Австро-прусское соперничество

Внешняя политика Англии в ХVШ в.

В XVIII в. Англия, после двух революций стабилизировавшая свой политический строй, ведет планомерную политику расширения торговли и колоний. Островное положение Англии оберегает ее от нападений со стороны Европы. Поэтому все свои усилия она направляет на заморские предприятия, ограничиваясь в Европе политическими комбинациями, о которых О. Бисмарк впоследствии сказал: «Политика Англии всегда заключалась в том, чтобы найти такого дурака в Европе, который своими боками защищал бы английские интересы». Это была политика найма «друзей» и натравливания их на своего главного врага, каким в XVIII в. для Англии стала Франция.

XVIII в. - время, которое создало грандиозную Британскую империю, - был эпохой ожесточенного поединка за эту империю между Францией и Англией. В течение XVI в. Англия нанесла смертельный удар Испании; в XVII в. она победила Голландию, которая в XVIII в. стала уступать Англии и в торговом отношении. Но существовала еще Франция - величайшая держава континента, которая приобрела в XVII в. огромные территории в Америке и протягивала руки к Индии. Французы утвердились также и на Антильских островах.

В середине века Франция явно начинала наступать на Англию и грозила вырвать у нее гегемонию на море. Желая поддержать отечественное мореходство, она повысил пошлины с иностранных кораблей до 5 ливров с тонны. В начале 50-х г. XVIII в. Франция усиленно строила военный флот и пополняла арсеналы вооружением: в 1756 г. французский флот почти равнялся английскому. В первую половину XVIII в. в английском парламенте господствовала партия вигов; эта партия не желала осложнять промышленное преуспевание страны внешними конфликтами. «Если придут французы, платить им я буду, но драться - покорно благодарю!» - таков был лозунг этого времени. Однако французские успехи скоро вызвали возмущение в господствующем классе Англии. Пора мирных отношений с беспокойным соседом миновала. Вдохновителем непримиримой борьбы против Франции стал Уильям Питт старший.

Французы недаром называют период со второй половины XVII в. до наполеоновских войн включительно «второй Столетней войной». Как и в первой Столетней войне (1338- 1453 гг.), Англия и Франция боролись за первенство в мире. Но в XVII-ХVII вв. «мир» был гораздо обширнее, чем в XIV, когда фактически он для западноевропейских государств еще ограничивался одной Европой. Быстро развивающаяся индустриальная Англия ревниво наблюдала за успехами Франции в Индии и за ее захватами в Америке. Торговый флаг Англии в это время стал развеваться во всем мире; ее колонисты в Северной Америке исчислялись сотнями тысяч, тогда как французов там было не более 80 тысяч.

Со времени войны за испанское наследство Англия не прекращала борьбы против Франции.В 50-х г. ее корабли стали открыто охотится за французскими торговыми судами: в 1755 г. в течение одного месяца они захватили 300 судов с 8 тысячами человек экипажа. Когда Людовик XV заявил протест и довольно нерешительно потребовал наказания виновных, англичане вместо ответа захватили два французских фрегата. Людовику XV пришлось начать против Англии войну.

В XVIII в. господствующий класс в Англии имел уже в своем распоряжении колоссальные средства. Он мог покупать себе повсюду союзников, готовых отстаивать английские интересы. Это было тем легче, что в Европе не было недостатка в желающих продаться за почтенную сумму. Страной, которая кишела государями, согласными служить за деньги чужим интересам, по преимуществу стала Германия. Политически окончательно распавшаяся после Тридцатилетней войны, Германия представляла жалкое зрелище. В ней было, по выражению самих немцев, столько государств, сколько дней в году (в действительности их было даже больше). Например, владения так называемых имперских рыцарей, т.е. мелких сеньоров, подчинявшихся непосредственно императору - а их насчитывалось больше тысячи, - были тоже фактически независимыми государствами: власть императора вне наследственных земель Габсбургов давно свелась к нулю.

Вся эта коронованная мелочь влачила довольно жалкое существование и, постоянно нуждаясь в деньгах, придумала особый способ обогащения. Мелкие князья Германии, получившие по Вестфальскому миру 1648 г. право вести самостоятельную политику, занимались тем, что за субсидии уступали свои армии любому, кто готов был дать за это деньги. Происходила самая бесстыдная продажа солдат, а вместе с ними и родины. За одну только половину столетия немецкие князья заработали таким путем, не менее 137 миллионов ливров от Франции и 46,5миллиона фунтов стерлингов от Англии. Дело это оказалось настолько прибыльным, что немецкие князья учиняли настоящие облавы на своих подданных, забирая их в солдаты, а затем продавая их целыми армиями богатым союзниками.

Среди этого политического хаоса в Германии постепенно выделяются два крупных государства: Австрия и Пруссия. В XVII и XVIII вв. быстрое расширение Пруссии и превращение ее в великую державу составляет один из важнейших фактов истории Центральной Европы. Ядром этого государства было курфюршество Бранденбургское, которое попало в начале XV в. в руки дома Гогенцоллернов. В начале XVII в. к Бранденбургу была присоединена Пруссия, т.е. земли принадлежавшие другой ветви тех же Гогенцоллернов.

