Право собственности, обязательственное и наследственное право по Русской Правде. Понятие преступления по Русской Правде. Группы и виды преступлений. Виды наказаний.

Право собственности и наследования по Русской Правде. Уголовное право.

Древнерусское законодательство знало довольно развитую систему гражданско-правовых норм. В «Русской Правде» отражаются отношения собственности.
Формы собственности, были различными. В «Русской Правде» в подавляющем большинстве случаев речь идет об индивидуальной собственности (конь, оружие, одежда и т. д.). Видимо, в развитых районах, где действовало княжеское законодательство, частная собственность играла решающую роль.
Собственник по «Русской Правде имел право распоряжаться имуществом, вступать в договоры, получать доходы с имущества, требовать его защиты от любых посягательств. Что же касается земельной собственности, то ей посвящены 34 статьи «Краткой» и 70–72 «Пространной Правды». Их анализ позволяет сделать вывод о существовании конкретных индивидуальных хозяйств и общих владениях деревни. Вероятно, речь идет о крестьянских общинах с индивидуальной формой собственности на дворовый участок и периодическими переделами пахотной земли. Платежи налогов князю не препятствовали населению распоряжаться землей по коллективному усмотрению, ибо единицей обложения была не земля, а двор.
Помимо семейно-индивидуальных и общинных форм землевладения следует выделить княжеский домен, государственные земли, вотчины бояр.
Княжеский домен представлял собой конгломерат земель, принадлежавших лично князьям. Они взимали там оброки, налагали иные повинности, распоряжались землями по собственному усмотрению.
Большое значение имел фонд государственных земель, обложенных данью. Они формировались путем «окняжения», военных захватов. Государственные земли сохранялись на Руси столетиями и были важным источником пополнения казны. Часть земель князь передавал приближенным.
Вотчины бояр были частной собственностью. Князья раздавали земли под условием службы. Княжеская раздача земель сопровождалась получением иммунитетов (независимых действий в этих владениях) — судебных, финансовых, управленческих.
«Русская Правда» знает определенную систему договоров. Порядок заключения договоров был простым. Обычно применялась устная форма с совершением некоторых символических действий: рукобития, связывания рук и т. п. В некоторых случаях требовались свидетели. Стороны (субъекты) договоров должны были отвечать определенным требованиям. С принятием христианства действовал, видимо, общий принцип, согласно которому вступление в брак было юридическим фактором достижения и имущественной самостоятельности лица.
В «Русской Правде» женщина уже выступает как собственник имущества, следовательно, она была вправе совершать сделки. Холоп не являлся субъектом правоотношений и не мог отвечать по обязательствам, всю имущественную ответственность нес за него хозяин. Имущественные последствия сделок холопа, совершенных по поручению господина, также ложились на последнего.
Древнему праву известны два вида ответственности по договорам: личная и имущественная. В «Русской Правде» доминирует ответственность имущественная. Например, человек, нанесший ранение другому, кроме уголовного штрафа, должен был оплатить убытки потерпевшего, в том числе услуги врача. Однако для древнерусского обязательственного права было характерно не только обращение к изъятию имущества провинившегося, но и наложение взыскания непосредственно на должника, а порой даже на его жену и детей. Так, злостного банкрота можно было продать в холопы.
Самым распространенным в обиходе был договор купли-продажи. Продавались имущество (движимое и недвижимое) и холопы. В «Русской Правде» регламентировался не столько сам договор купли-продажи, сколько споры, возникавшие в результате взаимных претензий.
Наиболее полно был регламентирован договор займа. Закон в виде объекта займа предусматривал не только деньги, но и хлеб, и мед. Существовало три вида займа: обычный, бытовой заем, заем, совершаемый между купцами с упрощенными формальностями, и заем с самозакладом — закупничество.
