Научная проблема как внутренний источник развития науки
Знания
Историческая изменчивость механизмов порождения нового
ДИНАМИКА НАУКИ КАК ПРОЦЕСС ПОРОЖДЕНИЯ НОВОГО ЗНАНИЯ
ГЛАВА 14
Литература
Темы докладов и рефератов
1. Идеалы, нормы и философские основания науки.
2. Понятие картины мира, ее методологические функции в системе науки.
3. Философские и социокультурные основания науки. Проблема оснований юридических наук.
4. Основные методы научного познания: возможности и границы Применения в практике расследования.
5. Эксперимент, его виды и функция в научном познании.
6. Гипотеза как форма теоретического знания. Версии в практике суда и следствия.
7. Восхождение от абстрактного к конкретному как метод теоретического исследования.
8. Теория как форма научного знания.
9. Понятие «структура научного факта», процедура формирования и проблема теоретической нагруженнсти.
1. Анисимов О. С. Методология: функции, сущность, становление (диалектика и связь времен). М., 1996.
2. Больцано Б. Учение о науке: избранное. Спб., 2003.
3. Бряник Н. В. Введение в современную теорию познания. Екатеринбург, 2003.
4. Ильин В. В. Теория познания. Эпистемология. М., 1994.
5. Ильин В. В. Философия. Ростов-на-Дону, 2006. Т. 1. Раздел IV.
6. Ильин В. В., КалинкинА. Т. Природа науки. М., 1985.
7. Капица С. П. Эксперимент, теория. Практика. М., 1987.
8. Кун Т. Структура научных революций. М., 2003.
9. Лешкевич Т. Г. Теория познания и философия науки. Ростов-на-Дону, 2002.
10. МикешинаЛ. А. Философия науки: учебное пособие. М., 2005.
11. Никифоров А. Л. Философия науки: история и методология. М., 1998.
12. Огурцов А. П. Дисциплинарная структура науки. М., 1998.
13. Порус В. Н. Эпистемология: некоторые тенденции // Вопросы философии. 1997. № 2.
14. Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983.
15. Рузавин Г. И. Методология научного исследования. М., 1999.
16. Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000.
17. Ушаков Е. В. Введение в философию и методологию науки. М., 2008.
Механизмы получения нового знания в науке исторически обусловлены. Можно утверждать, что в классической и неклассической науке структура и механизмы порождения нового знания имеют как общие, так и отличительные черты. В период становления дисциплинарно организованной науки философы и ученые вели активный поиск методологии науки, которая смогла бы приводить к успешным результатам. И хотя попытки Бэкона и Декарта найти единственно верный метод научного познания осуществлялись на противоположных логических принципах, их поиски стали идеалом и основанием классической науки. В частности, Декарт предполагал найти очевидные и непосредственно достоверные принципы, опираясь на которые, выявлять законы природы. Бэкон стоял у истоков формирования опытной науки. В результате откристаллизовались важнейшие принципы классической науки: принцип материального единства мира, принцип механистически понимаемого детерминизма, принцип эмпирического обоснования знания, математизация знания как средства описания законов природы и аргументации в науке. В этот период формируются важнейшие механизмы порождения научного знания,- общие для науки в целом: ведущее значение принадлежит научной картине мира, формируются общие и частные теоретические схемы, возникают первичные теоретические модели, которые имеют два уровня: частные теоретические схемы и общая развитая теория.
В классической науке опытные данные, как правило, предшествуют теории. Построение теории на ранних ступенях развития науки осуществляется через установление взаимосвязи между частными теоретическими схемами и законами. Названные выводы экстраполируются на смежные области знания. Из них выводятся следствия, совокупность которых предстает как относительно завершенная наука.
В неклассической науке формирование и развитие теории осуществляются несколько по другому сценарию. Уже в конце XIX — начале XX веков были обнаружены изменчивость фундаментальных принципов науки, относительность истинности наших знаний и их эмпирического обоснования (относительная истинность научного факта), наличие конвенциональных элементов в науке. Доминирующим способом исследований в физике стал математический. Складывалось впечатление, что материя исчезла и остались одни уравнения. Советский физик, академик JI. И. Мандельштам писал по этому поводу: «Теперь прежде всего стараются угадать математический аппарат, оперирующий величинами, о которых или о части которых заранее во-
вообще не ясно, что они обозначают» (Мандельштам Л. И. Лекции по оптике, .теории относительности и квантовой механике. М., 1972.