Со времени Фридриха-Вильгельма I, так называемого «великого курфюрста», Бранденбург-Пруссия - начинает играть уже значительную роль в международных событиях. С этого же времени Пруссия становится соперником Австрии в пределах Германии. Пруссия была типичной военно-крепостнической державой. Ее господствующий класс - дворянство - жил эксплуатацией барщинного труда крестьян, прикрепленных к поместью, продукты которого сбывались на рынках развивающейся Западной Европы. Курфюрсты бранденбургские, впоследствии прусские короли, сами были крупными помещиками.

Необходимость охраны речных торговых путей и постоянная борьба с соседями, в первую очередь со Швецией, за овладение побережьем Балтики, через которую хлеб и другое сельскохозяйственное сырье сбывалось за границу, превратила Пруссию в военную державу. Прусские короли были под стать своим юнкерам, как называли здесь дворян. Жадные, беззастенчивые во внешней политике, они, пользуясь благоприятным моментом, за счет владений соседних князей увеличивали территорию Пруссии. Большие деньги и большая армия - такова была незамысловатая политика этих коронованных «солдафонов» и «фельдфебелей» на троне.

Наибольших успехов в деле расширения своего государства достиг Фридрих II, и ему нельзя отказать ни в военных талантах, ни в дипломатическом искусстве. «Солдафоном» и «скопидомом», впрочем, он был не меньшим, чем его предшественники, но он жил в век Просвещения, был «другом» Вольтера и хорошо умел прикрывать свое истинное нутро поклонника палки и деспота безукоризненными французскими фразами и философскими рассуждениями, заимствованными у французских просветителей XVIII в. Свою карьеру писателя этот «философ из Сан-Суси», как его называли впоследствии, начал с опровержения «Государя» Н. Макиавелли. «Государь» Макиавелли, - писал он в предисловии к своему «Антимакиавелли», - внес порчу в политику и поставил себе целью разрушить правила здоровой морали...» Однако, едва вступив на престол, Фридрих II позабыл, о чем он писал. Можно сказать без преувеличения, что не было государя, который был бы таким же верным последователем Н. Макиавелли, как Фридрих II Прусский. Внешнюю политику он вел сам лично и ответственность за нее нес полностью. Правила, которыми он руководствовался при этом, были формулированы им самим следующим образом: «Раз должно произойти надувательство, то лучше уж надувать будем мы».

Фридрих начал свое царствование с того, что, вопреки данному его предшественником обещанию признать наследницей австрийского престола дочь Карла VI Марию Терезию, согласно Прагматической санкции 1713 г., он потребовал от нее за такое признание богатую промышленную Силезию. Когда Мария Терезия отказалась от этого, он организовал антиавстрийскую коалицию и захватил Силезию.

Так началась война за австрийское наследство 1740-1748 гг. Когда Франция, ведя свою традиционную политику против Габсбургов, решила использовать затруднительное положение Марии Терезии, Фридрих II дал заверение французскому послу в том, что «поделится с Францией, если останется в выигрыше». Результатом этого было соглашение Франции, Испании, Баварии, Пруссии, Саксонии о разделе австрийского наследства. На сторону Австрии встали соперницы Франции – Англия и Голландия, затем в 1747 г. примкнула Россия.

В то время как французы вели свои войны в Германии и «работали на прусского короля», сам прусский король уже заключил тайное соглашение с Марией Терезией. Он обещал ей никогда не требовать ничего другого, кроме Нижней Силезии с городами Бреславлем и Пейсе; для того же, чтобы продемонстрировать свою верность союзникам, он договорился с Марией Терезией, что будет для видимости две недели осаждать Пейсе, а затем город сдастся. Впоследствии Фридрих утверждал, что поступил так потому, что Франция стремится к разложению Германии, а он, Фридрих, по этой причине решил «спасти» Марию Терезию. Когда австрийцы, освободившись от самого опасного врага, прижали франко-баварские войска, Фридрих II прислал своим союзникам на помощь один гусарский полк. Одновременно он добился от курфюрста Карла-Альберта Баварского, избранного под давлением французов императором, согласия на присоединение к Пруссии Верхней Силезии, фактически принадлежавшей той же Австрии. Понимая, что австрийцы добровольно не уступят ему этой области, Фридрих круто повернул фронт против австрийцев, разбил их при Чаславе и затем при поддержке англичан получил всю Силезию. Когда все эти махинации Фридриха II стали известны в Париже, негодованию не было предела.

Длительные перипетии войны завершились Аахенским мирным договором 1748 г., который утвердил Прагматическую санкцию о праве Марии Терезии на императорский престол, но окончательно отдал Силезию и руки Фридриха II. Испания и Сардиния получили территории в Италии, частично за счет австрийских владений. Франция должна была возвратить земли, захваченные в Нидерландах, а также вернуть Англии Мадрас и ряд территорий в Америке. Англия, кроме того, добилась продления договора об асиенто.

Этот договор еще более обострил соперничество Австрии и Пруссии. Мария Терезия была вне себя от ярости. Она заявила английскому послу, который имел неосторожность поздравить ее с миром, что скоро надеется вернуть свое, «хотя бы ей пришлось отдать на это последнюю юбку». Для нее было ясно, что отныне самым опасным соперником Австрии в германских делах оказалась Пруссия, которая стала крупной державой Европы. Через несколько лет австрийской дипломатии удалось создать против Фридриха II коалицию, в которую вошли Франция и Россия. После этого против Пруссии и была начата та война, которая получила наименование Семилетней.