Упоминается в «Русской Правде» договор поклажи (хранения). Этот договор был закреплен в ст. 49 «Пространной Правды». Речь идет о товаре, переданном на хранение. Оставивший имущество на сохранение другому лицу без свидетелей не может требовать больше того, что ему возвращают. Хранитель должен дать судебную клятву: «Ты у меня оставил лишь это, и я, сохранив имущество, оказал тебе услугу». Такой текст предполагает и возмездный договор хранения с платой по усмотрению сторон, оговоренной при свидетелях.
В «Русской Правде» имеется упоминание о найме рабочих-«мостников» для ремонта и строительства мостов в ХII — ХIII вв. Появляется категория «наймитов», которых закон отграничивал от других групп зависимого населения, и их отношения с наймодателем оговаривались договором. Наймит волен был расторгнуть договор, возместив убытки.
Что касается семейно-наследственного права, то в XI в. брак стал церковной прерогативой. Церковь взяла на себя регистрацию и других важнейших актов гражданского состояния — рождения, смерти. В соответствии с византийским правом существовал довольно низкий брачный возраст: 12—13 лет для невесты и 14—15 лет для жениха. Заключению брака предшествовало, как правило, обручение. Ко времени «Русской Правды» мы не встречаемся со свидетельствами о приниженном положении женщин. Однако верховенство мужчины в христианской семье сохранялось и упрочивалось, становясь частью государственной идеологии.
В наследовании существовали существенные различия в зависимости от принадлежности человека к той или иной ступени иерархической лестницы. Было наследование по закону и по завещанию. Так, у бояр и дружинников наследовать могли и дочери, у смердов же при отсутствии сыновей имущество считалось выморочным и поступал в пользу князя. При наследовании по закону, т. е. без завещания, преимущества имели сыновья умершего. При их наличии дочери не получали ничего, но на наследников возлагалась обязанность выдать сестер замуж, следовательно, обеспечить их приданым. Наследство делилось поровну, но младший сын имел преимущество — он получал двор отца. Незаконные дети наследственных прав не имели, но если их матерью была раба — наложница, то они вместе с ней получали свободу. Все вопросы наследования регулировались целым уставом о наследстве, помещенным в «Пространной Правде» (ст. 90—95, 98—106).
В центре уголовного законодательства стоят две категории — преступление и наказание. Само название уголовного права происходит от группы терминов типа «головничество», «головщина»-и т. д., связанных с убийством («за голову») — самой опасной сферой криминальных действий.
Уголовное право. Русская Правда не знала достаточно четкого определения понятия уголовно наказуемого деяния. На языке Русской Правды преступление — это обида, т.е. причинение материального, физического или морального ущерба определенному лицу. Понятия преступления как общественно опасного деяния еще не сложилось.
Субъектом преступления являлись все, кроме холопов. За холопов, составлявших собственность господ, отвечали хозяева.
В случае совершения преступления несколькими лицами ответственность для соучастников была установлена одинаковой (ст. 41—43 Пространной Правды). Формы вины (умысел, неосторожность) определения не получили.
Русская Правда не содержала общих определений в уголовном праве, нормативный материал в ней изложен казуально, довольно бессистемно, что типично для раннефеодальных правовых документов.
Виды преступлений. Русская Правда не знала понятия государственного преступления и не предусматривала наказаний за деяния, которые позднее так были названы.
Из преступлений против личности наибольшее внимание уделялось убийству. Древнейшая часть Русской Правды (Правда Ярослава) признавала возможность кровной мести и только в случае отсутствия мстителей или нежелания родственников мстить за убийство устанавливала денежное взыскание. Правда Ярославичей в связи с дальнейшим обострением классовой борьбы, учитывая интересы феодалов, отменила обычай кровной мести за убийство и ввела дифференцированные штрафы (в зависимости от социального положения убитого). За убийство привилегированных людей — “княжих мужей” (дружинников, княжеских слуг — «огнищан», «подъездных») устанавливался двойной уголовный штраф 80 гривен; за горожан, купцов, мечников — 40 гривен. За убийство холопа — 5 гривен как возмещение убытка хозяину.
Русская Правда ничего не говорила об убийстве князя. Другие источники Киевского государства (летописи) свидетельствуют о безоговорочном применении в этом случае смертной казни.
