анархисты поспешили отмежеваться от тех организационных форм, в которые они облекались. Часть анархистов, признав Советскую власть, выступала против создания централизованного правительства. К весне 1918 г. группы анархистов действовали уже в 130 городах и поселках страны, которые выпускали до 40 названий анархистских изданий (Пиро Т. Периодическая печать анархистов. Петр Кропоткин // Сб. статей. Пг.; М., 1922. С. 247). Но численный рост не привел анархистов к идейной консолидации. Уж слишком узкой была их социальная основа. Анархисты в основном опирались на мелкобуржуазные слои города: рабочих коммунальных предприятий, демобилизованных военных, студентов. В политических клубах анархистов и вокруг них вертелось много полууголовных элементов.

Организации анархистов делились на анархо-коммунистов и анархо-синдикалистов, хотя в печати и велись длительные дискуссии о создании "единого анархизма". Но наблюдался процесс не объединения, а скорее дальнейшего организационного разброда и шатания. Брестский мир еще больше разделил анархистов на соратников и противников Советской власти. Одни из них, признав необходимость мер, принимаемых большевиками для спасения революции, пошли по пути сотрудничества с Советской властью. Другие — готовились к борьбе с Советской властью, создавая отряды "черной гвардии". В прифронтовых городах Курске, Воронеже, Екатеринославле анархисты выступили с оружием в руках. В Москве участились налеты на богатые особняки. Весной 1918 г. Советская власть провела крупные операции в Москве, Петрограде, Воронеже, Вологде, Самаре, Саратове, Смоленске, Тамбове и других городах по разоружению анархистов. Тем самым Советское правительство показало, что может говорить и силой с представителями как правого, так и левого крыла анархистского фронта.

Однако среди анархистов были руководители, которые с пониманием относились к Советской власти (А. А. Карасин, Я. А. Фурманов и др.). Эта группа "советских анархистов" стала активно помогать большевикам в укреплении Советской власти. Осенью 1918 г. логика классовой борьбы поставила анархистов перед дилеммой: принять большевистские реформы государственного строительства или встать на путь вооруженного сопротивления. В этой связи необходимо отметить, что серьезному расслоению анархистов способствовали: дифференцированный подход Советской власти к различным группам анархистов, провал воплощения в жизнь анархистских социально-политических утопий, достижения большевиков в завоевании масс, монархическая окраска контрреволюции, практика "белого" террора. Анархистским организациям, которые в своей деятельности ограничивались лишь идейной пропагандой и не боролись против Советской власти, большевиками была предоставлена возможность легально существовать, иметь свои печать, прессу и т. д.

На протяжении 1918—1919 гг. анархисты стремились совместно с меньшевиками и эсерами вызвать забастовки рабочих. Часть анархистов перешла на позиции террора против Советской власти. В сентябре 1919 г. в помещении Московского Комитета РКП(б) анархисты взорвали бомбу. Свыше 30 человек были ранены. Среди них: Н. И. Бухарин, Е. М. Ярославский. Но это был первый и последний в условиях Москвы террористический акт анархистского подполья. Разгромив основные силы московского подполья, ВЦИК в 1919— 1920 гг. ликвидировал оставшиеся в других городах группы анархистов.

Однако не всегда и не везде это проходило легко и просто. Нередко большевикам приходилось лавировать, отступать, заключать союзы. Ярким примером служит повстанческое движение, руководимое анархистом Н. И. Махно. Махновщина в том виде, в котором она пришла к концу Гражданской войны, сложилась не сразу. Вначале это было повстанческое движение на Украине против немецкой оккупации и гетманщины. Оно зародилось еще весной 1918 г. в виде партизанских отрядов. Руководителем одного из таких отрядов в Гуляй-Поле (Екатеринославская губерния) был Нестор Иванович Махно. Союзы с большевиками Махно и его политическим окружением рассматривались как временные и выполнялись весьма непоследовательно. Так было в борьбе с деникинцами, петлюровцами и врангелевцами. Махновские отряды объединяли разнородные элементы, в том числе и небольшой процент рабочих. Под влиянием анархизма махновщина являлась рыхлым в политическом отношении движением. По существу это было движение крестьянского мелкобуржуазного революционизма. Именно анархистский характер махновского движения стал отталкивать от него многих крестьян и особенно рабочих.

