ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ 16 страница

К сословию всадников причислялись не только, по наследст­ву, но и согласно установленному имущественному цензу (свыше 400 тыс. серебряных сестерций). Поэтому всадники сделались и бо­лее мобильным слоем римского социума, и более многочисленным, и более экономически влиятельным. Во всадническое сословие мог­ли записаться и вольноотпущенники. Уже с IV-III вв. до н. э., поль­зуясь различными привилегиями от государства (связанными со службой всадников в коннице) и ограничениями, наложенными на сенаторов, всадники активно занимались торговыми, ростовщиче­скими и финансовыми операциями. В период империи, из-за обос­нованного политического недоверия к сенаторам, всадников активно привлекали на государственную и военную службу; были даже дол­жности, которые могли занимать только лица всаднического сосло­вия (например, проконсула в Египте). К II в. число всадников пре­высило 23 тысячи семей. Личные привилегии для всадников были в основном формальны: право носить золотое кольцо, особую тунику, занимать в театре первые 14 рядов скамей. Как и на сенаторов, на них налагались некоторые общественные запреты: выступать в ка­честве спортсмена, гладиатора, актера, заключать позорные браки. В период империи всадники выполняли также некоторые религиоз­ные функции.

С III-IV вв. значение старых сословных категорий стало падать. Их заменило новое разделение, в значительной степени связанное с политикой императоров, ориентированной на возвышение бюрокра­тической и военной знати. Сенаторы, всадники, куриалы (магистраты и должностные лица) условно объединились в единое сословие «почтенных »: они были освобождены от общественных и государствен­ных повинностей, пользовались привилегиями в одежде, в обществен­ном быту. Все прочие относились к сословию «преклоненных».

 

Неполноправные категории жителей

Состояние римского гражданства было — для общества, которое охватывалось римским государством — как бы идеалом полноты политических и гражданских возможностей жите­ля. Стремление к этому состоянию составило важный элемент об­щественной борьбы, а приближение правового положения других групп населения к полноправным гражданам — орудием политики, особенно используемым в годы смут.

Помимо собственно римского, существовала категория латинско­го гражданства. Первоначально латинами обозначали только жителей центральной области вокруг Рима — Лациума; они первы­ми признали над собой господство Рима и в V — начале IV в. до н. э. были на положении союзников. Это предоставляло им статус граждан, близких, но не равных римским: право участвовать в тор­говом и гражданском обороте, вступать в законный брак. Поселив­шись в Риме, они могли получить и полное римское гражданство без специальных формальностей. Это давало им возможность прини­мать участие в деятельности народных собраний, но избираться ма­гистратами они не могли. С сер. III в. до н. э. (с 268 г.) статус латина стал условным, без этнической и географической привязанности. Его стали давать всем италийским, а потом и неиталийским обла­стям, признавшим власть Рима и получившим от него право автоно­мии. Эти латины (в отличие от первоначальных, называемых древними) приобретали только право участия в торговом и гражданском обороте и, по специальным разрешениям, права закон­ного брака. Они несли повинности в пользу Рима (воинскую в осо­бых войсках). После Союзнических войн, в начале I в. до н. э. спе­циальными законами всем латинам было даровано полное римское гражданство, исключая возможность быть избранным в высшие ма­гистраты (что основывалось даже более не на праве, а на традиции и на привилегиях нобилитета).

Наиболее многочисленную группу населения Римского государ­ства составляли жители внеиталийских областей и стран, сохранив­ших административную автономию и заключивших с Римом особые договоры о федерации (foedus). По своему основанию такие союзы бывали справедливыми, когда территория добровольно признавала власть Рима, ^несправедливыми, когда населе­ние было подчинено после военной победы над ним. Жители этой категории сохраняли собственное гражданство и, как дружественные граждане, получали государственное покровительство Рима и право­вую охрану. Они не пользовались никакими правами римских граж­дан, но за ними признавались на основе общенародного права (jus gentium) права участия в торговом обороте, заключе­ния брака, возбуждения исков в Суде. Эта категория свободных жи­телей получила название перегринов (от peregrin — «из-за поля»), В период ранней империи сложилась практика, согласно которой жители, избранные в провинциальные магистраты, тем самым при­обретали и римское гражданство. В 212 г. конституцией имп. Каракаллы всем имевшим статус перегринов и не подлежавших обложе­нию налогами в своих общинах было предоставлено единое римское гражданство (исключая право выбора магистратов, впрочем, прак­тически утратившее к тому времени свое значение в Риме). Эта унификация имела важное значение для формирования нового пра­вового статуса гражданина-подданного единой Римской империи. Однако реально конституция коснулась очень немногочисленной прослойки провинциальной знати (например, в Египте практически никто не получил этих прав гражданства).

