Глобальный экологический кризис.

Развертывание в глобальных масштабах оружия

массового уничтожения;

2. Проблема массовой бедности;

1.развертывание в глобальных масштабах оружия массового уничтожения. Этот процесс происходил под влиянием, с одной стороны, названных технологических сдвигов, с другой, противоречий «холодной войны».

Наращивание объёмов стратегических вооружений активно шедшее как в СССР так и в США обусловило огромное перераспределение материальных и финансовых ресурсов в структуре производства обеих сверхдержав,да и не только в них.

Примерами такого рода перераспределения являются: а. невиданный рост военных расходов (так военные расходы США ещё в 1997 году составлявшие 276 млрд. долл. к 2002 г.достигли 380 млрд. долларов2, а в2006 составили уже 561,8 млрд. и продолжают расти). Да и в целом по миру доля ВПК и связанных с ним производств в большинстве развитых стран составляет от 10 до 20% реального сектора, причем это, как правило, почти не связано с реальной военной опасностью, которой подвергается та или иная страна (ну, кто, спрашивается, реально угрожает военным вторжением на территорию США?). Чем же объясняется этот вызывающий рост военщины? Причины сугубо экономические. Война — это всегда лишь следствие противоречий развития капиталистической экономики. Бум в военной промышленности первой половины 2000-х годов становится основным фактором роста американского капитализма, ВПК сменил «новую экономику» (хай тек и т.п.) в качестве локомотива экономического развития; одновременно сменилась и ядро маркетинговых технологий: если раньше достаточно было добавить к названию вашей фирмы или проекта буковку «e» (электронный) и стоимость акций молниеносно взмывала, то теперь таким волшебным словом стала «безопасность». Милитаризация мира – выражение кровного интереса сотен компаний и корпораций, занимающихся производством вооружений. Рост продаж этих предприятий составил с 2000 по 2004 года 60% (с 157 млрд. д. до 268 млрд. д. соответственно).

 

2. Про­блема бедности. Даже Мировой банк посвятил свой доклад 2000/2001 года именно этой теме. Результаты исследования проведённого Мировым банком – могут показаться довольно обнадёживающими: численность голодающих и живущих за чертой бедности людей с 1987 по 1998 годы плавно снижалась. Но это лишь кажущееся улучшение. Эффект прогресса был достигнут за счёт Китая, который продолжая динамичную модернизацию, сумел вытащить из нищеты несколько сот миллионов человек. В других странах, (за исключением, пожалуй, второй восходящей империалистической державы востока – Индии), положение с бедностью продолжает оставаться очень тяжёлым.

Необходимо также признать факт крайне неравномерное распределение богатства и бедности в мире, где 20% богатейшего населения получает 82% доходов, а 20% беднейшего – 1,4%. Но эти обобщенные данные, однако, не столько раскрывают, сколько скрывают действительный уровень дифференциации, который еще глубже. Одной из наиболее впечатляющих цифр здесь является концентрация богатства в руках богатейших ин­ститутов и даже индивидов. Период экспансии неолиберализма ознаменовался резким ростом этой поляризации. Состояние 200 богатейших людей мира превышает 3-х летние доходы миллиарда беднейших граждан земли. При этом за последние 20 лет XX ве­ка темпы роста ВНП на душу населения в странах с низким доходом (кроме Индии и Китая — стран, выбравших самостоятельную траекторию развития в современном глобальном мире) были отрицательными (-0,5% - 1 %), тогда как в богатых странах они в среднем превышали 2%3).