Переход махновщины из лагеря революции в лагерь контрреволюции произошел не сразу. Зародившаяся летом 1918 г., окрепшая осенью 1918 г. и весной 1919 г. как революционное повстанческое движение украинских крестьян во главе с Махно, махновщина превратилась в одну из разновидностей политического бандитизма. Примером такого сложного политического превращения можно назвать и идеологическое руководство, и практическое участие российских анархистов, отрицавших любую государственную

власть. Субъективно серьезную роль в данном превращении сыграл сам Махно — убежденный анархист, имевший романтическую биографию пожизненного каторжника, талантливого и смелого боевого командира. Махновщина наглядно продемонстрировала воплощение в жизнь идей анархизма. Вместо безвластия — военная диктатура мелких крестьянских "батек"; вместо абсолютной свободы — абсолютная власть жестокой контрразведки; вместо экономического строительства — грабежи и полный экономический развал.

§ 5. "Демократическая контрреволюция" и "белое движение"

Весна и лето 1918 г. — время резкого усиления мелкобуржуазной контрреволюции и размаха Гражданской войны. В июне 1918 г. в Самаре после захвата города белочехами было создано самое крупное из правоэсеровских правительств — Комуч (Комитет членов Учредительного собрания), председателем которого был В. К. Вольский. Комуч в Среднем Поволжье и Сибирская областная дума в Западной Сибири были центральными властями парламентского типа в условиях контрреволюции. Свою избирательную систему эсеровские правительства пытались пустить на рельсы демократической революции. Но из благого пожелания ничего не получилось. Комуч оставался однопартийным правоэсеровским правительством. В органах же местного самоуправления подавляющую прослойку составляла местная буржуазия. Все эсеровские правительства шли по пути реставрации буржуазной власти. Но эсеровские органы местного самоуправления не стали эффективнее Советов в хозяйственном отношении; в социальном же аспекте они передали буржуазии часть предприятий, земель, жилой фонд и т. д.

Вместе с тем меры, осуществленные Советской властью, были масштабнее, фундаментальнее на общем фоне социально-экономических преобразований: не стало помещиков, была подорвана экономическая основа кулачества, крестьянство получило землю, значительную часть сельскохозяйственных орудий.

Крестьянин-середняк стал центральной фигурой в деревне, а крестьянство, в основном поднявшееся из бедных слоев, стало составлять большинство населения страны. В этих условиях осенью 1918 г. середняк повернул в сторону Советской власти, а большевики определили свою линию следующим образом: уметь достигать соглашения со средним крестьянством, не отказываясь от борьбы с кулаком и прочно опираясь на бедноту. Это имело огромное политическое значение прежде всего потому, что от правильности проведения этой линии зависел политический и военный исход Гражданской войны.

В значительной степени эта линия предопределила положение "демократической контрреволюции". Еще осенью 1918 г. "демократическая контрреволюция" подошла к своему краху. На проходившем в Уфе Государственном совещании в сентябре 1918 г. представителей различных "революционных правительств", партий и организаций (правые эсеры, меньшевики, кадеты и др.) в количестве 170 человек (из них 108 эсеров) решались главные вопросы: о структуре власти, о личном составе правительства, об Учредительном собрании. На совещании присутствовали делегации Комуча, "Временного сибирского правительства", "Временного областного правительства Урала", Енисейского, Астраханского, Иркутского казачества, Правительства Башкирии и Алаш-Орды, "Национального управления тюрко-татар Внутренней России и Сибири", представителей ЦК политических партий и организаций. Но отсутствие единства среди них привело к полному развалу деятельности мелкобуржуазной демократии.

В результате были созданы так называемая Уфимская директория, а при ней — Совет министров. Под политическим давлением командования белочехов была провозглашена власть Уфимской директории из 5 человек под руководством эсера Н. Д. Авксентьева, избранного от "Союза освобождения России". В октябре 1918 г. директория переехала в Омск, объявила о сохранении всех постановлений и решений Временного правительства, о борьбе с большевиками, воссоединении России, продолжении войны со странами австро-германского блока и восстановлении договоров с Антантой. Все областные, национальные, казачьи правительства были упразднены. Но существование директории было недолгим. 18 ноября 1918 г. Колчак при поддержке монархистов совершил переворот, в результате которого директория была упразднена, а ее лидеры высланы за границу.