С. 329). Это метод математической экстраполяции, или математической гипотезы. Важнейшие регулятивные принципы создания теории в отличие от классических образцов ученый начинает с математического аппарата, а затем переходит к его интерпретации и эмпирическому обоснованию. В качестве регулятивных принципов такой методологии названы в первую очередь принципы соответствия и простоты. Таким образом, механизмы порождения нового знания в классической, постклассической науках оказываются существенно различными. Их различие связано не только с развитием науки, но и с изменением социокультурных и философско-методологических факторов. Возникновение новых стратегий познания не отменяет предшествующих классических образцов, но в явно выраженных неклассических ситуациях теории действительно создаются до построения новой картины мира (Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2003. С. 391).
В истории философии возникали различные модели развития науки. К их числу можно отнести кумулятивизм, эмпиризм, эволюционную концепцию, концепцию научных революций, интернализм- экстернализм. Каждая из названных концепций в определенной мере соответствует реальному историческому процессу развития науки и в то же время содержит известную степень ограниченности и обедняет, а иногда искажает его.
Кумулятивистский подход характеризует развитие знания как простое приращение новых знаний к уже имеющимся. Это чисто количественный процесс расширения объема научных знаний. В принципе частично это верно, поскольку очевидно, что тот массив знаний, которым располагала наука в XIX веке, значительно меньше объема знаний в современной науке. Однако концепция кумулятивизма далека от реальной картины роста научного знания. История науки — драматический процесс борьбы идей, конфронтации нового и старого знания, преодоления заблуждений, отказа от привычных представлений. Данная модель не учитывает наличие заблуждений, которые теряли свой статус научных истин, а новые концепции приходили им на смену. Связь старого и нового знания как аргумент кумулятивизма не является столь простой и очевидной, ибо новое знание принципиально отличается от старого и располагает несравненно большими объяснительными возможностями и тем самым вытесняет старое. Как правило, предшествующая теория не может быть рассмотрена как частный, или «предельный», случай теории, пришедшей ей на смену. Фактически старая и новая теории не только несоизмеримы (по степени их объяснительных возможностей), но и несовместимы, как несовместимы, например геометрия Эвклида и геометрия Лобачевского. Кумулятивизм рассматривает приращение знания как механическое присоединение новых знаний к старым, при этом не учитывается системность
научных знаний, предполагающая перестройку всего здания науки под влиянием крупных научных открытий.
Экстернализм в качестве решающего фактора развития науки рассматривает потребности общества, главным образом связанные с техническим применением науки. Общественная потребность движет науку сильнее, чем десятки университетов, — в этой формуле выражено не только личное мнение Ф. Энгельса, в ней отражен принцип европейской цивилизации в ее отношении и к науке, и к природе. Экстернализм проявляется в абсолютизации экономических потребностей общества. Частным случаем экономического детерминизма является технологический детерминизм, абсолютизирующий роль науки как непосредственной производительной силы общества. Разновидностью экстернализма являются и концепции, абсолютизирующие роль социокультурных факторов развития науки. Основной недостаток экстернализма — абсолютизация внешних факторов и недооценка внутренних стимулов развития науки. Опорой концепции экстернализма являются прикладные науки.
Империализм видит источник развития науки во внутренних потребностях самой науки. Сторонники эмпирического направления в эпистемологии в качестве ведущих внутренних факторов развития науки называют рост ее эмпирического базиса, открытие новых фактов, а функция теории ограничивается их обобщением и систематизацией. Сторонники рационалистического направления в интернализме, напротив, считают источником развития знания гипотезы, теоретические предположения, предсказание новых фактов, а роль эмпирического знания усматривают в поиске подтверждений предсказанных фактов либо фальсификации теории. Интернализм опирается на опыт развития фундаментальных исследований. Эмпирическое обоснование роста научного знания строится на следующих предпосылках: движение познания есть процесс перехода от простого к сложному. Наиболее простыми являются факты науки, получаемые в наблюдении и эксперименте. В свою очередь факты науки формируются независимо от теоретических предпосылок и служат материалом для теоретических обобщений. Ведущим методом признается индукция. Эмпиризм и индуктивизм возникли вместе с формированием экспериментальной науки, накоплением огромного фактического материала. Однако индуктивные умозаключения являются вероятностными, в отличие от дедуктивных. Степень их вероятности различна. К тому же индукция не имеет обоснования, поскольку соответствующего принципа, обосновывающего индукцию, не существует. Несостоятельно также утверждение об автономности фактов, поскольку факты науки теоретически нагружены: теория служит предпосылкой формирования факта и способом его интерпретации.