Суммированные В.Б. Кувалдиным и Франсуа Пуле данные впечатляют еще больше. Авторы приводят достаточно пространную подборку материалов на эту тему: «Глобализация способствует усилению концентрации богатства власти в руках небольшой группы индивидов, корпораций, государств. За каких-то 4 года — с 1994 года по 1998 — общее состояние 200 богатейших людей планеты (60 % из них — жители Северной Америки и Европы) увеличилось более чем вдвое с 440 млрд. долларов до более чем 1 трлн. долларов. Стоимость активов трех мировых супербогачей превысила валовой внутренний продукт 48 наименее развитых государств с населением в 600 миллионов человек. В то же время, 1,2 млрд. человек живут на доход менее 1 доллара в день, причем их число остается практически неизменным с 1987 года. В эру глобализации сохраняется и усиливается двухвековая тенденция увеличения разрыва между странами и народами по обеспеченности средствами существования. Между „золотым" миллиардом и „голодным" образовалась пропасть в уровне, качестве, образе жизни. Они живут в разных, зеркальных мирах. 20 % наиболее обеспеченных жителей планеты потребляют 86% товаров и услуг, более половины энергоресурсов, почти по­ловину мяса и рыбы. А „голодный" миллиард действительно голодает. В середине 90-х от недоедания страдали 824 млн. человек, из них 790 млн. в развивающихся странах. Почти половина голодных приходилась на Индию и Китай. Наиболее драматично по­ложение южнее Сахары, где голодала треть населения. „Голодный" миллиард обделен и многим другим – доступом к чистой воде, к элементарным санитарным и медицинским услугам, к средствам связи и информации, к образованию. В 2000 году 130 млн. детей, около 60% из них — девочки, не имели никакого образования. Почти 1 млрд. взрослых не умеют читать и писать, более 2,4 млрд. лишены доступа к базовой санитарии, ежегодно для занятия проституцией продается около 1,2 млн. женщин и де­вочек в возрасте до 18 лет»[14].

 

3. Обострение экологических проблем и угроз. Оставаясь в данном параграфе на эмпирическом уровне констатации определенных феноменов (они отображены в приводимой ниже табл. 1.2), ограничимся пока что лишь описанием названных выше глобальных угроз природе, обществу и Человеку, а так же намеренно повторим, что эти угрозы являются важнейшей подвижкой в развитии материальной базы общественного развития во второй половине XX века и, скорее всего, останутся важнейшим фактором ее эволюции как минимум в первые десятилетия нового столетия.

Таблица 2. Индикаторные процессы глобального экокризиса (ГЭК)

 

Техногенные Биосоциальные
1. Геохимическое загрязнение окружающей среды: воздуха, воды и почв. 2. Геохимическое отравление биоты: - металлизация, - хемотоксикация, - радиотоксикация. 3. Шумовое и энергоинформационное загрязнение. 4. Вытеснение естественных процессов в индустриальном производстве искусственными и накопление отходов, в том числе токсических. 5. Рост процессов техногенеза и нарушение биогеохимических круговоротов в биосфере. 1. Экспоненциальный рост народонаселения - «демографический взрыв» и рост мегаполисов.   2. Экспоненциальный рост социально-экономической дифференциации -увеличение числа «лишних людей».   3. Рост масштабов военных конфликтов и оружия массового уничтожения.   4. Становление «черной культуры», обслуживающей глобальный рынок.   5. Формирование природопокорительского мировоззрения - первопричины ГЭК.

 

Для сравнения упомяну, что в «Повестке дня на 21 век» — основном документе Конференции ООН по окружающей среде и развитою (Рио-де-Жанейро, 1992) имеется глава 33 — «Финансирование устойчивого развития», где показано, что в развивающихся странах на осуществление мер, предусмотренных данных доку­ментом в области охраны природы, развития поселений, охраны здоровья, образования, борьбы с бедностью и т. п. в 1993-2000 годах должно было бы расходоваться 561,5 млрд. долларов США, что значительно меньше, например, годового военного бюджета стран НАТО.Понятно, что ни у так называемых «развивающихся» стран, ни у т.н. «мирового сообщества» денег на это удовольствие – нет.