Но уроки колчаковщины не прошли бесследно. Уже в феврале 1919 г. на своей конференции партия правых эсеров отметила недопустимость борьбы с Советской властью, взяв на вооружение так называемый третий путь. Эсеры рассматривали "третий путь" как демократию, которая должна обязательно вести борьбу на два фронта: не солидаризироваться с большевиками против колчаковцев и Колчаком против большевиков. Правые эсеры надеялись на то, что, взяв на вооружение "третий путь", тем самым укрепят свои позиции за счет "демократизации" белогвардейских армий и количественного увеличения своих партийных рядов за счет мелкой буржуазии.

Между тем Деникин весьма откровенно писал, что проблема Гражданской войны сводилась к одному вопросу: "Надоел ли народным массам большевизм, Пойдет ли народ с нами?" И вынужден был с недоумением констатировать, что после освобождения его войсками огромной территории "ожидаемого восстания всех враждебных Советской власти элементов не произошло" (Деникин А. И. Очерки русской смуты. Берлин, 1926. Т. 5. С. 118).

Меньшевики также представляли серьезную политическую силу в годы Гражданской войны. Они имели немало сторонников и действовали исключительно в рабочей среде. Практически они не участвовали в вооруженной борьбе против Советской власти и большевиков, хотя политически продолжали бороться с РКП(б).

Один из самых крупных деятелей меньшевиков, Ю. О. Мартов, не без основания полагал, что в политической природе России вообще не было места для промежуточных групп между большевизмом и меньшевизмом. Если они и возникали, то быстро подтягивались к одному или другому полюсу (Мартов Ю. История Российской Социалистической партии. 2-е изд. 1923). Не все при этом руководствовались принципиальными политическими устремлениями, преобладали карьеристские соображения. К примеру, А. Я. Вышинский, следуя политическим ветрам, прошел путь правого меньшевика-оборонца, примкнул к меньшевикам-интернационалистам, сделался крайне левым, а при Сталине сделал головокружительную карьеру большевистского^: прокурора СССР.

На левом фланге меньшевистского движения стояли меньшевики-интернационалисты. При всех разногласиях меньшевиков объединяли общие тенденции, такие, как стремление к политической свободе, антагонизм по отношению ко всем попыткам реставрации дореволюционных порядков, сохранение целостной и независимой России.

Одним из острых моментов разногласий большевиков и меньшевиков в годы Гражданской войны стал политический вопрос об отношении к Советам. В меньшевистской среде возникла идея создать параллельную Советам сеть "Собраний уполномоченных от фабрик и заводов" по образу и подобию Советов. Однако попытки "овладеть" Советами меньшевикам не удались.

В целом же идеология и политика меньшевизма в годы Гражданской войны практически до сих пор оцениваются через призму большевистских представлений о Гражданской войне, что далеко не адекватно меньшевистским трактовкам. Ю.О.Мартов, чья точка зрения не всегда носила общепартийный характер, одной из политических причин Гражданской войны считал раскол демократических сил, заинтересованных "в коренном разрушении старого самодержавия — чиновничьего и дворянского строя".

В целом же примерно с осени 1918 г. начинается известное смещение акцентов в межпартийных отношениях меньшевиков и большевиков. Начинается полоса заключения целого ряда соглашений между партиями в различных сферах, в том числе и политической. В обстановке развернувшихся наступлений войск Колчака и Деникина часть меньшевистских лидеров весной 1919 г. заявила о готовности защищать Советскую власть и оказать помощь Красной Армии. Она выступила с призывом к рабочим всего мира усилить борьбу за прекращение интервенции в Советскую Республику. А в августе 1919 г. партийное совещание меньшевиков постановило далее считать задачами партии в занятых белогвардейцами районах страны "революционное свержение режимов Деникина и Колчака и воссоединение с Советской Россией". Во время же деникинского похода на Москву (лето—осень 1919 г.) меньшевистское руководство объявило мобилизацию своих членов в Красную Армию (по примеру большевиков). Меньшевикам была предоставлена возможность направить делегатов на VII Всероссийский съезд Советов и участвовать в выборах местных Советов (Мартов в 1919—1920 гг. являлся депутатом Московского Совета).