Особую прослойку перегринов составляли так называемые «сдавшиеся» (peregrini deditii) — жители областей или общин, враждебных Риму и покоренных им с ликвидацией там собственных политических и административных институтов. В правовом смысле они вообще не имели гражданства — ни у себя, ни в других обла­стях империи, хотя и не были абсолютно бесправными и пользова­лись судебной защитой. Конституция 212 г. никак не повлияла на их правовое положение, которое изменилось только к концу IV в. в направлении слияния с правовым статусом варваров в империи.

Положение иностранцев в Римском государстве и в период ре­спублики, и в период империи было своеобразно. Если они не при­надлежали к одной из определенных правовых категорий (латинов, перегринов и т. д.), то в мирное время их рассматривали как «ни­чейную вещь», и любой мог захватить в свое распоряжение и лич­ность, и собственность иностранца; в военное время положение ухудшалось: иностранцы становились врагами (hostis), и любой мог произвольно расправиться с ними, если они не вступали под покро­вительство римлянина.

Внутри самой римской общины также были свои категории, да­леко не тождественные состоянию полноправного римского гражда­нина.

Неимущие или малоимущие граждане образовывали сословную категорию пролетариев — так называли тех, кто не подпадал под самый низший, 5-й класс имущественного ценза. Они обладали все­ми частными и гражданскими правами, однако политические права их были ограничены: право голоса в собраниях принадлежало им всем в совокупности, а не отдельно каждому гражданину, они не имели возможности и избираться магистратами. Так же в целом на пролетариев возлагались воинская и другие общественные обязанно­сти.

Особое сословие составляли вольноотпущенники (libertini) — бывшие рабы (положение которых принципиально отличалось от граждан — см. ниже), отпущенные на свободу своими господами. Вольноотпущенники были одной из самых старых в Риме категорий неполноправного гражданства: с введением в V в. до н. э. новой трибутной и центуриатной организации в трибы и центурии стали за­писывать вольноотпущенников. Им было предоставлено право уча­ствовать в центуриатных комициях, однако голосовать в трибутных собраниях вольноотпущенники не могли, не имели они и права из­бираться магистратами. Только в начале I в. до н. э. вольноотпу­щенников стали брать на военную службу. Прав заключать закон­ный брак они также не имели. Некоторые смягчения правовых тре­бований произошло только в I в., когда в 19 г. на них были распространены права латинских граждан. В период империи вольноотпу­щенникам было предоставлено право записываться по цензу в вы­сшие сословия (богатеющий и не несущий никаких гражданских обязанностей вольноотпущенник-паразит стал излюбленным персо­нажем римских сатир этого времени); однако пределом возможно­стей было сословие всадников, доступ в сенаторы для бывших рабов был закрыт.

В частной и гражданской жизни вольноотпущенник сохранял от­ношения подопечного к своему бывшему хозяину-патрону. Он обя­зан был оказывать ему материальные (или ремесленные) услуги, со­хранять почтение к патрону, не имел права вчинять иски бывшему хозяину о личных оскорблениях и т. д. За «неблагодарность» воль­ноотпущенник снова мог быть объявлен рабом прежнего хозяина. Связи с прежними хозяевами были настолько значительны, что в III в. было признано, что вольноотпущенники считаются полноцен­ными членами фамилии хозяина, соответственно приобретая и не­которые наследственные права.