все документы ООН, такие как доклад МКОСР (Международная комиссия по окружающей среде и развитию) «Наше общее будущее» (1987), Декларацией Рио, «Повесткой дня на XXI век» (1993), проект ЮНЕПа (United Nations Environment Programme) «Глобальная экологическая перспектива» (1995) также избегают давать прямую и четкую оценку состоянию окружающей среды в терминах глобальный экокризис/катастрофа. Почему бы это? Ведь без конкретной оценки ситуации невозможно найти и путь выхода из нее.

Таким образом, методологическая недоработанность и нечеткость оценок экологической ситуации Доклада ГЕО 2 заставляет трактовать подход ЮНЕП, а в чем-то и ООН в целом, как «слабую» Постановку проблемы выживания.

Тем не менее, бесспорно, что Доклад верно высветил ключевые моменты глобальной экологической перспективы, а именно: необходимость быстрейшего изменения «стиля мышления» и мобилизации общественных усилий в условиях нарастающего дефицита времени.

Для полноты картины следует отметить, что среди исследователей экологической ситуации существуют и более «радикальные оптимисты», утверждающие, что нет ни глобального кризиса, ни, тем более, глобальной катастрофы, а только локальные местные экокризисы и экокатастрофы, не представляющие серьезной угрозы. В Америке это Г.Кан и Дж.Саймон (Simon, 1981), в России А.О.Бринкен, С.Б.Лавров и Ю.П.Селиверстов (1996) и С.П.Капица (1999).

И все же, констатируем как факт, что большинство геоэкологов-профессионалов относится к так называемым алармистам. Они дают, как правило, вполне конкретную, хотя и разную, оценку ситуации. Одни из них, в основном в России, считают, что мир уже в глобальной экокатастрофе. Другие полагают, что пока мир находится еще только в глобальном экокризисе (ГЭК). Кто из них прав?

В Хартии Земли (2000), в частности, ситуация описывается в более сильных выражениях, по сравнению с докладом ЮНЕП: «Доминирующие модели производства и потребления вызывают опустошение окружающей среды, истощение ресурсов и массовое вымирание видов. Сообщества разрушаются. Прибыль от развития распределяется несправедливо и разрыв между бедными и богатыми растет... основы глобальной безопасности под угрозой. Эти тенденции опасны, но не неминуемы» (с. 1-2).

Автор этих строк в предшествующих статьях исследовал конкретные индикаторные экологические процессы, по которым экологическую обстановку можно объективно сравнивать, измерять и классифицировать на три качественно различных состояния: локальных кризисов и катастроф, глобального экокризиса (ГЭК) и тотальной экокатастрофы (ТЭК).

В табл.2 указаны лишь главные индикаторы ГЭК. Под этим термином В.Г.Горшков (1995) и Ю.М.Арский и др. (1997) понимают «...состояние нарушения устойчивости глобальной экосистемы (биосферы), в результате которого происходят быстрые (за время жизни одного поколения) изменения характеристик окружающей среды и, в первую очередь, концентрации биогенов».

В отличие от них я под современным ГЭК понимаю системное явление -процесс перехода биосферы в техносферу, характеризуемый не только четырьмя биогенными параметрами, а, по крайней мере, десятью индикаторными составляющими, которые можно разделить на техногенные и биосоциальные. Их действие, кроме, мировоззренческого, началось лишь в XX веке, в основном во вторую его половину.

Действие же идеологического индикатора ГЭК, явившегося по сути, его причинной первоосновой, началось в годы промышленной революции, а в зародыше - еще неолитической. Дело в том, что у роста знаний и технологий, т.е. у научно-технологического прогресса (НТП), есть две стороны: позитивная, направленная на благо людей, и негативная, направленная на разрушение природы - деградацию биосферы. Не случайно, что Френсис Бэкон, автор афоризма «знание - сила», назвал науку, имея в виду проявление ее негативной стороны, «чудовищем». Вспомним, что, и авторы Библии провидчески связывали вкушение плодов с древа знаний с родовым грехом человечества (см. послесловие).