Русская Правда различала два вида убийства: в ссоре (на пиру) и в разбое. За последнее устанавливалось самое тяжкое наказание — поток и разграбление (ст. 17 Пространной Правды), что означало превращение преступника и членов его семьи в рабов с конфискацией всего имущества.
Другой вид преступления составляло причинение телесных повреждений. Нанесение ран, отсечение руки, ноги, лишение глаза, нанесение побоев влекли за собой, по Русской Правде, уплату определенного штрафа князю и так называемого “урока” в пользу пострадавшего. Размер штрафов был настолько велик — 20, 12 гривен (ст. 23, 25, 27, 28, 68 Пространной Правды), что позволяет делать вывод, что потерпевший — феодал.
Такой же вывод необходимо сделать и относительно преступления против чести, оскорбления действием (вырывание бороды, усов, толкание влекли за собой большой штраф — 12 гривен по ст. 67).
Многие статьи Русской Правды посвящались имущественным преступлениям, и прежде всего охране имущества феодалов. Устанавливалась строгая ответственность за порчу межевых знаков, бортных деревьев (пчельников), пашенных межей. Суровое наказание следовало за поджог двора и гумна (ст. 83) — поток и разграбление. Русская Правда подробно говорила об ответственности за кражу самых различных видов имущества (скота, зерна, ладьи и т.п.). Высшее наказание — поток и разграбление — устанавливалось за конокрадство.
О преступлениях против семейных отношений и нравственности, церкви и веры Русская Правда не упоминала. О них довольно подробно говорилось в княжеских церковных уставах.
Система наказаний «Русской Правды» довольно проста. Высшей мерой наказания были поток и разграбление. Следующей по тяжести мерой наказания была вира.
За основную массу преступлений назначалась так называемая «продажа» — уголовный штраф. За преступления, отнесенные к компетенции церковного суда, применялись епитимьи. Легкой епитимьей считалось 500 поклонов в день. Епитимьи часто соединялись с государственной карой.
Первичная форма наказания в древней Руси — месть, осуществляемая потерпевшим и его ближними. «Русская Правда» знает месть за убийство, увечья, кровавые и синие раны, удар рукой и кражу. За увечья мстят дети, за раны и побои может мстить лишь сам потерпевший и притом только вслед за нанесением удара.
«Русская Правда» Пространной редакции упоминает только о мести за убийство и кражу и не облагает наказанием того, кто ткнет мечом за причиненный удар. Все случаи правонарушений из мести могли подлежать судебной оценке. Суд проверял соблюдение правил мести.
Постепенно ограничиваемая месть все более и более вытесняется системой выкупов.
Выкуп — это денежное вознаграждение, уплачиваемое правонарушителем и его родственниками потерпевшему и его ближним при условии отказа их от мести.
Упрочившись выкупы слагаются в довольно сложную систему правил. Вмешательство государства повлекло за собой установление штрафов и в пользу власти, и в пользу пострадавших. Так возникают:
• вира — штраф за убийство, поступающий в пользу князя;
• головничество — плата за голову, поступающая в пользу родственников убитого;
• продажа — штраф за другие правонарушения кроме убийства и увечья (за увечье взималось полувирье), также взимаемый в пользу князя.
В пользу потерпевших от других преступлений помимо убийств, уплачивались урок, протор, пагуба и т.п.
За убийство в разбое, поджог, конокрадство назначались разграбление и поток.
Разграбление означало насильственное изъятие имущества.
Поток же предусматривал различные формы личных наказаний: изгнание, обращение в рабство и даже убийство.
«Русская Правда» ничего не говорит о телесных наказаниях и лишении свободы. Хотя наказание кнутом и применение человековредительских наказаний вряд ли стоит исключать. Что же касается тюрем, то их в древней Руси еще не было. Применялось заточение в «проруб» (подвал) высокопоставленных лиц, князей, посадников, лиц княжеского окружения. Эта мера являлась временным ограничением свободы до наступления определенных событий.
Законы и правовые обычаи Киевской Руси в совокупности создали основу довольно развитой системы древнерусского права. Как всякое феодальное право, оно было правом-привилегией, т. е. закон прямо предусматривал неравноправие людей, принадлежащих к разным социальным группам.