Поворот в сторону сотрудничества с Советской властью начали осенью и основные силы меньшевиков-интернационалистов. Многие из них вступили в РКП(б), работали в центре и на местах на военной, хозяйственной и профсоюзной работах.

Сложным был 1918 г. и для национальных неболышевистских партий, как и для общероссийских партий "демократической контрреволюции". Для национальных небольшевистских партий характерной чертой деятельности был политический кризис, одним из признаков которого стало усиление левой оппозиции и образование в результате раскола партий групп и течений левого направления, ориентированного на борьбу с объединенными силами контрреволюционного движения.

Боевые успехи советских Вооруженных Сил в конце 1918 г. и в начале 1919 г. укрепили Советскую власть, но не были решающими. Весной 1919 г. Антанта предприняла новое нашествие на Советскую Россию. Убедившись в том, что эсеры, меньшевики, кадеты утратили доверие народных масс, империалисты отбросили "демократическое" прикрытие своих агрессивных действий в Советской России. По их указанию в регионах, занятых белогвардейцами, были разогнаны "демократические правительства" и установлена военная диктатура генералов. Не надеясь на своих солдат, империалисты сделали на этот раз основную ставку на армию Колчака, который к тому времени захватил богатую продовольствием Сибирь и Урал с его заводами. По плану Антанты в наступлении одновременно с Колчаком должны были участвовать войска Деникина, панской Польши и петлюровцев на западе, белофиннов и белогвардейцев Юденича на северо-западе. На севере действовали интервенты и войска белогвардейского генерала Миллера. К началу 1919 г. общая численность интервентов и белогвардейцев превышала один миллион солдат и офицеров. Им противостояла почти трехмиллионная Красная Армия. К тому же в лагере контрреволюции действовали многочисленные партии и движения с их мощным идеологическим, агитационно-пропагандистским аппаратом. Среди них после краха "демократической контрреволюции" на первый план вышли политические блоки, объединенные "белым движением". В нем выступали черносотенцы и бывшие "октябристы", "прогрессисты" и правые кадеты, различные промежуточные движения.

Первым документом, обнародовавшим платформу для объединения "белого движения", стала политическая программа генерала Корнилова. Она была выработана еще в декабре 1917 г. членами "Донского гражданского совета", находившегося в Новочеркасске. Визит делегации "Донского гражданского совета" в Сибирь (март 1918 — январь 1919 г.) способствовал консолидации монархистов, установлению связей с командованием войск интервентов. Причем "демократическая контрреволюция" постепенно оттеснялась даже путем физического уничтожения неугодных эсеровских и меньшевистских деятелей. Ведущей политической и военной силой постепенно становились монархисты.

С весны 1918 г. центром монархистов становится Москва, где был создан "Правый центр". Весной и летом 1918 г. центром монархистов был также и Киев. Здесь существовали союзы "Наша Родина", "Монархический блок" и др. На роль "правителя государства" монархисты выдвигали великого князя Николая Николаевича, однако для официального решения вопроса ждали момента, когда все основные силы — Колчака, Деникина, Юденича и Миллера — приблизятся к Москве.

Но уже осенью 1918 г. монархисты начали создавать на юге прототип будущего Российского государства. В августе 1918 г. при генерале М. В. Алексееве было создано Особое совещание как "высший орган гражданского управления". После того как ставка на Германию оказалась непрочной, монархистами был создан "Совет государственного объединения России" (СГОР), дислоцировавшийся в Киеве. Этот орган сыграл огромную роль в консолидации "белого движения". В него вошли представители Государственной думы, Церковного собора, земств, торгово-промышленных и академических кругов, финансисты, члены "Союза земельных собственников". Эта политическая организация выражала интересы землевладельцев и частично финансово-промышленного капитала. Лидеры СГОРа являлись монархистами, но преимущественно не черносотенного, а националистического, "октябристского" образца. Их главная политическая цель состояла в воссоздании "единой неделимой России".

В 1918 г. мало кто из представителей эксплуататорских классов покинул страну. Крупная буржуазия и помещики в основном бежали на юг; средние буржуа — на Волгу и в Сибирь. В условиях начавшейся интервенции они пытались возродить деятельность своих политических организаций.