Наш вывод: ГЭК как оборотная сторона НТП был неизбежен и предсказуем. Об этом свидетельствуют предупреждения Ж.Ламарка (см. эпиграф), а до него Иоанна Богослова, а еще раньше Имхотепа (см. выше). Иначе говоря, природопотребительское-природопокорительское мировоззрение действительно является «родовым» признаком - «родовым грехом» - всей нашей рыночной цивилизации. Но пышным цветом этот индикатор расцвел уже в годы глобализации рынка. По данным Г.Н.Голубева (1999), индекс потребления, объем которого в 1900г. взят за 100%, за последние 230 лет возрос от 24% до 2042% в 1980г., т.е. вырос в 85 раз, в то время как население мира за эти 230 лет увеличилось лишь в 15 раз.

Из ГЭК человечество, хотя и с трудом, но может выйти. Тотальная экокатастрофа (ТЭК) - уже не процесс, а состояние, из которого выйти невозможно. ТЭК - это скачок окружающей среды в новую Организованность (термин В.И.Вернадского) с иным биогеохимическим качеством.

Индикаторы ТЭК как потенциально грядущего события обсуждались еще мало. В.И.Данилов-Данильян и К.С.Лосев (2000) ограничивают ТЭК (эту аббревиатуру они не употребляют) четырьмя первыми параметрами. По их мнению, все четыре возобновляемых природных ресурса - почвы, пресная вода, биота и воздух - уже перешли в состояние невозобновимых. Я почти согласен с этим, но не согласен в том, что этими параметрами ТЭК и ограничивается. На мой взгляд, три других индикаторных процесса ТЭК (табл. 3) представляют еще большую опасность для человечества.

Под электронно-информационным шоком человечества понимаются все негативные последствия НТП и глобализации мира. Прежде всего, это шок от переизбытка информации, особенно сильный у жителей городов (транспортные и другие проблемы). Далее - техногенный шок: электромагнитное излучение (ЭМИ), истощающее деятельность мозга и эндокринной системы и вызывающее психические расстройства. Это СВЧ-излучение (электронный смог), уменьшающее концентрацию калия и натрия на мембране эритроцитов и вызывающее выход калия из клеток и их гибель

Обстоятельный обзор проблем ЭМИ дается М.Н. Тихоновым и др. (1998) и С.А. Аполлонским и др. (2001). По их данным, количество информации, получаемой человечеством в сутки, сейчас в сотни, если не тысячи, раз превосходит всю информацию, полученную за все время до НТР. Однако Новая информация составляет в этом потоке не более одной миллионной части, вся остальная - это повторы. Сама жизнь в больших городах превратилась в информационный стресс. Особую опасность представляет электронно-магнитные излучения (ЭМИ) искусственно созданных электронно-магнитных полей, в которых человечество буквально купается, Напряжённость их за немногие годы выросла на два - пять порядков.

Полностью изменился весь геофизический облик планеты. В радиоволновом диапазоне волн светимость Земли уже превзошла светимость Солнца [3], а электромагнитная загрязненность (ЭМЗ) превзошла адаптационные возможности людей. Например у пользователей мобильных телефонов в Австралии опухоли головного мозга за 10 лет возросли, по М.Н. Тихонову и др. (1998), у мужчин на 50%, у женщин на 60%. Оказалось, что ЭМИ вызывают не только психические, но и генетические изменения.

Сюда же отнесем и вирус «хронической усталости», появившийся, как сейчас установлено, у тараканов в результате мутации, вызванной у них инсектицидами. Другой источник - вспышка эпидемии дрожжевых грибов, поражающих злаки, вызванная массовым применением пестицидов в сельском хозяйстве. Размеры митотоксинного загрязнения за 10 лет возросли, по О.Монастырскому, в 20 раз. Эти и другие проявления электронно-информационного невроза и новые загадочные инфекции, типа ВИЧ и Эболы, в совокупности с прямым информационным стрессом и возросшим употреблением алкоголя и наркотиков, ответственны за резкий скачок дебилизации населения, которая в России приблизилась к 14-16%, т.е. вплотную к рубежу (18%), с которого начинается, по мнению медиков, общая деградация нации.