 

9. Судебные органы и судебный процесс в Древнерусском государстве.

Судебные органы. Суд во времена Русской Правды не был отделен от администрации, и судьей был, прежде всего, сам князь. Княжеский суд разрешал дела феодальной знати, междукняжеские споры. «Без княжа сло­ва», однако, нельзя было «мучить» не только огнищанина, но и смерда (ст. 33 Кр. Пр., ст. 78 Пр. Пр.). К князю и судьям его (ст. 55 Пр. Пр.) мог пойти пожаловаться закуп. В «Поучении к детям» Владимир Мономах так гово­рит о себе как о судье: «На посадников не зря, ни на бирючи, тоже худого смерда и убогие вдовицы не дал есми сильным обидети».

Наиболее важные дела князь решал совместно со своими мужами боярами, менее важные рассматривались представителями княжеской ад­министрации. Обычное место суда – «княж двор» (резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции). На местах действовали суды посадника, волостеля, которым помогали тиуны, вирники (сборщики су­дебных пошлин) и другие слуги. Русская Правда (ст. 41 Кр. Пр., многие статьи Пр. Пр.) определяет и размеры этих сборов в пользу многочислен­ных судебных лиц из вспомогательного персонала (мечника, детского, метельника).

Помимо суда государственного (князя и его администрации) в Киев­ской Руси активно формировался вотчинный суд – суд землевладельца над зависимым населением. Он формируется на основе иммунитетных по­жалований (князь жалует монастырю Св. Георгия село Буйцы «с данию, с вирами и с продажами»). Можно назвать также суд общины, на котором могли решаться мелкие внутриобщинные дела. Но о функциях этого суда сведений в источниках не сохранилось. Функции церковного суда, ведав­шего семейно-брачными отношениями, боровшегося с языческими обря­дами, осуществляли епископы, архиепископы и митрополиты. Делами мо­настырских людей занимался настоятель монастыря – архимандрит.

Судопроизводство с древнейших времен включало в себя 3 стадии: ус­тановление сторон, производство суда и исполнение приговора. Обе сторо­ны именовались истцами или суперниками (чуть позже – сутяжниками от тяжбы – судебного спора). Государство в качестве истца ещё не выступа­ет, даже в делах уголовных, оно лишь помогает частному лицу в преследо­вании обвиняемого. Да и различия между уголовным и гражданским про­цессом ещё не существует, как и между следственным (инквизиционным) и обвинительным (состязательным). Сторонами во всех делах выступают частные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочих пособников. Поводом к возбуждению дела могло быть не только исковое ходатайство семьи (об увечье или убийстве родственника), но и захват лица на месте преступления.

О самом древнем периоде известно ещё, что одной из форм начала процесса был заклич – публичное объявление о преступлении (пропаже имущества, к примеру) и начале поиска преступника. Давался трёхднев­ный срок для возврата похищенного, после чего лицо, у которого обнару­живалась вещь, объявлялось виновным. Оно было обязано вернуть похи­щенное имущество и доказать законность его приобретения. Если это уда­валось сделать, начинался свод – продолжение поиска похитителя. По­следний в своде, не имевший доказательств, признавался вором со всеми вытекающими отсюда последствиями. В пределах одной территориальной единицы (волости, города) свод шёл до последнего лица, при выходе на чужую территорию – до лица третьего, которое, уплатив повышенное возмещение убытка, могло начинать свод по месту своего проживания (ст. 35–39 Пр. Пр.).

Другое процессуальное действие – гонение следа – розыск преступни­ка по следам. Если это был убийца, то обнаружение его следов на терри­тории общины обязывало её членов платить «дикую виру» или искать ви­новника. Если следы терялись в лесах, на пустошах и дорогах, поиски пре­кращались (ст. 77 Пр. Пр.).

Суд был состязательным, a это значит, что обе стороны «тягались» на равных условиях, собирали и представляли доказательства и улики. В су­дебном процессе использовались различные виды доказательств устные, письменные, свидетельские показания. Очевидцы происшествия назывались видоками, кроме них выступали послухи – свидетели «доброй славы» об­виняемого, его поручители. Послухом мог быть только свободный чело­век, в качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и бояр­ские тиуны (холопы) – (ст. 66 Пр. Пр.).

При ограниченном количестве судебных доказательств по решению су­да применялись присяги («роты») и ордалии (испытания железом и водой). О последних мы знаем лишь по западным источникам, ибо прямых свиде­тельств об ордалиях на Руси нет. При испытании железом о виновности испытуемого судили по характеру ожога от раскаленного металла; при испытании водой подозреваемого, связанного особым образом, погружа­ли в воду, если он не тонул, то признавался виновным. Ордалии – это разновидности суда божьего. Возможно, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств для окончательного выяснения истины применялся судебный поединок, но сведения о нём сохранились лишь от более позднего времени (поле). Мы вернемся к нему в свое время.

Такие общие представления о древнерусском праве, о процессуальных судебных нормах дают нам Русская Правда и другие источники. Мы ви­дим, что законодатель руководствовался принципом казуальности (ссылкой на конкретный случай) и не прибегал к теоретическим обобще­ниям. Целый ряд правовых норм только намечается в законодательстве, и разработка их является делом будущего.