Кадеты, к примеру, контактировали с различными политическими организациями, но как партия в годы Гражданской войны не представляли из себя единую политическую силу, хотя и принимали активное участие в работе колчаковского правительства и деникинского режима.

В мае 1919 г. Деникин опубликовал приказ о своем признании Колчака Верховным правителем и Верховным главнокомандующим. Однако после военных поражений в ноябре—декабре 1919 г. политическая линия помещичье-буржуазных партий значительно видоизменилась. Деникину, например, было рекомендовано срочно создать правительственный орган, "не уклоняясь ни вправо, ни влево", способный на решительные действия. Вместо Особого совещания Деникину предлагалось создать Совет при Главнокомандующем. Более того, было предложено обратиться к населению с обещанием, что "новая власть устранит допущенные ранее ошибки и, беспощадно карая нарушителей гражданского мира, грабителей и насильников, возьмет под защиту все население" (Иоффе Г. 3. Крах монархической контрреволюции. М., 1978. С. 255).

Аналогичный поворот был сделан кадетами в Сибири после разгрома -Колчака. Омский Совет министров бежал в Иркутск, а новый его премьер начал формировать правительство, приглашая эсеров, меньшевиков, земцев и др. разрабатывать программу "сближения с оппозицией правительства", сознающего и исправляющего свои ошибки.

В 1920 г. основная ставка делается уже на Крым, где были сосредоточены остатки белой армии под командованием Врангеля. Однако белогвардейский режим, установленный Врангелем в Крыму и на юге Украины, был недолговечным.

Рассматривая историю Гражданской войны в России, следует отметить, что буржуазно-помещичьи политические организации стремились вооружить "белое движение" политической программой, основанной прежде всего на "патриотической идее" "государственного национального возрождения". Эта "общеобъединяющая" по замыслу идеологов и политиков контрреволюции идея должна была успешно конкурировать с интернационалистической идеологией большевизма, которая объявлялась "антипатриотичной". Однако фактически "белый патриотизм" весьма часто оборачивался эгоизмом свергнутых классов и означал реставрацию помещичье-буржуазной власти в России с некоторыми лишь модификациями, диктовавшимися историческим развитием и необратимыми революционными сдвигами. Именно поэтому все попытки консолидировать лагерь контрреволюции не привели к успеху.

Подводя краткие итоги Гражданской войны в России, можно отметить следующие моменты.

1. Консолидировались два контрреволюционных движения: "демократическая контрреволюция" с лозунгами Учредительного собрания о возврате к завоеваниям Февральской революции (1917 г.) и "белое дело (движение)" с лозунгами "непредрешения государственного строя и ликвидации Советской власти", что в свою очередь ставило под угрозу не только октябрьские, но и февральские завоевания. Часть этого лагеря (антисоветского, антибольшевистского) действовала под единым эсеро-белогвардейским флагом; часть — только под белогвардейским.

2. По другую сторону контрреволюционного лагеря стоял советский лагерь, возглавлявшийся большевиками. До определенного момента "колеблющимися попутчиками" выступали левые эсеры и анархисты различных направлений.

3. В обоих лагерях резко усилились разрушительные тенденции захвата и удержания власти. Советская власть перешла к "военному коммунизму", которому контрреволюция пыталась противопоставить "всероссийскую власть" кадетско-эсеровской директории.

4. Если реальная альтернатива политической борьбы в 1917 г. выражалась как "Ленин и Корнилов", то в годы Гражданской войны она выражалась уже как "Ленин и Колчак" (Агелов Е. Колчак или Ленин? К вам, солдаты, крестьяне и рабочие! Ростов н/Д, 1919). Кстати, именно так ставился вопрос в правоэсеровских листовках.

5. Наконец, борющиеся стороны отчетливо понимали, что борьба может иметь только смертельный исход для одной из них. Именно поэтому Гражданская война в России стала великой трагедией для всех ее сторон, лагерей, партий и движений. Победа Советской власти не стала окончательной победой революционных сил России в ее Гражданской войне. Окончательная консолидация российского общества не достигнута и сейчас, по прошествии почти 80 лет после начала Гражданской войны в России.