Шестым параметром ТЭК является появление так называемого «тихого» оружия -психотропного, электронного и, прежде всего, биолого-токсинного. Убойная сила последнего, по В.Довгуше и М.Н.Тихонову (1996), в 400 раз превосходит возможности ядерного оружия, но производство его много дешевле и может вестись скрытно, а методы борьбы с его применением крайне сложны и всегда будут запоздалыми. Появление его означает, что великие державы, а с ними и мир, навсегда потеряли контроль над угрозой самоуничтожения человечества (например, в результате действия государств-изгоев и даже банд террористов и фундаменталистов). Справедливость этого вывода (Зубаков, 1998,2000) продемонстрировали события в США 11 сентября 2001 года. Отныне само погосударственное разделение мира становится потенциально опасным (!).

Но самым зловещим индикатором ТЭК оказывается эндоэкологическое отравление (ЭЭО) межклеточной среды ядерных организмов (эукариот) тяжелыми металлами, радионуклидами и химическими токсинами. Этот процесс (Ю.М.Левин, 1982 -1998) распространяется со скоростью эпидемии. Его крайние варианты под именем чапаевского синдрома - патологического старения и интеллектуального вырождения - описаны Б.И.Богачковой в процессе многолетнего наблюдения ею детей работников химического комбината в г.Чапаевске (Л.Федоров, газета «Берегиня», 1996, №8). По всей видимости, именно он повинен в массовой мутации рыб в Волге, ярко описываемой Российской Парламентской газетой от 21 июня 2001г.

Методика выведения агентов ЭЭО из тела человека найдена (Левин, 1982, 2000, 2001). Однако ко всему человечеству и, тем более, к животным применить ее невозможно. Также невозможно быстро остановить и сам процесс ЭЭО. Для этого надо в течение нескольких лет кардинально изменить всю технологию промышленности и сельского хозяйства, что абсолютно нереально.

Как только эпидемия ЭЭО достигнет субглобального распространения, на Земле начнется лавинно-необратимый процесс мутации геномов большинства высших организмов и, следовательно, вымирание современной биоты. Эту потенциально вероятную точку в эволюции геохимического режима планеты я обозначил (1999), по аналогии с точками Юри и Пастера, точкой Левина.

Подведем итоги анализа современной экологической ситуации. В отличие от неопределенных заключений авторов доклада по проекту ГЕО и директора ЮНЕП, по мнению которых «все не так уж и мрачно» (К.Тепфер), я, как и многие другие профессионалы, прихожу к более конкретной и более негативной оценке.

А именно:

1) мир находится на половине пути от ГЭК к ТЭК;

2)решающим параметром экокатастрофы является эндоэкологическое отравление (ЭЭО), т.е. фактор, почти никем до сих пор не принимающийся во внимание.

Естественно, встает вопрос: а через какой интервал времени ТЭК может разразиться?

При ответе на него исключим полностью шестой индикатор и допустим, что явного самоубийства человечество сумеет избежать. Тогда в действие вступает новый прогноз Медоузов (1992), согласно которому коллапс возможен уже не в конце, а в середине XXI века. По мнению В.П.Казначеева, Ю.М.Левина, не исключено, что эпидемия ЭЭО может стать необратимой еще раньше.

К числу возникших в связи с этим сверхактуальных задач относится задача: выяснить, были ли глобальные экокризисы в прошлом и не было ли ЭЭО их главным параметром?

Итак, есть ли разница между приведенными ответами на вопрос «Где мы?». Думаю, читатель сделает вывод сам и согласится, что «успокоительный» ответ, даваемый на основе узко-рыночного анализа ситуации, мы вправе определить как «слабый». А так называемый алармистский, научно более четкий и аргументированный, как «сильный».