Генетическая эпистемология и принцип глобального эволюционизма предлагают свою модель развития научного знания. Заслуга в обосновании названной модели принадлежит К. Попперу. В своем исследова
нии «Объективное знание. Эволюционный подход» (М., 2002) Поппер рассматривает эволюцию живых организмов как процесс совершенствования их информационных систем. Поппер утверждал, что способность человека производить знания является своеобразным итогом и вершиной эволюционного процесса. Само научное знание также эволюционирует, причем в соответствии с механизмами естественного отбора, открытыми Ч. Дарвином. Отбор более жизнеспособных гипотез осуществляется путем эмпирической проверки следствий, которые предсказываются данной гипотезой.
Преимущество человека в сравнении с другими живыми организмами Поппер усматривает в наличии специфически человеческого языка, который обладает возможностями описания и аргументации. Описание обеспечивает необходимые условия для коммуникации как необходимого средства обмена научными знаниями. Аргументация позволяет обосновывать научные предположения и критически воспринимать их. Поппер подчеркивает, что опровержения не являются показателем стагнации науки, напротив, они сообщают импульс для дальнейших исследований и выдвижения более жизнеспособных теорий. Развитие науки Поппер рассматривает как единый процесс, в котором естественные и общественные науки неразрывно связаны. Собственные исследования в области обществознания Поппер осуществлял в полном соответствии со своими установками критического рационализма (См.: Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1-2.). Уязвимым положением в гипотетико-дедуктивной модели развития науки является выдвигаемый Поппером метод проб и ошибок, поскольку он не выдвигает критерии выбора предположений (проб), что погружает науку в хаос случайностей. В качестве регулятивного принципа развития науки Поппер считает истину.
В XX веке Т. Кун обосновал модель развития науки как результат научных революций. Согласно его концепции, для «нормальной науки» характерно решение конкретных задач, опирающееся на соответствующую научную парадигму. Нормальные периоды в развитии науки сменяются революциями. Они связаны с открытиями явлений, которые не вписываются в рамки старой парадигмы. В результате в науке начинается период кризиса, завершающийся ломкой старой парадигмы и возникновением новой. Утверждение новой парадигмы знаменует революцию в науке. «...Последовательный переход от одной парадигмы к другой через революцию является обычной моделью развития зрелой науки», — отмечает Т. Кун (Структура научных революций. М., 1977. С. 31).
Другой современный философ Й. Лакатос представил развитие науки в виде серии сменяющих друг друга теорий, опирающихся на общие для них методологические принципы. Названная совокупность теорий получила наименование научно-исследовательской программы. Естественным следствием множества научно-исследовательских программ является их конкуренция. Конкурентоспособной и прогресси
рующей является та программа, в рамках которой возникает теория, способная предсказать новые дополнительные факты, не ограничиваясь объяснением уже известных, но не получивших объяснения фактов. В этом случае новая теория выступает как развитие старой. Если же новая теория ограничивается истолкованием фактов, открытых другими научно-исследовательскими программами, и не предсказывает новые, то можно считать, что программа вырождается.