Наиболее древней категорией неполноправных граждан были клиенты — они известны еще в догосударственный период Рима. Первоначальное их появление, по-видимому, было связано с разло­жением римской родовой общины и выделением прослойки подчи­ненных, но свободных членов рода. Клиенты в древний период мог­ли быть как у рода в целом, так и у отдельного главы фамилии. Позднее институт клиентеллы стал двояким: обязательными, закон­ными клиентами римского гражданина считались его бывшие рабы (теперь вольноотпущенники), а свободные люди переходили в поло­жение клиентов по собственному волеизъявлению (возможно, и по наследству), вынужденные к этому особыми обстоятельствами или социальной слабостью, в поисках общественного покровительства. Связь клиента со своим патроном признавалась сродни священной, и за крайнее пренебрежение клиента своим долгом его можно было даже убить. Клиент голосовал в центуриатных комициях вместе с патроном, составлял его как бы обязательную свиту в общественных или судебных делах. Он обязан был идти вместе с патроном на вой­ну и помогать ему, в том числе выкупать из плена. В частных и имущественных делах клиенты были вполне самостоятельными, могли защищать свои интересы в суде, но нередко за него ручался и представительствовал патрон, и это была одна из главнейших обя­занностей патрона перед своими покровительствуемыми.

В период империи резкость правовых отличий между категория­ми неполноправных граждан несколько сглаживается. Вместе с тем эпоха христианства, признанного с IV в. официальной религией им­перии, принесла свои разграничения в правах граждан. Сформиро­вались новые, ранее праву не известные категории жителей. Так, от полноправных граждан по религиозным мотивам стали отграничи­ваться: язычники иевреи — они не могли занимать общественных и государственных должностей, обладать рабами-христиа­нами, вступать в законные браки; вероотступники, которые не могли выступать свидетелями в судах, наследовать имущества; еретики, т. е. проявившие отклонения в вере и обрядах, но в об­щих рамках христианства, — такие подлежали ограничению в гражданских правах, не могли наследовать имущества, и после них имущество не наследовалось семьей, а шло в пользу церкви или го­сударства.

 

Несвободное население

В наибольшей степени отличались от римских граждан и от других катего­рий населения по своему правовому положению рабы(servi). Нали­чие значительной прослойки рабов было характерно для римского общества еще в догосударственный период. Рабами становились или (1) захваченные в плен на войне, или (2) родившиеся от рабов, или (3) проданные в рабство за долги. Положение последних, как своих соплеменников, было более благоприятным, к тому же этот вид раб­ства был только пожизненным и не распространялся на семью. По самой природе своего состояния, раб не имел ни политических, ни частногражданских прав, он не имел семьи в правовом смысле, не обладал собственным имуществом. В ранний период рабство сохра­няло еще патриархальный характер, и раб до известной степени считался личностью: некоторые обязательства падали и на раба, он сам отвечал за совершенные им уголовные преступления, хотя и в большей мере, чем свободный, или даже в другой форме наказания. Признавались кровнородственные связи рабов (так, нельзя было же­нить отца на дочери и т. п.), место погребения раба считалось рели­гиозным местом, рабы вместе со всей familia участвовали в отправ­лении домашних культов. Вместе с тем господину принадлежало практически неограниченное право наказания своих рабов и даже осуждения их на смерть в случае преступлений.

В период республики, в особенности с III в. до н. э., количество рабов в Риме значительно возросло: оно стало сопоставимо с числом граждан; рабы стали заняты и в частном, и в общественном хозяйст­ве — появилась даже особая прослойка публичных рабов. Правовое положение рабов ухудшилось: их стали рассматривать на­равне с движимыми вещами. Самостоятельное волеизъявление раба было ничтожно: он был только проводником воли господина, «гово­рящим орудием». В конце IV в. до н. э. ликвидируется как основа­ние рабства продажа за долги, однако появляется новое: отдача в рабы в наказание за преступление.

Из рабского состояния можно было выйти только законным спо­собом: или особо формальным отпуском на волю, или если господин при новом цензе вносил раба в него как самостоятельную персону, или путем завещания. Отпущенные из рабства становились воль­ноотпущенниками — теоретически впоследствии они могли стать и полноправными римскими гражданами. Однако на этом пути стояло много особых правовых правил. В частности, в 40 г. было запрещено давать римское гражданство рабам, ранее наказанным за преступления.

В период империи положение рабов морально, а затем и в право­вом смысле улучшается. Получают признание брачные связи рабов, вплоть до того, что это становится новым источником рабства: рим­ская гражданка, вышедшая замуж за раба, становилась рабыней. Рядом законов было запрещено без ведома магистратов отдавать ра­бов для боя со зверями в цирке, вообще убивать своих рабов — с 312 г. убийство раба стало приравниваться к убийству свободного, разрешалось рабам жаловаться на жестокость своих господ. Упро­стилась процедура отпуска рабов на волю: с началом христианства это можно было производить в церкви, а с VI в. — частным актом в присутствии 5 свидетелей. Однако вводилось и немало ограничений на то, чтобы не отпускали на волю слишком много рабов разом или всех рабов семьи.

Раб мог иметь в своем обладании особое имущество — пеку­лий, данный ему господином. В рамках этого пекулия раб мог со­вершать сделки, отвечать по обязательствам. Господин мог отозвать пекулий, но только по важным мотивам. С течением времени пеку­лий становился как бы наследственным владением семьи раба. Ког­да с I в. до н. э. рабство в Риме сделалось все менее экономически выгодным и все более социально опасным и возросло число свобод­ных крестьян-землевладельцев, практика перевода рабов на пеку­лий и изменения их положения стала все более распространенной. Рабов сохраняли или в домашнем хозяйстве, или как специалистов (писцов, переводчиков, ремесленников и т. п.). Так формировалось новое социально-правовое явление колонат, характерное для после­дующих столетий.

Колонами становились не только рабы, получившие в наследст­венное владение имущество-пекулий. Обедневшие свободные пере­ходили на положение колонов из-за долгов, получая от землевла­дельца или крупного арендатора земельный участок (парцеллу) на условиях внесения продуктового оброка. При последующем цензе эти колоны вписывались в опись вместе с землей и теряли правовую самостоятельность. Дети их становились уже колонами наследственно. Можно было попасть в колоны и без договора, по давности проживания на чужой земле и уплаты оброка. Характерными чертами колоната было то, что (1) колон жил на чужой земле и платил за нее ренту, (2) он не имел права добровольно уйти от хозяина, был прикреплен к земле, (3) он лично свободен, мог заключить брак, иметь семью, имущество, на которые хозяин земли не может посягать, (4) он не мог возбуждать имущественные и личные иски в суде против своего хозяина, но уголовное преследо­вание было возможно; (5) положение колона наследственно. Выйти из состояния колона можно было только путем отпуска на волю хозяином, путем возведений в сан епископа (в эпоху христианства) или истечением давности (если более 30 лет вел самостоятельное хозяйство и никому ничего не платил).

В период империи, особенно при императоре Константине, на положение колонов было обращено особое законодательное внима­ние. Из них стали брать рекрутов в армию, и для государства стало небезразличным положение этого сословия. В 332 г. было введено уголовное наказание за побеги колонов с земли, к которой они были прикреплены. С 366 г. запрещалось продавать колонов, как рабов, без земли.

Колонат изменил общий социально-правовой уклад поздней Римской империи. Место рабов как основных аграрных производи­телей заняли полусвободные земледельцы, стоявшие в совершенно иных правовых отношениях к собственникам земли, работавшие са­мостоятельно и пользовавшиеся, хотя и частично, плодами своего труда. Сократилось и количество свободных крестьян-земледельцев. На место прежней, весьма дробной иерархии категорий гражданст­ва, полуграждан, полусвободного и совсем несвободного населения сложилась упрощенная социальная система, где класс примерно равных друг другу свободных граждан (исключая особую прослойку знати) противостоял новой категории полусвободных земледельцев, обладавших урезанным, но самостоятельным личным статусом. Эта новая система стала социальным фоном не только политической эволюции римской монархии, но и формирования на ее историче­ском месте нового социального и политического строя.