Научная проблема — результат неполноты и ограниченности нашего знания, пробел в научной картине мира. Ее возникновение означает значительный прогресс в истории науки, поскольку проблема позволяет уяснить, какие конкретно знания отсутствуют в науке, в каком направлении следует вести научный поиск для ее решения. Научная проблема представляет «знание о незнании», т. е. осознание противоречий, возникающих между старой теорией и новыми научными фактами. Потребность объяснения новых научных фактов обостряет проблемную ситуацию, позволяющую констатировать, что нам недостает знания законов, порождением которых и являются факты, открывшиеся в процессе применения теории. Возникновение проблемных ситуаций возможно по разным причинам: расхождение теорий с экспериментальными данными, фактами науки; конфронтация теорий, возникающая вследствие расхождения экспериментальных данных, языка описания; конкуренция исследовательских программ, противоречие между возникшими новыми концепциями и господствующими идеологическими мировоззренческими ценностями и социокультурными установками и т. д. Структура научной проблемы включает следующие элементы: а) предпосылочное знание; б) вопрос, выражающий наличие противоречий нашего познания; в) обоснование необходимости ответа на поставленный вопрос; г) предположение о способах ее решения. В содержание научной проблемы может входить целый спектр вопросов, обусловленных неопределенностью методов и результатов ее решения. В частности, это могут быть вопросы, требующие объяснения научных фактов; описания открытых явлений; предвидения;решения некоторых практических задач (производственно-технологических, конструкторских, экологических и т. п.). Формирование научной проблемы — сложная и в то же время необходимая задача, так как процесс кристаллизации проблемы сопряжен с подготовкой отдельных компонентов ее решения. Поэтому постановка проблемы - первый шаг в развитии знания, а решение научной проблемы обеспечивает его существенный прирост. Когда научная проблема поставлена, начинается научный поиск. Любое научное исследование, любой труд (рецензия, статья, монография, диссертация и т. п.) необходимо включают в себя научную проблему, разрешение которой составляет основную смысловую задачу научного текста.
Каков механизм формирования проблемы? Сущность рассогласования знания, как правило, фиксируется вопросом. Но не всякий вопрос является проблемным. Так, восполняющий вопрос не является проблемным, поскольку ответ на него содержится в имеющемся арсенале знания. Не является проблемой и задача, поскольку ее решение выводится из знания, содержащегося в самом условии задачи. Проблема - это вопрос, ответ на который отсутствует, и его необходимо искать. Проблема не является результатом дедуктивного вывода, она констатирует рассогласование имеющегося и необходимого знания, в результате чего возникает неопределенность в толковании фактов. Поскольку проблема указывает на неполноту знания и противоречия в познавательном процессе, постольку как форма знания она не подлежит оценке в критериях истинности — ложности. Но оценка проблемы тем не менее возможна. Она оценивается в критериях актуальности, правильности, допустимости, практической и теоретической значимости. Но существуют и такие проблемы, которые можно назвать псевдопроблемами. Несмотря на сходство с реальными проблемами, псевдопроблемы по существу отличаются от них, поскольку не имеют своего научного базиса, могут содержать указание на явления, не установленные наукой, либо на те явления, которые вообще не имеют места в действительности.
Центральное место в операциях и процедурах постановки проблемы занимает вопрос. Гадамер подчеркивал, что знание может быть только у того, у кого есть вопросы. Искусство ставить вопросы есть искусство мышления, поэтому не существует метода, который мог бы научить видеть проблематическое. Но знать природу и структуру вопроса, его основания и предпосылки может каждый. Образец умения ставить вопросы и с их помощью находить ответы — майевтика Сократа. Вопрос требует открытости, и в то же время он ограничен собственным горизонтом. Вопрос предполагает ответ, который коррелируется с ним, а для того чтобы получить конкретный развернутый ответ, необходимо, чтобы и вопрос был конкретным и детализованным. Постановка вопроса предполагает фиксацию предпосылок, позволяющих увидеть, что именно должно быть решено. Вопрос всегда детерминирует ответ, поскольку несущей конструкцией любого вопроса является его явная предпосылка, благодаря которой любой вопрос является также и формой утверждения. Таким образом, проблематизация требует критического мышления, в рамках которого вопросы направлены на уточнение основных тезисов и аргументов обсуждаемых проблем, элиминацию возможных ошибок в рассуждениях, проверку качества аргументации в целом. Основные условия правильной постановки вопросов суть: ясность, определенность, недвусмысленность; системность как логическая зависимость между последовательно поставленными вопросами; обоснованность, т. е. истинность его предпосылок. Требования к ответу: ответ должен отличаться ясностью, точностью, однозначностью; он не должен быть противоречивым, должен уменьшать неопреде
ленность вопроса, превосходить его своей информативностью. В современной методологии научный эксперимент интерпретируют как вопрос, заданный природе, а результаты эксперимента — как ответы природы, подлежащие расшифровке и интерпретации. Как уже отмечалось, теория непосредственно не выводима из эмпирических фактов. Тем не менее эмпирические зависимости, установленные в ходе накопления и систематизации научных фактов, требуют своего теоретического объяснения. Они составляют эмпирический базис теории, которая призвана решать проблемные ситуации в развитии научного знания, опираясь на собственные методы и формы познавательной деятельности.