 

 

§ 17. Древнейшее римское право

 

Священное право и царские законы

Начало формирования римского права относится еще к догосударственному периоду истории Рима (VIII — VI вв. до н. э.). Правовые порядки в условиях становления полисной госу­дарственности были неразрывны с религиозными предписаниями. Суд и истолкование права в древней общине были в руках верхов­ных жрецов и их помощников — понтификов. Высшая судеб­ная власть принадлежала и царю также в связи с его культовыми полномочиями. Такая историческая связь выражалась и в самом со­держании правовых правил, которые были неотделимы от религиоз­ных запретов. Вероятно, в этом своеобразном явлении (нехарактер­ном, например, для древневосточного права) проявило себя значи­тельное влияние этрусков на политические учреждения римлян в ранней древности — оно составило одну из важных особенностей становления римского права.

Верховной ценностью любых общественных установлений для римлян была воля богов, переданная в виде общих предписаний — fas (предначертанное). Эти общие предписания не касались частных вопросов, но только родовых или общинных порядков: культ пред ков, почтение рода и семьи, отношения с соседями, наказания за преступление против рода, семьи и вообще за нарушение «воли бо­гов», охрана святынь и Города. Требования fas не подлежали обсуж­дению или оспариванию, так как считалось, что верховная воля бо­гов не может не быть благожелательной к римскому народу и вечно справедливой. Иное дело человеческие установления —jus (требова­ние, право): они творятся для общественных нужд, выражают их особенности и подчинены практической полезности «во имя римско­го народа». Наиболее древним воплощением этого jus (и соответст­венно источником гражданского права) стали нравы и обычаи (mores) римского народа, общие правила, которые должны хранить­ся неизменными на протяжении нескольких поколений и на кото­рые можно ссылаться в судах, если на какой-то случай нет специ­альных постановлений народа — законов.

Религиозные предначертания в царский период получили вид священных законов. По позднейшему определению римского лите­ратора Феста, «священными законами считаются те, которыми уста­новлено, что если кто-либо сделает что-либо против оных, то посвя­щается какому-нибудь из богов вместе с его имуществом». Гаран­тией соблюдения римлянами священных законов было принесение виновного в жертву божеству, обычай которых был у племен-осно­вателей города. Однако уже в VII в. до н. э. принесение к жертву заменилось объявлением изгоем, вне закона общины: «Ес­ли кто его убьет, то не осуждается за злодейство», а также религи­озным проклятьем. К разряду священных законов относились запре­щение сдвигать межевые камни (т. е. посягать на владения других родов или семей), нарушать установленное налогообложение или обряды праздников — сатурналий (имевших значение в том числе для имущественных и долговых отношений между членами римской общины), посягать на неприкосновенность жрецов и народных маги­стратов. Идея священных законов сохранилась в римском праве на­долго — вплоть до начала империи, однако позднее было принято, что «виновного должны покарать сами боги».

Наряду со священными законами в период протогосударства поя­вились установления первых царей, касающиеся не только вопросов божественного порядка, но и родового строя и частных прав — цар­ские законы (leges regiae). Известия о них наполовину легендарны, но, безусловно, едва ли не главным предметом этих законов (поми­мо общественного культа) было регулирование внутрисемейных и родовых отношений. Согласно первым таким — законам Ромула (VIII в. до н. э.) главе семейства — мужу передавалась значитель­ная власть в отношении своих домочадцев. Так, он имел право су­дить и наказывать свою жену, вплоть до права убить в случае изме­ны («Если ты уличишь свою жену в прелюбодеянии, ты можешь безнаказанно убить ее без суда; но если ты сам совершишь прелюбодеяние, она не имеет права сделать это и не смеет даже пальцем тебя тронуть» [29]), наказывать невесток — с согласия особого родово­го совета. Ромул установил правовые процедуры заключения бра­ков, чтобы сохранялся его смысл в имущественной и наследственной сферах. Вместе с тем власть мужа была и частично ограничена (по сравнению с прежними временами): мужу запрещалось продавать жену — видимо, в рабство — под угрозой принесения его в жертву. Для того чтобы избавиться от малолетних детей-уродов, главе се­мейства нужно было квалифицированное свидетельство 5 соседей. Большое количество новых установлений приписывалось второму легендарному царю Рима Нуме Помпилию. Законами Нумы (VII в. до н. э.) была продолжена линия на сокращение власти гла­вы семейства: трижды проданный отцом в кабалу сын впредь счи­тался освобожденным от власти отца, запрещалось продавать в кабалу невесток, принимать участие в родовых культах наложницам наравне с полноправными членами семьи. Вводились искупительные наказания за посягательства на кого-либо: так, непредумышленное убийство можно было откупить принесением барана родственникам потерпевшего. Кроме того, Нуме Помпилию якобы принадлежали первые законы (вероятно, еще изустные), касавшиеся общеримских культов и священных праздников, обрядов при похоронах, органи­зации ремесленных и торговых объединений.

Пятому римскому царю Сервию Туллию (VI в. до н. э.) приписаны законы (в числе 50-ти) об ответственности за некоторые пре­ступления, о порядке заключения сделок.

Около 500 г. до н. э. главнейший понтифик Гней Папирий сделал попытку собрать воедино все древние царские законы, с тем чтобы дать юстиции жрецов правильное и историческое основание. О его собрании сохранились лишь общие сведения позднего времени (I в. до н. э.), однако, по традиции, все законодательство — реальное или легендарное — царского периода стали называть Папириевым правом. Это был первый исторический пласт римского права.

 

Законы XII Таблиц: создание и общие начала

Древнейшие законы царского периода в главном были направлены на всемер­ное закрепление институтов кланово-родового строя с присущей ему особой властью главы семейства или рода, а также с признанием родового уклада важнейшим устоем римского полиса. Это встречало неприятие не принадлежавших к родам жителей Рима — плебеев (см. выше, § 13). Ситуация усугуб­лялась тем, что правосудие полностью находилось в руках жрецов, которыми могли быть, по традиции, только патриции. В этих усло­виях привилегированные законы, да еще изустные (потому толкуемые по произволу), становились оружием в междусословной борьбе в римской общине. Обострилась эта борьба в начале V в. до н. э. в связи с массовой задолженностью плебейских слоев, на которых только и распространялись особые формы личной кабалы или прода­жи в рабство патрициям. Одним из способов защиты интересов пле­беев со стороны созданных тогда магистратов — народных трибу­нов — стало требование создания и обнародования равного и ясного законодательства.

Однако лишь в 462 г. до н. э. народному трибуну Терентилию Арсе удалось добиться организации специальной выборной комис­сии, а затем магистратуры — децемвиров («десять мужей»), которым народное собрание доверило всю полноту власти «для установления законов». Сохранилось предание, что комиссия посетила Грецию для знакомства с тамошним законодательством, в частности с законами Солона (см. § 11). После долгих проволочек и, видимо, саботажа жреческой верхушки децемвиры обнародовали в 451/450 г. до н. э. десять особых таблиц с записью правил судопроизводства и юридических обычаев. После нового возмущения, вызванного об­винениями децемвиров в утайке некоторых обычаев и правил, были опубликованы еще две таблицы «лицеприятных законов» (по выра­жению Цицерона), касавшихся главным образом разграничения прав граждан общины и религиозных порядков. Выставленные на форуме, новые законы были одобрены народом. После этого они бы­ли выбиты на особом медном памятнике в виде двух (или трех) многогранных колонн, установленном там, где вершилось правосу­дие.

Законы XII Таблиц (сер. V в. до н. э.) стали первым закончен­ным сводом писаных норм, а также исторической основой для последующего развития права в Риме — в этом их особое значение в истории римского права. Еще спустя несколько веков римский историк Тит Ливии отмечал, что и в его время эти законы почитали за «источник всего публичного и частного права». А известный ора­тор и государственный деятель Цицерон писал, что «для всякого, кто ищет основ и источников права, одна небольшая книжица зако­нов Двенадцати таблиц весом своего авторитета и обилием пользы воистину превосходит все библиотеки философов».[30]

Законы XII Таблиц не сохранились (официальный текст-памят­ник погиб в 390 г. до н. э. при вторжении галлов). Текст их ре­конструирован с достаточной достоверностью по произведе­ниям римских юристов и литераторов позднейшего времени, глав­ным образом по комментариям популярного толкователя права Гая (II в.). Как распределялись по отдельным таблицам древние нормы и правила, также известно приблизительно и более по традиции. Вероятно, каждая таблица была посвящена одному из наиболее договориться между собою. В случае неявки одного из участников дела руководивший судом магистрат просто объявлял правоту явив­шегося. Суд вершили жрецы-понтифики, и, для того чтобы обраще­ние к ним было значимым и серьезным, от участников требовалось внесение залогов по различным спорам. В качестве доказательств на суде Законы упоминают только свидетельские показания (причем в случае недостаточности таких показаний добывать и вызывать новых свидетелей также было личным делом тяжущихся). Однако суд рассматривался уже как дело общественно-значимое и должен был проходить по принятым канонам равенства и справедливости: так, судей или посредника, взявших мзду по тому делу, какое они суди­ли, ждала смертная казнь. Наравне с ними карались и лжесвидетели.

Личностью, субъектом прав в древнейшем праве считался далеко не всякий человек и далеко не всякий житель Рима. Основой обще­ственно-юридического быта древнейшего периода был институт осо­бой большой семьи-фамилии и ее главы —pater familias; «отец се­мейства» был носителем юридических полномочий внутри фамилии и единственно правомочным лицом из всех ее членов перед общи­ной. Древнюю римскую фамилию составляли не только родственни­ки по крови или вследствие брачных связей; связанные родством по мужской линии носили название агнатов. Законы указывали, что и вольноотпущенники входили в состав семьи; в тесных отноше­ниях с семьей в целом находились рабы и клиенты. Глава семейства единственно должен был отвечать за правонарушения, совершенные членами его фамилии: от него уже зависело, выдать ли виновных головой обиженному или, взяв вину на себя, возмещать ущерб. Власть главы семейства в отношении своих домочадцев была значи­тельной: он мог лишить жизни младенца, «отличавшегося исключи­тельным уродством», мог троекратно продавать сына в кабалу (т. е. в течение трех лет), мог изгнать из дома жену (предположительно, за какие-то проступки). Считалось, что распоряжения главы семей­ства относительно своего «домашнего имущества» ненарушимы. В случае смерти без таких распоряжений все наследство доставалось ближайшему из агнатов. Наследовал глава семейства (в качестве патрона — покровителя) и имущество своих вольноотпущенни­ков. Власть главы семейства имела разное юридическое содержание в отношении членов фамилии: одни считались как бы находящими­ся «под рукой», другие — под его опекой, третьи — в обладании сродни имущественным правам; наибольшими полномочиями право наделило главу семейства в отношении рабов и детей. Права эти бы­ли настолько значительными и своеобразными, что позднейший римский юрист Гай отметил: «Ни один другой народ не имеет столь­ко власти над детьми, как римский».

Семья не была исключительной ячейкой общины древнего поли­са. Право сохранило немало предписаний, в которых требовалось важных предметов правового регулирования с позиций своего вре­мени. Законами устанавливались не только чисто судопроизводст­венные правила, но и общие требования жизни в городской общине, в том числе касавшиеся соблюдения принятого порядка, предписа­ний морали. В этом отношении XII Таблиц многое позаимствовали из священных законов предыдущего времени.

По содержанию Таблицы распределяются следующим образом: О вызове в суд (Табл. I), О завершении судебных дел (Табл. II), Об ответственности должника (Табл. III), О семейных и наследствен­ных делах (Табл. IV-V), О приобретении вещей (Табл. VI), О поль­зовании земельным участком (Табл. VII), О наказаниях за ущерб (Табл. VIII), Об общественных делах (Табл. IX), О порядке при по­хоронах (табл. X). XI-XII таблицы условно объединяют те правила, которые трудно отнести к определенному разделу; касаются они в основном общегородских дел и отношений между сословными груп­пами населения древней общины.